Палочка для Рой

Эпилог

Споткнувшись, Волдеморт шагнул вперед, успев обернуться вовремя, чтобы заметить, как проклятый домовой эльф исчезает за его спиной, сменяясь цилиндром из серебристого металла.

Волдеморт предусмотрительно отступил на шаг; в детстве он попадал под бомбёжки, прямо доказывавшие, что маглам нельзя разрешать править миром. Их войны убивали волшебников практически так же часто, как и самих маглов, но волшебники были не бесконечны, в отличие от них.

Где он очутился?

Хогвартс исчез, сменившись безбрежной пустыней бесконечного песка. Воздух был таким горячим, что кожа покрывалась волдырями и в лёгких горело. Всё равно, что находиться внутри печки.

Солнце было таким ярким, что ему пришлось прищуриться. Единственные звуки вокруг издавал ветер. Небо, несмотря на то, что его закрывал песок, да в таких количествах, что ему следовало бы потемнеть, было ярче, чем когда-либо.

Простое заклинание позволило ему свободно дышать, и заклинание заморозки огня снизило температуру до комфортного уровня.

Трансфигурировать песок в цветные очки было легче лёгкого. Задумавшись на мгновение, он прикрепил их к лицу клеющим заклинанием.

Теперь, когда он мог смотреть, не щурясь, было видно, что вокруг нет ничего, кроме проклятой пустыни. Местами песок, казалось, превратился в стекло.

Волдеморт переключил внимание на серебристый цилиндр.

Неужели Эберт как-то воспользовалась портключом, чтобы отправить его в другое место, а затем послала следом бомбу?

К чему-то такому она бы точно прибегла. Девчонка одержима использованием грязных магловских трюков, скорее всего потому, что слабо разбирается в волшебстве.

Другие сочли бы Эберт изумительно умелой для её возраста, посчитали бы более талантливой, чем был в этом возрасте сам Волдеморт. Эти люди умерли бы в ту же секунду, едва он узнал бы об этом.

Несомненно, она жила вторую жизнь.

До него это не доходило, пока он не надел диадему, но теперь всё встало на свои места. Эберт была взрослой, притворявшейся ребёнком, из-за чего Волдеморт недооценивал её, пока не стало слишком поздно.

Она уничтожила тех, кто поддерживал его, и потребуются годы на восстановление.

Окружив себя всеми защитными заклинаниями, какие только пришли в голову, Волдеморт поднял цилиндр при помощи магии.

Над цилиндром появилось лицо брюнетки. Оно выглядело знакомо, словно перед ним оказался кто-то из старших родственников Эберт.

Лицо её и его выражение были жёсткими, холодный прагматизм, встречавшийся у некоторых Пожирателей. Она выглядела более похожей на Снейпа, чем на Беллатрису, скорее холодная, чем страстная.

― Привет, Том, ― сказала женщина.

― Меня зовут Волдеморт, ― проворчал он.

Он приложил достаточно усилий, чтобы этого имени боялись, и ей следовало бы об этом знать. Или, возможно, она боялась называть его по имени, из страха, что он сможет выследить её.

Она не смотрела на Волдеморта, вместо этого взгляд её был направлен куда-то вдаль.

Это что, какая-то запись?

― Пришлось послать объект равной массы с Винки, чтобы вытащить её из петли, ― сказала она. ― В путешествиях во времени полно всевозможных странных правил, вроде этого.

Время…

Эта женщина и была Эберт! Может, вместо перевоплощения, она просто использовала какую-то другую уловку, чтобы притвориться ребёнком. Или… произошло что-то куда более ужасное?

― Хотела поблагодарить тебя за то, что ты помог мне спасти мир, ― продолжала Эберт. ― Никогда не справилась бы без твоей Машины.

Она украла его Машину?

Волдеморт ощутил ярость.

Это был не его проект; работа Невыразимцев. Он просто воспользовался тем, что оказалось под рукой. Машина была создана чистокровными для чистокровных.

― Но я так и не поняла, почему ты не смог с её помощью раздавить меня, как насекомое. Не смог задать нужных вопросов? Ответы машины довольно точны.

