Он. Она. Другая (СИ)

Глава 21. Позвони

Нариман

Выходим с братом из бани и бежим по холодку в дом. Едва попадаем в прихожую, как в нос ударяет аромат домашнего плова и выпечки. Жена Ислама — Лейла — уже накрыла на стол. Племянники-двойняшки пяти лет смотрят мультики в зале. Мой дядя лежит на диване в телефоне, а тетя болтает с кем-то по телефону в соседней комнате. Обычный субботний вечер в одной семье. Но тепло и уютно, также, как у моих родителей, которые тоже живут с младшим сыном и молодой, беременной невесткой. Едва племянники слышат наши голоса, как выбегают навстречу и буквально рвут меня на части.

— Кичик-дада (младший дядя) пойдет бороться! Ну пойдем.

— Ребята, — осаждает их мама. — Пусть кичик-дада сначала поест, а потом будете играть. Идите пока мультфильм смотрите, пока бувака (дедуля) не поставил “Бандитский Петербург”, - подмигивает она Исламу. Мельком смотрю на него — улыбается какой-то совершенно дурацкой подростковой улыбкой, хоть ему и под сорок. А вот Лейла — моя ровесница.

После бани плов с изюмом и нутом, соленые огурчики и горячий ароматный чай — самое то. Жена у брата все-таки прирожденная хозяйка. Готовит подчас даже лучше моей тети — мамы Ислама.

— Вот смотри, Нариман, женишься и также будешь кушать каждый день. Отрастишь себе пузо, как у меня, — смеется брат и хлопает себя по животу.

— Ему не грозит, — усмехается невестка. — Он же занимается. Вон, посмотри. А я тебя никак не загоню.

— Мне в доме работы вот так хватает, — Ислам проводит большим пальцем по горлу. — То папа навес новый просит сделать, то мама требует летнюю кухню перестроить.

— Мальчики подрастут и помогут, — смеется Лейла и садится с нами.

На кухню входит удрученная тетя. Тяжело вздыхает, подходит к графину с водой и достает кулек с лекарствами.

— Апа, чай, — Лейла тут же подскакивает и предлагает свекрови сесть.

— Нет, кызым, таблетки свои пришла выпить.

— Что-то случилось? Вы бледная, — замечает Лейла.

— Ой, — вздыхает чон-апа. — К Искаковым скорая приехала. Ой, что ж это делается?!

— А что? Давление у кого-то подскочило?

— Сабина в обморок упала, — услышав это имя из уст тети застываю с ложкой в руке.

— Кааак? — жена брата прикладывает пальцы губам. — Может, беременна?

Хмурюсь, делаю вид, что ковыряюсь в тарелке и не слушаю местные сплетни.

— Говорят, в ванной упала. Таир дверь выбил, — продолжает тетя.

— Бедняжка. Только из больницы выписалась же.

— А что с ней было? — удивляется Исламхан.

— Я же тебе говорила! — восклицает Лейла. — Ты не помнишь что ли? Дочка Сабины отравилась натуральным соком и неделю лежала в токсикологии. Я тебе еще сказала, что такие соки лучше не брать.

— Ты думаешь, я помню все про соседей? — наигранно обижается Ислам.

— Ой, дети. Если бы только это, — чон-апа садится за стол и разглаживает невидимые складки на тканевой скатерти.

— Еще что-то? — Лейла кладет ладони на стол и подпирает щеки кулаками.

— Гульвира сегодня к ним заходила и услышала, что Сабина с Таиром разводятся.

— Кааак? — хором спросили Ислам и Лейла.

— Вот так. У Таира вторая семья, токал и сыну год, — тихо говорит чон-апа, будто секрет нам раскрывает.

Брат присвистывает, а Лейла в сердцах бьет ладонью по столу.

— Вот паразит, — цокает она. — Она же все для него делала. Такая девочка хорошая, милая, хозяйственная. Ну как же так, апа?

— Хороший же мальчик был, — причитает тетя. — Умный, воспитанный, трудолюбивый. В иностранной компании карьеру сделал. И на тебе.

