Палочка для Рой

Глава 3. Авроры

Во времена работы на Протекторат я брала уроки по вскрытию замков, но никогда не думала, что они пригодятся. Просто всегда было намного легче отправить рой под дверью и открыть её изнутри, или использовать насекомых, уже находившихся в комнате.

По этой причине, навыки мои были в крайне запущенном состоянии, и на взлом замка на заднем дворе первого дома ушло больше сорока пяти минут. На взлом третьего дома — двадцать минут. Это изматывало и раздражало; несмотря на то, что я теперь могла контролировать одно насекомое, его даже близко было недостаточно, чтобы открыть дверь.

Зрения и других органов чувств насекомого тоже не хватало даже для того, чтобы просто удалённо разведать здание. В своей прошлой жизни я бы использовала тысячи насекомых, мое зрение и другие органы чувств были бы смесью ощущений всех этих насекомых. В любом случае, зрение насекомых оставалось недостаточно хорошим, и моей новой связи было недостаточно.

В конце концов я ощутила, как щёлкнул замок под рукой, найденные кусочки проволоки всё-таки выполнили свою задачу. Поморщившись и оглянувшись, я скользнула внутрь дома.

Никаких следов крови. Неудивительно. Жильцы, предположительно, погибли в автокатастрофе вместе со своим десятилетним ребенком. Они не привлекали моего внимания, пока я не заметила историю о происшествии, и не сделала своих выводов.

Одно убийство или даже два могли остаться незамеченными. Три означали повторяющийся сценарий.

В газетах находили странным, что две другие молодые семьи погибли по естественным обстоятельствам. Что меня волновало — подлинная причина, по которой они стали мишенями. Если между данными тремя семьями было нечто общее, оно сильно помогло бы мне в определении того, где может быть нанесён следующий удар.

Это был третий дом, и первые два оказались провалом. Жившие там казались обычными людьми: семейные фотографии на стене, игрушки и прочие вещи. Если я и сунула в рюкзак несколько ценных вещей, то кто бы обвинил меня? Всё равно ценности вряд ли пригодились бы погибшим, и даже еда в их кладовках, скорее всего, испортилась бы, к тому времени, когда полиция завершит свое расследование.

Так что я пила молоко и ела сыр из их холодильников — роскошь, недоступная в моем маленьком туннеле. Я проверила банковские книжки и паспорта, просмотрела записи; сделала все, что в моих силах, дабы найти любую возможную подсказку, которая дала бы необходимую мне зацепку, ведущую к следующему шагу.

В одном из домов нашлась одежда, подходящая мне по размеру. Это было кстати — одежды, прихваченной из дома Скривнеров, было недостаточно. Я даже рискнула принять быстрый душ.

Все драгоценности и ценные вещи, какие можно, я складывала в рюкзак. Всё ещё было неясно, как их в ломбард потом сдавать, но несколько идей у меня имелось. Четыреста фунтов, которые я получила от родителей, рано или поздно закончатся, и вряд ли у меня получится устроиться на работу.

Это было унизительно: я была супергероиней а до этого — боссом преступного мира. А теперь опустилась до мародёрства и домушничества.

Проверяя их почту, я услышала, как открывается входная дверь. Я застыла, затем осторожно скользнула к большому панорамному окну, выходящему на задний двор, со шторами до самого пола, и я спряталась за них, позаботившись о том, чтобы мои ноги не торчали наружу. Свой рюкзак я сунула за другую половинку штор.

Помогло и то, что я была маленькой и худой.

— Маглы тут еще не проверяли? — услышала я голос.

— Они были заняты двумя другими случаями. Здешние маглы просто погибли в автокатастрофе, так что обыск тут не являлся первостепенной задачей.

— Выглядит подозрительно, что трое детей, поступающих в Хогвартс, погибли в одну ночь, и ещё один ребенок пропал. Маглы всё время погибают, но мне это не нравится.

— Думаешь, кто-то нацелился на них? Наши противники любят делать вид, что ничего не знают о жизни маглов, но они знают достаточно, чтобы сфабриковать одну или несколько смертей.

— Ну, они бы обратили на себя внимание, не так ли? Чистокровные любят делать вид, что они не понимают маглов, причем так сильно, что намеренно одеваются так, словно никогда не видели ни одного магла. От обливиаторов поступали кое-какие жалобы о проблемах, которые вызывает такое поведение.

