Палочка для Рой

Глава 19. Отработка

— Профессор Снейп? — спросила я.

Оставление после уроков в Уинслоу включало в себя скучающего учителя, сидящего перед классом, в то время как ученики делали свои домашние задания, пытаясь игнорировать шарики из жеваной бумаги, бьющие их по затылкам. Меня много раз оставляли после уроков, из-за эмминых козней.

Это был первый раз, когда я получала отработку, которую на самом деле заслужила, и я не была уверена, как она должна проходить.

Я провела все выходные в своей комнате, погрузившись в книги из библиотеки и тренируя заклинания, снова и снова. Мои соседки по комнате старались туда не заходить, пока не приходило время спать, и даже тогда проявляли осторожность и не разговаривали со мной.

— Мисс Эберт, — проговорил Снейп за моей спиной.

Конечно, я знала, что он там, человеческими органами чувств заметить я его не могла. Он очень хорошо умел скрытно перемещаться и сливаться с тенями.

— Закройте дверь, — сказал он.

Я так и сделала, тщательно, и затем повернулась, чтобы встретиться с его взглядом.

— То, что вы сделали, было непростительно, — сказал он. — Мистер Эйвери почти умер, и родители забрали его из школы, и подали жалобу аврорам. Сейчас он в святом Мунго.

Я не имела ни малейшего понятия, что такое «святой Мунго», и желания спрашивать не возникало.

— Так почему они не пришли за мной?

— Есть свидетельства того, что именно он отправил вам заражённое письмо, — сказал Снейп. — И авроры решили, с подачи Директора, что он попытался сварить зелье, создающее волдыри, в своей ванне, в крайне монструозной пропорции, и затем упал в неё.

— И они поверили? — спросила я недоверчиво.

— Вы обнаружите, что в волшебном мире существуют враждующие группы. Некоторые сильно недолюбливают магглов. Другие… магглы их практически не волнуют, намного сильнее они не любят первую группу. Семья мистера Эйвери в прошлом принимала участие в некоторых сомнительных делах, и это первая возможность для авроров выдумать предлог, чтобы начать их преследовать.

— По сфабрикованным обвинениям… — сказала я безучастно.

Чем больше я слышала о волшебном сообществе, тем меньше оно мне нравилось. Пусть здесь и существовали удивительные вещи, но жертва редко ценит культуру угнетателя.

— От которых вы оказываетесь в выигрыше, — сказал Снейп. — Тем не менее, сомневаюсь, что нечто подобное пройдёт ещё раз. Даже у терпения Директора есть свои пределы.

— Я… не знаю, о чём вы говорите, — сказала я. — У Эйвери были враги.

— Это правда, — ответил Снейп. — Враги, с которыми он помирился, или находящиеся вне Дома, которые не смогли бы добраться до него в его собственной ванне.

— Так вы говорите, что я достаточно хороший зельевар, чтобы после скольки… одного урока создать зелье, которому вы нас не учили, и которого нет в учебниках?

Специально проверяла.

— Я также задавал себе этот вопрос, — ответил Снейп. — Но я провел некоторые опыты с водой из ванной. В ней содержалось, в крайне высокой концентрации, самое первое зелье, которому я учу первогодок.

— Зелье для лечения волдырей, — сказала я.

— Зелье, насчёт которого я дал вам конкретные указания, как превратить его в нечто опасное, — ответил Снейп. — Приведя в качестве подтверждающего примера вашего друга, мистера Лонгботтома.

— Всё это выглядит как множество косвенных улик, — сказала я. — Ничего такого, что принял бы суд.

— Вы не бывали в судах волшебников, мисс Эберт, — ответил Снейп. — Стандарты улик здесь… значительно свободнее, чем в маггловском мире.

— И они не попросили отправить меня в Азкабан? — спросила я.

— Нет, — ответил Снейп. — Они решили не выдвигать обвинения… несомненно потому, что намерены убить вас в тот момент, когда вы сойдёте с поезда в конце семестра.

— Похоже, мне лучше остаться здесь на каникулы, — сказала я.

— Не смешно, — отозвался Снейп. — Эйвери — взрослые волшебники, не школьники; и они твёрдо намерены вас убить.

— Меня и так уже хотят убить Пожиратели Смерти, — сказала я. — В чём разница?

Он уставился на меня.

— Единственный способ выжить — стать достаточно сильной, чтобы никто не осмелился нападать на меня, — сказала я.

— Никто не силён настолько, за исключением самого Тёмного Лорда, — произнёс Снейп. — И Директора. Что важнее, ни один из них не действует в одиночку. У них есть союзники. Будь они одни, кто-то неизбежно попробовал бы убить их, и даже волшебникам нужно спать.

