Прекрасная месть

Глава 16

Сквозь запотевшее стекло

Моник

Когда Лео позвонил мне с телефона моего отца, я просто... застыла в шоке.

Мой мир рухнул, закружился в вихре, разваливаясь на куски.

Я едва держалась на ногах.

Было ужасно находиться далеко от Лэя, но я не хотела мешать ему, он как раз разговаривал со своим отцом на балконе.

Поэтому я осталась в номере и пыталась хоть как-то собраться.

Я села.

Потом встала.

Начала ходить из угла в угол.

Потом снова села.

И тут же вскочила, не в силах усидеть на месте.

Ничего не помогало.

Время от времени я опускала взгляд на свою рубашку, испачканную кровью отца.

И каждый раз это зрелище утаскивало меня еще глубже в густую, душную пелену горя, от которой реальность расплывалась перед глазами.

Я не могла больше это носить.

Разрываемая на части, я поплелась в ванную.

Нужно было избавиться от этой одежды. Немедленно.

Это неправильно. Все неправильно.

В ванной меня встретило безупречное спокойствие: холодная белизна плитки, фарфоровая раковина.

Вот так.

Здесь, в этой стерильной тишине, слезы сами покатились из глаз.

Прости меня, папа. Я правда думала, что Лео поможет… а не убьет тебя.

Руки дрожали.

Я глубоко вдохнула и выдохнула. Потом принялась судорожно снимать с себя одежду.

Пальцы скользили по пуговицам, не слушались, но я упрямо справилась: расстегнула пижаму и дернула ее вниз.

Ткань мягко шлепнулась на пол.

Все.

Облегчение прокатилось волной по всему телу.

Но, черт возьми, даже без этой одежды чувство вины никуда не исчезло.

Оно только крепче сдавило грудь.

Прости меня. У нас были разногласия, папа... но ты не заслуживал такой смерти.

Рыдая, я сняла с себя лифчик, джинсы и трусики.

Когда наконец все оказалось на полу, я вытерла слезы, встала перед зеркалом и уставилась на свое отражение.

Господи.

На меня смотрела девушка, полная отчаяния и такой глубокой печали, что становилось страшно.

Неудивительно, что Лэй приковал себя ко мне. Я до сих пор выглядела так, будто готова сигануть с крыши.

Нужно собраться.

Прикрыв руками обнаженную грудь, я обхватила себя за плечи и повернулась к душевой.

Мне надо было смыть с себя этот день, эту грязь, все, что случилось.

Но тут в голову закралась мысль:

А что я надену потом?

Я тяжело выдохнула.

Неважно. Может, у Лэя найдется лишняя рубашка или что-то в этом духе.

Я мысленно напомнила себе: нужно будет сказать Лэю, что мне придется заехать в квартиру за вещами. Одна только мысль о возвращении в то место сводила нервы в комок, но это нужно было сделать.

Рано или поздно мне все равно придется туда вернуться. Придется вернуться к жизни.

Я не могу убегать вечно.

По телу прошла холодная дрожь.

В голове все спуталось от стресса.

После смерти отца на меня свалилось еще больше обязанностей.

Мне нужно будет рассказать сестрам, спланировать похороны, найти нам новый дом, перевезти их туда, разобраться с долгами...

И при этом помочь им пережить утрату обоих родителей.

Это слишком.

Я задрожала.

Слишком много для одного человека.

Я сжалась в комке и крепче обняла себя руками.

Стоп. Не забегай так далеко вперед. Сейчас главное — шаг за шагом. Помыться. Потом вытереться. А потом... потом я решу, что делать дальше. И еще дальше.

Я вошла в душевую кабину и обхватила пальцами металлический кран, медленно повернула его, выпуская поток воды. Теплая струя быстро набрала силу. Звук бегущей воды эхом отдавался в ушах — ровный, монотонный, словно белый шум, отгораживающий меня от нового жестокого мира.

Вверх поднялся легкий пар.

Теплая вода лилась на меня нескончаемым потоком. И дарила не только физическое тепло. Она была как бальзам — нежный, утешительный, обволакивающий. Каждая капля будто несла в себе крошечный лучик солнца, лаская не только кожу, но и душу.

Вот так. Так хорошо.

Я глубоко вдохнула тонкий аромат мыла — легкий, цветочный, родной. Он возвращал меня к реальности, не давая утонуть в хаосе мыслей.

Становится чуть-чуть легче.

Я закрыла глаза, отдаваясь теплу, звуку воды и этому успокаивающему аромату.

