Палочка для Рой

Глава 20. Сторонний наблюдатель

— Сдаёшься, первоклашка? — спросил Джордж.

Я скривилась; по лицу бежал пот. Отказ от пробежек сказался на мне куда хуже, чем предполагалось.

Уклоняться от заклинаний было не так уж и сложно: я была быстрой, маленькой и проворной, и у меня были годы опыта работы с помощью насекомых. Сложнее было выдерживать темп; моя выносливость оказалась ужасной.

Ситуация осложнялась тем, что я тренировалась без насекомых. Я не собиралась полагаться на то, что они всегда будут при мне, вот и пришлось от них отказаться ради самосовершенствования.

Я наконец научилась различать близнецов, основываясь на разнице в веснушках на их лицах. Дабы не портить им веселье, я притворялась, что знать не знаю и меня не заботит разница между ними.

— Экспеллиармус, — выкрикнула я, но Джордж увернулся.

Прицеливание без насекомых также было намного труднее, особенно из-за того, что заклинания оказались достаточно медленными, и от них можно было уклониться. Люди зачастую оказывались не там, где были, когда я нацеливала заклинание, а значит, мне приходилось предсказывать, куда они могут отскочить.

Пока что парни научили меня и Гермиону трем заклинаниям: Экспеллиармус, Флиппендо и Петрификус Тоталус. Взамен мы уже оказали им незначительные услуги — оставляли небольшие посылки в разных местах, сообщали Уизли некоторую информацию о том, где будут те или иные люди, и прочее в том же духе.

Невилл присоединился к нам, и именно на нём я и Гермиона практиковались больше всего. Гермиона изучила амортизирующее заклинание и научила ему меня, и сейчас мы находились в заброшенном классе, в котором отодвинули все стулья к стенам.

Мы остерегались попадаться людям на глаза со своими занятиями — половина нашей ценности для Уизли заключалась в том, что никто не подозревал о нашей связи.

— Никогда не думал, что избивать первоклашек так прикольно, — поддразнил Джордж.

Я обнаружила, что лечу, и врезалась спиной в подушки на стене. Я скривилась, упав на маты на полу. Парни сумели трансфигурировать несколько штук, после того, как я описала, что это такое. Хотя получившееся у них больше напоминало матрасы, чем спортивные маты.

Передвигаться по такому неустойчивому покрытию было тяжело, но лучше так, чем снова и снова получать повреждения. Нежелание в очередной раз полетать, словив магического пинка, было именно тем, что нам требовалось, чтобы стать лучше.

Гермиона настаивала на том, чтобы заниматься столько же, сколько и я, и, к моему удивлению, то же заявил и Невилл, хотя у него было намного больше проблем с физкультурой. Я была тонкой и гибкой, а Невилл — толстым и весил намного больше, что делало его медленнее.

И хотя это делало его идеальной мишенью для нашей практики, но чаще всего к концу занятия он задыхался, ловил ртом воздух и выглядел так, словно у него сейчас случится сердечный приступ.

Уж в чём близнецы, казалось, были уверены, так это в том, что лучше знать несколько заклинаний очень хорошо, чем множество — плохо. Они, несомненно, оказались вовлечены в какую-то непрекращающуюся войну со Слизерином в прошлом году, и конфликт обострился, дав близнецам больше опыта, чем им хотелось бы.

Я прожила ещё одну неделю без нападений, несмотря на то, что это было лишь вопросом времени. Люди глупы, и начальный ужас от того, что случилось с Эйвери, спадёт, а злость на меня — останется. Люди начнут искать оправданий и предполагать, что подобного больше не повторится, и рано или поздно кто-нибудь что-нибудь попробует сделать.

Я попыталась объяснить свою позицию близнецам Уизли, стараясь не выглядеть слабой: у меня и правда есть чувство юмора, но я не могу выглядеть слабой.

Кажется, они поняли. Между ними и слизеринцами в этом году уже произошло несколько мелких стычек, и я подозревала, что они поддерживают меня скорее в качестве пощёчины слизеринцам, нежели из желания действительно помочь.

Чем близнецы по-настоящему мне помогли — так это дали представление о том, что такое магический бой, по крайней мере, в школе. Я не сомневалась, что авроры и Пожиратели Смерти сражались на абсолютно ином уровне, но подобных им и не было среди тех, с кем я столкнулась.

Я имела дело со школьниками, хотя некоторые из старшеклассников приближались к тому, чтобы стать настоящими Пожирателями Смерти.

