Прекрасная месть - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Кения Райт (Глава 9) #12

Глава 9

Темный момент

Лэй

Моник стала очередной жертвой моего отца. Ей просто повезло остаться в живых. Но это не значит, что она не столкнется с последствиями его кровавой бойни. Ей придется барахтаться в том же ужасе и боли, в которых варюсь я последние дни.

Что с тобой стало, отец? Как ты превратился в такое чудовище?

Прошло несколько минут, прежде чем мы смогли уговорить Моник отпустить его тело.

К тому моменту пентхаус уже заполнился копами из Парадайз-Сити и медиками. Они рассыпались по комнатам, снимали отпечатки, уносили тела.

А потом пришли горничные отеля, одна за другой, тихо, как будто по расписанию. Начали убирать за отцом и его людьми, методично, без лишних эмоций. Они даже не моргнули, глядя на кровь, и я понял: смерть здесь не редкий гость.

Ху следил за всеми, и за нашими, и за копами, чтобы не упустили ни малейшей зацепки, указывающей на отца. Параллельно он разбирался с менеджером — Биллом, который стоял, побелев, с лицом цвета вареного рака, едва увидев мертвых Датча и Сноу.

Это будет проблемой.

Я стоял посреди бойни, лицом к балкону.

Чтобы дать Моник подышать, Дак вывел ее наружу, на огромный балкон пентхауса. Шириной футов двадцать, длиной тридцать. Несколько стеклянных столов и кресел были разбросаны вокруг высоких цветочных горшков. Повсюду валялись окурки и смятые банки из-под пива.

Дак оперся о стеклянную дверь, не сводя с нее глаз.

Я тоже смотрел только на нее.

Что теперь с ней будет?..

Моник просто стояла в центре балкона, уставившись на свои окровавленные руки. Раз в несколько секунд она моргала. Если бы не это, я бы подумал, что она застыла, будто в коме.

О чем ты сейчас думаешь, Моник?

У меня разрывалось сердце. Та его часть, что еще оставалась живой. Оно сжалось, вывернулось, раскрошилось в груди.

Я должен это исправить. Это все из-за меня.

Если бы я сразу поехал в Глори, как только понял, что за убийствами стоит мой отец, он бы уже был мертв. А отец Моник все еще был бы жив.

Да, он, может, и украл бы деньги. Но думаю, Моник была права. Он собирался вернуть их Датчу и Сноу.

Держу пари, мой отец приехал как раз в тот момент, когда отец Моник отдавал деньги.

Ты знал, кто он. И все равно убил. Именно поэтому.

У меня не было никаких сомнений. За те несколько минут, что отец провел рядом с Моник, он успел решить, что станет ее ебанутым ангелом-хранителем. Он хотел вылечить ее жизнь. Проблема в том, что для него «исцеление» всегда означало одно — смерть. Его решения всегда были пропитаны кровью.

Он вечно пытался «помочь».

Ты убил Шанель, потому что считал, что она мне не пара. Ты знал, что, пока она жива, в моей жизни не будет никого другого.

Я сунул руки в карманы и сжал два предмета, окровавленный лоскут с рубашки Шанель в левой и крестик-оберег в правой. Вина будто разрывала остатки сердца на куски.

Ты убил отца Моник, потому что тоже посчитал, будто он ей только мешает. Думал, без него ей будет лучше.

Я сжал крестик крепче, вспоминая мамино улыбающееся лицо внутри медальона.

И ты всерьез думаешь, что служишь Богу? Нет. Это не Бог тебе нашептал все это. Это был дьявол.

Чен подошел ко мне, захлопнул телефон и убрал его в карман.

— Тетя Мин и тетя Сьюзи уже в Глори, — сказал он, встав рядом. — Заселились в единственный нормальный отель — «Роял Пальм». Привезли с собой оружие и людей.

— С ними разберемся потом.

— Только не жесткачом, ладно? — Чен вытаращил глаза.

— Без применения силы.

— Отлично. Просто будь вежливым, выслушай их. Все-таки Лео — их брат. Они будут упрашивать тебя оставить его в живых.

— Этого они не получат. Но я с ними поговорю.

— И главное, ни в коем случае не пей их чай, — добавил Чен и перевел взгляд туда, куда смотрел я. — Что будем делать с ней?

— Хотел бы я вернуть ее отца...

Чен провел рукой по волосам.

— Лэй, если бы я умел воскрешать мертвых, я бы уже давно разгуливал по миру с целой армией.

— Ей понадобятся деньги на похороны и все, что дальше. Это моя вина, так что...

— Это не твоя вина, — покачал головой Чен. — Не надо.

— Как бы там ни было, проследи, чтобы мы взяли на себя все расходы.

— Сделаю, — буркнул он и уставился в пол. — Значит, мы заберем его тело с собой?