Жаль, что нельзя остаться здесь навсегда. Просто переехать в душевую и прожить в ней остаток жизни.

Я приоткрыла рот и почувствовала на губах легкий солоноватый привкус, смесь пота и слез, переплетенных друг с другом. Странным образом это даже приносило утешение, хотя я и не могла объяснить почему.

Секунда за секундой я начинала ощущать, что очищаюсь — не только снаружи, но и изнутри. Горе все еще жило во мне. Раны от смерти родителей вряд ли затянутся быстро. Но что-то внутри отпустило. Боль, стискивавшая меня в железных тисках, ослабла, давая возможность дышать. Просто быть.

Это был маленький шаг. Крошечная частица в процессе исцеления. Но он был. И в тот момент — этого было достаточно.

Вокруг поднимался пар, закручиваясь спиралями и обвивая мое тело. Аромат роз и лаванды густо пропитал воздух.

Впервые с тех пор, как зашла в ванную, я огляделась по сторонам. Это было самое шикарное место, в котором мне доводилось принимать душ. Ничего общего с крошечной темно-зеленой клеткой в моей квартире, где я обычно мылась. Да что там, иногда у нас даже горячую воду отключали из-за убитых коммуникаций, и сейчас мне всерьез хотелось чмокнуть Лэя в щеку за этот короткий момент роскоши.

Наверное... хорошо, что он тогда приковал меня к себе. Хотя весь этот день был полным безумием и сплошной тьмой.

Я повернулась спиной к душевой лейке, позволяя теплым струям стекать по моему обритому черепу и скользить вниз по плечам. Ощущение было одновременно успокаивающим и бодрящим, словно тысяча крошечных пальцев нежно массировали мою кожу.

Ммм...

Я потянулась за жидким мылом и намылила голову и тело, пока аромат цветов не окутал меня целиком, а пена не покрыла почти всю кожу. Пар сгустился в плотное облако, заслоняя обзор.

Идеально.

Я закрыла глаза, глубоко вздохнула и позволила воде смывать не только мыло, кровь и грязь прожитого дня, но и мою боль. Мою вину. Мое горе.

Тихий звук донесся снаружи.

Что это?

Я распахнула глаза и застыла. Теплая вода все так же стекала по телу. Сердце забилось чаще, когда я прищурилась, пытаясь разглядеть что-то сквозь густую пелену пара.

В дверях стоял мужчина — высокий, с мускулистым силуэтом.

Лэй.

Я остолбенела, не в силах пошевелиться.

Он что-нибудь скажет?

Из-за пара я не могла разглядеть выражение его лица, но чувствовала, как от него исходит напряжение. Его взгляд будто прожигал запотевшее стекло.

Так...

Я сглотнула.

Может, поздороваться?

Лэй все так же стоял в дверях, не сводя с меня глаз. И я не знала, видит ли он, что я тоже смотрю на него.

Одно было ясно: между нами пробежала искра — плотная, ощутимая.

И при этом, вместо того чтобы чувствовать себя уязвимой или напуганной, я испытала странное ощущение безопасности. Будто пока он рядом, ничто в этом мире не сможет причинить мне вреда.

А еще... где-то в глубине живота заполыхало желание.

Он был полностью одет.

А я — совсем голая.

Такая хрень меня заводит.

Интересно, он понимает, что я его вижу?

Я едва различала его фигуру в тумане. Наверное, пар мешал и ему разглядеть мое лицо.

Я слегка приподняла брови.

Может, сказать что-то вроде... "Эй, заходи, помоешься"? Нет, тупо. А если: "Ты грязный?" Тоже хрень. Молчи, Моник.

Лэй продолжал смотреть на меня.

Хммм. Нет, что-то он точно видит.

На губах заиграла озорная ухмылка.

Одно я знаю точно: если ты зайдешь в этот душ, девственником ты отсюда не выйдешь.

От одной этой мысли сердце гулко ударилось в грудной клетке.

Мони, прекрати.

И все же... в его взгляде было что-то такое, что заставляло чувствовать себя особенной. Будто он видел не только ту, кем я была, но и той, кем всегда мечтала стать.

А потом... медленно... он отступил назад и прикрыл за собой дверь.

Я шумно выдохнула, только сейчас поняв, что все это время задерживала дыхание.

Какого хрена это вообще было?

Теплая вода продолжала стекать по моему телу.

Хотя Лэй и ушел, его присутствие все еще витало в душе вместе с паром и жаром.

