Палочка для Рой

Глава 77. Министерство

Хогсмид расположился от границ Хогвартса всего примерно в километре; нам потребовалось меньше минуты, чтобы добраться туда. Здесь я находилась в невыгодном положении — в отличие от старших учеников, я никогда не бывала в Хогсмиде, хотя и изучила его при помощи карт, предоставленных другими учениками.

Мои насекомые находились на всех остальных, так что, несмотря на чары Хамелеона, я знала, где они находятся.

Мы приземлились, и я тихо окликнула:

― Мы все здесь.

― Тогда вперед, — услышала я шёпот Томаса Купера.

Мгновение спустя дверь перед нами щелкнула.

Парни постарше научились колдовать беззвучно, чего мне пока не удавалось. Мы все скользнули внутрь магазина, и секунду спустя камин в задней части комнаты зажегся. Тихое бормотание заклинания, и огонь вспыхнул один раз, два, и наконец-то шесть.

Я шагнула вперед, ухватила Пороха и швырнула его в огонь.

Мы использовали каминную сеть потому, что никто из парней не знал Министерство достаточно хорошо, чтобы суметь туда аппарировать, и из-за того, что не были уверены, установлены там антиаппарационные чары или нет.

― Министерство, — произнесла я.

Мгновение спустя я была на месте.

Я вышла в конце длинного, украшенного зала, с отполированным полом из красного дерева. На потолке переливчато синего цвета постоянно двигались и изменялись золотистые символы. Стены позади меня были отделаны тёмным деревом, с позолоченными каминами.

Это был атриум, спроектированный приветствовать посетителей Министерства Магии. В такой поздний час никто не пользовался каминами; время было уже за полночь.

На одной из стен находился большой плакат с портретом Амбридж; вероятно, он предназначался для того, чтобы она выглядела героично, вместо этого она казалась напыщенной и самодовольной.

Золотой фонтан блестел посреди зала, отбрасывая мерцающие пятнышки света по полированному дереву стен. В фонтане всё так же стояли статуи: величественно выглядящие волшебник и ведьма, а ниже их — кентавр, гоблин и домовой эльф, которые глядели на них обоих с обожанием.

Эта скульптура прямо у входа была своеобразным символом веры в то, как устроен мировой порядок — волшебники сверху, остальные — ниже их. Маглов вообще не было. Такой взгляд на мир был настолько глубоко укоренён в них, что им никогда даже не приходило в голову, что такое может быть оскорбительно.

Мы находились на восьмом подземном этаже.

Надзор управлялся из Отдела Злоупотребления Магией, находившегося на втором этаже. Это означало, что нам придется пройти через шесть этажей Министерства незамеченными, через защиты, о которых мы даже не слышали, уничтожить то, что было запланировано, и затем вернуться.

На посту у входа располагался охранник. После звуков вспыхивающего камина он поднял голову и посмотрел туда.

― Конфундус, — мягко произнёс голос, и охранник внезапно смутился.

Мгновение спустя мы все прошли мимо поста, проигнорировав взвешивание палочек. Это была мера безопасности, с целью выявления самозванцев под Обороткой: большинство волшебников, используя иное лицо, использовали свою палочку.

Вероятно, у охраны был список волшебников с характеристикой их палочек. Если данные не совпадали, то охранники устраивали более тщательную проверку. Я не знала, почему никто никогда не показывал вторую палочку — кажется, в этом вопросе было «слепое пятно» их культуры.

Охранник имел при себе локатор неподкупности — устройство, используемое для обнаружения заклинаний маскировки и скрытых магических устройств. Теперь локатор вспыхивал, но охранник таращился по сторонам, разинув рот, не обращая на локатор никакого внимания.

Поблизости располагался небольшой ларёк с едой, но в этот час он был закрыт.

Мы направились к лифтам в дальнем конце зала. Они располагались за парой золотых ворот.

Здесь вызывалось целых двадцать лифтов. Я видела, как разные кнопки вызова быстро нажимались много раз.

― Это не заставит лифт приехать быстрее, — прошептала я. — Сохраняйте спокойствие.

Хотя я никого из них не видела, насекомые ощущали запах их страха. Да, нас всех могли отправить в Азкабан или, с учетом нынешней политической обстановки, Поцеловать.

Я хорошенько рассмотрела большую часть Министерства, когда сидела здесь в заключении; три дня на наблюдение и получение представления о том, как передвигаются люди. Я видела не всё — были области вне моей досягаемости, и именно они беспокоили меня больше всего.

