Власть книжного червя. Том 3

Том 3 Глава 186 Как собирать пожертвования

Льющиеся сквозь окна ослепительные солнечные лучи освещали великолепное чаепитие. Несколько музыкантов, в том числе Розина, играли спокойную музыку, и в комнате, украшенной сезонными цветами, весело болтали между собой респектабельные дамы и их прекрасные дочери. Тут и там были слышны смешки и слова вроде «неужели».

Главная роль на этом чаепитии отводилась мне. Это было моё первое чаепитие в качестве приёмной дочери герцога, а также оно было важным мероприятием по сбору пожертвований.

— Приветствую вас. Мне очень приятно с вами познакомиться, — повторяла я заученную наизусть фразу, приветствуя всех с фальшивой улыбкой.

Улыбающиеся дамы и девушки, облачённые в роскошные наряды, представлялись мне одна за другой, но… честно говоря, я не думала, что смогу запомнить их имена.

Мы организовали чаепитие как повод для возможности встретиться с приёмной дочерью герцога, чтобы таким образом привлечь больше гостей. Кроме того, мы подавали не только самую популярную на чаепитиях в этом сезоне сладость — фунтовый кекс, — но и приготовленные Эллой и Хьюго швейцарские рулеты. Рулеты из бисквитных коржей, покрытых кремом и сезонными фруктами, оказались сегодня в центре внимания. И Эльвира и Флоренция счастливо улыбались, наблюдая, как прекрасные дамы восхищались, попробовав сладости, о которых те никогда раньше не слышали.

— Это приготовили повара Розмайн, — сказали они.

Но хотя они и говорили правду, собравшиеся дамы истолковали это как то, что Эльвира и Флоренция приписали мне работу своих поваров, чтобы укрепить моё положение как приёмной дочери герцога. Для матери было вполне естественно заботиться о положении дочери в обществе, а потому я считала, что нет необходимости исправлять это недопонимание.

— Я очень признательна вам за то, что посетили нас, — механически приветствовала я гостей.

Тем временем Эльвира и Флоренция обратились к присутствующим с просьбой о пожертвованиях.

— Розмайн начинает в герцогстве совершенно новую отрасль. Мы будем очень признательны за вашу поддержку.

— Мы хотели бы оказать ей поддержку.

Приглашённые дамы взглянули на меня широко раскрытыми глазами, изящно прикрыв руками рты, а затем тепло улыбнулись и похвалили меня за то, что я так стараюсь в роли приёмной дочери герцога. Судя по весёлым ноткам в их голосах, я могла понять, что они решили, будто на самом деле я ничего не делаю, а мои родители просто хотят присудить мне чужие достижения.

— Я не могу отказать в просьбе леди Флоренции и госпожи Эльвиры. Я с радостью окажу вам свою поддержку.

— Я тоже многим обязана вам обеим.

Говоря подобные фразы, дамы, улыбаясь, делали пожертвование, вот только ни одна из них так и не спросила меня, что за новую отрасль я собираюсь начать, и никто не спрашивал, как будут использоваться их деньги. Было ясно, что они просто жертвовали нам деньги, потому что их об этом просили Эльвира и Флоренция, перед которыми они были в большом долгу. К тому же, как мне сказали, все они принадлежали к одной фракции, а потому просто не могли отказать Флоренции, которая была женой герцога.

Эльвира и Флоренция элегантно ходили между дам и собирали пожертвования, таким образом показывая мне, как это следует делать дворянкам, и пока я, продолжая фальшиво улыбаться, наблюдала за ними, мы смогли набрать необходимую сумму. Впрочем, денег бы хватило только на приют, но если мы собирались организовать мастерские по всему герцогству, то одного такого чаепития со сбором пожертвований будет недостаточно. Честно говоря, я считала, что собирать пожертвования на чаепитиях, как это делают дворянки, было не для меня.

К моей постели подошла выглядевшая обеспокоенной Бригитта.

— Госпожа Розмайн, прибыл господин Фердинанд.

