Власть книжного червя. Том 3

Том 3 Глава 240 Дополнительная история: Инго — Эксклюзивная работа на главу храма

На собрании, в котором участвовали все главы столя́рных мастерских города, перед нами выступил один из руководителей ассоциации:

— В общем так, ассоциации столяро́в поручили заняться внутренним убранством и мебелью недавно построенного в Хассе монастыря. Мне сказали, что новая глава храма хочет, чтобы мы выполнили этот заказ как можно скорее. Самое позднее — через два месяца. Её представителями выступают глава торговой гильдии Густав, а также Бенно из компании «Гилбе́рта». Похоже, они готовы хорошо заплатить, чтобы работа была выполнена в столь сжатые сроки. Кроме того, они обратились ещё и к ассоциации строителей, но раз дело касается интерьера и мебели, мы им не уступим. Я надеюсь, что все столярные мастерские постараются изо всех сил.

Раздались одобрительные выкрики, и обрадованные таким заказом главы мастерских вскочили со своих мест, в то время как я застыл в оцепенении. Мне хотелось кричать: «Эй! Что это вообще значит?».

Я ничего не слышал о строительстве нового монастыря в Хассе, хотя вроде как являюсь главой эксклюзивной мастерской главы храма. Она совершенно точно не говорила мне о том, чтобы передать настолько крупный заказ ассоциации столяро́в.

По идее, глава храма должна была связаться со мной, как главой её эксклюзивной мастерской, и уже я передал бы её заказ ассоциации. Затем моя мастерская в сотрудничестве с ассоциацией распределила бы работу между мастерскими, при этом учитывая, сколько денег будет использовано. Однако, хотя я и являюсь главой эксклюзивной мастерской главы храма, она не только не уведомила меня об этой работе, но и не назначила своим представителем, как главу гильдии и Бенно. Не могла же глава храма лишить мою мастерскую своей поддержки?

С тех пор, как глава «мастерской До́сталя» — эксклюзивной мастерской компании «Гилбе́рта» — привёл её ко мне, я выполнил для главы храма несколько заказов. Она хотела, чтобы я сделал для неё печатный станок, а кроме того, мы занимались дощечками, которые требовались приюту для зимнего рукоделия.

Нашим посредником выступала компания «Гилбе́рта», и они сообщили мне, что глава храма осталась довольна нашей работой. Кроме того, глава «мастерской До́сталя» неоднократно говорил мне, что ни за что не отправил бы ту девочку в мою мастерскую, если бы знал, что она станет главой храма. В итоге, я всегда считал, что моя мастерская является для неё эксклюзивной. Неужели я ошибался?

Когда я подумал, не могла ли она решить отказаться от моей мастерской из-за того, что мы плохо выполнили какую-то работу, всё тело похолодело, словно меня облили ледяной водой. У меня даже руки начали дрожать. В ассоциации столяров моя мастерская была самой молодой. В зависимости от того, имелась или нет у меня поддержка главы храма, которая вдобавок являлась ещё и приёмной дочерью герцога, положение моей мастерской могло резко измениться. Если она лишит мою мастерскую статуса эксклюзивной, то будущее мастерской окажется очень мрачным.

— Эй, Инго, твоя мастерская будет заниматься… — начал объяснять мне задачу представитель ассоциации.

Я тихо поднялся с места, чтобы выслушать, какую работу поручат именно моей мастерской. Когда мне велели заняться оконными рамами для монастыря, я кивнул, а затем покинул здание ассоциации.

Небо было чистым, летнее солнце ярко сияло, и его лучи грели кожу. На улице столпилось много глав столярных мастерских, взволнованных тем, что им поручили крупные заказы. Один из них, глава «мастерской До́сталя», заметил меня и, помахав рукой, подошёл. Он схватил меня за плечо, и, придвинувшись, шёпотом спросил:

— Эй, Инго, я не слышал твоего имени среди представителей главы храма, и не похоже, чтобы ты был вовлечён в распределение работы. Неужели ты лишился покровительства главы храма?

Он напрямую озвучил терзающие меня опасения. Мне хотелось опровергнуть его слова, сказав: «Не глупи. Конечно же моя мастерская всё так же является эксклюзивной», вот только в текущей ситуации я и сам не был в этом уверен.

Не в силах чётко ответить, я выдавил из себя только: «Да вроде нет…», на что глава «мастерской До́сталя» неприятно ухмыльнулся и ответил:

— Вот как. Тогда, думаю, эта работа — хороший шанс для меня.

Я слишком поздно осознал свою ошибку. Теперь глава «мастерской До́сталя» считал, что моя мастерская плохо выполнила свою работу и лишилась поддержки главы храма. Нравится мне это или нет, но скоро все главы мастерских ассоциации столяро́в начнут бороться за покровительство главы храма.

Когда я вернулся в мастерскую, то рассказал своим работникам о том, что мы будем делать для монастыря.

— Нас ожидает масштабная работа, и выполнить её требуется как можно быстрее.

Двое моих да́пла взволнованно выкрикнули: «Ура!». Я мог их понять, ведь это был крупный заказ от главы храма. При любых других обстоятельствах такая больша́я работа стала бы поводом для праздника, но сейчас я мог лишь с горечью смотреть на улыбающихся работников. Я поднял руку, чтобы успокоить их, и сказал:

— Ли́нус, Ди́мо, это не повод для радости. Глава храма поручила эту работу ассоциации столяров. Она не предупредила меня о ней заранее и не назначила одним из её представителей. Возможно, мы потеряли её покровительство.