— А у меня нет союзников. Где же мне их найти? — спросила я. — Старшие курсы или презирают меня за чрезмерную уверенность в себе, или игнорируют как нечто никчёмное и неважное. У первых курсов нет силы, чтобы быть хорошими союзниками.

— Это не всегда будет так, — сказал Снейп. — Союзники, которых вы приобретёте сейчас, могут остаться с вами на всю жизнь.

— Считаете, что я могу позволить себе долговременные вложения? — спросила я.

Я осознавала, насколько нравоучительно, должно быть, звучали мои слова на той лужайке, во время урока полётов. Я надеялась, что не говорила как одна из тех беспомощных мамочек, чтобы меня таковой не посчитали, но теперь, слушая Снейпа, я ощутила, что испытываю нетерпение, несмотря на то, что часть меня знала — он прав.

— Можете ли вы позволить себе их не делать? — спросил Снейп.

Я насупилась.

Заполучить кого-то, кроме нескольких насекомых, кто прикрыл бы мне спину, было бы здорово, но я никогда не умела заводить друзей. Эмма была моей единственной близкой подругой в детстве, и как только она предала меня, у меня не было других друзей, пока я не сошлась с Неформалами.

Во времена геройства у меня были товарищи по работе. Я никогда не была так близка ни с одним из них, как с группой подростков-суперзлодеев. Мысль о том, что я никогда больше не увижу никого из тех, кто мне дорог, вызвала боль в моём…

Лучше не думать об этом. Сосредоточиться на непосредственной задаче, а с остальным будь что будет.

— Мы разберём зелье, которое вы создали, — сказал Снейп. — Включая дозировку, и почему ваш поступок был безответственен и опасен. Я подробно объясню, насколько опасно было то, что вы сделали, и затем вы проведёте оставшееся время, оттирая котлы.

— Так что, вы поможете мне разобраться с безопасной дозировкой? — спросила я его. — Не то чтобы я в чем-то признавалась, имейте в виду. Но я подумала, что разбавление таким большим количеством воды в ванне сделает зелье практически безвредным.

— И сколько вы подмешали в воду, чтобы скомпенсировать столь большой объём? — спросил Снейп.

— Ну, если бы я это делала, то могла бы поместить туда шесть порций, — сказала я. — Не так уж и много, правда, принимая во внимание, сколько там было воды.

Снейп прикрыл рукой глаза.

— Каждая порция убирающего волдыри зелья состоит из шести доз, — сказал он. — Варится в более крупных количествах, чтобы не тратить напрасно силы и время.

Так что вместо шести доз, я бухнула тридцать шесть.

— Он вдохнул пары, — сказал Снейп. — При меньшей дозировке это было бы относительно безвредно. В таком количестве, это привело к формированию волдырей внутри его легких. Его аппарировали в святого Мунго, и весьма вероятно, что пройдёт несколько месяцев, прежде чем он выздоровеет, даже с волшебным лечением.

— Я думала, волшебники могут заново выращивать кости, — сказала я.

— Они не могут заново выращивать лёгкие! — бросил Снейп раздражённо. — У меня чесались руки самому сдать вас властям, наплевав на то, что там хочет Директор.

— Почему он решил заступиться за меня? — спросила я.

— Он верит, что вы можете исправить мой сбившийся с пути Дом, — ответил Снейп.

Он усмехнулся мрачно.

— Он верит, что любого можно исправить… даже вас, мисс Эберт.

— А вы? — подколола его я.

Он покачал головой.

— Меня не проведёшь. В этом мире есть люди, которые никогда не исправятся.

Мне стало интересно, относил ли он к ним себя. В конце концов, он был Пожирателем Смерти, и в каком-то смысле до сих пор им оставался. Он был, как и любой полицейский под прикрытием; он вынужден был сидеть и наблюдать за тем, как совершаются всевозможные преступления. Если бы он попробовал остановить их, его бы убили, и всё то хорошее, что приносила его работа, оказалось бы полностью разрушено.

— Я буду осторожна, — сказала я.

Посмотрела вверх.

— Предполагаю, что Директор ещё не решил, куда меня поместить на лето?

— Вы значительно усложнили эту задачу своей выходкой, — сказал Снейп. — Было несколько возможностей, но никто из них не хочет кровной вражды с Эйвери.

— Так что, он не собирается отправить меня в маггловский интернат?

— Вы погибнете через два дня, — сказал Снейп. — Он продолжает искать. Так как вы останетесь на каникулы, большой спешки нет, не так ли?

Я покачала головой. Принимая во внимание то, как, по моему мнению, работал Надзор, чем больше времени я проведу в областях, где находится большое количество волшебников, тем лучше.

— Так что теперь мы разберём то, что вы сделали, шаг за шагом, — сказал Снейп. — И я объясню вам, что же именно вы сделали.