После чаепития прошло два дня, и всё это время я была прикована к постели и не могла принимать посетителей. Обычно, чтобы войти в северное здание, требовалось разрешение как герцога, так и Рихарды, которая была главной слугой. А значит, раз Фердинанд был здесь, то он уже получил их одобрение.

— Бригитта, где Рихарда?

— К сожалению, я не смогла её найти.

Обычно с посетителями должны были иметь дело слуги, а не эскорт, но мы не знали, где сейчас Рихарда. Однако, поскольку посетителем был Фердинанд, единокровный брат герцога, Бригитта пришла, чтобы сообщить мне о его приходе.

— Бригитта, а почему ты оставила свой пост? — спросила внезапно появившаяся Рихарда.

— Госпожа Рихарда, я… — попыталась объясниться Бригитта, но не нашла слов.

Похоже, Бригитта была слишком удивлена внезапным появлением Рихарды. Убрав руки от тележки с чаем, которую она привезла, Рихарда положила руки себе на бёдра, явно собираясь отчитать Бригитту, так что я поспешила остановить её.

— Рихарда, тебя нигде не было, а потому Бригитта пришла сообщить мне о посетителе. Пришёл господин Фердинанд. Ты приготовила чай к его визиту?

— Да, приготовила. Это я попросила лорда Сильвестра вызвать его.

Судя по всему Рихарда сильно беспокоилась о том, что я оказалась прикована к постели на целых два дня, а потому обсудила это напрямую с Сильвестром, и тот приказал Фердинанду принести мне лекарство. Пусть я и попросила её подождать ещё день, но похоже, что она потеряла терпение.

Я отдыхала уже два дня, и сейчас чувствовала себя намного лучше, а потому была уверена, что ещё одного дня мне хватит, чтобы окончательно выздороветь. С другой стороны, так как вкус лекарства был уже не таким плохим, как раньше, я была более чем счастлива выпить его и поскорее поправиться.

Рихарда сняла с меня пижаму и переодела в домашнюю одежду. Эта одежда была свободной, так что я могла бы даже спать в ней.

— Всё готово. Бригитта, пожалуйста приведи сюда юного господина Фердинанда.

Тем временем Рихарда подготовила комнату, чтобы принять посетителя. Однако, когда в комнату вошёл Фердинанд, то его по какой-то причине сопровождали Эльвира и Флоренция.

— Ох! Госпожа Эльвира?! И леди Флоренция?! Что привело вас сюда? — спросила Рихарда.

— Я планировала посетить Розмайн после сегодняшней встречи с леди Флоренцией, но мы узнали, что ты позвала господина Фердинанда, — ответила Эльвира.

Думаю, что слова о том, что она хотела проведать меня, поскольку я заболела сразу после чаепития, были правдивы. Вот только я не сомневалась, что её настоящей целью было провести время с Фердинандом.

— Розмайн, ты действительно очень болезненная. Никогда бы не подумала, что ты заболеешь после чего-то столь незначительного, как чаепитие, — сказала с беспокойством Эльвира.

Пусть её слова и были достаточно искренними, но её глаза были прикованы к Фердинанду, а голос слегка дрожал от волнения. Ну да ладно, мне было приятно видеть, что она так счастлива.

Рихарда предложила гостям присесть, а затем придвинула стул и для меня. Похоже слуг уже предупредили о том, что меня посетит Фердинанд, поскольку внезапно появились молодые служанки, успевшие привести в порядок макияж и одежду, и стали заваривать чай. Я подумала, что в какой-то мере это было забавно, но всё же предпочла бы, чтобы эти девушки не приходили все разом, оставив дверь без присмотра. Если бы у Отилии не было сегодня выходного, то она, определённо, рассердилась бы на них.

— Я слышал, что ты потеряла сознание после чаепития, — сказал Фердинанд, внимательно посмотрев на меня.

Я кивнула и сделала глоток чая, тем самым демонстрируя, что с ним всё в порядке. Пусть прошедшее чаепитие и было довольно коротким мероприятием, но на его подготовку ушло несколько дней. Эльвира и Флоренция устроили его для того, чтобы научить меня собирать пожертвования, так что большую часть времени я просто наблюдала за ними. Тем не менее я всё же была обязана постоянно находиться рядом с ними, чтобы увидеть, как нужно организовывать данное мероприятие.

