Моя единственная

Глава тридцать восьмая

Девни

— Что случилось? — Шон врывается в дверь, и мое дыхание становится настолько затрудненным, что я едва могу говорить.

— Его… его… его здесь нет! — наконец произношу я, чувствуя, как меня охватывает паника.

Я думала, что познала страх, когда он родился, но несчастный случай показал мне, что это ложь. Это показало мне, что до этого момента я никогда не знала, что такое страх.

— Что значит, его здесь нет? — Шон оглядывается по сторонам. — Остин? — зовет он, но ответа нет. — Остин!

Мы оба выбегаем из комнаты, но я уже обыскала гостиную, кухню и ванную, но ни его, ни его костылей не было видно.

— Остин! — кричу я, трясущимися руками пытаясь сдвинуть его чемодан и одеяла, надеясь, что он просто… прячется. Но в глубине души что-то подсказывает мне, что это не так.

Он был зол, когда ложился спать, и я просто молю Бога, чтобы он не слышал, как мы ссоримся. Голос Шона разносится по квартире, пока мы оба ищем. Я бросаюсь к кухне, где стоит он.

— Есть что-нибудь?

Я качаю головой.

— Куда он мог пойти?

— Я не знаю. Может, он просто спустился вниз. Он не мог далеко уйти на костылях.

— Мы даже не знаем, когда он ушел! Боже! Он мог потеряться! — мое сердце колотится, а ужас нарастает. Это была такая ошибка. Я не должна была отпускать Остина в комнату, не поговорив с ним. Ему больно, а я его подвела.

— Мы найдем его.

Я рада, что он так уверен. Я оглядываюсь, беру свой мобильный и набираю номер Остина, но услышала мелодию звонка с дивана.

Конечно, он не взял свой телефон. Если бы он взял его, я могла бы хотя бы отследить его или что-то сделать.

— Шон… — я не знаю, о чем прошу, но мне так страшно, и он — единственный человек, который может все исправить.

Он подходит ко мне, кладет руки мне на плечи.

— Хорошо, подумай вот о чем, мы были в Тампе несколько дней. Есть два места, которые он любил — бейсбольное поле и пляж. Я предлагаю сначала проверить поле.

Я смотрю в окно гостиной, откуда видно бейсбольное поле. Это логично, и если он идет пешком, то это лучший вариант.

— Пойдем, — говорю я и начинаю направляться к лифту.

— Один из нас должен остаться здесь на случай, если он вернется.

Я не могу этого сделать.

— Я никак не могу сидеть здесь и ждать. Я не могу!

Он берет мое лицо в свои руки, держа нас так, что мы оказываемся глаза в глаза.

— Я найду его. Если он вернется, позвони мне. Я клянусь тебе, Девни. Если он где-то там, я верну его.

У меня перехватывает горло, страх становится сильнее.

— Он всего лишь маленький мальчик…

— Я знаю, я верну его. Оставайся здесь и позвони мне, если что-то случится, хорошо?

Я киваю. Шон прижимает свои губы к моим.

— Я люблю тебя.

Это то, что никогда не изменится, независимо от того, какой выбор мне придется сделать.

— Я люблю тебя.

Он берет ключи, телефон и бумажник и выходит за дверь. Я добираюсь до дивана и опускаюсь на него, укрываясь одеялом и плача сильнее, чем когда-либо прежде.

Двадцать минут спустя звонит мой телефон. Я сажусь, вытирая слезы с лица.

— Алло?

— Его здесь нет. Я сейчас иду на пляж, — быстро говорит Шон, слегка запыхавшись. — Я попросил персонал, который здесь работает, поискать его, и если они его увидят, то позвонят кому-нибудь из нас. Я думаю, нам нужно позвонить в полицию.

Моя надежда рассеивается, как утренний туман, когда я смотрю в окно. Он потерялся. Он один и, вероятно, напуган, не зная, куда идти. Я даже не знаю адреса этого места, и сомневаюсь, что Остин его знает. Боже, пожалуйста, защити моего ребенка.

— Пожалуйста, найди его, — умоляю я.

— Я пытаюсь. Я проверю пляж и продолжу поиски. Я иду пешком, потому что не знаю, как еще он мог передвигаться. Я скоро позвоню тебе. Позвони в полицию, нам нужна любая помощь в поисках.

Я кладу трубку и тут же набираю номер полицейского управления, и мне объясняют, что сейчас пришлют машину. Мое тело дрожит, и я начинаю шагать. Я понятия не имею, что делать или думать. Все кажется таким беспомощным. Я думаю о том, чтобы позвонить маме, но решаю отказаться. Я не хочу волновать ее, давать ей повод ненавидеть меня или, не дай Бог, дать ей повод попытаться отобрать у меня Остина. Пока я ничего не знаю, я буду избегать этого. Вместо этого я обращаюсь к голосу разума.

— Девни? — Голос Сид звучит так, будто я ее разбудила.

— Сид…

— Все в порядке?

— Прости, если я тебя разбудила.

— Нет, пожалуйста, все в порядке. Должно быть, я заснула после того, как покормила Дикона.

— Я потеряла его, — говорю я и начинаю плакать.

— Кого потеряла? Шона?

— Да, но я не об этом.

Она прочищает горло.

— Я не понимаю, что ты хочешь сказать. Кого ты потеряла, если мы не говорим о Шоне?