Без сомнения, он собирался быть педантичным, и если бы я была обычной одиннадцатилеткой, вынужденное выслушивание дополнительной лекции наскучило бы мне до слёз. Но я слышала, как другие слизеринцы называют Снейпа мастером зельеварения. Если бы они говорили это в его присутствии, я бы подумала, что они преувеличивают, чтобы подмазаться к нему, но так как во время разговоров его не было рядом, мне оставалось предполагать, что слизеринцы говорили искренне.

Но изучение теории, стоящей за дозировкой, было тем, что мне безусловно требовалось знать, и я подозревала, что он может быть хорошим учителем, если как следует его замотивировать.

Как выяснилось, он может. Я даже не возражала против необходимости очистки котлов.

Это был мой первый учебный понедельник в Хогвартсе; предыдущий был потрачен на прибытие поездом.

Я была очень заинтересована в изучении волшебного боя. К несчастью, прямо сейчас моими единственными имевшимися боевыми заклинаниями были режущее и, возможно, левитационное, а с остальными я могла в лучшем случае уклониться. Тем не менее, я не видела, как быстро летят заклинания волшебников, что затрудняло определение того, насколько быстрой мне нужно быть.

После отработки я обнаружила Гермиону, поджидающую меня в коридоре. Мы собирались вместе пойти в библиотеку и позаниматься с Невиллом, как обещали. У меня имелись мысли насчёт того, чтобы попросить их обоих обратиться к другим ученикам своих домов с предложением присоединиться к нашей учебной группе. Если я не могла завести друзей в своём Доме, то тогда мне придется обратиться к другим Домам.

— Привет, — услышала я позади себя.

Конечно, я видела, как они приближаются.

— Кого это я вижу, брат? Невозможную девочку?

— Что?

Двое рыжих пристально разглядывали меня и Гермиону.

— Магглорожденная змея, — сказал второй близнец. — Это всё равно, что увидеть умного сотрудника Министерства.

— Разве ваш отец не сотрудник Министерства? — ядовито спросила Гермиона.

Она мечтала когда-нибудь стать Министром Магии. Я не решилась сказать ей, что козыри не на её стороне. Правительство, казалось, состояло по большей части из бывших однокашников. Конечно, я это подслушала из разговоров в Слизерине, так что моя точка зрения могла быть искажена.

Я могла дотянуться до насекомых в любой части замка, но не осмеливалась отвлекать внимание от ближайшего окружения, на случай, если будут ещё атаки. Я всё время рассеянно прислушивалась к разговорам людей поблизости, и даже умудрялась уделять внимание одновременно двум обсуждениям, хоть и заработала мигрень в результате.

— Это аргумент, — сказал первый из близнецов. — И мы никогда не говорили, что яблочки упали далеко от яблони.

— В конце концов, — добавил второй. — Мы разговариваем с сумасшедшей маггловской девчонкой, которая уже отправила четырёх пятикурсников в госпиталь.

— По непроверенной информации, — сказала я.

— Так ты не делала этого? — спросили они.

Я пожала плечами:

— Всё возможно. Я никому ничего не сделала, из числа тех, кто не заслуживал этого, по крайней мере, в этой школе.

— Так осторожна в выборе слов, — сказал первый из близнецов. — Как истинная слизеринка. Когда подрастёшь, ты собираешься стать продавщицей подержанных мётел?

— Нет, — ответила я.

Я внимательно наблюдала за ними прошлые несколько дней. Мне не понравились некоторые из их розыгрышей, но не похоже было, что они уделяют внимание кому-либо, кроме слизеринцев. Против большинства людей их розыгрыши выглядели безвредными шутками. Против слизеринцев они, казалось, действовали жёстче, но так как большинство людей в Слизерине, которых близнецы выбирали мишенями, кажется, были теми, кто не любил меня больше всего, очень хотелось сделать им скидку в этом вопросе.

— Вы знаете, что слизеринцы… раздосадованы мной, — сказала я. — Не тем, что я сделала, ну, может, за исключением избиения и волдырей, но просто из-за того, кто я такая.

Они понимающе кивнули.

— Одна из причин, почему я вынуждена быть смертоносной — как первокурсница, я знаю только несколько заклинаний, по большому счёту, только режущее. Если кто-нибудь попробует напасть, мне придётся порезать его и, возможно, причинить тяжёлый ущерб. Если бы я знала менее смертельные заклинания, то тогда, возможно, жизнь стала бы легче для всех.

— Маленькая первокурсница просит нас об услуге? — спросил один из близнецов.

— Просит нас научить её боевым заклинаниям? Таким, которые помогут ей продолжать делать ужасные, ужасные вещи со слизеринцами?