— Словно половина из них и не живёт прямо посреди маглов. Не все могут жить в Хогсмиде, — произнёс второй голос. — Просто не хотят, чтобы их чистокровные дружки знали, что они контактируют с маглами.

— Ну, те, что постарше, всё ещё помнят, как одевались маглы, и думают, что с тех пор ничего не изменилось. Словно магловская мода не меняется каждые лет двадцать.

— Мне кажется, что она меняется скорее каждые десять лет, — сказал второй голос.

— Чёрт, у маглов кучу всяких товаров по дешёвке можно приобрести. А ты знаешь, некоторые из этих богатых ублюдков прижимистее, чем гоблин в день уплаты налогов. Они наверняка тайком приобретают всякое дешёвое магловское дерьмо.

— Ну, это уже вне нашей компетенции. Мы здесь просто для того, чтобы убедиться, что маглы не найдут ничего компрометирующего. Меньше всего нам нужно, чтобы какой-то магловский аврор нашел уведомление о зачислении.

— Мне казалось, что паренёк ещё не получил своё письмо.

— Это самое забавное — у всех этих детей дни рождения в августе. Они должны были получить свои письма последними, и когда профессора заметили, что письма не отправлены, они подняли тревогу и указали, где искать.

— Разве эти письма не должны были вручаться из рук в руки?

— Мертвецу письмо не вручишь.

— Так из-за чего беспокоиться здесь?

— Этот знал полукровку. Предполагается, что они не должны, но иногда детишки обмениваются игрушками, шоколадными лягушками, карточками… обычными вещами. Что, как ты думаешь, сделает магловский аврор, если увидит прыгающую рядом шоколадную лягушку?

— Начнет расследовать?

— Он задаст обливиаторам ещё больше работы. Лучше всего убрать эти штуки до того, как они превратятся в проблему.

— Ты же установил чары, отталкивающие маглов, так?

— Я что, похож на неумеху? Давай уже, переходи к поискам.

В течение нескольких последующих минут я стояла так неподвижно, как только могла, беспокоясь, как бы один из них не заметил несвойственное портьерам шевеление. Время тянулось и тянулось, хотя в общем-то не могло пройти больше тридцати минут.

В конце концов, двое мужчин снова встретились у подножия лестницы.

— Нашел что-нибудь?

— Нет. Похоже, тут всё чисто.

Я закрыла глаза и попыталась дотянуться до хоть какого-нибудь насекомого вокруг. Мои чувства всё ещё были не слишком хороши, но в конечном итоге удалось ухватить муху.

Мухи страдают близорукостью и не могут фокусировать зрение, но я даже и помыслить не смела о том, чтобы подсмотреть из-за занавесок, а мне хотелось взглянуть на этих парней. Я всё ещё жалела о том, что не смогла даже мельком увидеть человека, убившего Скривнеров и остальных.

Сейчас, я никогда не узнаю их, даже если они пройдут рядом со мной; по крайней мере, пока не услышу их голоса.

Я напряглась и ощутила установление связи. Потребовалось мгновение, чтобы принудить муху двигаться, и затем ещё мгновение, для осознания того, что я же вижу посредством её плохого зрения. К счастью, у меня имелись годы опыта в умении смотреть глазами насекомых, и я могла строить достаточно правдоподобные догадки о том, что же вижу.

Выглядело всё так, словно это двое белых мужчин, носящих длинные плащи... вероятнее всего, что-то вроде плащей свободного покроя с поясом. Когда я контролировала рой, то использовала различные виды насекомых, чтобы они компенсировали зрительные слабости друг друга, но здесь у меня имелось только одно, и по большей части всё было размыто.

Я заставила муху приблизиться к ним. Может, я и смогла бы разглядеть их лица, но это было всё равно что разглядывать кого-то, не надев очки, да ещё и прищурившись. Никаких гарантий, что получится.

Часть меня хотела выглянуть украдкой из-за занавески. Даже единственного взгляда мельком могло оказаться достаточно, чтобы позднее опознать обоих. Но если я смогу увидеть их, то и они смогут увидеть меня, а человеческий глаз устроен так, чтобы улавливать движение. Так что я не осмелилась пошевелиться.

Я дышала медленно и неглубоко, не желая привлекать их внимания.

— Хочешь пропустить стаканчик в Дырявом Котле? Я слышал, Тому завезли какую-то новую выпивку из Франции.