Я опускаю голову, чувствуя стыд и печаль.

— Остина. Он сбежал или заблудился. Я не знаю.

— О, Боже. Когда он ушел?

Я рассказываю ей о событиях этой ночи и о том, что предшествовало моему звонку. Я рассказываю ей все. Я признаюсь, что Остин на самом деле мой сын, что я всем врала, и как я в ужасе от того, что он узнал об этом, потому что подслушал нашу с Шоном ссору.

— Мне так жаль, что я не сказала тебе, — говорю я между рыданиями.

— Тебе не о чем сожалеть, Девни. То, что ты сделала… ну, я не могу себе представить, но ты не должна никому ничего объяснять. Этому мальчику невероятно повезло, что вы с Хейзел стали его мамами.

Я смеюсь.

— Пожалуйста. Хейзел никогда его не теряла.

— Ты не теряла его, дорогая. Он разозлился и ушел. Ты понятия не имеешь, знает ли он правду о том, что ты его мама, или он разозлился, потому что хочет остаться в Тампе. Я знаю, что тебе тяжело, и если бы я была там, я бы обняла тебя и сделала все, что в моих силах.

Я знаю, она бы так и сделала. Сидни была одной из лучших подруг, о которых только можно мечтать. Она уделяет время и дает советы, несмотря ни на что, всегда делает это с добротой.

— Мы должны найти его, Сид. Я не знаю, что бы я делала, если бы с ним тоже что-то случилось.

— Шон не собирается сдаваться. Он любит этого мальчика так же сильно, как и ты.

— Я боролась с ним, — признаюсь я. — Я сказала ему, что не могу переехать сюда и что не могу забрать Остина из его дома, а потом он сказал, что хочет на мне жениться.

Я качаю головой и чувствую, что все вокруг рушится и вот-вот задушит меня. У нас был самый лучший отпуск, а закончился он самым эпическим провалом.

— Вы оба переживете это и возьмете себя в руки. Эмоции зашкаливают, а сроки никогда не способствуют успеху, если только речь не идет о работе. Когда Остин вернется, просто обнимите друг друга. Вы трое — единое целое. Опирайтесь друг на друга.

За дверью раздается шум.

— Мне нужно идти.

— Люблю тебя, Дев.

— Я тоже тебя люблю.

Я кладу трубку и нажимаю на кнопку, которая, как мне кажется, является домофоном.

— Алло?

— Это офицер Кови из полицейского департамента Тампы. Нам позвонили по поводу пропавшего ребенка.

— Да, я Девни Максвелл. Я вас впущу. По крайней мере, попытаюсь.

После нескольких попыток я ввожу код, и входят два офицера полиции. Одна из них, должно быть, офицер Кови, поскольку она единственная женщина. Она ниже меня ростом, блондинка и очень красивая. Мужчина с ней — огромный.

— Привет, Девни, я Хизер, а это мой напарник, Броуди. Можете рассказать нам о том, что произошло?

Я веду их на кухню, и мы садимся за стол, пока я рассказываю обо всем. Она делает заметки, а ее напарник дает по радио описания Остина. Я изо всех сил стараюсь держать себя в руках, но каждая прошедшая минута кажется мне целой жизнью. Я боюсь, что с ним что-то случилось или что мы никогда его не найдем.

Она откладывает блокнот и мягко улыбается мне.

— Я могу представить, что вы сходите с ума, но у нас весь отдел начеку.

Я киваю, борясь со слезами.

— Я должна была… Я не знаю.

— Легко играть в эту игру, но мы сделаем все возможное, чтобы найти его. У меня нет детей, но я тетя, и я знаю, что бы я чувствовала, если бы это был один из них.

Мои глаза встречаются с ее глазами, и слезы льются ручьем.

— Он мой племянник, ну да, и еще он мой сын. Я ничего не понимаю, и все очень сложно, но этот мальчик — весь мой мир. Мне нужно его вернуть.

— У вас есть кто-нибудь, кто может подождать с вами?

Единственный человек, который мне нужен — это Шон, но его сейчас нет на месте.

— Нет, мой парень тоже его ищет. Я здесь на случай, если он вернется.

— Как вы думаете, где он может быть?

— Шон пошел на поле для игры в мяч, но позвонил и сказал, что Остина там нет. Он сейчас направляется на пляж. Мы пробыли в Тампе всего несколько дней и не успели много где побывать. Я просто… Он не должен был уходить! Он знает, что так будет лучше! Он умный ребенок, и это на него не похоже.

Хизер берет мою руку в свою.

— Как насчет этого… Я останусь здесь с вами, мы поговорим, все обдумаем, а Броуди пойдет прогуляется по окрестностям?

Она даже не представляет, как много это для меня значит. Сидеть здесь, переживать и не иметь возможности куда-то пойти, чтобы искать его, было так тяжело. Я просто хочу получить ответы. Я хочу что-то сделать, как-то помочь, но не могу. Все, что я могу сделать — это думать о самых худших сценариях, и от каждого из них мне становится плохо.

— Спасибо.

Она нежно сжимает руку.

— Мы сделаем все, что в наших силах.

Она не дает обещаний, которые не может выполнить, и я слышу в ее голосе скрытое беспокойство.

Есть шанс, что они его не найдут.

Есть шанс, что он пропал.

И именно это приводит меня в ужас.