Я кивнул.

— Можем положить его в фургон к телу Шанель, — тяжело вздохнул Чен. — Хотя... это еще одна тема, о которой нам надо поговорить...

— Оставь, — отрезал я и снова посмотрел на Моник.

— Ладно. Будем кататься с двумя трупами в машине, — пробормотал он и покачал головой. — Прямо идеально.

Я стиснул зубы.

Он все-таки продолжил:

— Хорошо хоть копы на нашей стороне. А то объяснять наличие двух трупов было бы, мягко говоря, сложно.

Я взглянул на него:

— Город называется Глори, но ни капли славы тут нет.

На его лице промелькнула тревога.

— Тебе нужно отдохнуть, кузен.

— Только когда Лео будет мертв.

— Ага, уже на «ты» с ним, да? — хмыкнул Чен.

— После этого я никогда больше не назову его своим отцом. — Я сжал кулаки. — Он знал, что это был ее отец. И все равно убил. Причинил Моник боль просто так. Без причины.

— Думаю, дядя Лео верил, что помогает ей, — тихо сказал Чен.

— Лео умрет, — резко бросил я и снова перевел взгляд на Моник. Сейчас именно забота о ней удерживала меня от того, чтобы заорать от злости.

Чен тяжело вздохнул:

— Нам стоит отвезти Моник домой, где бы она ни жила. И поставить охрану у ее двери. Лео наверняка захочет навестить ее.

Я сжал челюсти.

Я не подпущу его к ней. Никогда больше.

На балконе Моник вытерла слезы с глаз, и размазала по щекам кровь своего отца. Осознав это, она сжала руки в кулаки, прижала их к бокам и закричала.

Я напрягся всем телом.

К счастью, ее крик не прорвался внутрь пентхауса.

Иначе он бы окончательно добил меня.

Дак отошел от стеклянной двери, подошел к ней и обнял. Просто прижал к себе. Я застыл. Он никогда не делал этого ни с кем, кроме наших теток и моей матери.

Чен тихо спросил:

— Что дальше, Лэй?

Ты работаешь на дьявола. Не на Бога.

Чен встал прямо передо мной, перекрыв обзор.

— Что ты хочешь сделать с ней, Лэй?

Я сжал губы, нахмурился еще сильнее:

— Бога нет.

Чен кашлянул, подбирая слова:

— Скоро начнет темнеть. День был... слишком тяжелым. Может, стоит последовать примеру теток и остановиться в «Роял Пальм»? Сделаем из него базу. С утра продолжим...

— Тут нет ничего, кроме нас, животных. — Я покачал головой. — Нет никакого Бога. Только твари, что шарятся по земле, трахаются, убивают и выжидают момент.

— Лэй... — тихо сказал Чен.

Я посмотрел на него.

— Тебе нужен перерыв, кузен.

— Я не могу. — Я стиснул зубы. — Надо закончить все, пока он не навредил еще кому-то…

— Ты не машина, — Чен положил руку мне на плечо. — Робот мог бы продолжать без эмоций, без сна, без еды. Но ты — человек.

— Я не отдохну, пока...

— Тебе нужно поспать! — повысил голос Чен, потом опустил руку и пригладил пиджак, будто громкость голоса смяла ткань. Следующие слова он произнес спокойно: — Тебе нужно поесть. Ты об этом даже не думал последние дни.

— Я спал по пути сюда. И съел чашку риса сегодня утром.

— Ты спал тридцать минут, максимум. — Он поднял бровь. — И рис был вчера утром. И ты не съел все, Лэй. Ты съел пару ложек и отодвинул чашу.

Чен развел руками:

— Я волнуюсь за тебя.

— Свою заботу направь куда-нибудь в другое место, — бросил я и посмотрел поверх плеча Чена на Моник, стоящую на балконе. — Если бы Бог действительно был, зачем он тогда забрал у меня Шанель? И зачем отнял у Моник отца? Она ведь хорошая. Ну правда хорошая.

— Все случается не просто так, Лэй. У всего есть причина.

— А тем временем Бог оставил моего отца в живых. — Я сжал кулаки. — Вот уж где настоящий бред. Он позволил ему бегать по миру и убивать всех подряд.

— Со временем, когда мы взрослеем, смерть начинает приобретать смысл.

— Да пошел он, этот смысл. — Я стиснул зубы. — И Бог туда же.

На балконе Моник вышла из объятий Дака и сделала шаг назад. Ее губы задвигались. Я не видел, отвечает ли ей Дак — он стоял ко мне спиной. Но Моник вдруг начала говорить быстро, сбивчиво, будто в панике.

Я нахмурился:

— Чен, скажи мне, что Моник говорит Даку на балконе.

Он обернулся:

— Хочешь, чтобы я читал по губам?

— Да.