— Нужно заполнить отчёт, но я присоединюсь к тебе позже.

— Отлично.

Затем вдруг громко хлопнуло, и выглядело всё так, словно человек, стоявший в отдалении, просто исчез. Мгновение спустя мужчина, рядом с которым находилась муха, поступил также, и муху снесло в направлении того места, откуда он исчез, её тельце закувыркалось неконтролируемо, и раздался второй хлопок.

Я вздрогнула при этих звуках; причина была понятна — в прошлой жизни мне дважды выстрелили в затылок, а эти хлопки немного напомнили двойной выстрел из пистолета.

Какого... чёрта?

В этом мире не было никаких паралюдей, по крайней мере знаменитых. Я смотрела, как в библиотеке, так и в газетах. Возможно, я и пропустила что-то, в отсутствие Интернета, но даже если так, каковы были шансы того, что в одном месте окажутся два телепортера?

По своей природе парачеловеческие способности, как правило, уникальны. Сущности, даровавшие их, были заинтересованы в том, чтобы увидеть, что мы будем делать с этими способностями, и им, казалось, не нравилось повторяться, не в точности. Не имелось двух паралюдей обладавших одинаковыми суперсилами, хотя некоторые были весьма схожи.

Хуже того, то, как они разговаривали, предполагало, что в наличии имеется целое сообщество, и некоторые из них занимались сохранением секрета. Я не знала, кто эти “обливиаторы”, но звучало так, словно у них есть специалисты по устранению проблем и людей.

То, что в наличии имелось две стороны, ничуть не утешало, так как было возможно, что ни одна из сторон не является по-настоящему хорошими людьми. То, что Империя 88 была не так плоха, как Бойня номер Девять, не делало их автоматически героями. Они всё ещё оставались нацистами.

Хотела ли другая сторона убить меня, чтобы прикрыть убийство моей семьи? Заставить меня исчезнуть было бы хорошим способом не дать мне раскрыть рта, особенно сейчас, когда я уже сама скрылась.

Выезд из страны мог оказаться единственным вариантом, и тут всё зависело от того, насколько велика их организация. Она не могла быть такой уж большой — чем больше людей знают секрет, тем труднее его сохранить.

Они использовали термины, которые я не понимала. Словом «маглы», похоже, определяли некое большое сообщество... и в речи не ощущалось одобрения. В словах о маглах был определенный бытовой расизм, наводивший на мысль, что данные люди отделяют себя от остального мира, даже если эти двое мужчин и сказали, что практически все из них живут среди нас.

Я не была уверена, как можно достичь такого, но всегда существовали группы, пытавшиеся провернуть подобное... амиши, определенные еврейские группы... другие. Как правило, подобное было связано с религией.

Меньше всего мне нужны были разборки с сектой паралюдей. В моем мире Падшие были из числа наихудших... поклонники Губителей и фанатики. С религиозными фанатиками бесполезно обращаться к рассудку. Они совершали сумасшедшие вещи, вроде взрывов террористов-смертников и атак камикадзе.

И в любом случае, что такое «шоколадная лягушка»? Какого-то рода редкие земноводные, которых держали скрытыми? Почему они должны возбудить подозрения властей? Офицеры полиции — не зоологи. Они глянули бы на коричневую лягушку, подумали бы, что она странная, но забыли бы о случившемся довольно быстро.

Они постоянно говорили о чистокровных, полукровках и маглорожденных. Звучало практически так, словно силы здесь были связаны с геномом, передаваясь из поколения в поколение. Сын появился только в 1982 году, и этого времени явно было недостаточно, чтобы появились кровные линии.

Так что, у этих людей были суперсилы, происходящие не от Сына и его жены? Что бы это могло значить?

Были ли они мутантами, как в старых комиксах отца из времен до того, как настоящие супергерои вынудили издателей бросить это дело?

Слишком много вопросов без ответов, и, хотя встреча заполнила несколько пробелов, попутно на каждый отвеченный вопрос появилось десять новых. В итоге, я ничуть не приблизилась к выяснению того, что мне нужно было узнать.

Кто пытался убить меня, и почему они выбрали мишенями детей, рожденных обычными людьми? Звучало так, словно это зачистка по национальному признаку, но, чтобы подобное было верным, в ней на самом деле должны были принимать участие представители этих самых национальностей.