Улыбки тут же же исчезли с их лиц, но моя жена Анника просто посмеялась над моими опасениями.

— Не будь таким мрачным. Разве это не просто твои домыслы, что глава храма более не будет оказывать нам свою благосклонность?

— Может ты и права, но не могу же я спросить её лично или отправить посыльного, чтобы тот узнал, что она думает о нашей мастерской, верно? Она легко могла бросить нас, не сочтя нужным что-то объяснять.

Пусть Анника и верно говорила, что это мои домыслы, но я всего лишь простолюдин. Я не могу просто прийти к главе храма, чтобы спросить, не бросила ли она нас. Лучше всего, если бы мне удалось лично узнать всё от неё, но для такого ремесленника как я, встретиться с главой храма было не так-то просто.

— Ты слишком много волнуешься. Учитывая, сколько заказов от неё уже поступило, причин беспокоиться нет. Когда она позовёт тебя, чтобы сделать следующий заказ, ты сам сможешь во всём убедиться. Сейчас нужно просто выполнить порученное ею задание. Сделай его хорошо, чтобы ты мог, гордо выпятив грудь, продемонстрировать другим мастерским, почему пользуешься поддержкой глава храма, — сказала Анника и, рассмеявшись, хлопнула меня по спине.

Ощутимая сила удара Анники совершенно не соответствовала её телосложению. От вида её хорошего настроения и весёлой, жизнерадостной улыбки я немного успокоился.

— Но не слишком ли ты оптимистична?

— Ты правда так думаешь? — спросила Анника, вперив в меня взгляд серых глаз. — Мастерская может потерять статус эксклюзивной только если работа будет выполнена некачественно, а пока что все заказы, которые мы выполняли, вполне удовлетворяли нашего клиента, не так ли?

Я прекрасно понимал, что Анника пытается подбодрить меня и развеять беспокойство. К тому же, мне нельзя было позволить страхам взять верх над собой на глазах у Анники и да́пла. Я расправил плечи и поднял голову.

— Всё так, как ты и говоришь. Да и моё беспокойство ничего не изменит… Ну что же, давайте вернёмся к делу. Как я слышал, нам предстоит жить и работать в недавно построенном монастыре. Завтра в торговой гильдии состоится собрание мастерских, чьим работникам предстоит остаться в монастыре, так что я тоже пойду.

Насколько я понял, собрание проводилось в торговой гильдии, а не в ассоциации столяров потому, что глава гильдии выступал представителем главы храма, а также являлся тем, кто вносил предоплату. Кроме того, должны были присутствовать главы мастерских не только из ассоциации столяров, но и из ассоциации строителей.

Оглядев собравшихся на втором этаже торговой гильдии людей, я заметил довольно много незнакомых лиц. Мне и остальным собравшимся главам мастерских сообщили, что нам потребуется по очереди оставаться в храме для работы, а потому нам не обойтись без женских рук. Другими словами, нам следовало взять с собой жён, дочерей или нанятых работниц для готовки и прочего. В монастыре для нас нашлось бы достаточно комнат, но ни окон, ни дверей в них пока не было, а потому их требовалось сделать в первую очередь. Кроме того, нам потребуется привезти с собой матрасы и прочие предметы первой необходимости. «Я правильно понимаю, что мы не сможем нормально спать там, пока не сделаем окна и двери? — подумал я. — В таком случае нам нужно будет постараться, чтобы побыстрее закончить их».

— Предметы первой необходимости доставят в монастырь на повозке, — сообщил глава гильдии. — В связи с тем, что долгое отсутствие глав в своих мастерских может вызвать неудобства, вы будете жить там по очереди. Те, кто собрались здесь сегодня — ваши мастерские отправятся первыми. Я попросил у ваших ассоциаций, чтобы они выбрали те мастерские, которые работают быстрее всего. Понимаю, ваша рабочая нагрузка окажется большой, но надеюсь, что вы все справитесь. Естественно, оплата будет зависеть от качества и количества выполненной работы. Мы готовы заплатить вам дополнительно, чтобы покрыть неудобства от такой работы.

Свои слова он подкрепил демонстрацией малых золотых монет. Главы мастерских, смотря на это, улыбались.

— Размеры дверных и оконных проёмов в белых дворянских зданиях одинаковы, а потому справиться с такой работой несложно. Давайте подготовим часть здесь, а остальное уже в Хассе, — произнёс кто-то.

Что касается еды, то нам сказали, что компания «О́тмар» распределит заказы между продовольственными магазинами, и они доставят всё в монастырь. Если нам понадобится что-то ещё, то мы можем купить это у жителей Хассе или крестьян из близлежащих деревень. Под конец нам дали несколько предупреждений о проживании там.

Когда обсуждение закончилось, и главы мастерских начали расходиться, меня подозвал к себе Бенно из компании «Гилбе́рта».

— Инго, не мог бы ты подождать.

Не обращая внимания на любопытные взгляды других глав мастерских, я подошёл к Бенно.

