Палочка для Рой

Глава 99. Animato

(55)

― Предполагается, что будет гроза в Оттери, Сент-Кэтчпоул,(56) — сказала Гермиона.

Я кивнула.

― Мы не считали, что в этом регионе с высокой долей вероятности случится гроза. По крайней мере из тех сведений, что удалось собрать, — заметила я. — Там рядом живёт кто-нибудь из наших?

Мы находились в доме Невилла, и это означало, что Гермиона смогла напрямую переместиться к нам камином. Если бы мы всё ещё находились на Гриммо, ей бы пришлось рисковать, добираясь «Ночным Рыцарем», и мне была не по душе опасность, которой она могла при этом подвергнуться.

― Рон, — ответила Гермиона.

В голосе её ясно слышалась опаска.

Дело было не только в том, что Рон, скорее всего, не поймёт, почему его не взяли в анимаги. Отец Рона работал в Министерстве, и практически обязан был доложить о нас. А Молли любила совать нос в чужие дела, и скорее всего, рассказала бы Дамблдору или, по крайней мере, своему мужу.

― Мы что-нибудь придумаем, — сказала я.

В самом крайнем случае я всегда могла стереть всем память.

Гермиона не выглядела убеждённой, но в конце концов кивнула.

― Я свяжусь с ним через камин, и посмотрим, может, нас ещё не пригласят.

― Не уверена, что мы достаточно подготовились, — встревоженно продолжала Гермиона. — В последний раз всё прошло хорошо и отлично, но Пожиратели Смерти, возможно, жалеют об упущенном шансе.

Гарри ухмыльнулся.

― Готов поспорить, что нет.

Семья Гарри уклонялась от подключения их камина к общей сети, пока Сириус не отправился и не поговорил с ними. По словам Гарри, Сириус сказал им, что если каминная сеть не будет подключена, я могу заглянуть к ним на огонёк.

Гарри в прошлые два лета, очевидно, воодушевлённо описывал мои деяния своему двоюродному брату; Дадли, несомненно, весьма боялся меня.

Тётя и дядя восприняли его поступок без одобрения, но Гарри показал им волшебные газеты, которые припрятал. Они уничтожили их, конечно, но затем Сириус подтвердил всё рассказанное Гарри и ещё добавил от себя.

Я подозревала, что он, возможно, преувеличил мои подвиги; когда сказал им, что я нанесу визит, Дурсли побелели, как призраки, и были безмерно счастливы отослать Гарри заниматься своими делами, особенно с того момента, когда узнали, что Надзор уничтожен и Гарри, теоретически, мог свободно сделать с ними всё что угодно.

С тех пор они были с ним намного более вежливы, особенно после того, как Гарри продемонстрировал свою магию, без каких-либо признаков санкций со стороны правительства.

Теперь он спал дома, прихватывая часть утра, и не вставал до ухода дяди. Его тётя и дядя рано ложились спать, и Гарри появлялся после того, как они обычно отправлялись в кровать.

Он, кажется, неимоверно наслаждался ситуацией.

― Отправимся камином в дом Рона, — сказала я. — И подождём, пока там на самом деле не начнётся гроза. Выберемся на крышу, выпьем зелье и посмотрим, что случится.

― Я не уверена, что удастся выбраться на тамошнюю крышу, — заметила Гермиона.

― Ты бывала в его доме? — с удивлением спросила я.

Я не знала, чтобы кто-то из нас бывал в домах других, за очевидным исключением Невилла.

― Он один раз показывал мне свой дом, в Выручай-Комнате, после того как я сказала ему, что никогда не видела настоящего волшебного дома.

Я кивнула.

― Стало быть, крутая крыша.

― Как только превращение начнется, вы окажетесь беспомощны, — добавил Сириус. — И у вас будут мышечные спазмы. Последнее место, где вам захочется находиться — это крыша. К тому же… боль будет невероятной.

После прошлой катастрофы я поговорила с ним, и он стал немного более откровенен насчёт побочных эффектов.

― Как мы собираемся сделать так, чтобы его родители были заняты своими делами?

