Страна потерянных дорог

Часть 1 Заблудшие души Глава 1

Снег все шел и шел, застил лобовое стекло и налипал на дворники. Надо бы остановиться и почистить их, чтобы не заледенели, да только останавливаться было страшно.

Вероника ехала по второстепенной трассе на старой девятке. Ехала медленно и осторожно, вцепившись в руль побелевшими от напряжения пальцами. Вокруг на километры — никого и ничего. Ни деревенек, ни заправок, даже других машин нет ни одной.

А буря все крепчает, взметая снежные вихри там, где не стоит преграда из лесополосы, и наметает с полей на дорогу огромные сугробы.

Сейчас самое главное, — думала Ника, — это доползти до трассы. Там есть заправки, ловит связь, ездят чистилки и аварийные службы. Там даже в такую погоду попадаются другие водители. И случись что, они могут помочь.

Возвращаться смысла нет, ведь до точки отправления почти столько же пилить, сколько и до родного города. Буря началась километров двадцать назад. Резко поднялся ветер, снег вдруг пошел стеной, крупными хлопьями. Каких-то полчаса — и все, вокруг одна только белая пелена.

— Далась вам эта картошка! — в который раз зло проговорила Вероника в тишине автомобильного салона.

Если у дочери есть машина — это не значит, что ее надо гонять по всем дурацким вопросам к черту на рога! Если даже вам друзья из деревни передали мешок картошки и вязанку лука. Можно же на рынке купить! Да бензин на эти сто километров и то дороже вышел! Но нет: «С рынка невкусная и вообще — сплошное ГМО».

Машину тряхнуло, и Ника снова выругалась. Завтра на работу, а выходные потратила на ерунду и даже не отдохнула совсем.

Дорога становилась хуже. Потому что отбойников на старой деревенской трассе не было отродясь, а ветер заметал снегом все вокруг. И уже совсем непонятно, где заканчивается дорожное полотно, а где начинается поле. Одна сплошная белая равнина на километры. Даже по редким деревцам не сориентируешься.

Стало темнеть. Ника ощутила холодок, что бежит по животу и плечам. И не от мороза за окном, а от страха остаться на этой заснеженной трассе в темноте. Тут даже при тусклом свете дня неясно куда и как ехать, а ночью станет совсем плохо.

Ника не трогала тормоза, не газовала резко. Ехала плавно, осторожно, тормозила двигателем и старалась не дергать руль. Но все равно с каждой минутой становилось тяжелее удержать машину на дороге.

Поднявшийся порыв ветра швырнул в лобовое снег, полностью лишив обзора. Что-то твердое попало под колесо, машину жестко тряхнуло и вдруг понесло юзом, закрутив. Через мгновенье последовал глухой удар, от которого больно резанул ремень безопасности.

Ника некоторое время сидела не шевелясь и не дыша в полной тишине. Двигатель заглох после удара, дворники уже не очищали лобовое, так что в салоне стало темно.

А скоро станет еще и холодно!

Девушка пыталась сконцентрироваться на дыхании и в панике сжала висящую на груди подвеску — подарок почившего дедушки, сделала несколько глубоких вдохов-выдохов и стряхнула с себя оцепенение. Надо выйти из машины и посмотреть, что случилось! Во что врезалась, как, можно ли откопаться.

Водительская дверь не открывалась. Что-то подпирало ее с другой стороны, мешая выйти. Ника подергала ее да и полезла в темноте к пассажирской двери. Та, хоть и с трудом, но открылась. Не сильно, но достаточно, чтобы худенькая Ника смогла пролезть.

За окном сгущались сумерки, бушевал ледяной ветер и бил в лицо колючим снегом. С трудом, барахтаясь в сугробах, Вероника отошла от машины и огляделась. Кажется, съехала с дороги: девятка стояла под углом, зарывшись передним бампером в сугроб. Хорошо закопалась, даже лобовое под снегом, но зато столкновение было относительно мягким — снег смягчил удар.

Почти полчаса Ника пыталась что-то сделать. Откопать перед машины из снежного плена, завести двигатель, поймать сеть и вызвать помощь. Но старый сотовый телефон на морозе быстро разрядился, мотор так и не ожил, а попытки расчистить огромный сугроб не увенчались успехом.

Потихоньку девушку накрывала паника. Мороз крепчал, дорога на километры вокруг пустая — почти за час ни одной машины не проехало. Ни связи, ни возможности погреться.

Сколько таких историй она читала, как люди замерзают насмерть на трассе. Обычно в плохую погоду на своей старой машине никуда не ездила далеко, а тут… родители плешь проели, требуя свою картошку!

