Прекрасная месть

Глава 12

Грязная работенка

Моник

Остаток пути Лэй молчал, откинув голову на спинку сиденья. Но все это время он не сводил с меня глаз.

А я продолжала гладить старые шрамы на его ладони. Бледные, неровные полосы были как карта пройденного пути, дороги борьбы и стойкости. Шрамы, выцарапанные жизнью, рельеф его силы и упорства. Их можно было «прочесть» лишь тем, кто осмеливался коснуться и понять.

По крайней мере, мне так казалось. Он не выглядел тем, кто часто позволял другим прикасаться к себе. И уж если позволял... Вряд ли многие доживали до следующего дня.

Он явно прошел через многое.

Лэй нарушил тишину:

— Мне неловко признаться, но мои руки совсем не такие мягкие и гладкие, как твои.

— Мои тоже не такие уж мягкие. Это рабочие руки, — ответила я.

— Все равно они мягче моих, — грустно улыбнулся он. — Где ты работаешь?

Я пожала плечами:

— Делаю то, что делаю.

— И что же именно? — уточнил он.

— Ничего особенно захватывающего.

— Но между нами нет секретов, — спокойно заметил он.

Я усмехнулась:

— Потому что мы теперь закадычные друзья?

— Именно, — с легкой улыбкой сказал Лэй и, шевельнув другой рукой, напомнил о наручниках, соединяющих нас. — Самые близкие. Никаких тайн. Расскажи. Мне интересно.

— Почему?

— Ты даешь мне повод отвлечься.

Я поняла, о чем он. Стоило мне просто прикоснуться к нему, и боль от смерти отца отступала хоть на немного.

Я медленно провела пальцами по одному из выпуклых шрамов, поднявшись до его запястья.

— У меня две работы. Первая — я официантка в стрип-клубе. И это даже не приличное место. Это дыра, куда сваливаются старые стриптизерши, потому что в другие клубы их уже не берут.

— Как называется это место? — спросил Лэй.

— Scarlett's Exotic Lounge, — поморщилась я. — И, честно, в нем нет вообще ничего экзотического.

— Но владеет им женщина по имени Скарлетт? — уточнил он.

— Нет. Какой-то мудак по имени Карл. Без понятия, откуда он вообще взял это имя.

Лэй усмехнулся уголком губ.

— И что на тебе обычно надето, когда ты там работаешь? — его голос был легким, почти ленивым.

— Туфли на шестидюймовых каблуках. Крошечная черная юбка... Через которую, в общем-то, видно... ну... почти все. И еще маленький корсет, вернее, полоска ткани сантиметров пять в длину. Так что... это больше лифчик, чем корсет.

К моему удивлению, Лэй прикусил нижнюю губу.

— Хм-м...

Я моргнула.

— В общем... не работа мечты, но за ночь удается быстро срубить немного денег. Конечно, если клуб не ограбят.

— Сколько получается заработать?

— Двести — триста долларов в хорошие вечера. В плохие… еле-еле набирается пятьдесят.

— Ты ненавидишь работать там?

— Клиенты там, в основном, отвратительные, — фыркнула я.

Улыбка с его лица исчезла.

— В каком смысле?

— Казалось бы, с кучей голых баб, которые скачут на сцене, им должно этого хватать, — я перескочила пальцем на новый шрам, зигзагообразный, вдоль его большого пальца. — Но нет. Мужики всегда хотят, чтобы официантки, единственные, кто там еще хоть как-то одет, — тоже скинули с себя все.

— Они хотят то, чего не могут получить, — тихо заметил Лэй.

— И это жутко бесит. Они постоянно пытаются схватить меня за задницу и... ну, ты понял.

Все тени улыбки тут же исчезли с его лица.

— Теперь, когда у тебя есть деньги, которые дал тебе мой отец, ты все еще собираешься там работать?

— Ни за что, — твердо сказала я. — Когда все это закончится, я пойду в приемную комиссию колледжа Glory Community College и выберу нормальную программу, которая поможет мне зарабатывать — сестринское дело, IT, бизнес-администрирование... что-то в этом духе.

Впервые за весь день внутри меня мелькнуло что-то похожее на радость.

— Запишусь туда, где будет толково и не слишком долго учиться. Семьдесят пять тысяч далеко не уведут, но я подойду к этому с умом. Буду жестко экономить, считать каждый цент. И еще хочу отложить немного для сестер — на учебу или...

— Нет, — резко перебил Лэй. — Ты должна потратить все на себя. Сделать все, чтобы у тебя была самая сильная позиция.