Правда заключалась в том, что Волдеморт никогда до конца не верил машине. В ней было четыре мозга людей, которых он убил собственноручно, и он всегда, даже после того, как Невыразимцы поклялись, что никто из них более не в сознании, подозревал, что они попробуют саботировать его.

― Может, всё дело было во времени перезарядки, ― сказала Тейлор. ― В конце концов, я пользовалась ей двадцать лет, так что она оказалась немного полезнее. Кстати, спасибо за логово.

Это что, сама Эберт, а не её родственница?

Если так, то он отсутствовал двадцать лет. В любом случае, в той последней битве он потерял массу политической власти, и целое поколение выросло, не боясь его.

Следующих он будет обучать иначе.

― Кстати, я Тейлор, ― сказала она. ― И, как ты, вероятно, начал подозревать, отсутствовал ты дольше, чем тебе кажется.

― Тебя так и не перенесли, ― продолжала Эберт. ― Поколения учеников Хогвартса видели тебя, и ты был для них предметным уроком. Поколения маленьких детей, глазеющих, раскрыв рот, на смертельно напуганного человека с прекрасной диадемой на голове, убегающего от домового эльфа.

Волдеморт сжал зубы. Невозможно, Хогвартс стоял тысячу лет. Всего лишь двадцать лет не внесли бы и капельки разницы.

Эберт улыбнулась и улыбка её не была приятной.

― После твоего падения была некоторая суматоха, ― сказала она. ― Дурмштранговские войны, за которыми последовали меж-европейские войны, масштабом побольше, а затем глобальная война. Я сумела объединить волшебный мир, и мы явили себя публике, нашим не-магическим собратьям. Мир объединился для сражения с Сыном.

Сын.

Кто такой Сын?

― Через двадцать лет должен был наступить конец света, ― продолжала Тейлор. ― Инопланетные создания со звёзд приземлились на другой Земле, и начали раздавать там маглам суперсилы.

Диадема загудела, и к нему пришла идея.

Была ли она одной из тех маглов?

Неужели его победила не маглорожденная даже, а магл?

― После этого жизнь стала лучше, ― сказала Эберт. ― Гермиона, в конечном итоге, стала Императрицей лет на двести, пока не устала от власти.

Двести лет?

― Ах да, маглы решили проблему старения, ― продолжала она. ― К тому же в пределах твоего срока жизни. Пятнадцать лет спустя после нашей последней встречи мы вышли из укрытия, и из-за этого чуть не случилась война. Драко Малфой стал посланником волшебников к маглам, и справился блестяще.

Маглы… решили проблему старения?

Волдеморт был ошеломлён и раздавлен.

Он размышлял над созданием философского камня, но та версия бессмертия была недостаточно полной, чтобы удовлетворить его. Николя Фламель был эфемерным обрывком человека, древним, едва способным двигаться.

Волдеморт же хотел вернуть себе юность и жизненную силу.

― Ах да, эти твои крестражи, мерзкие творения. В течение пяти лет мы избавились от них, за исключением тех, что прямо сейчас на тебе.

Волдеморт огладил спрятанный во внутреннем кармане дневник и диадему на голове. Неужели они и правда были его последней связью с миром?

― Крестраж в голове Гарри убил его, в конечном итоге, несмотря на все усилия магловской и волшебной наук. Ему едва исполнилось шестьсот.

Шестьсот?

Тем не менее, это означало, что его враг мертв. Он найдёт способ вернуться во времени и начать всё заново.

― Знай, что теперь тебя не спасёт пророчество, ― заявила Эберт. ― Ты можешь спросить, зачем я вообще всем этим занимаюсь… ты уже давным-давно перестал быть проблемой.

Она выдержала паузу.

― Проблема с наделением всех бессмертием в том, что ресурсы планеты ограничены, даже с помощью магии, всё, в конце концов, закончится.

Камера отъехала назад, и Волдеморт увидел, что Тейлор стоит в какой-то комнате. Одна стена целиком состояла из стекла, и за ней были только звёзды.

Когда нечто вроде стрекозы пролетело мимо окна, Волдеморт моргнул.

Затем он увидел луну.

Стрекоза была размером, как минимум, в сотню миль (160 км), и когда вид в окне изменился, Волдеморт увидел, что там их тысяча, не меньше.

