Стиратель

Глава 5

Матвей моргнул раза два или три в кромешном мраке, а затем они с Ламией очутились в большом вестибюле, напоминавшем о советских дворцах пионеров или о старинных железнодорожных вокзалах. В двух шагах от него стоял Джуд.

– Этот? – холодным тоном произнесла морская королева, как ни в чем ни бывало ткнув в грека пальцем.

– Э… да, он.

Она отпустила подвеску и подошла к Джуду, от удивления раскрывшему рот. Склонила голову к плечу.

– Надо же. И правда сын саламандры.

– Здравствуйте, – взял себя в руки Джуд. – Ваше величество, не так ли?

– Так, так. Твой – друг? – пригласил меня, чтобы я тебе помогла.

Джуд бросил на Матвея мимолетный взгляд, в котором ничего невозможно было прочитать.

– Ты подтверждаешь, что Матвей твой друг?

– Да, – сказал Джуд.

– И ты подтверждаешь, что не отказываешься от моей помощи?

– Подтверждаю, ваше величество.

– С чем тебе нужна моя помощь? Матвей говорил, что у тебя есть братья, также сыновья саламандры. Так ли это?

– Да.

– И что помощь тебе нужна в противостоянии с демонами.

– Да.

– Ты сын саламандры. Почему ты не можешь сам справиться с демонами? Тем более если вас трое?

Вопрос, очевидно, застал Джуда врасплох ничуть не хуже, чем их эффектное появление ниоткуда.

– М-м… Насколько мне известно, ваше величество, мои братья не обладают таким талантом, и мы не саламандры, а полукровки, таким образом…

– Нонсенс. Матвей сказал мне, что ты видишь демонов и можешь их обезвреживать. И из людей тоже изгоняешь. Что отличает тебя от братьев?

Она обошла его кругом, разглядывая, будто музейный экспонат.

– Они где?

Джуд махнул рукой. Впереди виднелась большая стеклянная витрина, а за ней стояли с безучастным видом манекенов Гелиан и Лин. Ни Ламия, ни Матвей поначалу их не заметили.

– О! – воскликнула королева в радостном возбуждении. – Вас действительно трое. А ты знаешь, что втроем дети саламандры способны победить сколько угодно демонов?

– Почему же у нас ничего не выходит, ваше величество? – скрипнув зубами, выдавил Джуд.

Она подошла к стеклу и приложила руку. По ровной поверхности побежали трещины. Но стоило ей убрать ладонь, как они затянулись.

– Эмпуса в своем репертуаре. Она заманила их, а на них заманила тебя. И что дальше, сын саламандры? – обернулась она к ним.

– Что дальше, ваше величество?

– Она предлагает тебе сделку?

– Она предлагала мне сделку вчера, и я от нее отказался.

– Чего же ей захотелось сегодня? Молодой крови?

– Вероятно, – ответил Джуд, и Матвей внезапно понял, что тот еле сдерживается, а внутри весь кипит. – Я только что сюда добрался, еще не видел Эмпусу. Что она с ними сделала?

– Что ты с ней сделаешь? – подхватила королева оживленно.

– За них я готов на что угодно.

– Ты уступишь ей?

– Я не могу уступить ей. Это невозможно.

Королева с удовлетворенным видом кивнула.

– Конечно, это невозможно. Ты же сын саламандры. Но они же тоже дети саламандры. Подожди минуту.

Она вернулась к витрине и снова прикоснулась к ней раскрытой ладонью. На этот раз она держала руку дольше и смотрела не на зачарованное стекло, а на лица близнецов. Матвею показалось, что стекло стоит не между Гелианом и Лином, с одной стороны, и Джудом, с другой стороны, – почудилось, что братья Джуда погружены в стекло, как в желе. К горлу подкатила тошнота, будто это не им, а ему было нечем дышать.

Королева тряхнула головой и добавила к первой вторую ладонь. Стекло и правда шаталось и вновь возвращалось к прежней форме, словно гигантский куб желе. Потом она уронила руки и повернулась к Джуду.

– Ты обожженный, они нет.

– Что?

– Ты обожженный, они нет. Ты входил в пламя, они нет. Когда ты обожжешь их, вы будете те самые легендарные три сына саламандры, которых демоны не могут одолеть. Сейчас еще нет.

Джуд закашлялся.

– Я их должен… что?

– Ты должен разжечь пламя и направить на них. Держать достаточно долго, чтобы расплавить эту преграду. Иного выхода нет. Иначе они скоро задохнутся там. Эмпуса, наверное, сделала им предложение, они отказались, и она оставила их немного подумать – или она вернется, или они задохнутся. Третий вариант – твой. Зажигаешь огонь, растапливаешь преграду, обжигаешь братьев, и вы с ними непобедимы.

Джуд с ужасом посмотрел на Матвея.

– Я не могу разжечь огонь здесь. Я не умею. Я не кромешник. Мой остаточный талант в другом. И – они же погибнут от ожогов. И… простите мою дерзость, ваше величество, но как я могу вам верить?

Она засмеялась, будто закричала экзотическая птица, и смех взлетел в огромном пустом помещении к самому потолку, ударился о стены, осыпался на пол хрустальными осколками.

– Ты не можешь мне верить, сын саламандры, потому что ты генетически не способен верить таким, как я. Однако… ты же знаешь, кто я. Жена Матвея оказала мне услугу. Он потребовал ответную услугу, на которую имеет право. Он потребовал, чтобы я помогла тебе. Израсходовал свое богатство на тебя. Это все. Я не в состоянии сделать это за тебя. Я не саламандра, я змея. Я даже не останусь тут, когда ты решишься – если ты сподобишься. Для меня это было бы крайне вредно и неприятно. Не верь мне, но ты знаешь, что я права. Если ты сейчас прислушаешься к себе, ты поймешь, что я права.

Джуд еще раз посмотрел на Матвея, но тот больше ничего не мог для него сделать.

– Спасибо, – медленно произнес Джуд. – Я воспользуюсь советом и для начала прислушаюсь к себе.

– Вот и отлично. А я пошла. – Королева триумфально улыбнулась Матвею: словно фотовспышка сработала. – Квиты!

И в следующее мгновение она пропала, будто ее и не было.