— Я считаю, что я держалась хорошо. Я смогла продержаться всё чаепитие, не упав. Вам не кажется, что я стала намного сильнее?

— Нет, я не думаю, что слово «сильнее» вообще тебе подходит, — не согласился со мной Фердинанд.

Никто со мной так и не согласился. Похоже, что я была единственной, кто считает, что я стала сильнее. Фердинанд сердито посмотрел на меня.

— Как ты сможешь общаться с другими, если ты настолько слаба, что падаешь в обморок лишь от чаепития?

— Господин Фердинанд, давайте не будем сейчас это обсуждать. — сказала Эльвира. — Как дворянке ей в любом случае придётся участвовать в общественных мероприятиях.

Фердинанд, который намеревался просто отдать мне лекарство и уйти, был задержан Эльвирой. Похоже, что легко уйти ему не удастся.

— Господин Фердинанд, у вас есть какие-нибудь идеи, чтобы Розмайн могла общаться с другими дворянами, несмотря на её слабое здоровье? Я думаю, что если она хочет помочь герцогу в этой новой, многообещающей отрасли, то в будущем ей потребуется собрать ещё больше пожертвований.

На этот раз наш сбор пожертвований увенчался успехом, но это была целиком заслуга Эльвиры и Флоренции. Тот факт, что она намекала, что в будущем мне придётся заниматься этим самостоятельно, представлял для меня большую проблему.

— Мне трудно полагаться на добрую волю других. Этот сбор пожертвований прошёл успешно благодаря тому, что все эти дамы долгое время с вами знакомы и доверяли вам, но я не обладаю подобными связями и доверием.

— Связи и доверие — это то, что тебе нужно наращивать уже сейчас, — ответила Эльвира.

Судя по всему, для дворянок было обычным делом жертвовать друг другу деньги. Они говорили что-то вроде: «Я в долгу перед тобой, потому что в прошлом ты пожертвовала мне деньги». В таком случае мне ничего не оставалось, кроме как приспособиться.

— Действительно. Однако, пусть я и хотела бы построить доверительные отношения со всеми, но, учитывая, как быстро будет расширяться полиграфия, в конечном счёте я бы лишь постоянно просила их дать мне ещё денег, но при этом не могла бы ничего дать им взамен.

— Тогда что ты собираешься делать? Тебе ведь необходимы эти деньги? — удивлённо спросила Флоренция.

По-видимому, чаепития и подобные званые мероприятия были единственным способом сбора пожертвований. Я предложила взять ящик для пожертвований и побродить с ним по замку, но мою идею тут же отвергли. Поскольку я была приёмной дочерью герцога, то моя просьба ничем не отличалась от приказа. Это не было вариантом, поскольку пожертвования нужно было делать на основе доброй воли, и нельзя было лишать людей возможности отказать.

— Мне нужно придумать что-то ещё… Какой-то способ заставить людей с радостью отдать мне деньги. И если возможно, то я бы хотела, чтобы этот метод был связан с полиграфией. Я хочу, чтобы люди жертвовали деньги не мне лично, а самой полиграфической отрасли.

Мне в голову пришла мысль об «акционерном обществе», но я недостаточно хорошо разбиралась в экономике, чтобы создать такое с нуля. Кроме того, мне бы хотелось найти что-то получше, чем убеждать людей вкладывать деньги в акции. Раздумывая над этим, я вспомнила базар, который устраивали в моём детском саду для развлечения.

— Придумала. А как насчёт базара? Это место, куда можно принести ненужные вещи, чтобы дёшево их продать.

— Но так ли много у нас ненужных вещей? Всё ненужное просто передаётся слугам, разве нет? — непонимающе спросила Флоренция.