— Я так не могу, — прошептала я.

— Ты о них заботишься. Если ты будешь стоять крепко на ногах, тебе будет намного проще помогать им и поднимать их за собой.

— Ну... в этом что-то есть, — признала я, задумавшись.

Лэй снова стал серьезным:

— И что за вторая работа?

— А, — я снова пожала плечами. — Работа с цыплятами.

Лэй удивленно поднял брови:

— С цыплятами?

— В Глори на окраине города стоит огромный завод по переработке курятины. Я подрабатываю там по вечерам. Вообще-то, если бы сегодня был обычный день, я бы как раз сейчас туда ехала.

— И что ты там делаешь?

— Очень гламурная работа, — фыркнула я, — стою на конвейере и лома́ю кости.

Лэй усмехнулся:

— Звучит гламурно. Расскажи еще.

— Серьезно? — я удивилась.

— Твой мир совсем не похож на мой. Это... захватывающе.

Я усмехнулась:

— Может, поменяемся местами?

— Пожалуй, стоит, — усмехнулся Лэй.

Он остановил мою руку, перестав позволять мне водить пальцами по его коже, и просто крепко сжал ее... Будто давно хотел это сделать, но только сейчас решился. Его тепло медленно проникало в мою ладонь.

— Почему ты вообще ломаешь куриные кости? — спросил он.

Я заставила себя собраться.

— На заводе высокий показатель обрабатываемых тушек в минуту. Его так и называют — ПВМ⁷. Представь: ты стоишь на конвейере при температуре около четырех градусов тепла. Все вокруг сырое, мокрое и скользкое. Куриная жижа, кишки, жир, все это течет по пальцам и забрызгивает комбинезон.

— Очень гламурно, — усмехнулся Лэй и провел пальцем по моим костяшкам.

— Работники стоят плечом к плечу, все с острыми ножами и крюками в руках. И каждому дают одну задачу, которую надо выполнять снова и снова, без остановки.

— И твоя задача — ломать кости? — уточнил он.

— И сухожилия перерезаем. Очень быстро. Наша линия отвечает за отделение ножек и крылышек, — добавила я.

— Значит, ты хорошо обращаешься с ножом? — уточнил Лэй.

— Ну... — я задумалась. — В целом да. Можно так сказать.

— А с пистолетом? Дядя Сонг ведь отдал тебе свой. Мой дядя никогда бы не поступил так просто. Да еще и с заряженным оружием. Он точно знал, что ты умеешь им пользоваться.

— Наверное, Сонг подслушал, как я рассказывала твоему отцу, что иногда охочусь с сестрой в лесу Серенити, чтобы добыть еды.

— Отец тоже охотился, — тихо сказал Лэй. — Чтобы прокормить меня и мою сестру.

— Он мне об этом рассказывал, — кивнула я.

Лэй вздохнул и отвел взгляд, но руку мою так и не отпустил.

Я почувствовала, как что-то кольнуло внутри.

Опустив глаза, я посмотрела на наши переплетенные пальцы.

— Ты боишься убить своего отца? — спросила я почти шепотом.

— До усрачки, — ответил он честно.

И вдруг машина резко остановилась.

Я подняла глаза.

Что за...?

Royal Palm Hotel возвышался над городом, словно непоколебимый страж. Его силуэт был неотъемлемой частью скромной панорамы Глори и считался главной гордостью города.

Когда-то, до болезни, моя мама работала здесь горничной, драила туалеты и терпела капризы постояльцев. Только благодаря ей я хоть раз в жизни заглядывала в номера этого отеля.

Конечно, позволить себе остановиться здесь я бы никогда не смогла. Royal Palm был настоящим оазисом роскоши: стандартный номер стоил минимум четыреста пятьдесят долларов за ночь, а люксы начинались от тысячи.

Я удивленно распахнула глаза:

— Мы будем жить здесь?

С скучающим видом Лэй осмотрел отель, будто тот не блистал золотом и роскошью.

— Да. Похоже, это то самое место, — спокойно произнес он. — Почему? Оно тебе не подходит?

— Royal Palm? — я нервно рассмеялась. — Да нет... Просто это слишком шикарно для Глори. Здесь останавливаются только богатые.

— Хм-м, — протянул он, снова лениво оглядев здание и, кажется, совершенно не впечатлившись. — Отлично. Ты когда-нибудь жила здесь?

— О, да, постоянно, — фыркнула я. — После смены на конвейере, где я ломаю куриные кости, я обычно иду прямиком в свой президентский люкс, закидываю окровавленные сапоги на стол и отдыхаю.