— Инго, ты ведь являешься главой эксклюзивной мастерской госпожи Розмайн, так? Тебе придётся оставаться в храме, пока все работы не будут закончены. Хорошо подготовься.

Как оказалось, им требовался кто-то, кто на месте мог бы давать указания о том, какая мастерская и чем именно будет заниматься. На эту роль выбрали меня. Я почувствовал некоторое облегчение, узнав, что Бенно считает, моя мастерская всё ещё является эксклюзивной для главы храма. Тем не менее, я хотел в этом удостовериться.

— Извините, мастер Бенно… Моя мастерская и правда эксклюзивная для главы храма? — осторожно спросил я, желая получить чёткий ответ.

Однако Бенно лишь пожал плечами и ответил:

— Насколько я знаю, она считает тебя одним из своих Гутенбергов. Разве она никогда не говорила, что твоя мастерская является для неё эксклюзивной? Если бы я это знал, то не стал бы выслушивать постоянные жалобы «мастерской До́сталя», что они упустили свой шанс.

— Я хочу знать не это. Я просто не понимаю… если моя мастерская пользуется её покровительством, то почему меня не предупредили о такой работе? Учитывая, насколько масштабный это заказ, он должен был планироваться уже давно.

Мало того, что к работе привлекли все столярные и строительные мастерские города, так и заказ требовалось завершить за месяц, максимум два. Если заблаговременно не спланировать всё, то просто невозможно будет задействовать сразу столько людей… По крайней мере, я так думал. Однако после моих слов Бенно скривился и покачал головой. Затем он поднял три пальца и ответил:

— Ошибаешься. Это было решено только три дня назад.

— Что?! — потрясённо выкрикнул я.

После этого Бенно кратко изложил мне ситуацию. По его словам, всё началось с завершения работы над итальянским рестораном, который совместно финансировали глава храма, компания «Гилбе́рта» и компания «О́тмар». Перед его официальным открытием состоялся званый обед, на котором присутствовал сам герцог. Во время этого обеда глава храма попросила герцога о содействии в строительстве приютов в других городах, чтобы увеличить количество доступных ей мастерских.

— Глава храма ранее уже упоминала, что хочет построить новые приюты, но тогда ещё и речи не было, что приют может стать белым зданием. Первоначально она собиралась поговорить о строительстве приюта с некоторыми строительными мастерскими, а мебель и убранство заказать в нескольких столярных мастерских. Проще говоря, она собиралась нанять ремесленников из нижнего города, как только мы получим разрешение от герцога на строительство нового приюта.

— Понимаю. Конечно же, невозможно приступить к чему-то подобному, не получив разрешение сверху.

Объяснение Бенно звучало убедительно. Невозможно было взяться за столь большой проект без разрешения герцога. Но в таком случае, почему всё так обернулось? Когда я скрестил руки и попросил Бенно продолжать, его взгляд стал каким-то отстранённым, словно он вспоминал тот день, когда всё случилось, и поднял глаза к потолку.

— После того, как госпожа Розмайн поговорила с герцогом, надеясь получить его разрешение, герцог дал указание использовать какую-то магию. В результате в тот же день монастырь оказался построен практически в мгновение ока. После этого нам приказали подготовить монастырь для жизни сирот и работы там мастерской к празднику урожая.

— Это просто уму непостижимо…

— С этим приходится мириться, когда имеешь дело с дворянами. Глава гильдии и я стали представителями госпожи Розмайн только потому, что тогда присутствовали на обеде как соучредители ресторана. Если ты тоже хочешь стать её представителем, то можешь просто пойти и попросить об этом госпожу Розмайн.

— Правда?! — воскликнул я, подавшись вперёд.

Если меня назначат представителем, то отношение ко мне ассоциации столяров и всех глав мастерских мгновенно изменится. Бенно усмехнулся и кивнул.

— Ага. Мы с удовольствием примем представителей, которые бы помогли с предоплатой для ассоциаций столяров и строителей. Поскольку сроки очень сжатые, нам требуется огромная сумма денег.

— Прошу прощения. Забудьте. Для меня это просто невозможно.

У моей мастерской просто не имелось таких денег, чтобы заплатить ассоциациям столяров и строителей, не говоря уже о том, что нам самим требовалось откладывать деньги на подготовку к зиме. Наши финансовые возможности даже не стоило сравнивать с возможностями таких крупных магазинов, как компания «О́тмар» и компания «Гилбе́рта». Пусть вложение денег и являлось самым простым способом показать другим, что «мастерская Инго» является эксклюзивной для главы храма, но я просто не мог позволить себе такие траты. Мне пришлось сдаться.

Думаю, достаточно будет продемонстрировать качественную работу. Ну а пока что мне предстояло жить в Хассе и хорошенько там потрудиться.

Я переехал в монастырь Хассе вместе с Анникой и посвятил всего себя работе. Ремесленники в монастыре постоянно сменяли друг друга, и, поскольку я оставался там от начала и до конца, то смог познакомиться со всеми. Их было действительно много. Впрочем, это и не удивительно, поскольку к делу оказалось привлечено такое количество мастерских Эренфеста. К тому же, к нам на помощь приезжали плотники из ближайших городов и деревень. Размах работ оказался действительно впечатляющим.

