Стиратель

Глава 16

Матвея разбудила раковина на груди. Она не звенела, нет, она нагревалась и потом остывала, нагревалась и остывала. Он поймал ее ладонью, не вполне проснувшись, не понимая, что с ней такое. Потом ухватил двумя пальцами левой руки, а пальцами правой попробовал, как говорил ему Джуд, ее раздвинуть. И Джуд был прав: у него получилось.

Он приложил раковину к уху и услышал в отдалении шум моря – этого и следовало ожидать. А больше ничего.

– Ассо! – позвал он. – Ассо!

Как она будет с ним разговаривать, если находится под водой? Русалки там наверняка общаются по-своему, не так, как на суше. Это же невозможно, открывать рот и издавать обычные звуки. Неужели ничего не получится и все зря?

– Ассо! – сказал он с напряжением. – Ты меня слышишь? Любимая!

Джуд приподнялся на локте и посмотрел на него при свете непогашенного бра.

Сквозь мерный шум прибоя до Матвея дотянулся голос жены.

– Матвей! – радостно закричала она. – Ты пробился! Я тебя слышу! А ты меня слышишь?

Он откинулся на подушки с резким выдохом облегчения. Сердце забилось быстро-быстро, отзываясь на такой родной голос.

– Слышу, – сказал он. – Господи, слышу. Как ты?

– Все хорошо. – Она закашлялась, опровергая собственные слова, и приступ все никак не заканчивался.

– Как ты себя чувствуешь? Тебе больно?

– Нет, не больно. Только тяжело дышать. Будто бы сильно душно. Ничего, не бойся.

– Василиса сказала, что тебе надо будет на реабилитацию в пресную воду потом. Мы здесь договоримся. – Матвей глянул на Джуда и поднял брови. – Надо будет срочно, так что прямо здесь, домой не полетим пока.

– Ладно, – охотно согласилась Ассо. – Ты очень скучаешь, да?

– Да. Очень.

– И я очень. Слушай, я…

– Погоди, – перебил он ее. – Я сейчас не один, если что. Маленькая русалка упоминала, что никому нельзя говорить, так что имей в виду, на всякий случай, что я тут не один.

На этот раз брови поднял Джуд.

Ассо засмеялась своим легким, счастливым смехом.

– А я думала, ты там совсем один! Переживала. А ты с кем там можешь быть? Ты с кем-то подружился, да?

– Да, – отвечал Матвей, не сводя глаз с лица Джуда. – Я с друзьями. Я нашел себе друзей. Или они меня нашли.

– Расскажи мне о них, а? А то мне тут так тоскливо. Ночью даже страшно немножко. И я же не могу тебе пока рассказывать, да. Ты сердишься на меня?

Матвей задохнулся.

– Я на тебя? Я люблю тебя больше жизни.

– Я тебя тоже, – тихо сказала она.

Джуд закусил ноготь и отвернулся.

– Кхм, значит, мои новые друзья. Это молодые влюбленные. Они оба нейтралы, как я. И они говорят по-русски, это очень удобно.

– Как здорово! Оба полуогненные?

– Нет, только он полуогненный, а она дух воздуха, это называется сильфида. Наполовину.

– Надо же! Я никогда еще с такими не встречалась. Хотя у себя, конечно, я никак и не могла с ними встретиться, а на земле тоже еще не успела. Вот я выйду, тогда мы все познакомимся. Хорошо.

– Им только помочь надо. А я ума не приложу как.

Джуд встал и отошел к окну.

– Ты придумаешь, наверное, – оптимистично сказала Ассо. – Ты же Ключ.

Она снова закашлялась. Матвей прижал руку к груди, унимая сердце.

– Слушай, – пожаловалась она потом. – Мне страшно.

– Мне тоже немножко страшно. Но все будет хорошо. Я тебя люблю. Все будет хорошо. Денис с Василисой звонили. Привет тебе передают. Василиса вон про реабилитацию выясняла. Я тебе уже сказал, а привет забыл передать. Они волнуются. Думали, что мы поссорились. Васька думала, Денис ничего не думал. Приехать хотели, я отговорил.

– Молодцы они, – сказала Ассо. – Я тоже беспокоилась, говорила себе, что надо, чтобы кто-то с тобой был, чтоб ты с ума не спрыгнул без меня. Здорово, что есть возможность с тобой связаться. Ты легко нашел ракушку?

– Легко, да, несложно. У первой же русалки, которую мы спросили, она и нашлась.

– Замечательно. Услышать твой голос, услышать тебя… Сейчас у меня намного больше сил и уверенности. Если бы еще можно было обняться… У нас все получится, и скоро мы будем вместе. Ребята молодцы, что предложили приехать, и удачно, что не понадобилось, раз с тобой друзья. С тобой хорошие друзья?

– Хорошие.

– Матвей, – проговорила Ассо шепотом, и он ярко ее себе представил: как она держит в руке раковину, как водит по ней пальцами другой руки, нежно поглаживая, в неосознанной надежде, что он это почувствует. И он почувствовал.

У него защипало в глазах.

– Я тебя люблю, – сказал он. – Я тебя буду любить всегда. Мне так жаль, что я не могу быть с тобой сейчас и защитить тебя.

– Но тут не от чего защищать…

– Значит, просто быть с тобой. Я очень хочу быть с тобой.

– Я тоже. – Она помолчала. – Ладно, целую. Наверное, пока все. Мы еще поговорим следующей ночью, правда?

– Надеюсь, что да. Мне дали эту раковину на цепочке, и цепочка у меня на шее. Удобно. Если можно не ночью, то…

– Нет. Не ночью нельзя. Можно только ночью. Ладно. Я тебя люблю. Спи.

– Ассо!

Но в раковине снова был слышен только шум прибоя.

Джуд стоял у окна, сдвинув в сторону жалюзи, и смотрел в темноту.

– Отбой на сегодня, – информировал его Матвей. – Какое у тебя звание-то, как к тебе обращаться?

Грек не ответил. У Матвея внутри все дрожало, и он атаковал снова:

– Как тебе, обоих было слышно или только меня?

– Обоих, – не оборачиваясь, сухо проронил Джуд.

– Прекрасно. Прости, что мы не оправдали твоих надежд… не оправдали же, да? Не оправдали, не раскрыли своих злонамеренных планов, только ворковали, как идиоты, и не дали тебе поспать. Ты уж прости нас.

Джуд повернулся. Глаза у него сверкали. Видно было, что он едва сдерживается. Но он ничего не сказал. Снова подошел к кровати, осторожно укрыл съежившуюся во сне Фотину и тихо лег.