— Апа, вы его как будто хороните, — хмыкает Ислам. — Можно подумать, он первый и последний, у кого любовница и ребенок на стороне.

— Ислам! — теперь уже тетя с Лейлой негодуют и смотрят на брата с негодованием.

Я же сижу тихо и делаю вид, что мне неинтересно. А сам уши грею. Сабина эта…удивительная девушка, конечно. Маленькая, хрупкая, ранимая. Но что-то в ней есть. Свет какой-то странный что ли. Жизнь у нее рушится, а она незнакомому мужчине счастья желает. Впервые такую видел.

— Наримашка! Эй, Наримашка. Ты что задумался? — из воспоминаний о Сабине меня вытаскивает тетя.

— Ой, не могу, Наримашка, — ржет брат.

— Задумался по работе, — оправдываюсь я.

— Вооот, постоянно о своей работе думаешь и даже не слышал, о чем я спросила, — обижается чон-апа.

— Простите, — делаю глоток горячего чая, чувствую, как хорошо согревает, успокаивает. — Теперь я внимательно слушаю.

— Нариман, тут есть одна девушка, — начинает тетя.

— Ой нееет, — морщусь и откидываюсь на спинку стула. — Давайте только без этого.

— Нет, ты послушай. Хорошая девушка. Ну что тебе стоит? Вон Ислама и Лейлу тоже познакомили, хотя оба не хотели, до последнего отказывались, отец чуть ли не лопатой его гнал на свидание.

— А мне сказали, что это мой последний шанс запрыгнуть в уходящий вагон, — смеется Лейла.

— Зато теперь посмотри на них! — активно жестикулирует тетя. — Двое сыновей, хорошо живут, в одну сторону смотрят.

— Главное, что не на сторону, — хохмит Ислам, а Лейла стреляет в него выразительными черными глазами.

— Как-то странно мы перескочили с темы измены вашего соседа на меня, — усмехаюсь я.

— Так нам тебя женить надо! — восклицает мамина сестра. — Ты же такой завидный жених, все при тебе. Работа есть, карьера есть, машина есть, квартира своя тоже есть! И уже не в ипотеке, — загибает пальцы тетушка. — А своя жилплощадь у жениха такая редкость!

— Я чувствую себя товаром, — посмеиваюсь над родственницей.

— Так кто там у вас есть на примете, мам? — торопит ее Исламхан.

— Ах да, — она вытаскивает из кармана домашнего платья телефон и медленно ищет что-то в нем. — Вооот, смотри, какая красавица!

Тетя протягивает мне смартфон, на экране которого застыло фото черноволосой девушки в длинном вечернем платье. Макияж, прическа, точеная фигура, красивая поза.

— Листай, — указывает тетя тоном учительницы.

Слушаюсь и повинуюсь, натыкаюсь на снимок потенциальной невесты, но уже крупным планом. Действительно, девушка очень красивая и обаятельная: белая кожа, пухлые розовые губы, открытая искренняя улыбка.

— Нравится? — с воодушевлением спрашивает “сваха”.

— Красивая, — подтверждаю, возвращая ей смартфон.

— Ой, можно я тоже посмотрю, — Лейла перехватывает телефон и вглядывается в снимок. — Правда, миленькая. Ладная такая, на королеву красоты похожа. Апа, ну помните, из наших, тоже уйгурка, — она щелкает пальцами в попытке вспомнить, — стала “мисс Алматы” и поехала на “мисс Вселенную”. Как же ее! О! Сабина Азимбаева!

Да что же это такое! Снова Сабина. Она меня преследует сегодня весь вечер.

— Так и я о чем! Красотка же! Это дочка двоюродной сестры жены друга твоего чон-дадашки (дядя, в данном случае имеется ввиду муж тети). Недавно мы были у них в гостях и она меня тихонько спросила, нет ли на примете хорошего парня-уйгура? А девочка умная, хозяйственная, трудолюбивая, с высшим образованием, работает. Она, кстати, дерматолог.

— Хорошо, что не венеролог, — брызжет сарказмом брат.

Тетя пропускает эту шутку мимо ушей и продолжает:

— Тридцать лет. Зовут Рузанна.