Пусть мы и не смогли уложиться в один месяц, но всё же обустройство монастыря было завершено без особых проблем. Думаю, что «мастерская Инго» проделала достаточно хорошую работу, чтобы теперь никто не мог обвинить нас в потере статуса эксклюзивной мастерской главы храма.

После того, как работа над монастырём была завершена, ученик компании «Гилбе́рта», да́пла Лутц, пришёл к нам сделать заказ на дощечки для зимнего рукоделия.

— Инго, мне жаль, что приходится просить тебя об этом сразу после того, как вы закончили с работой над монастырём, но не мог бы ты принять следующую работу? — спросил он, желая поручить нам обычный заказ от главы храма.

Анника гордо выпятила грудь и, посмотрев на меня сияющими серыми глазами, сказала:

— Ну вот видишь! Что я говорила? Всё в порядке. Глава храма даже не собиралась лишать тебя своего покровительства.

Получив новый заказ от главы храма, я вздохнул с облегчением, и даже да́пла смогли расслабиться и сосредоточиться на работе. Однако прежде, чем заказ на дощечки для зимнего рукоделия оказался выполнен, Лутц вновь пришёл к нам с работой от главы храма. На этот раз дело касалось улучшения печатного станка.

— Меня попросили поговорить со служителями в храме, которые работают на печатном станке, о том, что требуется улучшить, а затем внести необходимые улучшения. Я определённо не лишился поддержки главы храма, — заявил я, принося заказ в ассоциацию столяров.

Вот только подозрительность во взгляде представителя ассоциации совершенно не изменилась, даже после того, как он прочитал запрос от главы храма.

— Разве тот факт, что печатный станок нуждается в улучшении, не означает, что ты с первого раза не справился с порученной работой?

— Вовсе нет, — решительно возразил я, — мне сказали сделать станок как можно проще, лишь бы он работал. То, что в дальнейшем станок будет улучшен, планировалось изначально.

Как и в случае с монастырём, тогда было важно выполнить заказ как можно скорее. Вот только моё объяснение совершенно не повлияло на то, с каким сомнением на меня смотрели. Представитель ассоциации слегка приподнял бровь, переводя взгляд между мной и запросом.

— Ты можешь говорить всё что угодно, но всё что я вижу, это запрос на то улучшение. Инго, в следующий раз, когда закончишь работу, постарайся получить от главы храма письменное подтверждение, что твоя мастерская действительно является для неё эксклюзивной. Тогда больше никто не станет сомневаться в тебе.

Я стиснул зубы. Не было смысла затевать спор. Всё, что мне оставалось, это выполнить работу и получить какое-нибудь доказательство, что моя мастерская является эксклюзивной. Если репутация моей мастерской и дальше продолжит падать, то это может повлиять на заказы, которые мы получаем от других клиентов.

— Эй, Лутц, ты ранее уже говорил, что теперь, когда госпожа Розмайн стала главой храма, она больше не может посещать нижний город, верно? — спросил я, когда мы с моим да́пла, Димо, шли за Лутцем от компании «Гилбе́рта» к храму.

— М-м? А-а, ну да. Из-за её статуса, у госпожи Розмайн больше нет возможности свободно выходить в город. Она очень тоскует по тем дням, когда могла свободно идти туда, куда хотела.

— Но пусть ей и не позволено выходить в нижний город, но ведь она всё же может прийти в мастерскую при храме, верно?

— Эм-м, ну да. Иногда после обеда она приходит, чтобы понаблюдать за нашей работой.

Учитывая, что глава храма раньше лично посещала мастерские в нижнем городе, чтобы заказать то, что она хотела, то вполне возможно, что она придёт проверить мою работу. Кажется, у меня имелся шанс встретится с ней. Думая об этом я посмотрел на свою одежду. Сегодня на мне, как и всегда, была одежда, которую я носил в мастерской. Учитывая, что я собирался работать, с моим внешним видом ничего не поделаешь, вот только можно ли встречаться в таком виде с главой храма? Я был главой мастерской, а потому даже здесь, в северной части города, явно выделялся.

— Инго, почему ты так рассматриваешь свою одежду? — с любопытством спросил Лутц.

Я поднял голову. Похоже, Лутц не знал, в каком положении находилась «мастерская Инго». Впрочем, это неудивительно, ведь торговцы обычно имеют дело с торговой гильдией и редко посещают столярные мастерские лично.

— Не бери в голову, — ответил я. — Я просто думал об этой работе.

Мне не стоило рассказывать посторонним о той неприятной ситуации, в которой находится моя мастерская. Мы как раз подошли к храму, и я посмотрел на ворота. Там, в качестве привратника, стоя́л служитель. Лутц ответил мне: «Ну тогда ладно…» и, кивнув, подошел к служителю, чтобы поговорить.

— Нольд, это Гутенберг Инго и его ученик Димо. Они прибыли, чтобы улучшить печатный станок. Госпожа Розмайн разрешила им войти.

— Спасибо, Лутц. Гил уже предупредил меня, что вы придёте. Проходите, — вежливо ответил нам служитель.

В отличие от праздничных дней, сейчас открывалась только боковая дверь в воротах. После того, как мы прошли, даже воздух вокруг изменился. Шум и суета города исчезли, отчего в наставшей тишине отчётливо слышались наши шаги. Пока мы шли к зданию для мальчиков, в котором находилась мастерская, было настолько тихо, что я не решался вымолвить и слова.