И это было... чертовски сексуально. Честно говоря, в такие тяжелые моменты я бы совсем не отказалась от...члена.

Мои мысли быстро свернули на опасную дорожку.

Секс всегда помогает отвлечься от боли. Разве не какой-то великий философ это сказал?

И тут я осознала, о ком именно размышляю. Речь шла о Лэе — о парне, который всю жизнь любил одну-единственную женщину настолько, что остался девственником.

Вот это, блин, настоящая преданность.

По сути, он дал обет безбрачия.

И все ради нее. Причем без толку, судя по всему. Ну серьезно... как она вообще умудрилась его не трахнуть? Я не хочу осуждать мертвую женщину, но спойлер… я бы его трахнула.

Теперь ее уже нет. И умерла она из-за его отца.

Я покачала головой.

Успокойся, Мони.

Секс был последним, о чем мог думать Лэй со своей разбитой душой. Такой дисциплинированный и благородный парень точно не стал бы устраивать траурный перепих на стороне. И я тоже не собиралась играть с его чувствами и пытаться воспользоваться ситуацией.

Оставь его в покое.

Я тяжело выдохнула, развернулась и подставила лицо под струи воды.

Нужно собраться.

Последнее, чего мне сейчас не хватало, добавить к чувству вины и горя еще и унизительный отказ Лэя. Потому что если он не трахается даже со своим гаремом, с девушками, которых специально обучали его ублажать, то уж со мной тем более ничего не будет.

Я попыталась отвлечься на что-то другое. Но мысли упрямо скользили по разгоряченной дорожке возбуждения.

Очевидно, его неожиданное появление слишком сильно на меня подействовало.

Блин, мне правда нужен член... и ром... и, может, еще косячок.

Пока я заботилась о сестрах, в моей жизни были только работа и еда для них. Алкоголь и травка сводились к минимуму. Все деньги шли на оплату счетов, покупку школьных принадлежностей, одежды и прочих нужд. Никаких трат на кайф. Да я даже дешевого вина себе не позволяла, потому что лучше купить сыр и хоть как-то сделать бутерброды Тин-Тин менее жалкими.

Так что сегодня, в этот чудовищно паршивый день, у меня наконец появился крошечный бонус, возможность на время забыть о сестрах и... побыть безответственной.

Надеюсь, на ужине будет выпивка. Я не собираюсь устраивать дебош, но слегка нажраться, почему бы и нет. Потихоньку уползу в уголок, сяду тихо-тихо, буду сидеть себе пьяная, никого не трогать.

Хотя, конечно, было бы круто добавить к вечеру еще и член...

В голове всплыло лицо Дака и его убойная фраза про пенис в виде штопора.

Ну... может, Дак и был бы вариантом? В конце концов, с Лэйем мне явно ничего не светит.

Я усмехнулась, представляя, как флиртую с Даком, хотя прекрасно знала, что никогда бы с ним ничего не было. Просто приятно было хоть на секунду отвлечься от всей этой тяжести.

Мони, сядь уже, успокой свою горячую задницу.

И тут перед глазами снова всплыл образ Лэя, стоящего в дверях.

Тело отозвалось предательским трепетом.

Он правда меня видел? Ему... понравилось то, что он увидел? О чем он вообще думал в тот момент?

Я знала точно: если бы Лэй вдруг проявил инициативу, я бы не стала его останавливать. Даже под пальто и одеждой было видно, как туго обтягивают его тело мышцы.

И наверняка у него там все при нем, да? Он ведь и ходит так, будто у него там здоровенный.

Разве было плохо жаждать чьей-то близости в своем горьком одиночестве? Разве было преступлением искать утешение в чужих объятиях, когда потеря висела надо мной темным облаком?

В машине я поклялась себе, что я помогу Лэю залечить его раны так же, как он лечит мои. И что, если часть этого исцеления могла прийти через секс? Это ведь не так уж плохо, правда?

Желание пульсировало в венах.

Ты просто хочешь секса. Остынь.

Честно говоря, я бы уже давно прикаснулась к себе, если бы не боялась, что Лэй вдруг снова зайдет в ванную.

К тому же, не забывай, его сердце все еще принадлежит этой Шанель. Он до сих пор думает о ней. Хочешь, чтобы он трахал тебя, представляя другую? Фу-у-у.

Я шумно выдохнула.

Не усложняй себе жизнь еще сильнее.

Я сглотнула, зажмурившись.

Будь рядом с Лэем... но свое тело оставь для того, кто будет смотреть на тебя. А не на призрак другой женщины.