— Чон-апа, вот сколько раз вам с мамой говорить, что не надо меня ни с кем знакомить? Я сам найду, — сопротивляюсь из последних сил.

— Тебе уже 35, а ты сам до пор никого не нашел. А детей когда рожать? В 40? Так знаешь ли, здоровье уже будет не то, бегать за ними не сможешь, — стоит на своем она. — А потом, слышал, что сейчас люди говорят про парней, которые как ты ходят до последнего и не жениться?

— Что? — еле сдерживаю смех и отправляю в рот ложку с салатом.

Тетя наклоняется и тихо, словно тайну раскрывает, выдает нам:

— Что им не женщины нравятся, а…ну эти…

Кухня наполняется нашим смехом, потом что большего бреда я не слышал. Лейла трясется, закрыв лицо ладонями. У Ислама из носа пошел чай, а я давлюсь едой, кашляю и бью себя по груди.

— Чон-апа, я не из этих, — сипло оправдываюсь. — У меня все нормально с ориентацией! Вот хлеб лежит — “нан урсун” (дословно это выражение переводится с уйгурского как “пусть хлеб меня накажет”. Когда надо поклясться, что говоришь правду, показываешь или берешь в руки хлеб и говоришь “нан урсун”).

— Ну слава Аллаху. С этим разобрались! Так что, позвонишь девушке?

А теперь на меня уставились три пары глаз. Ждут ответа, молчат, буравят взглядами.

— Хорошо, — сдаюсь я.

— Ай, молодец, — тетя встает и начинает набирать что-то на телефоне.

— Мам, вы куда? — кричит ей вслед Ислам.

— Номер ее узнаю. Скажу, что Нариман позвонит.

Тетя на радостях уже забыла о своих лекарствах, плохом самочувствии и соседских сплетнях.

— Господи. Оно мне надо было? — ворчу, скрестив руки на груди.

— Да ладно тебе, Нариман, — улыбается Лейла. — Позвонишь, поговоришь. А вдруг она — твоя судьба. Может, еще влюбишься и женишься. На свадьбе погуляем, — тычет пальцем в плечо Ислама.

— Правильно. Мы вон с Лейлой тоже не хотели знакомиться. Но Даяна меня просто прижала к стене, — говорит он о своей родной младшей сестре. — Она дружит с троюродной сестрой Лейлы — Мариям. И вот они решили нас свести.

— Да! А знаешь сколько раз Мариям давала мой номер телефона? Всей моей родне казалось, что я так и останусь старой девой и выйду замуж за свою работу. С кем только не пытались свести, — весело рассказывает она. — Один — младший из десяти детей. Жуууткий зануда. Второй — мужик за сорок. Жену-уйгурку искал с конкретной целью. Прям сходу на первом свидании сказал, что он — бездетный вдовец и ищет мать для будущих детей. Ему вообще было неважно, кто я, что я. Так и сказал: “ты симпатичная, молодая, внешне вроде здоровая. Если мои условия устраивают, то можем пожениться”. Я ему тогда сказала, что за него рада, но обратился он не по адресу.

— Ну это уже слишком, — вздыхаю я.

— А я о чем? И этот человек все-таки нашел жену, которая ему родила. Видишь: человек поставил себе цель и не видел препятствий. Но я-то после последнего раза зареклась ходить на свидания вслепую. И однажды звонит мне Мариям и говорит, что есть нормальный кандидат. Я ей говорю: “Не пойти ли тебе лесом с твоими парнями? Я от тех еще не отошла”. Она давай меня уламывать. В итоге маму с сестрой подключила, чтобы те меня обработали. Пришлось идти. Не хотелось страшно. Но мы даже не разговаривали по телефону. Нас просто поставили перед фактом: суббота, 12 часов, кофейня “Лакомка”. Как сейчас помню.

— Октябрь тогда еще был теплый, помнишь? — вставляет свои пять копеек Ислама.

— Точно, было очень тепло, бабье лето. Я особо не выпендривалась, надела джинсы, футболку, пиджак и кеды. Подумала тогда: ну все равно же мне не понравится, так зачем стараться? Пришла в кофейню раньше него, сделала себе пометку, что не пунктуальный. А я таких не люблю. И вот твой брат зашел через пять минут. Поздоровались. Сели напротив друг друга. И он все лыбиться и лыбиться. Так и хотелось его спросить: “Ты больной? Зачем постоянно улыбаешься”?

— Да она мне просто сразу понравилась! Я ее увидел, когда машину парковал у той кофейни. Посмотрел в лобовое и челюсть у меня отвисла. Идет такая задумчивая, красивая, длинные волосы на ветру развеваются. И зашла она именно туда! А я подумал: “Хоть бы это была та самая Лейла, с которой надо знакомиться”.

— И он мне тоже понравился. Все искала в нем какой-нибудь изъян и не нашла.

— Еле дождался следующего дня, чтобы позвонить и позвать на настоящее свидание, — смеется брат.

— А через два месяца уже свадьбу сыграли, — подытоживает жена Ислама.

— Это исключение, — заявляю я. — Вы же не могли знать наверняка?

— Не могли, — кивает Лейла. — И даже не хотели, упирались. Но попробовали. И знаешь, что самое интересное? Ислам учился в одном классе с братом моей близкой подруги. А еще он знает моего дядю, пересекался с ним по работе.

— Кстати, да, — поддакивает Исламхан. — И еще я вспомнил! Когда сестра Лейлы — Мариям выходила замуж, она пригласила нашу Даянку. Так я вечером приехал ее забирать и заходил в зал. А Лейла тоже там была, но мы даже не встретились. Это было за два года до нашего знакомства.

— То есть представляешь, мы прошли мимо друг друга, — активно жестикулирует невестка. — Жизнь нас сталкивала два раза, а может и больше. Но пока нас не познакомили, мы не обратили друг на друга внимания. А вдруг и у тебя так будет и судьба тебе уже подарила встречу с той самой, но ты просто этого не понял?

— Да он же не смотрит ни на кого. Только на машины свои, — смеется Ислам.

— Нариман, а ты вообще в любовь веришь? — сканируя внимательным взглядом, спрашивает Лейла. — Влюблялся когда-нибудь?

— Очень давно. В институте.

— Да ты что? И почему не получилось?

— Она уехала за границу учиться в магистратуре, и захотела там остаться.

— Неожиданно! — сокрушается Лейла. — Долго переживал?

— Вообще нет, — мотаю головой. — Она мне все по телефону объяснила. Потом быстро вышла замуж за итальянца.

— Значит, это была влюбленность. А любовь настоящая у тебя еще впереди!

Я задумался и почему-то вспомнил слова Сабины и ее совет. Даже не вспомнил, они прозвучали в голове ее тихим голосом. Не помню дословно, но она говорила о том, что жениться надо по любви, а не потому что этого требуют родители и общество. Пожелала найти родственную душу и дождаться настоящей любви.

Может, действительно стоит попробовать? Может, Лейла права и случайности неслучайны? Сабина сегодня пожелала мне счастья, а тут тетя с фотографиями красивой девушки. Наверное, правда стоит попробовать.

В воскресенье собрался выезжать ближе к обеду. Сел завести машину, пока Ислам открывал ворота. Когда уже оказался за их пределами, опустил стекло и на прощание протянул брату руку.

— Давай, брат, на связи, — сказал он мне.

Только хотел ответить, как услышал истошный женский крик:

— Ака, стой. Не надо!

Оба посмотрели в сторону соседнего дома и увидели. как двухметровый мужик приложил мужа Сабины.

— Надо разнять, — говорит брат и идет в их сторону. Я выхожу из машины и спешу за ним.

— Не лезь, Шамиль. Мы с Сабиной сами разберемся. Это наши дела, — рычит Таир.

Мужчина — по всей видимости брат Сабины, хватает ее мужа за грудки и отшвыривает к забору. И тут происходит то, что меня поражает. Эта маленькая, раздавленная предательством женщина, встает между мужем и братом. Защищает своего Таира и в ее взгляде столько страха и сожаления. Я плохо разбираюсь в чувствах. Но, наверное, именно так выглядит та, которая любит несмотря ни на что. Любит вопреки.