Чен вздохнул, прищурился:

— Ладно. Она говорит… что-то о сестре. Нет, о сестрах. Нескольких.

Моник показала в нашу сторону.

— Так. — Чен кивнул. — Она просит Дака передать деньги ее сестрам.

Я приподнял брови.

Чен снова вгляделся:

— Они живут на юге Парадайза.

Точно. У нее там семья.

На балконе Дак коротко кивнул.

Моник отступила на шаг. На ее лице появилось облегчение. Она грустно улыбнулась Даку и что-то еще сказала.

— Что она сказала? — спросил я.

Чен нахмурился:

— Сказала: «Спасибо, Дак».

Я весь напрягся.

Моник развернулась — и побежала. Но не туда, куда надо.

Что ты творишь?!

Вместо того чтобы пойти обратно в пентхаус, она рванула к самому краю балкона.

Дак кинулся за ней.

Нет!

— Останови ее! — закричал я, сорвавшись с места. Перепрыгивал через мертвые тела, расталкивал полицейских.

Чен бежал рядом:

— Она хочет покончить с собой!

Естественно, блядь!

С каждым ее шагом сердце било сильнее. Дак был совсем рядом, тянулся к ней, и промахнулся. Всего дюйм.

Я рванул стеклянную дверь так резко, что обжег пальцы.

— Хватай ее, Дак!

— Не делай этого, Моник! — закричал он и потянулся к ее руке.

До края оставалось три фута.

В трех футах от выступа она подпрыгнула в воздух.

— Хватай ее! — заревел я. В груди все гудело от напряжения. Душа выворачивалась наизнанку, я мчался вперед, на грани.

Я почти добрался.

Но ее тело рванулось вперед.

Господи, нет!

Она взлетела выше, словно парила в воздухе. Носки ее ботинок коснулись верхушки перил.

— Нет! — закричал я, и горло обожгло.

Дак рванулся за ней и схватил за талию.

Осторожно!

На долю секунды мне показалось, что они оба полетят вниз. Но прямо в воздухе Дак дернул ногами в обратную сторону, закрутив их с Моник обратно, и они рухнули на пол.

Я подбежал к ним и упал на колени.

Дак отпустил Моник и откинулся в сторону.

Я схватил ее за руки, резко притянул к себе. Злость пульсировала в венах, кипела в крови. В глазах, наверное, стоял безумный огонь.

Моник затряслась от страха.

— Это то, что мне нужно было увидеть сегодня?! — рявкнул я, приближаясь к ее лицу. Между нами оставалось едва два дюйма. Она дрожала. Я сжал ее сильнее. — Думаешь, мне нужно было в этом месяце снова увидеть мертвое тело красивой девушки?!

— Н-нет... — всхлипнула она.

— Вот что ты подумала, да?!

Слезы потекли сильнее.

— Н-не-е-еет...

— Хочешь умереть — делай это при ком-то другом!

— П-прости...

— Лэй, хватит. С ней все в порядке, — Чен попытался оттащить меня. — Успокойся.

Но я не отпускал. Сжимал ее руки и лихорадочно осматривал. Поднял одну, потом другую, проверил ладони, потом перешел к ногам — все ли цело, не вывихнула ли, не сломала ли ничего.

Она моргнула:

— Я... не... не ранена.

На лице — засохшая кровь. Вся дрожит, разбитая, слезы катятся одна за другой.

На балкон высыпали копы.

— Ты! — рявкнул я, указывая на одного из них. — Дай мне свои наручники!

Моник удивленно подняла брови.

Чен протянул руки вперед, словно пытался остановить меня:

— Лэй, я не знаю, к чему ты ведешь, но может, пересмотришь...

— Быстро! — гаркнул я на копа.

Тот поспешно подошел, наручники болтались у него в руках.

Я отпустил Моник, вскочил на ноги и выхватил их.

— Встань.

Коп выпрямился. Остальные тоже замерли.

— Не вы, — процедил я. — Ты. Встань.

Моник коснулась груди окровавленной ладонью:

— Я?..

— Нет! Конечно же, не ты! А та сумасшедшая, что пыталась сигануть с балкона! — рявкнул я.

Моник всхлипнула, встала, вытерла слезы:

— Просто... день был тяжелый.

— День? — Я щелкнул замком наручников и застегнул один браслет на ее запястье — быстро, четко. — У нас был не день. У нас был пиздецовый месяц.

Она уставилась на наручник:

— Ч-что ты делаешь?

Чен скрестил руки:

— Ты ее, получается, арестовываешь, Лэй?

Я защелкнул второй браслет на своем запястье.

— Теперь она никуда от меня не уйдет.

— Отлично, — буркнул Чен и пошел к копу. — Дай мне ключи.

Коп почесал затылок:

— Кажется, ключи у меня в машине... внизу...