На месте Волдеморта я бы уже втянула некоторых парней в свою организацию. Тем не менее, я предполагала, что Тёмную Метку, чем бы она ни являлась, трудно скрывать от других в тесноте школы-интерната.

Я бы создала своего рода внешний круг, нижний уровень участников, которые не получили метку, если это было проблемой. Агенты в самой школе были бы полезны, чтобы приглядывать за ребёнком Поттеров.

Я слышала, как некоторые из старших слизеринцев строили догадки насчёт того, чем вызван этот интерес Тёмного Лорда. Очевидно, в течение лета Поттер был каким-то образом защищён, так что нападение на него в школе выглядело более вероятным.

Попытка убийства на железнодорожном вокзале вот что я бы предприняла; в зависимости от того, какого рода у него защита я бы послала людей атаковать его там или по дороге домой. Если бы это не сработало, я бы посадила своих людей в засаду возле его дома, а затем подождала, пока он выйдет. Было возможно, что защита работает только рядом с домом, как те, которыми, как я слышала, обладают множество домов волшебников. В этом случае при первом же выходе в ресторан или на прогулку по окрестностям, он был бы мёртв.

Волшебники, кажется, обычно не использовали групповых тактик. Битвы, по крайней мере, согласно словам Уизли, как правило, состояли из дуэлей один на один, и более крупные потасовки случались редко, и в смысле тактики — её там было немного. Оставалось возможным, что близнецы ошибались; но я так и не сумела найти в библиотеке ничего, что противоречило бы их словам.

Я могла сделать многое, чтобы извлечь из этого преимущество; можно было научить волшебников преимуществам совместных атак, ухода в укрытия, тактики. Но если бы я это сделала, то другая сторона быстро бы ухватила, насколько полезны эти тактические приёмы, и как только это произошло бы, я начала бы гонку вооружений, которая могла и не остановиться, пока не сгорела бы вся их культура.

Из того, что я слышала от Невилла и близнецов, большинство волшебников были относительно ленивы. Они делали самый минимум, чтобы выжить, и силы, которыми они обладали, гарантировали, что много делать им не придется. Большинству волшебников не требовалось платить за аренду, или за страховку, или за бензин и обслуживание машины.

Им приходилось покупать какую-никакую пищу, но большинство других расходов могла покрыть магия. Как и большинство людей в маггловском мире, они, как правило, специализировались в чём-то; некий волшебник мог быть хорош в определенной вещи, но не так хорош в другой. Он обменивался с кем-то, у кого были противоположные навыки, или они оба прибегали к услугам посредника.

Ни один из волшебников не был хорош во всём, и именно поэтому экономика вообще работала. Всё ещё требовались люди, чтобы писать книги, выращивать еду и животных и продавать вещи в магазинах. Если бы волшебники могли просто наколдовывать себе всё, что им требовалось, то им и не было бы особой нужды в контактах друг с другом.

Несмотря на это, волшебники были намного менее взаимозависимы, чем магглы, и большинству из них, в сущности, не требовалось много работать.

Из того, что я видела, им также не требовалось многого из того, чему обучались магглы. Они не изучали политологии или истории. У меня было смутное представление, что Арифмантика — это что-то вроде математики, но в остальном, я не видела обучения другим маггловским предметам.

Это означало, что у большинства волшебников — четыре класса образования(19). Какой эффект это оказывало на их способности к критическому мышлению? Делало ли это их более доверчивыми и легче управляемыми?

Являлось ли это причиной, по которой образовательная система была установлена в существующем виде — чтобы значительно облегчить управление среднестатистическим волшебником?

Меня не удивило бы, если бы обнаружилось, что люди во власти приняли меры, чтобы у их детей были частные учителя и чтобы они получали лучшее образование дома.

Ограничение образования также ограничивало возможности для магглорожденных просто ускользнуть обратно в маггловский мир, если бы они сочли предубеждения против себя слишком сильными. Возможности работы в маггловском мире, без диплома об окончании старшей школы, или каков там был британский эквивалент подобного, были так же ограничены, и у меня имелось скверное подозрение, что это и было целью.

Тем не менее, прежде чем предлагать способы улучшения тактик магического боя, мне следовало вначале как следует выучить существующие. Оставалось возможным, что на волшебных способах ведения войны имелись неочевидно выраженные ограничения.

Несмотря на амортизирующие заклинания, моё тело покрывал пот, и всё болело. Гермиона и Невилл выглядели не лучше.

— Всё это, конечно, очень весело, — сказал Джордж. — Но нам надо вернуться к работе над нашим великим Хэллоуинским проектом.

Я глубоко вдохнула и поднялась на ноги.