— Мы за тебя сестренку отдали. Думали, нормально жить будете. А ты что сделал, урод, бл**ь? Опозорил ее, опозорил семью! Или ты думаешь, если у нее родители погибли, ее некому защитить?

Так у нее еще и родителей нет?

— Ака, прекрати! Пожалуйста, — умоляет она, вцепившись в его руку.

— Мужики, всё! Разошлись! — кричу я, пока Ислам удерживает Таира. — Сабина, сядьте в машину.

— Но они же убьют друг друга, — беспокоится она и смотрит на меня. Вижу, что переживает. И неизвестно за кого больше.

— Не убьют. Мы разберемся. Идите.

Она в который раз слушает меня и не перечит. Несколько секунд смотрю на нее и нечто похожее на болезненное сожаление сдавливает грудную клетку. Красивая, хорошая, чужая.

Эти двое все никак не успокоятся.

— Г*нд*н бл… — орет огромный мужик, которого я пытаюсь удержать. — Это сейчас тебе повезло. Но это еще не конец.

— Ой, давай уже без угроз, — морщится муж Сабины. Видно, что обычно холеный, просто сейчас помятый. — Не лезьте в наши отношения. Мы уже все решили.

— Ты решил? Ну конечно, с**а, пользуешься тем, что она добрая и наивная. Да отпусти ты уже, — разъяренный брат рвется в бой и вырывается.

— Да вы бл**дь успокоитесь уже? — ору на обоих. — Два петуха с**а, — поворачиваюсь к этому Шамилю. — Ты ему врезал? Тебе мало? Так если переклинит его, пойдешь за хулиганство. А ты, — рычу в сторону Таира. — Бл**ь…про тебя даже сказать нечего. Вон там, — показываю пальцем на машину, — сидит испуганная девушка. Вам не жалко ее, нет?

Молчат. Шамиль шумно и тяжелом дышит, Таир прижимается спиной к забору и опускает голову. Ислам смотрит на меня с недоумением. Думает, наверное, и чего это я завелся из-за незнакомых людей.

— Эй, что вы здесь устроили? Что за крики? — негодует взрослый мужчина, секунду назад открывший калитку. — Таир! Ты что?

Он переводит взгляд с сына на нас и изменяется в лице.

— Шамиль, я так понимаю это твоя работа?

— Моя, — бурчит он.

— Ладно, — обреченно вздыхает он. — Заслужил. Зайди домой, Таир. Глаза б мои тебя не видели.

Разогнав драчунов по разным углам, возвращаемся к дому Ислама. У машины он останавливает меня рукой и спрашивает:

— Откуда ты знаешь Сабину?

— Что? — сделал вид, что не понял вопроса.

— Сабину откуда знаешь? Ты назвал ее по имени, она послушалась тебя и села в машину.

— Я вчера подвез ее до дома. Нам было по пути.

— Тогда почему сделал вид, что не знаешь ее? Вчера, когда мама про нее рассказывала? — щурится он.

— Потому что местные сплетни меня не касаются, — твердо заявляю я.

Он недолго молчит, а потом склонив голову на бок, ухмыляется.

— А девушке той все-таки позвони. Вдруг понравится.

— Позвоню, — соглашаюсь я и сажусь в машину.

Через полчаса, стоя в своем дворе, вытаскиваю телефон и захожу в мессенджер. Еще вчера тетя отправила телефон Рузанны, а сегодня кинула фотографии. Снова рассматриваю ее, отмечая красоту и улыбку. Только в голову почему-то лезет другая. Та, что промокла вчера до нитки и дрожала, как осиновый лист, стуча зубами. Милое, ночное видение. Приятное воспоминание. Образ искренней, ранимой и сильной маленькой женщины.

Вдыхаю воздух через нос и убираю телефон в карман джинсов. Сейчас зайду домой и точно позвоню Рузанне.

*Сабина Азимбаева — «Мисс Алматы 2017». Представляла Казахстан на конкурсе «Мисс Вселенная 2017». По национальности уйгурка

Проходите по ссылке, чтобы послушать саундтрек и посмотреть визуал: https:// /ru/blogs/post/581694