— Так иди за ними! — вскипел Чен. Это был, пожалуй, самый громкий момент за весь день от моего обычно тихого кузена.

Коп помчался.

Чен, как обычно, пригладил одежду.

Моник смотрела на край балкона и бормотала:

— Святые угодники… Святые угодники… Святые угодники…

Я скривился:

— Ага, «святые угодники» — это двадцать этажей вниз.

— Коп не уверен, где ключи. Ты это вообще слышал? — Чен вернулся ко мне и протянул руки. — Лэй, мне кажется, приковывать ее к себе — не лучшая идея.

Я оскалился:

— Серьезно?

— Более чем, — отрезал он. — Мы вообще-то тут на охоте за психопатом.

Я нахмурился:

— И ты можешь предложить хоть одно решение получше, чем наручники?

— Ага! — Чен всплеснул руками. — У меня прямо сейчас в голове всплывает сотня вариантов получше, чем приковывать ее к себе наручниками!

— Обсудим потом, — рявкнул я и рванул вперед. Наручники потащили за мной Моник.

Она тут же поспешила ко мне, запинаясь:

— Я… я уже… в порядке…

— Лэй! — крикнул Чен.

— Чего?! — огрызнулся я.

— Вернись. — Он поспешил ко мне. — Нам нужно решить, что делать дальше. Например, где искать Лео и… что вообще делать с Моник?

Я остановился.

— Заселимся в тот отель, о котором ты говорил.

— О. — На лице Чена проступило облегчение. — Отлично. Это хорошо.

— Однако сегодня я не собираюсь общаться с нашими тетушками.

— Ладно. Я возьму их на себя. — Он сделал два шага вперед, как будто боялся, что я сорвусь с места. — А насчет Моник… Может, отвезем ее домой и приставим охрану?

Осколки моего хрупкого спокойствия разлетелись к чертям.

— Я уже поставил охрану! И она все равно попыталась сигануть с балкона!

Чен потер лоб.

Моник покачала головой:

— Это не Дак виноват. Это я.

— Нет. Лэй прав, — сказал Дак. — Я должен был быть ближе. Я видел, что ты на гране срыва.

— Вот. — Чен развел руками. — Дак понимает, что к чему. Моник тоже. Думаю, можем уже снять с нее наручник и отвезти куда-то…

— Она остается с нами! — рявкнул я и пошел дальше.

Моник чуть не споткнулась, вваливаясь со мной в пентхаус:

— Я… я не могу просто вот так остаться. У меня…

— У тебя что? — Я резко обернулся. — У тебя планы?

— Нет. Обязанности.

— А! — Я закивал. — Так вот почему ты летела с балкона, как чертов Человек-паук? Прямо в объятия своих обязанностей?

Она странно на меня посмотрела:

— Ты, кажется… хотел сказать Супермен?

Я прищурился и подался вперед:

— Что ты сейчас сказала?

— С… Супермен умеет летать. А Человек-паук — нет…

— Ты сейчас пытаешься пошутить, да?!

— Нет. Я просто… — Глаза у нее увлажнились. — Я не могу пойти с тобой, Лэй. Мне надо заботиться о сестрах.

— Я слышал, что ты сказала Даку, перед тем как сбежала. Не волнуйся. Я распоряжусь, чтобы мои люди в Парадайзе передали деньги твоим сестрам на Юг. Позже дашь адрес.

На ее лице отразилось недоумение:

— Как ты вообще слышал, что я говорила на балконе?

— Неважно.

— Но я все равно не могу остаться с тобой надолго. Мне нужно заботиться о сестрах.

— А кто сейчас с ними?

— Тетя Бетти и мой кузен Бэнкс. Но это временно.

Бэнкс?.. Черт. Она напрямую связана с бандой с Роу-стрит.

Надеюсь, Чен этого не услышал. Он бы сорвался к черту. Когда мы украли тело Шанель, Чен настоял, чтобы мы надели зеленое — якобы это собьет «Воронов Убийц» с ее следа. Хотя бы на время. Пока я не пойму, нахрен мне вообще было нужно это тело.

На следующий день ее сестра, Кашмир, ворвалась в квартиру главы банды с Роу-стрит — Марсело, и наставила ему пушку в лоб. Марсело долго это будет помнить. До тех пор отношения Востока с Югом и Запада с Югом останутся, мягко говоря, напряженными.

Какого хрена Моник оказалась связана с Роу-стрит?

Голова гудела. Я потер виски свободной рукой.

— Ты останешься со мной, пока я не убью своего отца.

Она застыла:

— Что?..

— Осталось недолго.

Моник посмотрела на залитый кровью ковер, потом на наручники:

— Я все это время буду прикована к тебе?

— Зависит от обстоятельств..

— От чего? — Она подняла взгляд.

— Ты закончила с попытками себя убить?

Она кивнула: