Прекрасная месть

Глава 19

Дело о мертвом теле

Лэй

Я быстро принял душ, переоделся, схватил окровавленный деревянный кинжал и инкрустированные наручники, засунул оба предмета в карманы и вышел из люкса, мне нужно было быть рядом с Моник.

Без нее пустота внутри снова оживала, разъедая меня изнутри.

За мной шли мои люди.

Чен поспешил к моему боку:

— Любовь, горе и утрата — очень сильные чувства.

— Какой бы умный вывод ты ни собирался сделать, я слушать не собираюсь, — отрезал я.

Мы остановились у лифта.

Чен нажал на кнопку:

— Эти эмоции могут подтолкнуть человека к самоотверженности и добру. Но иногда именно они заставляют совершать поступки, которые плевать хотели на все законы и правила общества.

Я раздраженно застонал.

Чен поправил очки на носу:

— Итак, подводя итог: мы подошли к делу о том, как ты украл тело Шанель...

— Это не какое-то там дело детектива, — отрезал я. — И мы не будем это обсуждать. Я уже говорил: я не обязан тебе ничего объяснять.

— Жалею, что помог тебе в этом, — Чен злобно посмотрел на меня. — Мне тоже было больно после ее смерти, я думал, что ты просто попрощаешься с ней... Что это будет для тебя способом закрыть эту главу. Я не знаю... Но теперь у нас на руках ее тело, и все становится чертовски странно. Ты вообще понимаешь, сколько энергии мы тратим только на то, чтобы держать ее холодной в этом чертовом фургоне?

— Не вижу проблемы, — пожал я плечами.

Голос Чена на последних словах взвился:

— Ты не видишь проблемы?!

— Я планирую в итоге вернуть Шанель...

— Лэй, это уже высший уровень мрака и безумия, — выдал Чен. — Все это подчеркивает, насколько глубоки человеческие эмоции и до каких крайностей может дойти скорбящее сердце в поисках утешения.

— Что? — я нахмурился.

— Нам нужно вернуть ее тело.

— Пока нет.

Лифт издал звонок, и двери раскрылись.

Я зашел внутрь.

Чен и мои люди последовали за мной.

Двери закрылись.

Чен нажал кнопку и, прокашлявшись, продолжил:

— У тебя остались нерешенные чувства — любовь и тоска.

— Правда? — я прищурился.

— Шанель была для тебя источником счастья и смыслом жизни. Теперь ее отсутствие оставило пустоту, с которой ты не можешь справиться.

— Да уж. Небо синее, трава зеленая, — усмехнулся я, поворачиваясь к нему. — А еще собаки лают, а кошки мяукают.

— Обладая ее телом, хоть и безжизненным, ты пытаешься вернуть кусочек утраченного счастья, — спокойно продолжил Чен. — Это отчаянная попытка сохранить иллюзию ее присутствия.

— Хватит копаться в моей голове.

— Ты борешься с принятием ее смерти...

— Я сказал, хватит с меня твоего анализа, — рявкнул я, злобно глядя на него. — Довольно.

— Я твой заместитель Хозяина Горы...

— И тем не менее твоя работа — не повторять очевидное, — бросил я и снова уставился на лифт.

— На самом деле ты должен был помешать нашим теткам накачать меня снотворным. Обычно ты всегда на пару шагов впереди всех. Как они вообще смогли обвести тебя вокруг пальца?

Чен промолчал.

Я приподнял брови и посмотрел на него:

— Ты знал, что они собираются меня усыпить, и просто сидел сложа руки?

— Тебе нужно было поспать, — спокойно ответил Чен.

А потом ты, блядь, разбудил меня посреди лучшего сна в моей жизни.

Вздохнув, я снова уставился на двери лифта и засунул руки в карманы:

— Я очень близок к тому, чтобы перестрелять вас всех к чертям. Это было бы так просто. Пули в головы, и все вопросы решены. Пушки у меня есть. Пальцы, чтобы нажать на курок, тоже. И с каждым днем у меня все больше мотивации это сделать.