Что толку сейчас сокрушаться, — подумала Ника. Села в машину, глотнула остывшего чая из термокружки. В салоне авто хотя бы ветра не было, но мороз начинал пробирать до костей. Пока бегала вокруг машины, пока лопатой снег кидала, еще не так ощущался холод.

И сколько она так протянет? Ночью, даже если кто и проедет по этой трассе, ее не заметят в темноте и снегу. Ни связи, ни укрытия. Светоотражающие знаки ветер заметет снегом через пару минут. И погреться негде…

Ника быстро выскочила из машины и глянула в сторону ближайшей лесополосы. Надо костер развести! Под деревьями ветер не такой сильный, есть хворост. Может какое укрытие удастся найти.

Девушка быстро счистила снег с багажника и открыла его.

Становилось все темнее, так что вещи Ника искала уже наощупь. Кажется, у нее самый странный и бесполезный багажник в мире! Крошечные грабли (и что они тут делают?), настольная игра (картон пойдет на растопку), бутылка розжига для углей (осталась с новогодних шашлыков с друзьями), две пары обуви (летней) и одна тапочка без пары… И старая резная полочка, которую она нашла у друзей родителей в сарае и хотела отреставрировать.

Ну и мешок картошки, конечно. Главный виновник торжества и спонсор мероприятия!

Подумав, кинула несколько картошин в рюкзак — можно будет в углях запечь. Добавила розжиг, кружку и бутылку с чистой водой.

Девушка занемевшими руками закинула рюкзак на плечо, поправила съехавшую на ухо шапку, закрыла машину и пошла по сугробам в сторону лесополосы. Ника утопала в снегу выше колена и едва могла идти вперед. Порывы ветра норовили сбить ее с ног, а острые снежинки резали щеки.

Вдруг Ника провалилась по самую шею в какую-то яму, а рыхлый снег накрыл с головой, набиваясь в нос и глаза. Стало трудно дышать, то ли от холода, то ли от страха.

Девушка принялась утрамбовывать снег вокруг себя, руками и ногами, чтобы хоть как-то выбраться из сугроба. Через несколько ужасных минут, когда Ника просто билась со снежным пленом и даже думать уже не могла, удалось немного продвинуться вперед.

И под ногами оказалась твердая земля, под наклоном, но на нее можно было опереться. Девушка стала трамбовать снег усерднее, держась рукой за склон, видимо, канавы, что шла вдоль дороги и куда Ника и провалилась.

«Я так не умру! Я так не умру!» — все повторяла она.

Дыхания не хватало, налипший снег замедлял движения, не давал нормально оглядеться и глубоко вздохнуть. Но девушка продолжала карабкаться по рыхлому склону, пока, наконец, не оказалась там, где сугробы были всего лишь по колено.

Стемнело почти полностью, только снежное небо было каким-то белесым и словно светилось в ночи. Совсем близко маячила черной стеной лесополоса, и Ника побрела туда, уже совсем не чувствуя ни рук, ни ног. Может от усталости, а может и от мороза, становившегося все колючее.

Но вскоре идти стало легче. Под деревьями ветер так не бушевал, да и снега намело куда меньше. Ника отряхнулась, потопала ногами по мерзлой земле и оглянулась. В белой пелене уже и намека не осталось на ее машину.

Ника пару минут переводила дух, ощущая как бешено колотится сердце в груди, как нехорошо онемели ноги и пальцы рук. Затем повернулась к лесополосе, где ломанными линиями чернели голые стволы деревьев.

Надо развести костер, срочно! Иначе она тут замерзнет. Девушка вошла в подлесок, раздвигая кусты и виляя меж стволов деревьев, выискивая место, прикрытое от ветра.

Вдруг в темноте между голыми деревьями мелькнул теплый желтый огонек. Ника прищурилась. Нет, не показалось! Свет действительно мерцает между кустов где-то в глубине лесопосадки!

Девушка быстро пошла вперед, раздвигая прутики кустов и осторожно ставя ноги — вдруг под снегом спряталось поваленное бревно или ямка. Свет приближался, и в наступающей ледяной темноте он горел ярко и маняще, как маяк над бурными водами.

Вскоре стало понятно, что посреди лесопосадки стоит небольшой домик, каменный, с покатой крышей и маленьким окошком рядом с деревянной дверью. За стеклом виднелись лишь шторы, но на улицу лился желтый свет, уютный и теплый.

Ника подошла к домику и замерла в нерешительности. Ноги и руки ощущались чужими, деревянными. Снег все падал и падал на голые ветви деревьев, на поваленные стволы, на плечи и голову девушки.

Дом был немного странный.