― Оглушающее и стирающее память? — спросила я. Пояснила в ответ на взгляды. — Или можно просто попросить близнецов о помощи.

― Точно, — отозвалась Гермиона. — Полагаю, лучше будет именно так и поступить.

Я не знала, что она сказала, дабы убедить родителей Рона, но два часа спустя мы оказались у него дома.

Он выглядел… обжитым. Немного напоминал мой собственный дом в Броктоне, до того, как умерла мама.

Всё было самую чуточку потёртым, но хорошо ухоженным. Весь дом пропах корицей и мятой; миссис Уизли, разумеется, принялась для нас стряпать.

Рядом со мной она осторожничала, но затем полностью переключилась на Гарри.

Тут имелись небольшие кусочки странности, которая ожидалась от волшебного дома. У часов на противоположной стене была лишь одна стрелка и вообще никаких цифр. Вместо этого там были накарябаны небольшие пометки; очевидно, обычно Уизли кормили кур в девять утра, а в четыре — пили чай.

Здесь были книги, сложенные стопкой на мантии; в отличие от книг моей мамы по литературе, эти книги были о магическом домоводстве и готовке. Если будет время, надо будет их просмотреть; иногда полезные заклинания всплывают в самых странных местах.

Восьмиместный стол находился на кухне; он был действительно отменного качества. Число стульев не совпадало с числом мест.

Окна кухни выходили во двор перед домом; очевидно, мы, скорее всего, будем завершать наш ритуал где-то снаружи, при этом всё ещё оставаясь в пределах щитов, прикрывающих дом.

Миссис Уизли крепко обняла Гарри.

― Я думала, что ты вообще не навестишь нас этим летом, — сказала она.

― Вы же всё время видите меня у Сириуса, — ответил он, очевидно смущённый.

Он немного подался назад, но ясно было, что не слишком при этом старался.

― Рон был расстроен, — пояснила миссис Уизли. — Так же, как и близнецы. И Джинни.

― Всё это опасно, — ответил Гарри. — Полагаю, он мог бы бывать в доме Невилла, но Сириус всё еще восстанавливается, и его всё ещё беспокоит, когда слишком много людей вокруг.

Гарри улучшил свои навыки вранья. Я была впечатлена.

― Так почему тогда вы сейчас приехали? — спросила миссис Уизли.

― Захотелось побывать, — ответил Гарри.

Достоинством этих слов было то, что они являлись правдой. Гарри был счастлив, когда узнал, где пройдёт гроза. Он чувствовал себя виноватым из-за исключения Рона, пускай даже и был готов следовать моему руководству.

Если мы пройдём через этот процесс первыми, то сможем сделать его легче для людей вроде Рона, если сможем найти обходные пути для некоторых негативных эффектов яда.

― Я тоже рада оказаться здесь, — произнесла я, с удивлением осознав, что говорю правду.

Я уважала бабушку Невилла, но она была не слишком сердечным человеком. Мама Невилла была такой, но она всё ещё оставалась немного не от мира сего.

Миссис Уизли была того рода человеком, в присутствии которых вы ощущаете себя хорошо.

― МАЛЬЧИКИ! — закричала она. — ГАРРИ ЗДЕСЬ!

Раздался громоподобный топот ног по лестнице, и вскоре к нам присоединились близнецы и Рон, за которыми последовала Джинни Уизли, девочка, которую я едва замечала в школе, за исключением тех нескольких раз, когда я шпионила за ней, дабы убедиться, что она не подсыл Волдеморта.

Раздавались крики и смех, и вскоре мы переместились в гостиную, уютную комнатку с диваном и креслами. На стене там висели часы с девятью стрелками, каждая подписанная именем одного из членов семьи.

На часах были перечислены различные состояния: «дома», «на работе», «в школе», «в саду», «в дороге», «потерялся», «Квиддич», «тюрьма» и «в смертельной опасности».

― Миссис Уизли? — спросила я, таращась на часы. — Где вы их взяли?