— Это должно быть частью просьбы, как мне представляется, — сказала я. — Каждый раз, когда я уделываю слизеринца, это ранит остальных прямо до глубины души. Это насмешка над всем, во что они верят.

— Мы очень хороши в насмешках, — сказал первый из близнецов.

— Но делать это бесплатно как-то немного чересчур, — сказал второй.

— И что же требуется, чтобы вы согласились? — спросила я. — У меня есть немного денег.

— Помощь, — сказал первый. — Ты должна быть очень умной маленькой первокурсницей, чтобы совершить то, что совершила. Помоги нам с более сложными проказами, и мы будем счастливы помочь тебе на твоем пути становления Тёмной Леди.

— Она не Тёмная Леди! — вступилась за меня Гермиона.

— Пока нет, — ответил второй из близнецов. — Но у неё уже есть друзья в Гриффиндоре и Рейвенкло. Если она заведет друзей в Слизерине, это будет означать, что все мы обречены.

— Обречены-ы-ы, — протянул первый.

Он ухмыльнулся нам.

Я могла сказать, что ни один из них не верил в то, что говорил. Они немного напоминали Убера и Элита, только без задротского компонента. У них были интересы, на которых они сосредотачивались, и там присутствовала своего рода мономания, при которой у них были проблемы с тем, чтобы думать о чем-то ещё.

— Я слышала, что вы, парни, продаете приколы, — сказала я. — Было бы интересно глянуть на ваш ассортимент… и у меня есть деньги.

— Кровавые деньги, — сказал второй. — Но мы их отмоем.

— Составьте список того, что у вас есть, с ценами, и я дам вам знать, что собираюсь купить, — сказала я. — Если повезёт, я стану одним из ваших лучших покупателей.

— Полагаю, тебе нужен список наших более… смертельных шуток, — сказал первый из близнецов.

— Если сможете придумать способ, как обратить их в оружие, то я, возможно, охотнее куплю их, — призналась я. — Я в логове змей, и мне пригодится любое возможное преимущество.

Они переглянулись, нахмурившись.

— Профессора внимательно наблюдают за нами после прошлого года, но с твоей помощью мы, возможно, сумеем провернуть эпический розыгрыш.

— Я оставляю за собой право отказаться помогать во всём, что сочту слишком жестоким, — сказала я. — Мне не нравятся мучители. Но с забавными вещами, конечно, я готова помочь.

— Вы же не планируете никому навредить, не так ли? — спросила Гермиона. — Или сделать что-то, что приведёт к чьему-то исключению.

— Мы взорвали целый коридор в прошлом году, и всё ещё здесь учимся, — хором сказали оба.

Гермиона нахмурилась, и казалось, пребывала в нерешительности. В конечном итоге она, кажется, пришла к решению. Она глубоко вдохнула.

— Я тоже хочу, — сказала Гермиона, бросив на меня быстрый взгляд. — Я могу помочь, но хочу дополнительного обучения.

— Так, у нас будет доступ к трем из четырех домов, — мечтательно сказал первый из близнецов. — Выглядит практически так, словно мечты стали явью.

— Практически слишком хорошо, чтобы быть правдой, — сказал второй. — Если бы это был какой-то другой слизеринец, мы вообще не стали бы слушать.

— Тейлор не предаст, — упрямо сказала Гермиона. — И если она говорит, то потом так и делает.

— Это правда, — сказала я беззлобно. — К моим угрозам это тоже относится. Не желаю никаких розыгрышей, направленных на меня, за исключением случаев, когда это требуется чтобы провести розыгрыш против всего Дома, или школы, — сказала я.

— Всей школы? — спросил первый.

— У первокурсницы есть амбиции, — отозвался второй. — Какого рода розыгрыш может предложить нам первокурсница, чтобы пошутить над всей школой?

— О, подсунуть что-нибудь всем в шампуни, чтобы их волосы стали цвета противоположного факультета, — сказала я. — Всем… и если вы сможете сделать так, чтобы оно срабатывало с запозданием на несколько часов, это будет ещё лучше… тогда те, кто принимает ванну поздно, не раскусят трюк раньше времени.

— Амбициозно, — сказал первый близнец. — Но не невозможно. Но что насчет Хаффлпаффа?

— Подкупите домового эльфа, — сказала я. — Они всё равно всё очищают. Убедите одного из них сделать это, и вам даже не потребуется приближаться к ним.

— Это потребует некоторой работы над зельями, — сказал первый из них, глядя на второго. — И нам придется приберечь эту задумку для чего-нибудь большого, вроде праздников. Но это возможно.

— Так что вы думаете? — спросила я.

— Думаю, мы сможем работать вместе, — сказали близнецы в унисон.

Они протянули руки, и я пожала их.

Я была ещё на шаг ближе.