Кто живет тут посреди глухомани? Может, пытаясь спастись от смерти в ледяном плену, Ника нарвется на какого-нибудь алкоголика или неадекватного человека? Но других вариантов не было.

Ника подошла ближе, неуверенно постучалась заиндевевшей рукой в дверь, но та оказалась не заперта и немного открылась от прикосновения. Из дома пахнуло живительным теплом и чем-то вкусным, словно хозяин готовил еду.

— Извините, можно войти? — спросила Ника в тишине зимнего леса. Никто не ответил.

Девушка набралась смелости и толкнула тяжелую деревянную дверь, переступая порог. В маленьком домике никого не было, весело потрескивал огонь в камине, а после мороза на улице кожу лица от тепла начало покалывать.

Одна комнатка на весь дом, только нишу у дальней стены прикрывала занавеска. У камина стоит старое кресло, над огнем что-то задорно булькает в закопченном котелке. Узкая кровать у стены да пара низких шкафов — вот и все нехитрое убранство домика.

Ника положила рюкзак, потопталась на коврике, стряхивая с одежды и обуви снег, осторожно прикрыла за собой дверь и облегченно выдохнула.

Хозяина нет. Может ушел за дровами или куда еще по своим делам? Едва ли надолго, иначе не оставил бы еду на огне без присмотра.

Домик казался хоть и стареньким, но милым, уютным. Никаких окровавленных голов по стенам или еще чего, что рисовало воображение Ники. Вполне себе обжитая хатка.

Но самое главное — здесь было тепло! Ника только сейчас начала понимать, как сильно замерзла, особенно ноги и пальцы на руках заиндевели. Тут не было ни колючего ветра, ни снежной бури, а значит замерзнуть насмерть ей больше не грозит!

Ника еще раз с облегчением вздохнула и решила подойти поближе к камину, погреться у огня. Как вернется хозяин — тогда все и обговорят. В конце-концов, девушка была готова заплатить за ночевку, а в придачу еще и мешок картошки с луком подарить. Может и телефон у хозяина найдется, ведь нужно и позвонить родителям, и как-то решить вопрос с застрявшей в сугробе машиной…

Девушка сделала шаг к камину и вдруг ощутила панический ужас. Все вокруг подернулось дымкой и вид уютного домика развеялся, исчезая. Пропало ощущение тепла, запаха еды, мягкого света.

Вокруг лишь завывающий ветер, зимний пейзаж с сугробами и черными ветвями на фоне облачного ночного неба. Там, где когда-то были стены дома, теперь щерились каменные обломки.

Посреди руин горел костер, только вот снег рядом с пламенем не таял совсем и тепла от огня не ощущалось. А рядом сидел на поваленном бревне человек в длинном кожаном плаще и широкополой шляпе.

Ника стояла, замерев, и неотрывно глядела на незнакомца. Вроде бы костер освещает достаточно: руки в черных перчатках держат длинную палку, чтобы ворошить угли, из-под широкополой шляпы виднеется худощавое лицо с острым подбородком и точеным носом.

А почему-то Нике казалось, что она встретила не человека, а нечто поистине жуткое. Лучше бы ее окружила стая волков или маньяк с окровавленным ножом вышел из чащи.

Было в этом существе, спокойно сидящем на бревне посреди снежной бури, что-то невероятно жуткое. Эти давно заброшенные руины, что постепенно заносит снегом, и костер, не дающий тепла, вызвали в Нике безотчетную панику. Откуда-то из памяти детства поднимался страх темноты и чудовищ, живущих в ней.

Девушка хотела бы убежать прочь, но не могла даже шелохнуться или голову повернуть.

Человек поднял руку и указал на костер.

— Садись у моего огня.

Ника качнулась вперед, ощущая себя тряпичной куклой. Ноги, словно чужие, сделали пару шагов, приближая к костру. Девушка рухнула, как подкошенная, на какой-то пенек у огня, но все, что могла — это неотрывно смотреть на фигуру в черном.

— Кто ты? — даже не спросила, а едва слышно выдохнула девушка.

Существо по ту сторону мерцающего пламени улыбнулось уголком губ.

— Неужели ты не слышала сказок и легенд? Что нельзя в дальнем пути идти на призрачный свет. Нельзя заходить по ночам на руины домов и в заброшенные жилища, если не хочет пропасть навсегда?

Мужчина напротив чуть поправил шляпу на голове, и только сейчас Ника заметила, что ни на головном уборе, ни на плечах человека не было снега. Падающие снежинки словно и не оседали на этом странном существе.

В пламени костра сверкнули отсветами его темные бездонные глаза. Мужчина вновь улыбнулся, едва ощутимо и не разжимая тонких губ.

— Я Охотник. И сегодня ты — моя добыча.