― Эти? — спросила она в ответ. — Не знаю. Муж как-то притащил их домой на Рождество; они оказались полезны, потому что я имела склонность волноваться.

Если быть точным, эти часы были более полезны, чем проявитель врагов. Нужно было стоять перед проявителем, но часы можно было рассмотреть из любой точки комнаты.

Мне стало интересно, сколько могли стоить такие часы; Уизли, кажется, были не слишком богаты, так что, может быть, цена была посильной для их бюджета.

Я даже могла отрядить насекомых, чтобы они постоянно смотрели на часы.

― Вам было интересно, не оказались ли вы все в смертельной опасности, когда разрешили нам прибыть к вам домой, — произнесла я.

Она пару раз бросала взгляды на часы.

― Не волнуйтесь; если мы подвергнем вас хоть какой-либо опасности, то немедленно уедем.

― Те, кто преследует вас, могут и не позволить, — тихо ответила она.

Гарри, окружённый младшими Уизли, рассказывал им преувеличенные истории о том, как проводил время в доме Невилла.

Он, кажется, не заметил гневного взгляда Рона.

― Я бы хотела обзавестись такими же, — сказала я. — Не для себя, конечно; мне не нужно, чтобы кто-то отслеживал мои передвижения. Хотя мне хотелось бы, чтобы дорогие мне люди оставались в безопасности.

― Это хорошо, что у тебя есть дорогие тебе люди, — отозвалась миссис Уизли. — Те, у кого их нет, в конечном итоге становятся тёмными лордами.

― Вы имеете в виду меня? — спросила я. Покачала головой. — Я не хочу всем заправлять.

― Выглядит всё так, что ты уже заправляешь своей школой, — спокойно заметила миссис Уизли.

― О, я оказалась вынуждена заняться этим, чтобы все были в безопасности, — ответила я. — Когда опасность минует, я с радостью откажусь от руководства.

― И когда это будет? — спросила она.

― Когда все Пожиратели Смерти будут мертвы или окажутся в тюрьме, а об их хозяине позаботятся, окончательно, — ответила я. Нахмурилась. — И может, в кои-то веки, в Министерстве применят правила получше. Нынешняя система имеет свойство порождать тёмных лордов. Возможно, неплохо будет провести капитальный ремонт всей системы.

По какой-то причине миссис Уизли выглядела встревоженной.

― В один прекрасный день Гермиона станет Министром Магии, — продолжала я. — И она позаботится о данном вопросе.

― И она работает на тебя?

― Точно! — энергично воскликнула я.

Миссис Уизли нахмурилась, и затем по какой-то причине осторожно приблизилась и обняла меня. Ощущения были приятными, но контекста я так и не уловила.

По какой-то причине, вскоре меня утянули помогать в готовке обеда, на пару с Гермионой. Несомненно, это было частью сделки, которую она заключила с миссис Уизли.

Гарри находился с парнями снаружи, несмотря на то, что как повар он был лучше меня вдвое; ещё бы — он занимался готовкой с шести лет.

― Ты занималась готовкой? — спросила миссис Уизли. — А твоя мама? Она работала?

― Моя мама умерла, — ответила я. — Когда я была… ну, незадолго до того, как я отправилась в Хогвартс.

Слова о том, что она умерла, когда мне было двенадцать, означали бы, что она была жива, когда я отправилась в школу.

― Бедняжечка, — сказала миссис Уизли. — Я слышала, что ты сирота. Что произошло?

Она занималась расспросами не для Дамблдора; я уже рассказала ему всё это. Несмотря на мои естественные подозрения, это была всего лишь любопытствующая женщина.

― Моих родителей убили Пожиратели Смерти, — ответила я. — И они пытали меня, да так, что я получила повреждения мозга.

Я не могла рассказать им, что случилось на самом деле; предположительная история моей жизни была уже известна.

― Мама готовила, — сказала я, заметив, что обе мои собеседница притихли. — Она была профессором литературы, но у неё всегда находилось время для меня.

― Тейлор выросла в плохом районе, — добавила Гермиона. Она бросила взгляд на меня. — Из того, что я слышала, это был по-настоящему плохой район.