Схватила полотенце и вытерла лицо.

— Я ценю то, что вы, парни, всё-таки доводите до конца эти занятия.

— Мы тоже становимся лучше, — признал Джордж. — Там, в Слизерине, есть несколько настоящих ублюдков, и у нас уже были ссоры с ними в этом году, несмотря на то что профессора внимательно за нами наблюдают.

Я уже наблюдала несколько незначительных стычек в коридорах между различными домами. Самое большое соперничество, очевидно, было между Слизерином и Гриффиндором, хотя, казалось, никто не оставался в стороне. Хаффлпафцы, по крайней мере, держались вместе, и именно к этому я собиралась подталкивать тех, с кем собиралась работать.

— Ты готова? — спросила я Гермиону.

Она поморщилась, вставая с того места, где работала с Фредом.

Гермиона недоумевала, почему мы так яростно взялись за тренировки, но я объяснила ей, что это то самое неудобство опыта, которое заставляет тебя учиться быстрее. Без чего-либо, поставленного на карту, даже если это была всего лишь небольшая боль, никто никогда не будет мотивирован учиться, чтобы добиваться большего… и это окажется смертельным, когда в игру вступят более сильные заклинания.

Гермиона кивнула, утирая пот со лба.

— Кажется, у меня лучше получается, — сказала она.

И у неё получалось, быстрее, чем у меня. Я стартовала с преимуществом лет, посвящённых сражениям, а она рвалась вперед со своего рода удивляющей сосредоточенной интенсивностью. Я гордилась бы, имейся в моей прежней команде Протектората настолько мотивированный рекрут.

— Мне нужно принять ванну, — сказала я.

В эти дни я всегда проверяла свою ванну при помощи насекомых; ещё не хватало, чтобы кто-нибудь обернул мой собственный трюк против меня же.

Гермиона и я разделились. Её Дом был в одной из башен, а мой в подземельях. Спускаясь вниз по лестницам, я застыла, услышав при помощи насекомых тихий разговор.

— Ты змея или свинья? — услышала я язвительный голос.

Миллисент была одна, а два здоровых парня из Гриффиндора нависали над ней. Она смотрела в пол.

— Думаешь, она знает? — спросил второй парень первого. — Сама, наверно, решить не может — то ли на пузе ползать, то ли рожей в корыто тыкаться.

— Я вижу, что она выбрала, — первый парень издал сдавленный смешок.

Я слышала, как Миллисент хлюпнула носом, хотя она изо всех сил старалась сделать вид, что ничего из сказанного её не задевает. Я слышала её ночные разговоры с Трейси, когда они думали, что я сплю — собственная семья Миллисент отпускала в её адрес подобные замечания всю её жизнь.

— Маленькая деточка собирается сбегать поплакаться мамочке? — спросил второй парень. — Потому что сомневаюсь, что других змей это взволнует. Ты отчасти маггл.

— Отчасти маггл, частично змея, и частично свинья… кто же она в итоге?

— Тупица, — сказал второй парень. — Ты только взгляни на её лицо. Её вообще тут быть не должно.

Я колебалась.

Я работала над тем, чтобы добиться расположения других Домов; меньше всего мне нужно было, чтобы Гриффиндор обратился против меня, особенно потому, что я ценила союз с близнецами Уизли. Ввязываться в это означало поставить под угрозу всё, что я пыталась собрать воедино, и ни Трейси, ни Миллисент никогда и ничем мне не помогали.

Никто не видел меня, и я легко могла развернуться и пойти другой дорогой. Никто никогда не узнал бы, и никто не посмотрел бы на меня косо за что-то, о чём они не знали.

Миллисент попробовала проскочить мимо них, и один из парней оттолкнул её обратно.

Я закрыла глаза.

Сколько раз я мысленно возвращалась к собственной травле? Она длилась годами, и пусть шкафчик был самым болезненным эпизодом, с насекомыми ползающими по мне, и тем, что я оказалась заперта в маленьком, тёмном месте, это не было самой худшей частью.

Той частью, что сломала меня, было наличие десятков наблюдателей, людей, которые знали, что произошло, и никто из них не пришёл на помощь.

Я настолько мало их волновала, что для них не имело значения, если бы я умерла.

Беспристрастно говоря, я знала, что большинство из них, вероятно, были слишком напуганы, чтобы что-то сделать; боялись, что они, в конечном итоге, окажутся мишенью для Эммы и Софии. И всё-таки, никто из них даже не отправился, чтобы шепнуть пару слов на ухо учителю.

Могла ли я на самом деле превратить себя в одного из этой толпы? Могла ли превратить себя именно в то, что ненавидела?