Вновь натолкнувшись на высокую стену здравого смысла, что разделяла нас, я схватилась руками за голову. В отличие от тех дней, когда я была Урано и жила в Японии, где была культура потребления, здесь культура предполагала, что вещи будут использоваться, пока совсем не сломаются. Если людям не было что-то нужно, то они просто не покупали это. Даже дворяне использовали бывшую в употреблении одежду, поскольку дети быстро росли, а потому было вполне нормальным просто починить одежду, если повреждения незначительны. А если она становилась непригодной для использования ими, то её отдавали слугам или семьям с более низким статусом. У большинства людей было очень мало того, что им было не нужно.

— Тогда… как насчёт благотворительного концерта?

— Что это такое? — спросила Флоренция, приложив руку к щеке. — Я никогда не слышала о чём-то таком.

— Это публичное музыкальное представление, где все заработанные деньги идут на пожертвования. Господин Фердинанд, не могли бы вы сыграть несколько песен на фешпиле?

Учитывая, насколько горячие взгляды бросали женщины на Фердинанда во время моей церемонии крещения, я была уверена, что билеты будут продаваться как горячие пирожки. И кстати, я также могла бы продавать что-то вроде печатных постеров, чтобы заработать дополнительные деньги. Правда, с этим есть некоторые сложности, поскольку в этом мире фотографии не существовало, да и я пока не закончила с технологией многоцветной печати.

— И почему я должен играть? — спросил Фердинанд.

— Потому что вы лучше всех играете на фешпиле, среди тех, кого я знаю, — ответила я.

Я попыталась скрыть свои истинные намерения, но похоже, что Фердинанд видел меня насквозь. Он сильно нахмурился и с подозрением посмотрел на меня.

— Отклонено. У меня нет ни причин, ни какой-либо выгоды помогать тебе.

— Ожидаемо, — сказала я, вздохнув.

Фердинанд никогда бы не стал помогать в таком деле исключительно по доброй воле. Всякий раз, когда он делал что-то доброе, за этим стоял какой-то хитрый план. Но когда я уже была готова сдаться, в глазах Эльвиры загорелся огонёк. Она пристально посмотрела на меня, словно говоря, чтобы я организовала концерт любой ценой. Проблема. Похоже, что моя вроде бы безобидная затея создала непредвиденные сложности.

Под пристальным взглядом Эльвиры я отчаянно ломала голову, что же теперь делать. Если в этом что-нибудь, что могло бы принести выгоду Фердинанду? К сожалению, он был очень разносторонним, и при этом очень умелым человеком, у которого было всё, что он хотел, а потому мне ничего не приходило в голову. Пока что я знала лишь о двух вещах, которые его интересовали.

— Господин Фердинанд, если вы согласитесь сыграть на концерте, то я дам вам новые песни.

Фердинанд приподнял бровь. Я заинтересовала его, но этого было недостаточно, чтобы он согласился сыграть… В таком случае, я должна добавить к этому рецепты.

— Эм-м, я также дам вам рецепты, которым я ещё даже Эллу не научила.

Он отвёл взгляд. Судя по всему, искушение было настолько велико, что ему пришлось так сделать, чтобы сохранить самообладание. Ещё один толчок и, вероятно, он сдастся, но, к сожалению, я больше не могла ничего придумать. Тем не менее я чувствовала огромное давление, исходящее от Эльвиры, призывающую меня несмотря ни на что убедить Фердинанда. Но сколько бы я ни думала, я не могла придумать ничего другого, что бы его заинтересовало. Обычно это он всегда манипулировал мной, а вот мне манипулировать им было не по силам. Мне оставалось лишь покачать головой.

— Я не могу придумать ничего другого.

— В таком случае, разговор окончен, — с некоторым облегчением сказал Фердинанд.

Я заметила, как Эльвира задрожала от потрясения. Я свесила голову, поскольку мне было жаль, что у меня ничего не получилось, но вдруг кто-то рядом со мной вышел вперёд.

— Послушайте меня, юный господин! Разговор ещё не окончен!

Как оказалось, это была Рихарда. Положив руки на бедра и высоко подняв голову, она была полностью готова отчитать его.

— Юный господин Фердинанд, да как вы только можете так обижать юную леди, которая ещё даже не полностью оправилась от болезни?