Как только мы оказались в храме, движения Лутца изменились, и даже тон, которым он обратился ко мне, был другим.

— Инго, мы пригласили тебя сюда, поскольку госпожа Розмайн желает, чтобы ты выслушал мнения работающих в мастерской служителей, а затем улучшил печатный станок. Тебе потребуется изменить его конструкцию так, чтобы им было легче пользоваться.

Тон Лутца теперь напоминал тот, какой я слышал у служителей в храме. То, что ребёнок, которому не исполнилось и десяти, мог так внезапно изменить манеру речи, казалось мне удивительным. Я и сам старался запоминать движения и формулировки более богатых клиентов, чтобы можно было чаще вести с ними дела. Всё-таки я посвящал все силы для оттачивания своих ремесленных навыков для получения сертификата беру́фа. И поскольку я заключал лишь договоры даруа́, мои наставники никогда не привлекали меня к обсуждению сделок с клиентами. Только когда я совместно с компанией «Гилбе́рта» доставил первый печатный станок в мастерскую храма, я узнал, что когда сотрудники магазина имели дело с дворянами, они полностью меняли своё поведение и манеру речи.

Пожалуй, ничего удивительного, что ученик такого большого магазина, что ведёт дела с дворянами, умел такое. Интересно, какое же обучение он прошёл?

Мастерская приюта находилась в подвале здания для мальчиков. Я взял с собой Димо, так как он уже приходил сюда со мной, когда мы доставляли первый печатный станок, тем не менее я мог сказать, что он нервничал.

— Не могли бы вы высказать свои мнения о текущем печатном станке, — обратися Гил к работающим в мастерской служителям. — Госпожа Розмайн желает улучшить его, чтобы он стал максимально простым в использовании, поскольку это позволит быстрее печатать на нём, а значит и выпускать больше книг.

Гил выступал в роли руководителя этой мастерской, и, учитывая, что он с Лутцем почти одного роста, их возраст, вероятно, примерно одинаковый. Но пусть Гил ещё ребёнок, среди всех служителей в мастерской он обладал наибольшим авторитетом. Пожалуй, это потому, что он слуга главы храма.

После слов Гила служители кивнули, выстроились в очередь передо мной и Димо, а затем принялись организованно высказывать мнения.

— Не могли бы вы сделать так, чтобы стало проще размещать на станке форму с набранным текстом, — сказал один.

— Чем ближе мы сможем держать чернила к печатному станку, тем лучше. Когда они далеко, слишком просто что-нибудь испачкать. И не могли бы вы добавить сюда что-нибудь, чтобы мы могли разместить различные принадлежности для работы с чернилами? — попросил другой.

В мастерской приюта служители один за другим принялись высказывать свои пожелания. Они вели себя крайне вежливо, что разительно отличало их от ремесленников в центре города, хотя что те, что другие носили похожую потрёпанную одежду.

— П-постойте, — сказал я. — Мне нужно всё это запомнить. Значит, поудобнее разместить форму с набранным текстом, добавить какую-нибудь полку для чернил и принадлежностей…

— Я полагаю, вам будет сложно запомнить мнения стольких людей. Почему бы не записать их? — предложил один из служителей, протягивая перьевую ручку и какой-то испорченный лист бумаги.

Предложение показалось мне хорошим, вот только обычно мне приходилось писать лишь документы, что требовалось подавать в ассоциацию столяров, и даже тогда подсчётами занималась Анника. Сам я плохо знал, как писать слова, не связанные с обычной работой, а потому сомневался, что справлюсь. Тем не менее, я прекрасно понимал, что для меня невозможно запомнить все пожелания, и раз уж мне любезно предоставили такую возможность, то следовало ею воспользоваться. Я взял ручку и принялся записывать.

— Прошу прощения, но вы неправильно написали это слово, — указал мне на ошибку один из служителей.

Несмотря на то, что он сирота, служитель явно получил хорошее образование. Я неловко почесал в затылке. Я работал на главу храма, а потому не мог признать, что понятия не имею, как исправить ошибку. В результате я выдавил из себя лишь неуверенное: «Ага-а…». Услышав мой стон, служитель обратился к Гилу.

— Гил, пожалуй, следует поручить кому-то писать вместо Инго. Вместо того, чтобы записывать наши пожелания, для Инго будет лучше сосредоточиться на самом печатном станке и желаемых нами улучшениях. Инго, вы согласны?

— Фриц верно говорит. Инго, вам стоит самому попробовать воспользоваться печатным станком, — сказал Гил, возвращая меня к реальности, после чего забрал из моих рук бумагу и ручку.

Я понял, что служитель по имени Фриц помог мне, догадавшись, что писать у меня получается плохо. Я слегка поднял руку, поблагодарив его, на что он дружелюбно улыбнулся и что-то прошептал Гилу. После этого Гил повернулся к другому служителю и сказал:

— Бальц, подготовь, пожалуйста, печатный станок и покажи процесс печати Инго и Димо. Фриц, а ты пока запиши мнения.

— Понял.