Нет.

Вздохнув, я полезла в карман за порошком тьмы, затем остановилась в нерешительности. Мне требовалось отправить сообщение, и атака со спины заставила бы меня выглядеть еще одной сумасшедшей девчонкой.

Я видела, как кто-то из первогодок Хаффлпаффа также наблюдал из-за другого угла. Можно было не сомневаться, что они быстро расскажут то, что видели, своим друзьям.

Выйдя из-за угла, я сказала:

— Оставьте её в покое.

Оба парня повернулись и уставились на меня.

— Ну надо же, это что, маленькая Мисс Психопатка? — сказал первый.

Он не выглядел особенно обеспокоенным.

— Бросаешь вызов нам в лицо при свете дня, — сказал второй. — Не очень умно.

Я зашагала к ним:

— Отпустите её, и я не сделаю вам больно.

— Угрожает, — сказал второй. — Словно мы слизеринские трусы.

— Я предупредила вас, — сказала я.

Я ушла в сторону, и там, где я только что была, пролетело оглушающее заклинание. На обоих парнях имелись насекомые, но мне очень хотелось устроить из них настоящий защитный экран.

— Флипендо! — закричала я, и один из них отлетел прочь.

Моя левая рука онемела, когда заклинание другого парня подрезало меня. Я проигнорировала онемение, и продолжала идти к нему.

— Думаешь, истории обо мне непомерно раздуты? — спросила я. — Преувеличены?

Я кинулась вперед, и схватила его палочку. Он крепко держал её, и, резко вывернув запястье, я сломала палочку. Я сунула свою палочку ему в лицо и сказала мягко:

— Диффиндо.

Волосы упали с его челки. Он скорчил рожу и бросился вперёд, и я ушла с его дороги. Он споткнулся и упал, и внезапно на его спине оказалась Миллисент начала бить его лицом об пол.

Второй парень вставал, но я быстро обездвижила его.

Как только оба были обездвижены, я подняла в воздух первого, при помощи его одежды, и передвинула ближе к верхушке лестницы.

— Бывало, мне везло с лестницами, — сказала я Миллисент. — Как ты думаешь, кто-нибудь узнает, что случилось, если я сброшу его здесь?

Я слышала исходящие от него приглушенные стоны. Хаффлпаффцы уже сбежали. Я не собиралась делать с ним ничего ужасного, но мне требовалось, чтобы он понял.

Заставив его вылететь за пределы лестницы, я перевернула тело так, чтобы теперь он смотрел вниз.

— Надеюсь, ты потратился на качественную мантию, — сказала я. — Если она порвётся, тебе хана.

— Или же ты с этого дня не трогаешь тех, кто младше тебя, — продолжала я. — Большинство из них ещё не Пожиратели Смерти, но выглядит всё так, словно ты хочешь, чтобы они ими стали.

Приглушенные крики исходили от обоих парней; второй смотрел на то, что происходит, широко раскрытыми глазами, не обращая внимания на избивающую его Миллисент. Она старалась как следует.

Я позволила ему упасть немного, и услышала приглушенный крик.

Также присутствовал и негромкий рвущийся звук. Я развернула его так, чтобы он снова оказался на земле.

— Можете попробовать отомстить мне, — сказала я. — Но я могу достать вас даже в ваших комнатах.

Позволив парню упасть на пол, я подалась вперед и прошептала:

— Я даже знаю пароль к вашей гостиной… «Мангуст».

Парень пробормотал что-то в адрес Невилла.

— О, Невилл не говорил мне. Я знаю, как пройти в гостиные Хаффлпаффа и Рейвенкло. Никто не в безопасности, и если вдруг так случится, что вы сумеете застигнуть меня врасплох… что же, сейчас я даже не сержусь на вас. Не думаю, что вам понравится, если я рассержусь. Последним, кто меня разозлил, был мистер Эйвери, и где он сейчас?

Я встала и пнула парня в лицо. Я, возможно, расшатала несколько зубов и сломала ему нос, но не нанесла никакого непоправимого ущерба.

— Пойдем, Милли, — сказала я. — Они того не стоят.

Хотя я и сохраняла на лице нейтральное выражение, мысленно я морщилась. Это вызовет проблемы с гриффиндорцами; надеюсь, я смогу объяснить всё близнецам Уизли так, чтобы они поняли.

Последнее, что мне требовалось, это чтобы против меня ополчились уже два Дома.

Я застыла, когда Милли схватила мою левую руку. Она смотрела на меня со странным выражением лица.

Её глаза сияли.