— Но Рихарда, я…

— Леди так старалась угодить вам, разве нет? И она предлагала вам не что-то ненужное, а то, что вы действительно хотели, так? Юный господин, я же вижу вас насквозь.

Рихарда напирала, не давая Фердинанду возможности оправдаться. Он оглядел всех сидящих за столом и зажмурился, словно был в отчаянии. Глаза Эльвиры блестели от волнения, а Флоренция с большим интересом наблюдала за настолько редким зрелищем, как кто-то отчитывал Фердинанда. Я же была поражена яростным напором Рихарды. Никто бы не смог её остановить.

— Юный господин, не скупитесь. Вы же можете сыграть ради неё несколько песен на фешпиле.

— Рихарда, я…

— Это ради дела, которое развивает леди Розмайн и поддерживает сам лорд Сильвестр! Юный господин Фердинанд, так почему вы не можете оказать помощь леди?! Лорд Сильвестр взвалил на столь юную девочку слишком тяжёлую работу, с которой она не сможет справиться в одиночку.

Как и следовало ожидать от кормилицы Сильвестра, она хорошо его знала. Фердинанд же, не в силах отрицать это, нахмурился и тяжело вздохнул.

— Что же вы ответите, юный господин?!

— Я сыграю…

— Вот и хорошо.

Благодаря ошеломляющей победе Рихарды был утверждён план с благотворительным концертом.

— Не ждите, что я буду делать что-либо ещё, кроме игры на фешпиле, — недовольно бросил Фердинанд перед уходом.

Как только он ушёл, Эльвира, наконец, смогла сбросить с себя маску элегантной женщины и дала волю эмоциям.

— Розмайн, когда мы проведём концерт? — спросила она, наклонившись вперёд, при этом её тёмно-карие глаза сияли.

— Эльвира, как же тебе нравится Фердинанд… — сказала Флоренция.

— Флоренция, тебе ведь он тоже нравится.

— Я испытываю к нему чувство товарищества, поскольку он, как и я пострадал от действий моей свекрови. Впрочем, должна признать, что он довольно красивый мужчина.

Они весело рассмеялись, и начали строить планы. Это напомнило мне, что в храме тоже проводится множество мероприятий.

— В конце лета будет церемония совершеннолетия, в начале осени церемония крещения, а также мне нужно будет отправиться на праздник урожая. Кроме того, в конце осени рыцарский орден может обратиться за помощью. А потому, я считаю, что пусть это и немного поспешно, но нам стоит провести концерт летом, — сказала я.

Правда мои истинные намерения были в том, что я хотела иметь побольше денег для подготовки к зиме. Но прежде всего, я боялась, что когда дел будет много, Фердинанд просто придумает всевозможные предлоги, чтобы отказаться играть.

— В таком случае надо поторопиться и как можно скорее подготовить приглашения, — сказала Эльвира.

— Мама, не приглашения. Пожалуйста, подготовьте билеты и продайте их по достойной цене.

В конце концов, мы собирались приложить много усилий, чтобы организовать концерт. И мы делали это для того, чтобы продать билеты. Но по тому, как Эльвира непонимающе посмотрела на меня, похоже, что такой вещи как «билет» здесь не существовало.

— Розмайн, что такое билет?

— Это нечто похожее на приглашение. Билет нужен, чтобы попасть на концерт, за ним закреплено определённое место, а чтобы получить его, нужно заплатить, — сказала я.

Взяв со своего рабочего стола перо и чернила я принялась рисовать схему, показывающую, как может выглядеть концертный зал, после чего продолжила объяснение.

— На чаепитии было двадцать две дамы, а потому, думаю, мы можем пригласить тридцать человек. Раз так, то нам понадобится около пяти круглых столов, верно? Фердинанд будет играть вот здесь. Мама, где бы вы хотели сесть?

— Ну разумеется здесь, — сказала Эльвира, указав на передний ряд по центру. Судя по выражению её лица, она ни за что не согласится отдать это место кому-то другому.