Хуже того, я не поняла всего, что увидела. Имелись магические устройства, о функции которых я не имела ни малейшего представления; если ими не пользовались, когда я их видела, то я и не знала, для чего они предназначены.

Я поморщилась, когда мы вошли в лифт. Лифты здесь ходили не только вверх и вниз, но также и вбок. Потому в них имелись золотые веревки, свисающие с потолка, и поручни, до которых я всё ещё не доставала.

Днем здесь находился лифтёр, но в это время он уже отбыл домой.

― Готовы? — тихо спросил Томас Купер.

Я предупреждала их насчет движения лифта, и сама тоже быстро забилась в угол кабинки и прижалась спиной к стене, надеясь, что смогу не упасть.

Двери закрылись, и лифт понесло. Несмотря на мои твёрдые намерения, я ощутила, как меня швырнуло вперёд, и почувствовала, как чья-то рука придерживает меня.

Мгновение спустя дверь открылась, и женский голос провозгласил:

― Отдел магических игр и спорта.

Захламленный коридор, набитый прикрепленными к стенам плакатами команд по квиддичу.

На следующем этаже располагался Отдел магического транспорта, и мы все застыли, когда что-то белое и трепещущее крылышками влетело в кабину. Так Министерство отправляло сообщения между Отделами; понятно, что использование множества сов было негигиенично.

Дверь снова открылась: Отдел международного сотрудничества. Записка улетела, и раздалось несколько облегченных вздохов, хотя я никогда не видела даже намеков того, что у записок есть хоть какая-то толика сознания.

Мы достигли четвертого этажа, Отдела по регулированию и контролю магических созданий. Из того, что я слышала, здесь хранился список имен и адресов всех известных оборотней в стране. Амбридж использовала его, чтобы отправлять оборотней в Азкабан, и уже были смертельные случаи, когда оборотни сопротивлялись изгнанию из страны.

Третий этаж беспокоил меня; здесь находился Отдел магических происшествий и катастроф. Именно здесь располагались обливиаторы. Они были одними из самых квалифицированных авроров во всем Министерстве — именно они хранили секрет существования волшебников на протяжении прошлых нескольких сотен лет. Логично заключить, что они — лучшие из лучших. В какой-то мере этот отдел был причиной, по которой вообще существовало Министерство. Без Статута Секретности, волшебникам вообще не потребовалось бы правительство.

Наконец, мы добрались до второго этажа. Авроры здесь были лучшими, уступая только обливиаторам. Здесь находились те, кто охотился на Тёмных Волшебников, те, кто поддерживал мир. Они были кулаком Министерства, затянутым в перчатку. Данный отдел был наибольшим из всех.

Мы вышли в коридор, по обе стороны которого тянулись проёмы тяжёлых дубовых дверей.

Двигаясь тихо, мы прошли по коридору и зашли за угол. Там располагались увесистые двойные двери, за которыми находилось большое открытое пространство, разделённое на маленькие кабинетики.

Я застыла, затем тихо произнесла.

― У нас два аврора, в кабинках два и семнадцать.

Конечно, у кабинок не было номеров; насколько я знала, их никак не выделяли. Но в наших симуляциях мы пронумеровали кабинки именно для таких случаев. Не было иных путей к Отделу злоупотребления магией, кроме как этот.

Один из авроров находился спиной к нам; он, скорее всего, проблем не создаст. Стол второго располагался прямо напротив двери, и он смотрел как раз на неё.

Если бы здесь была только я, то, наверное, смогла бы проскользнуть через дверь, когда аврор посмотрел бы в сторону; для шестерых дверь потребуется держать открытой дольше, достаточно долго, чтобы аврор наверняка заметил. Хуже того: так как мы невидимы друг для друга, есть шанс, что во время попытки проскользнуть мы столкнемся друг с другом.

― Я впущу одного из вас, когда он отвернётся, — пробормотала я. — Подберись ближе и примени на нём конфундус. После этого я впущу остальных.

Опасный манёвр. Он полагался на то, что аврор не услышит шарканья обуви по полу и не почует неправильности происходящего. Я преднамеренно заставила всех очиститься от любых одеколонов или запахов. Меньше всего мне хотелось бы, чтобы нас раскрыли из-за того, что подросток решил, что ему надо хорошенько наодеколониться.

