Он. Она. Другая (СИ)

Глава 14. Невеста

Сабина

Мечтательно попивая утренний час на залитой солнцем кухне, я снова и снова возвращаюсь в салон его машины, где Он целовал меня так, что у меня едва не остановилось сердце. Улыбаясь этим воспоминаниям, глажу нижнюю губу подушечками пальцев и, закрыв глаза, перехожу к шее. Все так тонко и остро, будто я снова ощущаю касания его губ и рук, и неожиданно, совсем внезапно, чуть ниже живота ударяет приятное тепло, отчего я сжимаю бедра, сама себе удивляясь.

— Боже-боже, ну и рожа!

Распахиваю глаза и весь мой настрой мгновенно улетучивается. В дверях кухни стоит растрепанная, помятая, только проснувшаяся Ирада в майке и шортиках, открывающих ее ровные стройные ножки. Так уж получилось, что мы обе невысокого роста. Но если я скромница, всегда носившая юбки до или ниже колен, то сестра — девочка раскрепощенная и без комплексов.

— И тебе доброе утро! — делаю глоток остывшего чая.

— Судя по глупому выражению лица, свиданка прошла отлично! — она проходит к столешнице, берет пузатый графин со стаканом и наливает себе воды.

— Более чем, — дразню ее я.

— Ну тогда мне нужны все подробности! — глазки ее загораются.

Мой недолгий, но очень красочный рассказ сестра слушает, как сказку. Подперев щеки кулачками, она мечтательно вздыхает и тянет по-особенному: “Как миииило”.

— И вот он дождался, пока я зайду домой, и только потом уехал, — заканчиваю я.

— И ты даже на чай его не пригласила! — сокрушается сестренка.

— Зачем?

— Как зачем? Для продолжения знакомства в горизонтальной плоскости! — Ирада расплывается в коварной улыбке.

— Дурная! — краснею я. — Мы не торопимся. Он очень осторожен, считается с моими чувствами. А я…я пока не готова снова спать с мужчиной.

— Ффф, спать! Не спать, а make love, — с придыханием произносит Ирада. — Сечешь разницу? Заниматься любовью…как звучит, а?

— Знаешь, — склоняю голову набок и прищуриваюсь, — а ведь с тобой что-то не так. Вот чует мое сердце! Ты во сколько вчера домой заявилась?

— В два, — Сестра смачно зевает, поднимает руки вверх и потягивается, а ее топ ползет выше, обнажая плоский живот и аккуратный пупок. Она у меня очень пластичная, как кошечка.

— В два. Прекрасно. Хорошо хоть жива-здорова, — бурчу я. — И что можно было до двух снимать в этом баре?

— Мммм, — поджав губы, она смотрит на меня игриво, — я там кое-кого встретила.

— Таак, — ерзаю на стуле, устраиваясь поудобней.

— Помнишь, я рассказывала про мужчину, который спас меня в Дубае? Вот его я и встретила.

Далее следует совершенно невероятная и сумасшедшая история про съемки в баре, какие-то запрещенные препараты, почти поруганную честь моей сестры, драку и чудесное спасение девицы.

— Господи, Ирада. Только ты могла найти такие приключения на пятую точку! — восклицаю и порицаю одновременно.

— Саба, ты бы видела этого рыцаря, — чуть не хнычет она. — Он такой…такой мужиииик! Красивый, мускулистый, а дерется как! И меня знаешь так схватил крепко, что у меня чуть в зобу дыхание сперло.

— Чтооо? — хохочу я над ее словечками.

— Это из басни Крылова, — с укоризной смотрит на меня. Ах да, она же у нас девочка начитанная, с детства обожает книги. Поэтому и язык такой подвешенный.

— И кто он?

— Какой-то очень крутой финансист. Имя у него мужественное — Аслан.

— Ммм…”Лев”

— Лев и есть, — мечтательно проговаривает и показывает мне свои руки. — У меня от него мурашки по коже.

