Песни

Когда подойдет все это

и ввысь отлетит тоска,

и воздуха всей планеты

не хватит на полглотка,

когда ночные созвездья

проступят на потолке, —

не верю, что вот он, весь я,

на жесткой этой доске.

Как были мы — так и будем,

и, верно, Создатель прав:

уйдет, что не нужно людям,

и имя этому — Прах!

Иначе подумать страшно,

как в землю вместить одну

усопших и в битвах павших

мильярды сердец и душ, —

ее порвало б от боли,

порвало на сто частей.

Но чья-то лелеет воля

беспечных ее детей.

Как воздух хранит животных,

как море — холодных рыб,

так тысячи тысяч мертвых

хранят мильоны живых.

Я чувствую их дыханье,

когда своего не взять,

и легкие их касанья,

их слабый и долгий взгляд.

Их зов настойчив и ясен,

и в нем растворится страх:

«Не бойся, тот мир прекрасен,

а здесь останется прах!

Ты есть, ты будешь, ты нужен!»

И верю — я буду весь

в любом, кому станет хуже,

чем мне, лежащему здесь.