Я ждала. Казалось, что прошла вечность, но в конце концов, аврор глянул вниз. Я приоткрыла дверь и ощутила, как в неё проскочил Томас Купер. При помощи насекомых я наблюдала и слушала, пока не увидела, как аврор поднял взгляд, с глуповатым видом на лице.

― Ты что-то сказал? — спросил его приятель, сидевший за другим столом.

Я приоткрыла дверь, и мгновение спустя ощутила, как несколько остальных парней проскочили в неё.

Аврор отпрыгнул, выхватывая палочку, и его стул опрокинулся позади него. Он споткнулся и упал — этого оказалось достаточно.

Невидимые руки подняли стул и усадили аврора на него. Оба аврора выглядели дезориентированными, и секунду спустя я услышала пару тихих обливиэйтов.

Мы мигом прошли мимо, и двинулись через остальные коридоры. Эта часть Министерства была лабиринтом. Лабиринт был достаточно запутанным, так что у меня была проблема с запоминанием точного месторасположения, а значит, наши тренировки здесь были не так точны, как в остальных отделах Министерства. Хуже того — когда я сидела здесь в заключении, требуемый нам офис находился вне моей досягаемости.

― Пошли, — пробормотала я.

Достав из сумки несколько маленьких нитей, я привязала их к левым запястьям каждого из парней. Я нашла их при помощи насекомых на парнях, но они считали, что я могу их видеть, несмотря на невидимость.

Все они были связаны воедино, запястье к запястью. Если им потребуется сражаться, руки, которыми они держали палочки, оставались свободны — половина парней была левшами, и они были привязаны за запястья правых рук. Одной из величайших опасностей было потерять друг друга, пока мы невидимо бежали по коридорам.

Я услышала крик, исходящий из комнаты вдали.

В комнате находилась Амбридж с парой авроров. К стулу был привязан мужчина.

― Я ничего не знаю о Сопротивлении Маглорожденных! — настаивал мужчина на стуле.

На его лице была кровь, и выглядел он напуганным.

― Конечно же знаете, — ласково сказала Амбридж. — Иначе вы называли бы их террористами, как и другие, хорошие и достойные волшебники. Вместо этого, вы зовёте их сопротивлением... будто бы есть чему сопротивляться. Зачем людям сопротивляться своему законному правительству?

Прежде чем он успел ответить, один из авроров бандитского вида направил палочку и оттуда вылетел заряд электричества. Мужчина закричал, и его тело дёрнулось.

― Какая жалость, что ещё не настало время использовать Непростительные, — сказала Амбридж. — Простое Империо, и всё это закончилось бы. Вместо этого мы вынуждены прибегать к... более грубым методам.

― Я ничего не знаю! — крикнул мужчина. Секунду спустя, он начал всхлипывать. — Что вы от меня хотите услышать?

― Только правду, дорогой мой, — сказала Амбридж. — Что вы были частью группировки, убившей моего предшественника, и что именно они, вместе с оборотнями, выбрали своими мишенями бедных, маленьких детишек в Хогвартсе.

Амбридж думала, что большинство маглорожденных сейчас убиты; мужчина же будет думать, что он признался в нападении, которое было раньше. Без сомнений, она планировала Поцеловать его вскоре после публичного признания, чтобы его не смогли допросить.

Она подалась вперёд:

― Всё это может прекратиться, знаете ли. Просто признайте правду, и мы подберём вам где-нибудь милую, комфортабельную камеру, с достойной едой, приятной, тёплой постелью. Всё, что вам нужно сделать — сказать правду перед лицом аудитории.

― Я... с моей семьей всё будет в порядке?

Интуитивно он понимал, что после этого с ним будет покончено. Тот факт, что он вообще спрашивал, указывал на его отчаянье.

― Мой дорогой мальчик, мы не варвары... твои любимые детки будут в безопасности в том случае, если ты выполнишь свою часть сделки.

Мужчина замолк на некоторое время и затем кивнул.

― Ты подпишешь этот документ, — сказала она.

Один из двух бугаев, находившихся с ней, уже держал лист бумаги, на котором было всё написано. Другой взмахнул палочкой, и веревки спали с мужчины.

Он запнулся, но они вложили в его дрожащую руку перо, и мужчина всхлипнул, подписывая своё имя.

― Отведите его обратно в камеру, — распорядилась Амбридж. — И пусть его отмоют. Мы хотим, чтобы он выглядел наилучшим образом, когда завтра будет произносить речь для газет!

Авроры схватили мужчину под руки и потащили его по коридору.