Этот краткий разговор прояснил, что управление мастерской не находилась только в ведении Гила. Ему также помогали взрослые служители. Ну, в конце концов Гил был ещё ребёнком. В нижнем городе только тем, кто обладал достаточными навыками и опытом, разрешалось руководить мастерской, так что никто не возлагал такую задачу на детей, которым не хватало ни знаний, ни опыта. Мне казалось странным, что в мастерской приюта взрослые слушали указания Гила и Лутца, в то время как сами они опытнее и сильнее. Видимому, так обстояли дела в благородном обществе. И всё же мне было тяжело такое принять.

— Инго, Димо, это — форма с набранным текстом, а вот так происходит печать на станке, — пояснил служитель по имени Бальц.

Мы с Димо попробовали сами. Поскольку печатный станок являлся всего лишь модификацией обычного пресса для ягод, печать оказалась столь же тяжёлой работой, как и отжим сока. Рядом находился столик для бумаги и чернил, и я быстро понял, почему они хотят, чтобы всё это было размещено на самом печатном станке.

— Значит вам нужно, чтобы бумага лежала где-то здесь? — спросил я, указывая на печатный станок.

После моего вопроса Лутц указал на конкретную область.

— Скорее, не мог бы ты прикрепить сюда узкую коробочку под небольшим наклоном? Размер бумаги в целом одинаковый, а потому убедись, что она будет хорошо помещаться в коробочку.

— Хм-м, понятно. Если она будет под таким углом, печатать станет проще.

Впечатлённый столь конкретным предложением Лутца, я изобразил как кладу бумагу в такую коробочку, чтобы лучше понять, что именно нужно.

— А вот здесь можно разместить принадлежности для нанесения чернил, — продолжил Лутц и высказал ещё несколько предложений.

Его предложения впечатляли. Однако, слушая Лутца, я осознал, что это странно. Его предложения были ну уж слишком точными. Чем дольше он говорил, тем сильнее мне казалось, что он знает куда больше, чем говорит. Для меня было важно, чтобы глава храма осталась довольна моей работой, а потому чем больше окажется улучшений, тем лучше.

— Насколько я знаю, работать на станке станет намного проще, если сделать выдвижную подставку, на которую можно будет положить бумагу и задвинуть под прижимную пластину. Таким образом, все, что потребуется сделать, это задвинуть её под пресс, а затем снова вытянуть… — объяснил Лутц.

Когда Лутц говорил, он опускал взгляд, словно пытаясь что-то вспомнить. Идея вдвигать и выдвигать подставку и то, что он сказал: «Насколько я знаю», явно указывало, что есть кто-то, кто уже знал, как должен выглядеть готовый печатный станок, и Лутцу просто дали указания.

— Эй, Лутц. Ведь есть кто-то, кто знает об этом больше, верно? — спросил я, пристально посмотрев на него и Гила. — Раз есть кто-то, кто знает как должен выглядеть печатный станок, то нам незачем слушать мнения служителей. Я мог бы просто сделать печатный станок, который желает глава храма.

— Эм-м… Дело в том… — неуверенно ответил Лутц, оглядываясь на служителей.

Он явно что-то скрывал, и меня это злило. Единственный способ спасти стремительно падающую репутацию моей мастерской в ассоциации столяров — это справиться с работой так, чтобы глава храма осталась довольна. Сейчас я находился на краю обрыва.

— Мне нужно улучшить печатный станок, так что если существует человек, который знает, как он в итоге должен выглядеть, то просто дайте мне с ним поговорить! Или вы хотите, чтобы я впустую тратил время, добиваясь всего путём проб и ошибок?! — выкрикнул я.

От моего крика служители вздрогнули и попятились назад. Вроде я не сказал ничего такого, но атмосфера в мастерской явно стала другой. Спокойствие на лицах служителей теперь сменила настороженность. «Почему так? — подумал я. — Я ведь кричал на Лутца, а не на них».

Видя, как служители в замешательстве переглядываются, я не мог не нахмуриться. Хотя я лично им ничего не сказал, но в воздухе повисло напряжение.

Лутц оглядел мастерскую, а затем со вздохом покачал головой.

— Послушай, Инго, я вырос в нижнем городе, а потому привык, что на меня кричат, и не считаю, что это не нормально. Однако здесь, в храме, насилие запрещено, и никто не кричит на других. Это пугает людей… Инго, почему бы нам не выйти наружу? Думаю тебе будет проще поговорить в обычной для нижнего города манере, верно?

«Насилие запрещено? Никто не кричит на других? Да что это за место такое?» — думал я. Мне было понятно лишь, что здравый смысл здесь полностью отличался от такового в нижнем городе. Объяснение Лутца и его взгляд явно давали понять, что странно себя веду именно я, а не служители.

— Извини, Гил, но не мог бы ты собрать и обобщить остальные мнения? Мне с Инго нужно поговорить снаружи.

После этого Лутц велел нам идти за ним. Я хотел оставить Димо в мастерской, но Лутц сказал, что ему тоже нужно идти с нами.

— Только Гутенбергам разрешается посещать мастерскую. Это нужно для защиты сирот. Инго, учитывая, как ты себя повёл, я не могу позволить тебе оставаться в мастерской.

— Хочешь сказать… я больше не Гутенберг?

— Это не мне решать, — ответил Лутц, когда мы вышли из храма и вернулись в суету нижнего города.