Они упоминали некоторые места... Дырявый Котел, очевидно, был баром или пабом. Хогсмид являлся местом, где не жили нормальные люди, что, вероятно, было причиной его отсутствия на карте. Хотя, как можно спрятать целый город? Я никогда не слышала о силе Скрытника, достаточной мощной, чтобы скрыть целую деревню.

Может быть они использовали иное имя, в присутствии других людей, и просто не давали «маглам» возможности купить там дом?

И тем не менее, там нашлись бы обычные люди, просто проезжавшие мимо по дороге куда-то еще. То, как они говорили о Хогсмиде — это не выглядело похоже на одно из вызывающих дрожь религиозных поселений.

Они были второй группой, упомянувшей письма. Были ли это какого-то рода предсмертные записки? Было ли убийство людей, до того, как они получали эти письма, какой-то формой жульничества?

У меня было так много вопросов, и совсем мало фактов, на основе которых я могла действовать, чтобы получить больше информации. Что я точно не могла сделать — дать знать второй группе о своем присутствии, иначе они пришлют обливиаторов, чтобы разобраться со мной.

Их предположение о том, что члены одной группы, чем бы она ни была, не будут вписываться в общество — вот что могло оказаться полезным. В том, как они одеваются, будут преднамеренные странности, и можно было следить за подобным. Конечно, полагаться на это я не могла.

Если некоторые из них работали в полиции, это означало, что кое-кто из них был вполне в состоянии нормально выглядеть.

Я подождала десять минут за шторой, с мухой, летающей вокруг всё это время. В конце концов, не было никаких гарантий, что они действительно телепортировались. Что если они просто стали невидимыми со странным посторонним эффектом? В конце концов, я видела и более странные вещи в своем мире.

Вероятно, это не являлось проблемой. Мушиные особи обладают великолепным слухом, и я просто превосходно слышала собственное дыхание. Вместе с тем, способности Скрытников по определению скрывают. Люди, способные становиться невидимыми, возможно, могли становиться и неслышимыми тоже.

Ужасные образы того, как я выскальзываю из-за шторы, только для того, чтобы столкнуться с убийцем-психопатом, промелькнули в моей голове. Я осторожно раскрыла свой нож, прежде чем обогнуть угол.

Мне и правда требовалось узнать, какое оружие можно было легально носить в этой стране... не потому, что ношение чего-то нелегального сильно беспокоило меня, а из-за того, что легальное оружие будет легче заполучить. Также это даст мне понять, чего ожидать от врагов.

Выбралась из дома я легко. Даже не стала красть ничего из еды, кроме баночки маринованных огурцов. Я припарковала свой велосипед неподалеку на этой же улице, и когда выскальзывала через заднюю калитку, то пыталась высмотреть любых возможных наблюдателей.

По дороге домой я ощущала на себе воображаемые взгляды. Я прибегла ко всем известным мне хитростям для отрыва от преследования: запутывание следов, быстрая смена курса… ничего из этого не получалось слишком хорошо на девчачьем велосипеде. Отсутствовала толпа, в которой можно было затеряться, и ничего нельзя было поделать с моей черепашьей скоростью.

Снова заняться бегом было бы полезно для моей выносливости, но еды и без того получалось добывать впритык. В ситуациях, когда еда в дефиците, каждая калория на счету.

Как бы то ни было, я добралась домой вскоре после наступления темноты, и провела остаток вечера, практикуя свои навыки в управлении насекомыми. В конечном итоге у меня получилось контролировать два насекомых одновременно, несмотря на то, что подобное всё ещё напоминало жонглирование, вместо той легкости, с которой всё когда-то происходило.

Если бы я могла использовать насекомых, чтобы они летали снаружи, выискивая людей, пытающихся ко мне подкрасться, то никто не смог бы обвинить меня в этом.

Единственным, что я могла сейчас сделать — это быть настороже и высматривать людей и вещи, которые выглядели неправильными. Эти люди намеренно отделяли себя от нормальных, вероятно затем, чтобы быть в состоянии узнавать друг друга. Этим можно было воспользоваться.

В ту ночь мои сны были искажёнными и перекошенными.

Я видела Сына, снова уничтожающего весь мир, все миры, и в этот раз меня не было там, чтобы остановить его. Вместо этого меня преследовали телепортирующиеся мужчины в коричневых свободных плащах.