— Ирада, осторожно! — предупреждаю ее. — Не наступи на те же грабли, что и я. У меня после первого знакомства с Таиром тоже так было. Бабочки в животе, мурашки на коже, затуманенный разум. Не мужчина, а принц на белом коне. И к чему это привело? Я влюбилась без памяти, а он нет. Итог ты знаешь.

— Знаю-знаю, — сестра взлохмачивает кудряшки и кусает губы. — Но не могу выбросить его из головы. Я ведь даже его прогуглила. Знаешь, сколько ему?

— Сколько?

— 39.

— Что? 39? Ирада, тебе 26!

— И что? Я же не замуж за него собираюсь. И вообще, мы, наверное, больше не увидимся. Укатит в свой Дубай, поминай, как звали.

— Я знаю, что ты кого угодно можешь достать из-под земли.

— Неет, я не собираюсь за ним следить. С ума сошла? — отмахивается она.

— Пообещай мне!

— Обещаю, — бросает лишь бы отделаться, а потом все-таки снова смотрит с надеждой. — А вдруг судьба еще раз нас сведет, а? В каком-то детективе я прочитала: одно убийство — ищи преступния, два убийства — ищи связь, а три — это уже серия.

— Я сейчас не очень улавливаю суть, — встряхнув головой, переспрашиваю.

— Я о том, что случайности неслучайны.

— Ой, Ирада! — снова вздыхаю. — Не играла бы ты с огнем. Очень болючие от него ожоги. И шрамы страшные.

Я слишком хорошо знаю свою сестру и вижу по ее взгляду, что она-то как раз и надеется на еще одну встречу. Очень уж сильно запал ей в душу этот лев.

Ближе к полудню Надира привозит Нафису и остается у нас с детьми на обед. Я пока не рассказывала бывшей золовке о Наримане, но похоже, что-то выболтала Нафиса. Хэдэ всегда была тактичной и не лезла в душу и когда я буду готова, я обязательно ей все расскажу. Проводив Надиру с ребятами, я подзываю к себе Нафису и вручаю ей подарок от Наримана.

— Ааах, это мне, да? — глаза дочери блестят и искрятся.

— Конечно, тебе. Это от Наримана.

— От моего друга? — переспрашивает малышка и я киваю, наблюдая, как она увлеченно распаковывает набор художника и маленькими пальчиками поглаживает разноцветные карандаши. — Мааама, я такой хотела!

Она ведь об этом даже не заикалась, а сейчас внезапно оказывается, что хотела. Смешная моя девочка.

— Апака, можно порисовать!

— Конечно, только давай сначала позвоним твоему другу и поблагодарим за подарок. Нужно всегда говорить спасибо, если тебе что-то подарили, да?

— Да!

Звоним Нариману и я вдруг осознаю, как хочу услышать его голос, потому что даже простое “привет” мне сейчас очень нужно.

— Привет! — в голосе улыбка, которую, я кажется, даже вижу сейчас. — Как дела?

— Привет! Адресат получил посылку. Довольна, как слон! Нафиса, что надо сказать? — шепчу дочери.

— Спасибо, дядя На-ри-ман, — по слогам сказала дочка и это звучит так сладко, что мы начинаем одновременно смеяться.

— Пожалуйста, Нафиса. Может, потом еще раз меня нарисуешь.

— Я тебе лучше картинку нарисую. Цветочек хочешь? — деловито интересуется она.

— Конечно, хочу. Давай.

— Ну все, она убежала рисовать. Счастья полные штаны. Спасибо тебе большое.

— Я рад, что угадал. Слушай, хотел тебе звонить, но раз уж ты сама, — Нариман быстро меняет тему. — Завтра я за тобой заеду, вместе на работу поедем.

— Что? Нет, не надо! — отказываюсь, боясь, что о нас узнают.

— Почему? — строго спрашивает он.

— Потому что мы…ты — директор, а я простой сотрудник. Зачем нам лишние сплетни?