― По сравнению с ним Лютный Переулок показался бы пикником, — живо ответила я.

― Тебе не нужно нарезать их руками, — заметила миссис Уизли. — Есть заклинание, которое справится не хуже.

Я быстро нарезала.

― Меня это не беспокоит, — ответила я. — Хорошо держать нож в руке, и навыки, используемые в готовке, облегчают работу на уроках зельеварения.

В определенном смысле это и правда был класс магической готовки, несмотря на то, что я никогда не говорила этого Снейпу. Мысль о том, что он обучает магическому домохозяйству, сильно обеспокоила бы его.

Обед был уютным и приятным; мы ели снаружи, наблюдая за приближающейся грозой.

К счастью, старшие Уизли и Джинни вскоре начали зевать, чему, скорее всего, помогло сонное зелье, которое им подлили в еду близнецы.

Часто ли они занимались подобным? Выглядело странным, что у них при себе имелось зелье. Имелись ли в нем какие-то долговременные эффекты, как с чрезмерным стиранием памяти?

Хм-м… если я достаточное количество раз сотру память Волдеморту, то смогу ли обеспечить ему магическую форму болезни Альцгеймера?

Добавила эту идею в свой мысленный список.

― Так из-за чего весь сыр-бор? — спросил Фред.

― И лучше бы причина была достойной того, что мы опоили всю семью, — добавил Джордж.

Гарри им даже не рассказал, и они всё равно подлили зелье? Я взглянула на Гарри по-новому, с уважением. Я не ожидала, что он зародил в них такого рода верность.

― Мы становимся анимагами, — ответила я. — И сегодня вечером последний шаг. Когда начнутся изменения, мы окажемся беспомощны.

Рон пристально смотрел на нас, с таким видом, словно его предали.

― Поверь, приятель, — сказал Гарри. — Это намного менее весело, чем тебе кажется.

― Если это хоть как-то утешит, — живо добавил Сириус, — будет невероятно больно.

Рон уставился на него, очевидно пытаясь понять, пошутил ли Сириус.

― Как только они сделают всё правильно, больно не будет, — сказал он, — но до того момента…

― Если он говорит, что будет больно, верь ему, — добавил Гарри. — Если говорит, что не будет… он, наверное, лжёт.

Рон всё ещё не выглядел убежденным.

― Сириус готов был взять только нас четверых, — произнесла я. — Меня, Гермиону и Гарри, потому что нас хотят убить Пожиратели Смерти, и Невилла из-за того, что его дом защищен лучше всего, и его родители, скорее всего, не донесли бы на нас.

― Эй! — воскликнул Рон. — Ты утверждаешь, что мои родители бы?..

― Для твоего отца это было бы долгом, — сказала я. — И если бы они обнаружили, что он помогал нам, и если бы меня признали виновной в преступлении, то это сделало бы и его виновным тоже.

Рон бросил взгляд на Невилла, несомненно удивляясь, почему родители того не получили такого же отношения.

― Я спасла его родителей, — пояснила я. — До известной степени. У миссис Лонгботтом есть ресурсы, чтобы защитить себя.

― Так это из-за того, что мы бедные? — сердито спросил он.

Джордж положил руку на плечо Рона.

― Нам нужно защищать Джинни, и если мама и папа погибнут, то многие из нас окажутся в беде. А там всего лишь Невилл.

Невилл выглядел так, словно ему неловко, как от заложенного в моих словах смысла, что он стал частью группы только из-за дома, так и из-за того, что его родители каким-то образом оказались хуже, чем Уизли.

Хотя я видела, что он понял, что мы пытались улучшить самочувствие Рона. Ранее этим летом мы говорили об этом.

Рон не выглядел полностью убеждённым, но по крайней мере он прекратил жаловаться, чего на данный момент было достаточно. Я знала, что он будет обижаться; зависть, кажется, была наихудшим из его изъянов, помимо немалого количества лени.

