Песни

В наш автобус фирмы «пазик»

по размеру точно влазит

усилитель, две колонки,

вся бригада и радист.

Мы несем искусство в массы,

мы работаем на кассу.

Кто последний? Я за вами.

Все? Не все? Тогда — садись.

Мы — концертная бригада,

представляться нам не надо —

все для всех на всякий случай,

здесь работа и семья:

вот певица с баянистом,

куклы, чтец, эквилибристка,

вечный жанр оригинальный

и ведущий — это я.

Наши лица очень скоро

стали цвета местной флоры,

сел я умным — помню точно,

а сижу — как пробка глуп.

А автобус наш при этом

знай все крутит пируэты —

фигурист, а не автобус —

о! опять «двойной тулуп».

Магазинчик в Головинке

делит на две половинки

расстоянье между Сочи

и далеким Мукопсе.

Я сижу и в ус не дую

и нарзан из горла дую

под колбаску за два десять:

все — как я, а я — как все.

Рассказать вам? Так о чем бы?

Мы — не Алла Пугачева, —

нет, мы даже не Леонтьев:

ставка «восемь» — потолок.

Не подумайте — не ропщем,

разговариваем в общем —

то да се, длинна дорога

в этот райский уголок.

И билетов слишком мало

для желающих на Аллу,

и цена не всех устроит,

большинству — далек проезд.

Мы туда сегодня едем,

где по стенам — «Три медведя»,

деревянный зал с экраном,

в этом зале — 200 мест.

Ну рассаживайтесь, что ли!

Да поближе — вы не в школе.

Ты сними-ка, дядя, шапку,

бабка, шубу расстегни.

С ними мы давно знакомы,

и они, считай, как дома:

мы — искусство для народа,

а народ как раз — они.

Мы, конечно, знаем сами:

не как дома, а как в храме,

но в сарае, согласитесь,

созидать неловко храм.

Впрочем, можно и в сарае,

но у нас игра другая:

посмешить, согреть, утешить —

дальше всяк решает сам.

Все прошло, и даже очень!

Разворачивайся в Сочи!

А хандра — январь с дождями —

что ж, не бархатный сезон.

И вообще — уже Мамайка,

Слава, ящик принимай-ка!

Выгружаемся. Мы дома.

До утра вам — легкий сон.

«Арлекино, Арлекино, —

тирирьям-пам-пам-пам-пам!»