Он резко повернулся ко мне и широко улыбнулся:

— Ты смешная.

— Спасибо. И нет, конечно, я никогда здесь не жила. Но моя мама работала в этом отеле.

И однажды мы с сестрой, Джо, даже снялись тут в массовке, когда здесь снимали фильм.

— В каком фильме? — спросил Лэй.

— Вряд ли ты о нем слышал. Это был какой-то супердешевый слэшер.

— Но все-таки, как назывался?

— «Смотритель»?

— Ты права. Никогда о таком не слышал.

— Сюжет крутился вокруг группы старых школьных друзей, которые решают устроить спонтанную встречу в роскошном отеле. Они и не подозревают, что туда же заявляется недовольный бывший уборщик мотеля, известный только как «Смотритель», с ржавой старой ножовкой в руках. И начинает вырезать их одного за другим.

— А кого ты там сыграла? — с легкой улыбкой спросил он.

Я расплылась в гордой улыбке:

— Я была трупом номер двадцать три. Вся в крови, с ножом, торчащим из лба. Мы с сестрой лежали на полу часами, пока они снова и снова переснимали сцену.

Лэй усмехнулся:

— Понравилось играть мертвую?

— Это был лучший день в моей жизни, — радостно сказала я.

Он негромко рассмеялся.

Дверь рядом с ним распахнулась.

На пороге появился Чен:

— Все. Мы на месте.

Выражение Лэя резко изменилось, словно он надел на себя непробиваемую маску. Все тепло и веселье, что еще секунду назад светились на его лице, исчезли без следа, уступив место холодной решимости. Каждой чертой он давал понять, что начались серьезные дела.

Я напряглась.

Лэй снова стал тем пугающим незнакомцем, каким был в самом начале. Он отпустил мою руку и повернулся к Чену.

Что ж. Веселье кончилось.

Чен достал маленький ключ и передал его Лэю:

— Вот. С их помощью вы сможете снять наручники и наконец свободно двигаться.

— Наручники остаются, — холодно сказал Лэй, убирая ключ в карман. — Номер готов?

— Готов, — мрачно отозвался Чен, затем кивнул в мою сторону:

— На всякий случай я все-таки забронировал для Моник отдельную, очень приличную комнату этажом ниже. Вдруг ты передумаешь...

— Ну, я не передумаю. Она остается в моем люксе. Всегда будет рядом со мной.

Чен прищурился:

— Всегда?

По лицу Лэя дернулась жесткая линия челюсти.

— Всегда, — повторил он.

Я в изумлении распахнула глаза:

— Ну... не прям всегда же...

Но ни один из них даже не повернулся ко мне.

Чен не отводил взгляда от Лэя:

— И сколько, по-твоему, Моник должна "всегда" оставаться при тебе?

— До тех пор, пока я не убью своего отца.

— Почему именно до этого момента?

— Моник его заинтересовала. А значит, одна она в безопасности не будет, пока он жив.

Что?!

Холод ужаса пробежал по мне.

Чен кивнул:

— Логика в этом есть.

Лэй нахмурился:

— Рад, что смог тебя впечатлить. Это доставляет мне неподдельную радость.

Чен поправил пуговицу на пиджаке, словно проверяя, все ли на месте:

— То есть, мы окончательно соглашаемся на похищение?

— Если ты хочешь это так называть.

— Думаю, и власти, и семья Моник могут с этим согласиться.

— Тогда я сам поговорю со всеми, у кого возникнут претензии, — спокойно отозвался Лэй.

Я сжала губы в тонкую линию.

— Значит, она будет жить в твоем люксе? — уточнил Чен.

— Да.

Чен прочистил горло:

— И... ты планируешь оставить ее прикованной к себе?

— Таков план.

— Может, хотя бы немного отступить от плана?.. Может быть, обсудим наручники или...

— Никаких компромиссов, — жестко оборвал его Лэй.

Отступив на шаг, Чен шумно выдохнул:

— Тогда я больше не буду поднимать эту тему.

— Сомневаюсь, что ты сдержишь это обещание, — сухо заметил Лэй и, держа меня за руку, повел нас прочь от машины.

Нам с Лэем потом придется серьезно поговорить об этих чертовых наручниках. Я не собираюсь носить их вечно.

Все его люди, одетые в синие костюмы, уже вышли из фургонов и других машин.

— Ладно, Лэй, — сказал Чен, отходя в сторону. — Тогда давай обсудим, что нам еще предстоит сегодня.

А что еще сегодня будет?!