Оставалось надеяться, что его верность Уизли в конечном итоге смягчит всё. В ином случае мне придется полагаться на тех членов группы, кто лучше, чем я, справлялся с подобного рода вещами.

Устрашение было хорошо для врагов, но оно не взращивало верности. Для этого требовался полностью иной набор навыков и действий.

― Гроза приближается, — заметил Сириус.

Указал на неё.

Вокруг нас уже усиливался ветер.

Мы обсуждали, как хранить зелья; они должны были находиться в тёмном тихом месте практически до самой грозы. Мы остановились на хранении их в моей мошне, с амортизирующими чарами, и я провела большую часть месяца без своей сумки, из-за чего чувствовала себя практически голой.

Теперь я залезла внутрь и протянула зелья Гермионе, Гарри и Невиллу. Взяла своё в руку. Они все были снабжены ярлыками на самом видном месте; Сириус не знал наверняка, что произойдет, если выпить неверное зелье, но у меня было чувство, что такое ни для кого ничем хорошим не закончится.

Мы все наставили палочки на свои же сердца.

― Это будет опасно, — сказал Сириус остальным. Он объяснял нам, что будет, во всех деталях. — Они могут застрять посредине, наполовину в одной форме, и второй половиной в другой; это даже может стать постоянным.

Рон уставился на нас, по-видимому колеблясь.

― Амато Анимо Анимато Анимагус, — в унисон произнесли мы заклинание.

Мы накладывали это заклинание на самих себя каждое утро и каждый вечер в течение прошлого месяца.

Согласно прочитанному мной, некоторые волшебники в прошлом повторяли ритуал годами, буквально выжидая, пока ударит молния.

Молния ударила в отдалении, хотя звук грома пока ещё не достиг наших ушей.

― Сейчас, — сказал Сириус.

Я опрокинула свой флакон, и вкус был ужасным, как и ожидалось. Зелье скользнуло вниз по глотке, и повсюду на его пути странное тепло наполняло меня.

Кожа начала чесаться; вначале лишь немного, затем всё больше и больше, буквально за считаные секунды.

Я сумела, на одной лишь силе воли, удержаться от почесывания, но остальные уже раздирали свою одежду.

Несмотря на свои усилия, я обнаружила, что чешу шею; медленнее, чем остальные, но всё равно безжалостно.

Теперь кожа начала гореть, и я слышала крики остальных. Они падали на землю и пытались вырваться прочь из одежды.

Я упала на землю и видела полное ужаса, поражённое лицо Рона, до того как близнецы насильно развернули его прочь от нас.

Сириус наблюдал; об этом он тоже нас предупреждал. Как только мы улучшим свои навыки, сможем трансформироваться вместе с одеждой. Прямо сейчас это было невозможно.

В конечном итоге, мы сможем выбирать, и я видела этому бесчисленные применения.

Сириус должен был наблюдать, потому что оставалось возможным, что один из нас словит расстройство дыхания, когда одни из органов будут изменяться быстрее, чем другие. Он должен будет прийти на помощь, удерживая в живых, пока изменения не закончатся.

Всегда сохранялась возможность, что формой окажется, например, акула или другая рыба или что-то несовместимое с землёй. Это было маловероятно, потому что никто из нас, за исключением меня, не рос поблизости от морского побережья, а я не слишком-то отождествляла себя с морской жизнью, из-за Левиафана.

Другие вещи также могли пойти неправильно. Лёгкие мальчика, пытающиеся поддержать тело лошади, сердце, недостаточно большое для такого объема крови, который надо перекачивать.

Исходя из предположения, что вы пережили адаптацию и вам кто-то помогал, ничего из этого не являлось непоправимым; заниматься таким без кого-то, выступающего в роли акушерки, по словам Сириуса, было безумием.

Предполагая, что он не того рода человек, который будет всё обдумывать заранее, я восприняла это предупреждение всерьёз.

Гермиона начала кричать первой, потом Невилл и за ним Гарри. Моя глотка уже сомкнулась; я пыталась закричать, но не смогла.

Мир вокруг меня исказился и изменился, и всё вокруг изменилось, став полностью чужим.