— Мы все понимаем, что ты скорбишь, — спокойно начал Чен, — но я обязан отметить, что твои действия...

— Какие еще "действия"? — я резко повернулся к нему.

— Украл тело Шанель. Похитил Моник...

— Я не похищал Моник, — процедил я, сжимая в кармане наручники.

— Я ее защищаю. От моего отца.

Лифт остановился.

Двери разъехались в стороны.

Я стремительно вышел, чувствуя, что если останусь рядом с Ченом еще хоть секунду — взорвусь.

Он бросился ко мне:

— Я даю тебе еще один день. Потом приму решение сам.

— Ты вообще никаких решений не принимаешь, — отрезал я.

— Согласно регламенту пять-семь-шесть, Заместитель Хозяина Горы может признать Главу ментально нестабильным и пересмотреть его действия ради блага Империи. А это значит, что я верну тело Шанель, чтобы Запад и Юг не начали с нами войну...

— Если ты вернешь ее тело без моего ведома, — холодно сказал я, — приводи в порядок все свои дела. Потому что вечером я тебя закопаю.

— Лэй... — Чен понизил голос. — Появились слухи.

— Они всегда есть.

— Наши люди... думают...

Я сжал в другом кармане рукоять деревянного кинжала:

— И что же думают наши люди, Чен?

Он замялся:

— Они шепчутся, что ты что-то делаешь с ее телом.

Я закатил глаза и ускорил шаг.

Ну конечно. Чего еще ожидать.

И нельзя сказать, что эта мысль ни разу не приходила мне в голову.

Я был не настолько ебанутым, чтобы переспать с телом Шанель. Но я хотел прикоснуться к ее коже, провести пальцами по ее лицу, вдохнуть аромат ее волос.

Только вот... сделать это значило бы переступить грань, за которой возврата уже не будет. Потому что где-то глубоко в голове шевелилась страшная мысль: а что, если мне понравится трогать ее мертвое тело?

И если это произойдет — мне уже ничто не поможет.

Чен тяжело вздохнул:

— Обсудим это позже.

— Нет, — отрезал я.

— У меня есть еще кое-что.

— Естественно.

— Моник не будет сидеть рядом с тобой на ужине.

Я резко остановился посреди коридора, прищурился:

— Что?

— Камеры зафиксировали, как дядя Лео сегодня уходил из номера наших теток перед нашим приходом.

Я покачал головой:

— Конечно. Они его покрывают.

— Я посмотрел старые записи. Когда Лео заходил, на нем был длинный синий плащ. Но я заметил кровь на его ботинках, руках и шее. И волосы у него были мокрые. Думаю, это тоже была кровь.

— То есть он пришел в номер тети Мин помыться и переодеться?

Чен кивнул:

— Уверен, ты захочешь поговорить с нашими тетушками.

Я стремительно зашагал вперед:

— Черт возьми, правильно. Я ясно сказал всем — не помогать ему.

— И поскольку твой отец смывал с себя кровь отца Моник...

Я стиснул зубы.

— А сама Моник сейчас, кажется, вполне наслаждается вечером.

Плечи у меня напряглись от злости.

Чен продолжил:

— Я подумал, что будет лучше посадить Моник подальше от разговора о дяде Лео.

Пусть девушка хотя бы сегодня спокойно отдохнет.

— Ей это нужно, — буркнул я.

— Однако я слишком хорошо тебя знаю, кузен.

— Это к чему?

— Я выбрал для Моник место так, чтобы ты мог видеть ее все время, пока будешь говорить с тетками о их непослушании.

Я сильнее сжал в кармане наручники:

— Как только разговор с тетками закончится, я забираю Моник и ухожу.

Я не собираюсь сидеть на этом ужине ни минуты дольше.

— Хорошо, — кивнул Чен, подводя нас к комнате в конце коридора.

— Ты готов?

Я закрыл глаза и провел пальцами по предметам в карманах.

— Лэй? — тихо позвал Чен.

Сглотнув подступившую горечь, я открыл глаза:

— Я готов.