Я остановилась.

― Авроры приближаются, — сказала я низким голосом.

Я потянула их в боковую комнату и плавно закрыла дверь. Подождала, пока авроры не протащат всхлипывающего мужчину мимо нас.

Затем я повела их к искомому офису.

Быстрое заклинание открыло дверь — я не знаю, зачем вообще кто-то в волшебном мире запирает их, правда.

Мгновение спустя мы были внутри. Ещё две двери, и мы добрались до того, что я считала источником Надзора.

Я натолкнулась на исторический документ о Министерстве, укравшем аналитическую машину. Она была собрана Чарльзом Бэббиджем в конце 1830-х и представляла собой самый первый компьютер в мире. Официальные магловские записи гласили, что она никогда не была закончена из-за проблем с финансированием, но правда была в том, что Бэббидж получил конфундус и ему стёрли память, а машину просто украли.

Хогвартс-Экспресс был добыт похожим образом — украден у тех самых маглов, которых волшебники считали неполноценными.

На самом деле аналитическая машина была не более чем калькулятором, но я полагала, что для простых вычислений волшебники бы её здесь держать не стали. Они не стали бы её зачаровывать, если бы им не требовалась аналитическая машина. Да и хронология событий... её украли, и вскоре после того был внедрен Надзор, а это наводило на подозрения.

― Вы знаете, что делать, — сказала я парням.

Взорвать машину будет недостаточно — если останется много частей, техперсонал сможет просто починить её и запустить заново. Взрыв машины может повредить наложенные чары, но мы не знали этого наверняка. Мы выбрали единственный способ, дающий абсолютную гарантию: разрезать машину, уменьшить и затем уничтожить эти части в разных местах.

Похоже, потребуется какое-то время — аналитическая машина оказалась больше, чем я считала.

Рядом с машиной лежал поднос с бумагами. Я пролистала их. Это были списки несовершеннолетних волшебников: заклинания, наколдованные рядом с ними, и их местонахождение. Прямо сейчас их было не так уж много. Вероятно, обо всех заклинаниях, наколдованных днём уже позаботилась дневная смена, и данные бумаги содержали нарушения, совершённые ночью.

Как только аналитическая машина будет разрезана, мы всё взорвем, чтобы заставить всех думать, что она испарилась.

Тихая ярость росла во мне с того самого момента, когда я подслушала маленькую пыточную сессию Амбридж. Избавиться от Надзора было хорошо и правильно, но это не сработает, если Амбридж просто обострит всё ещё больше. Она была проблемой, с которой требовалось разобраться, и мне, скорее всего, не представится иного шанса.

Это подвергает операцию риску, но потенциальный выигрыш может быть безмерен.

― У меня есть ещё дело, — сказала я секунду спустя. — Я вернусь. Если закончите до моего возвращения, то я сама выберусь наружу.

― Что? — спросил Томас.

Голос его звучал встревоженно.

― Мы тысячу раз отрабатывали маршрут побега. Если схватят меня, то у них будет всего лишь одна сумасшедшая девочка, которая всё натворила. Если поймают вас, то винить будут всех маглорожденных.

Я слышала тревожный шёпот от остальных, но в итоге они согласились.

Тут же я вышла, и направилась к боковым лестницам.

Амбридж находилась в своём кабинете и разговаривала с кем-то через камин.

Всё в её кабинете было в ужасающих оттенках розового. На стенах находились портреты с движущимися картинками. Кажется, там были только изображения котов и кошек. Нужно будет убедиться, что никто из них не умеет говорить.

― Всё идет по плану. Если повезёт, наша хогвартская проблема решится сама собой уже к завтрашнему дню, и мы сможем взяться за более важные вопросы.

― Надеюсь, что это так, — ответил мужчина в камине. — Вам следует помнить, кто помог вам занять место в кабинете Министра. Мы не будем благосклонно взирать на ошибки.

― Вам следует помнить, кто я, — мило отозвалась Амбридж. — Никто не угрожает Министру, если он хочет дышать дальше.

Камин вспыхнул, и огонь вернулся к обычному состоянию.

Я вошла в комнату и направила палочку.

― Экспелиармус! — воскликнула я.

Она крутнулась и вытаращилась. Я позволила невидимости спасть, одновременно с этим закрывая дверь за спиной.

― Мисс Эберт, — произнесла Амбридж. — Верните мою палочку.

― Мне кажется, нам есть, что обсудить, — ответила я.