— Хороший выбор. Вот поэтому места в первом ряду будут дорогими, а места, расположенные дальше — дешевле.

— Ох? Так значит порядок мест не будет зависеть от статуса? — спросила Флоренция, несколько раз моргнув глазами цвета индиго.

— Это не чаепитие, а концерт, дающий возможность услышать игру Фердинанда, а потому я не думаю, что здесь необходимо строго придерживаться статуса. Некоторых не интересует сам Фердинанд и они просто захотят насладиться концертом фешпиля вместе со всеми. В таком случае они могут купить более дешёвое место, чтобы сэкономить деньги.

— Раз так, то и я куплю более дешёвый билет, а более дорогие места оставлю тем, кто захочет увидеть Фердинанда поближе. Если я так сделаю, то это облегчит другим людям покупку дешевых билетов, верно? — спросила Флоренция, посмотрев на Эльвиру и изысканно хихикнула.

Обычно Флоренция, как жена герцога, занимала лучшее место. Но если бы она продемонстрировала, что другим не требуется заставлять себя покупать самые дорогие билеты, то другие люди с радостью последовали бы её примеру.

— К тому же, почему бы вам не продавать билеты людям в порядке их статуса, предлагая им самим выбрать, где бы они хотели сесть? В таком случае, количество людей, которые могли бы жаловаться на порядок мест, значительно бы уменьшилось.

— Розмайн, ты предлагаешь позволить им самим решать? Боюсь, на тебя уже сильно повлиял образ мышления Сильвестра, — сказала Флоренция, при этом на её лице читалось сильное беспокойство.

Прости, приёмная мама, я всегда была такой.

Затем мы обсудили цену билетов. Лучшее место, которое уже было продано, будет стоить одну малую золотую монету, а остальные от пяти до восьми больших серебряных монет.

— Давайте ещё приготовим чай и сладости, которые нравятся господину Фердинанду, — с энтузиазмом предложила Эльвира, уже успевшая занять лучшее место.

Вероятно, моё представление о концерте отличалось от того, что могли ожидать дворяне, а потому я решила, что лучше всего доверить проработку деталей Эльвире. Я же просто привнесу в это дело немного коммерческой хватки. Я думаю, что было бы хорошо продавать на концерте сопутствующие товары. И пусть я и не могла подготовить всё сразу, но я могла бы попросить Эллу и Хьюго научить придворных поваров, как делать печенье, которое больше всего нравится Фердинанду, чтобы затем можно было организовать что-то вроде массового производства.

— Если мы собираемся приготовить сладости со вкусом чая, то я предлагаю сделать их побольше и продать после концерта в качестве сувениров, чтобы гости могли забрать их домой. Думаю, что те, кто будет тронут игрой Фердинанда, обязательно их купят.

— Да, я обязательно куплю его! — заявила Эльвира.

Итак, у меня уже появился один гарантированный покупатель. И я не сомневалась, что найдётся ещё много желающих.

Как только Флоренция решила, в каком именно зале будет проходить концерт, Эльвира составила схему того, как гости будут рассажены, учитывая расположение столов и места за ними.

— Обязательно запишите в таблице рассадки, кто какой билет купил и где они будут сидеть. Это сведёт к минимуму вероятность возникновения путаницы в день концерта.

Я объяснила, что могут возникнуть различные проблемы, вроде потери или кражи билета, на что Эльвира понимающе кивнула, а затем уверенно написала своё имя в таблице рассадки.

— Между прочим, Розмайн, как именно ты собираешься использовать полиграфию для концерта? — спросила Флоренция, когда мы обсуждали билеты.

В отличие от Эльвиры, потерявшей самообладание от предвкушения концерта, Флоренция сохраняла хладнокровие, а потому запомнила сказанные мною слова о полиграфии.

— Положитесь на меня. Я приложу все силы, чтобы все с первого взгляда поняли, насколько замечательна полиграфия.

Думаю, если я попрошу Вильму нарисовать иллюстрацию Фердинанда и сделаю её передней обложкой программы, то это станет прекрасной рекламой для полиграфии. Эхе-хе.