Я почувствовал, что вернулся в привычный для себя мир.

— Инго, можем ли мы поговорить в твоей мастерской? — спросил Лутц.

Пусть компания «Гилбе́рта» и находилась ближе, но наша с Димо одежда не годилась для посещения магазина в северной части города, а потому я кивнул.

После того, как мы вошли в мастерскую, и я закрыл дверь, Лутц сказал:

— Инго, я понимаю, что ты хочешь поговорить с человеком, который знает, как должен выглядеть готовый печатный станок, но проблема в том, что этот человек — госпожа Розмайн. Сейчас она не может так же просто как раньше поговорить с ремесленниками из нижнего города.

Лутц объяснил, что после дворянского крещения она стала главой храма, а потому её теперешний статус больше не позволял ей как раньше встречаться и разговаривать с простолюдинами нижнего города.

— Как? Быть такого не может! Ты ведь разговариваешь с главой храма! Эй, разве ты не упоминал, что она порой заходит в мастерскую? — крикнул я, ударив рукой по столу.

Лутц слегка приподнял бровь.

— В этом я не врал. Однако, не думаешь же ты, что к ремесленникам из нижнего города будет такое же отношение, как к сотрудникам компании «Гилбе́рта», которые умеют себя вести в присутствии дворян? Я не знаю, что тебя так раздражает, но храм — это территория дворян. Там всё решает статус… К тому же ты должен понимать, что Гил — слуга главы храма. По сути, он её представитель в этой мастерской, а потому такому ремесленнику как ты не позволено вот так, без всяких причин кричать на него. Инго, даже если тебе что-то не нравилось, ты должен был просто улыбаться и записывать мнения служителей.

Затем Лутц вздохнул и добавил:

— Тебе повезло, что глава храма не из тех жестоких дворян, которые непременно наказали бы тебя за такое грубое поведение по отношению к их подчинённому. Пойми, Инго, проблема не в том, что госпожа Розмайн не может просто взять и встретиться с тобой, а в том, что ты — ремесленник из нижнего города, совершенно не понимающий, как себя вести в основанном на статусе обществе. Госпожа Розмайн избегает встречи с ремесленниками, поскольку их поведение может разгневать сопровождающих её дворян. А если ты рассердишь дворянина, то тебя могут просто убить на месте, и ты сам будешь в этом виноват. Проще говоря, откажись от идеи о личной встрече с главой храма.

Выслушав совет Лутца, я стиснул зубы и ответил:

— Я и сам понял, что серьёзно ошибся из-за того, что не знал, какие порядки в храме. Но я не могу так просто отступить. Ради благополучия моей мастерской, для меня крайне важно улучшить печатный станок.

Затем я объяснил Лутцу, что репутация моей мастерской сильно упала после того масштабного заказа на обустройство монастыря.

— Я знаю, что торговцам не понять, с какими трудностями сталкиваются ремесленники, но, поверь, сейчас я нахожусь в непростой ситуации… От этого зависит будущее моей мастерской.

— Вовсе нет. Я понимаю. Мой отец и старший брат — строители, а два других брата — столяры́.

Лутц с невозмутимым лицом рассказал, что его отец, Дид, тоже работал над обустройством монастыря в Хассе.

Я знал Дида. Нам довелось вместе работать в монастыре. А его сын Зиг, кажется, был учеником «мастерской До́сталя». Услышав знакомые имена, я опешил.

— Почему сын плотника оказался да́пла в компании «Гилбе́рта» и является одним из Гутенбергов главы храма? — спросил я, удивлённо моргая.

Учитывая, из какой Лутц семьи, даже если бы он захотел стать учеником в большом магазине, его просто некому было бы представить.

— Это долгая история, — ответил Лутц, показывая, что не хочет объяснять подробности.

Тем не менее, взгляд его зелёных глаз при этом казался устремлённым куда-то в будущее. Затем Лутц обратился ко мне.

— Я понимаю, что твоё положение в ассоциации сильно сказывается на благополучии твоей мастерской. Я также понимаю, что это проблема возникла из-за госпожи Розмайн. В текущей ситуации улучшение печатного станка для тебя и правда важнее всего. Я доложу об этом мастеру Бенно и объясню твою точку зрения, как главы мастерской. Посмотрим, сможет ли он создать для тебя возможность для встречи с госпожой Розмайн.

— Я твой должник!

Я смог провести переговоры с Бенно через Лутца. Тот посочувствовал тяжёлому положению «мастерской Инго» и согласился отвести меня в храм, хоть и при трёх условиях.

Первое: мне требовалось заплатить компании «Гилбе́рта» как посреднику.

Второе: мне нельзя было раскрывать рот, пока Бенно на даст на то разрешения.

Третье: мне следовало подготовить себя к любым последствиям.

— Разве плата за посредничество не слишком высока? — возмутился я. — Три больши́х серебряных монеты лишь за то, чтобы один раз сходить в храм, это как-то…

Когда я попытался сбить плату за посредничество, красновато-карие глаза Бенно холодно блеснули.

— А-а? Вместо того, чтобы работать в магазине или вести дела в дворянском районе, мне придётся вести тебя в храм. Если тебя не устраивает плата, то я могу остаться и сосредоточиться на своей работе. Можешь идти один, мне всё равно. Уверен, что ремесленник, который не знает ни одного дворянского приветствия, прекрасно со всем справится.

— Кха… — вырвалось у меня.

Бенно прав, у меня одного возникли бы проблемы. Я понятия не имел, как обращаться с дворянами.

— Хорошо. Я заплачу́. Заплачу́… Вот почему так неприятно иметь дело с крупными магазинами…

Я заплатил громаднейшие деньги за посредничество, однако при этом смог получить и некоторые указания о том, как мне одеться для встречи с главой храма. Учитывая, что мне также рассказали, как следует общаться с дворянами и чего делать не сто́ит, возможно, в итоге цена и не была такой уж высокой. Пусть я и не полностью понимал, что означает третье условие, но для меня важнее всего было получить возможность встретиться с главой храма.

Смирившись, что может случится такое, что меня за что-то казнят, я набрался решимости и отправился в храм.

— Уф-ф. Наконец-то всё кончено…

Выйдя из храма, где я находился под постоянным давлением, поскольку за каждым моим движением наблюдали рыцари и служители, я смог выдохнуть. Когда я вновь оказался в знакомом мне нижнем городе, то почувствовал, как с тела спа́ло напряжение. Тем не менее, я был рад наконец-то получить подтверждение, что моя мастерская является эксклюзивной для главы храма. Это больше всего волновало меня с тех пор, как был получен тот заказ на обустройство монастыря. Мне нужно поскорее вернуться домой и сообщить обо всём Аннике, Димо и остальным.

Когда я сказал, что наша мастерская могла потерять поддержку главы храма, то Анника и мои да́пла притворились, что всё хорошо и причин для беспокойства на самом деле нет, но я понимал, что на самом деле они беспокоились так же сильно, как и я. Честно говоря, новое поручение главы храма оказалось довольно странным. Она сказала, чтобы я обсудил эту работу с кузнецами. Впрочем, об этом можно будет подумать позже. Прямо сейчас я просто хотел рассказать обо всём жене и моим работникам, чтобы положить конец их тревогам.

Я радовался, что дела теперь пойдут хорошо, однако Бенно, растрёпывая волосы, одарил меня холодным взглядом.

— Идиот. Ничего ещё не закончилось. На самом деле, именно сейчас и начинаются настоящие проблемы. Разве ты не понял, что обмен мнениями с ремесленниками из другой отрасли не ограничится только словами? Тебе ещё предстоит делить с ними плату за заказ. И такая работа ещё не скоро закончится.

— Быть такого не может. Уверен, это всего лишь разовый случай.

Глава храма предложила что-то столь абсурдное только потому, что была дворянкой и не знала о том, как работают ремесленники. Ни одному другому клиенту не пришла бы в голову такая странная мысль, и он не предложил бы настолько хлопотную работу. Все будет хорошо, если мы в этот раз сможем выполнить заказ.

Но стоило мне так ответить, как Лутц покачал головой и сказал:

— Ты правда считаешь, что такая работа от госпожи Розмайн ограничится одним разом? Теперь она посчитает это нормальным и будет делать только так. Лучше бы тебе уже начать привыкать, что каждый следующий запрос от госпожи Розмайн будет основан на обмене мнениями между ремесленниками из различных отраслей.

Выражение лица Лутца давало понять, что всё это ему до боли знакомо. Как-никак он знал госпожу Розмайн намного лучше меня.

Когда ко мне вновь вернулось беспокойство, Бенно внезапно хлопнул меня по спине.

— Ну, теперь, когда ты принял этот заказ, у тебя просто нет другого выбора, кроме как продолжать выполнять её поручения. Тебе потребуется обсудить это с торговой гильдией и с вовлечёнными ассоциациями, а также сходить в мастерские Зака ​​и Иоганна, чтобы представиться. Так, завтра тебе нужно будет посетить кузницы. О приглашении на встречу с главой гильдии позабочусь я. Если ты попробуешь получить его сам, то скорее всего, он его даже не прочитает вовремя, и ты не успеешь к сроку.

— Вот как…

Может, для торговцев такое и было чем-то обычным, но я сомневался, что смогу быстро сделать всё это. Видя, что у меня округлились глаза, Бенно пристально посмотрел на меня.

— Инго, соберись! Тебе нужно закончить со всем этим до того, как потребуется вернуться в храм вместе с кузнецами. В других обстоятельствах тебе пришлось бы заниматься этим без меня. Пойми, всё это довольно хлопотно, — сказал Бенно, скрестив руки на груди.

Честно говоря, поначалу я даже не мог осознать, насколько всё плохо. Я понял это лишь тогда, когда бегал по городу, чтобы поговорить со всеми заинтересованными лицами.

— Наконец-то мы закончили эту грандиозную работу по обустройству монастыря в Хассе, потребовавшую привлечения всех столярных и строительных мастерски́х в городе, а теперь ты сообщаешь ещё об одном подобном заказе?! — наорал на меня глава гильдии. — Печатный станок, для которого потребуется работа мастерских из совершенно разных отраслей? Довольно. Тебе ведь дали титул, так что решай вопросы с ремесленниками из других отраслей сам. Не вовлекай меня в это.

После того, как глава гильдии отмахнулся от меня, я, наконец, осознал, в какой немыслимый бардак меня втянули.