― Мы покидаем планету, ― объявила Тейлор. ― И это наш последний шанс спасти Винки. Она стала чем-то вроде легенды среди других домовиков, и они не хотели бросать её.

Она находилась на… космическом корабле?

Волдеморт был, по крайней мере, знаком с термином; маглы любили привирать, что побывали на луне.

― Магическая генная инженерия прошла длинный путь, ― продолжала Эберт, ― и мы смогли создать насекомых, способных успешно жить в космосе. Сделали их достаточно большими, чтобы можно было путешествовать внутри.

Волдеморт пригляделся.

― Мы готовы сразиться с Сущностями, ― сказала Тейлор. ― И в этот раз мы уничтожим их все. Что же насчет того, зачем я отправляю это сообщение… ну, нам требовалось отправить объект равной массы, дабы уравновесить Винки.

Они что, прямо сейчас находились в космосе?

― Конечно же, этот разговор состоялся в прошлом, ― продолжала она. ― Как только начался взрыв численности населения, мир не протянул и тысячи лет. Ты же находился здесь… дольше.

Она вытащила палочку, и мгновение спустя вспыхнул свет.

― Отправь сигнал, что настало время улетать, ― сказала Тейлор.

Патронус единорог, стоящий перед ней, был ослепительно прекрасен.

Он пролетел сквозь окно и затанцевал в космосе, вырос, прежде чем взорваться фейерверком размером с луну.

Волдеморт считал, что Тейлор неспособна на Патронус. Были у него кое-какие подозрения насчёт того, как она убила эту Амбридж.

Может, ей потребовалась тысяча лет, чтобы обрести счастье.

Он нахмурился.

Она что, уже улетела?

― Ты теперь гордый владелец всего мира, ― заявила Эберт. ― Абсолютный и бесспорный правитель. Наслаждаться правлением ты будешь недолго, как мне кажется.

Волдеморт осторожно отступил на несколько шагов, наколдовывая всё больше защитных заклинаний.

― Я решила вытаскивать Винки в последнюю минуту. Проблема в том, что там погрешность в несколько минут, и я взяла небольшой временной лаг.

Последние несколько минут солнце становилось всё темнее; Волдеморт не заметил этого, поглощённый словами Эберт.

― Когда-то я была злодейкой, ― сказала Тейлор, ― и знаю, как важно избегать монологов, пока всё не будет уже сделано. Я не могла рисковать тем, что ты, возможно, найдёшь способ вернуться назад, в своё время.

Солнце действительно потускнело.

― Может, у тебя при себе маховик, ― продолжала Эберт. ― И ты будешь использовать его снова и снова, пока не найдешь какого-нибудь решения. Может, ты найдешь то, что осталось от Вуали и найдешь способ заставить её работать. Я не могла дать тебе такого шанса.

Неужели он был изначально прав, и в цилиндре находилась взрывчатка?

― Прошло пять миллиардов лет, ― сказала Тейлор. ― И восемь минут назад Солнце вспыхнуло и превратилось в красного гиганта.. Столько требуется свету, чтобы достичь земли. Пускай Солнце и кажется тебе ярким, но за час до твоего пробуждения оно было намного ярче.

Почему его должно было беспокоить вспыхнувшее Солнце?

― Когда звезда превращается в красный гигант, она вырастет в размерах, ― продолжала Эберт. ― Настолько, что Земля окажется внутри Солнца.

Ветер нарастал, и Волдеморт прилагал усилия, чтобы расслышать её слова.

― Так что я бы на твоём месте бежала, ― заявила Тейлор. ― Аппарировала к горизонту и продолжала аппарировать. Если повезёт, сможешь добраться до теневой стороны. Скорее всего, разницы не будет. Атмосфера вспыхнет, но может, успеешь перетдохнуть.

Она улыбнулась, но выражение её лица было отнюдь не милым.

― Беги так, словно твоя жизнь зависит от этого, потому что так оно и есть.

Она говорила в пустоту, так как Волдеморт уже аппарировал к горизонту.

― Говорит Тейлор Эберт, ― прозвучали слова. ― Расписалась при выписке с Земли.

Мгновение спустя остались только звуки ветра.

Вскоре не осталось и их.