— А какая разница, я не понял? Мы же встречаемся, пусть видят.

— Нариман, — шумно вздыхаю, — дай мне немного времени. Просто ты не знаешь, что такое женский коллектив.

— Сколько времени? День? Два?

Молчу, потому что не знаю, что делать. Боюсь, всех этих разговоров и пересудов. На прежнем месте у меня была кристально-чистая репутация сначала вчерашней студентки, а потом разведенной матери-одиночки. А здесь я только с Улпан и Ольгой Михайловной в бухгалтерии дружу. Ну и с Ажар периодически пересекаюсь и передаю привет ее замечательной маме.

— Хорошо. Я тебя услышал. Отправлю завтра утром за тобой машину.

— Не надо… — слышу, как недовольно сопит в трубку. — Ладно, отправь.

— Вот молодец. Вечером Нафису с садика ты забираешь?

— Ирада.

— Отлично. Меня дождись, вместе поедем.

— Нариман!

— Бухгалтерия до шести работает. Ты же можешь на десять минут задержаться? — каждый раз, когда он делает голос ниже, я почему-то хочу ему подчиниться. Все-таки он бессовестно пользуется своим положением!

Как Нариман и обещал, он отправляет за мной такси бизнес-класса, которое подъезжает к садику Нафисы. У меня чуть челюсть об асфальт не ударяется, когда я вижу эту машину. А неловко-то как! Благодарю его в сообщении, поскольку знаю, что у него сегодня день собраний. Сначала большое в центральном офисе, потом с руководителями подразделений у нас.

В течение дня несколько раз ловлю себя на мысли, что скучаю по нему и хочу увидеть. Интересно, что он сделает, если мы столкнемся в коридоре? Улыбнется? Легонько прикоснется, проходя мимо? Остается только догадываться.

— Эх, девочки, как бы я ни старалась, не судьба мне стать Хамраевой, — показушно вздыхает только что вошедшая Газиза. Вся бухгалтерия тут же отрывается от мониторов и смотрит на нее. — Похоже, он жениться собрался.

В горле тут же пересыхает, а в ушах звенит так, что я, кажется, плохо слышу, что она еще говорит. Неужели нас раскрыли, увидели на Кок Тобе или ресторане? А еще Газиза — девушка вредная и, если ей что-то известно, то она непременно расскажет об этом по секрету всему свету. И все назло мне.

— С чего ты взяла? — с нескрываемым любопытством спросила наша коллега Сафина. Да что там, весь отдел навострил уши.

— Я была внизу, когда она пришла, — начала свой рассказ Газя, как зовет ее близкое окружение.

Она? Какая еще “Она”?

— Мдаа, девочки, упакованная баба у него, конечно. Высокая такая, волосы густые, а кожа сияет! В такую деньги вливать и вливать. Порода… — Газиза вдруг посмотрела на меня и блеснула своими черными угольками.

— Да что ты ходишь вокруг да около, — перебила ее Сафина. — Что за девушка?

— На ресепшене представилась Рузанной, сказала, что ей к Нариману. Я как раз рядом стояла. Короче, он сам через несколько минут спустился и повел ее во второй павильон.

— К “корейцам”? — переспросила Улпан. “Корейцы” на нашем рабочем языке — это машины из Южной Кореи.

— Ага. Походу, наш Нариманчик новую машину купит невесте.

— Так уж и невесте! — вклинилась в разговор Ольга Михайловна. — Не рановато ли ты выводы делаешь, Газиза?

— Олечка Михайловна, — передразнила женщину Газя, — видели ли бы вы кольцо с брюликом у нее на пальце! Такие только невестам дарят. Или я не права, Сабина?

Поднимаю на нее отсутствующий взгляд и понимаю, что сейчас мне в сто раз больнее, чем полтора года назад. Рузанна…ведь она звонила ему в субботу и он не взял. Сказал, перезвонит. В какие непонятные игры он играет?