Власть книжного червя. Том 3

Том 3 Глава 258 Гора Лоэнберг

Прошёл один день с тех пор, как я вернулась из Илльгнера.

Около третьего колокола я направилась в комнату Фердинанда, чтобы, как обычно, помочь ему с расчётами, и увидела там Экхарта. Похоже, он уже привык к службе в храме, но вместо того, чтобы стоять у двери, как это делали мои рыцари сопровождения, по указанию Фердинанда Экхарт помогал остальным в работе с документами. Судя по тому, как равнодушно воспринимали ситуацию священники и служители, происходящее стало привычным явлением.

— Главный священник, вы решили привлечь Экхарта к работе с документами? Разве он не единственный имеющийся у вас рыцарь сопровождения?

— Это тебе, Розмайн, нужна постоянная охрана, особенно с учётом возросшей активности священников в последнее время. Но у меня нет такой необходимости. Даже в случае внезапного нападения я сам могу защитить себя. Ты же, с другой стороны, можешь упасть замертво даже без того, чтобы кто-то на тебя нападал. Разве разница между нами не очевидна?

Мне нечего было сказать в ответ. Я действительно могла потерять сознание сама по себе, поэтому необходимость в чьём-то присмотре за мной была жизненно важной. Я думала, что Дамуэль тоже сможет заняться работой вместе с нами, пусть даже Бригитта сегодня отсутствовала, но Фердинанд быстро отверг эту идею.

— Скоро должен прийти Юстокс. Успей закончить свою работу, чтобы мы могли поговорить о материалах этого сезона, — сказал Фердинанд.

— Поняла!

Я принялась разбирать кипу дощечек с расчётами, накопившихся за несколько дней моего отсутствия. Между прочим, когда мы вернулись из Илльгнера, Фран с едва заметной улыбкой отметил, что не ожидал такого утомления от простого изменения обстановки. К счастью, после нашего возвращения в храм ему явно стало лучше.

Как и сказал Фердинанд, вскоре, задолго до четвертого колокола, в храм прибыл Юстокс. Когда он шёл к столу Фердинанда, его глаза светились от волнения. Он не мог сделать и шага, чтобы не пошарить глазами во все стороны в поисках чего-нибудь интересного.

— Господин Фердинанд, доброе утро. С возвращением, юная леди Розмайн. Как там в Илльгнере? Может, вы наткнулись на что-нибудь интересное? — спросил он.

Затем Юстокс выразил свою радость по поводу предстоящего обеда, возможности поговорить со мной и своими глазами увидеть мастерскую. Выглядел и говорил он довольно легкомысленно.

— Я предпочту планировать свой день самостоятельно. И я собираюсь сегодня посетить приют, а не мастерскую.

— Тогда могу ли я принять участие в экскурсии по приюту? Мне очень любопытно место, пользующееся вашей благосклонностью. И конечно же все сироты там умеют читать и писать, так? — произнёс Юстокс с невозмутимой улыбкой.

Он был дворянином, поэтому прекрасно понимал, что мой ответ содержал в себе категорический, пусть и косвенный, отказ, но тем не менее пытался найти предлог, чтобы пойти со мной. Если продолжать следовать нормам поведения, устоявшимся для дворянок, мне следовало уступить ему, что позволило бы Юстоксу отправиться со мной, но я не собиралась из-за него менять планы и портить себе день. Я отбросила эвфемизмы и снова отказала ему, на этот раз прямо.

— Вы сможете посетить мастерскую и приют, только если главный священник согласится сопровождать вас, но до тех пор воздержитесь от этого. Мне кажется, если вы начнёте везде бродить самостоятельно, то обязательно создадите проблемы.

— О, есть что-то такое, что вы хотели бы от меня скрыть? — заинтригованно спросил он.

Я посмотрела на него серьёзным взглядом. Наглый парень вроде Юстокса, вторгшийся в приют для удовлетворения любопытства, мог сделать андрофобию Вильмы ещё сильнее.

— Из-за жестокости священников в приюте есть служительницы, которые стали очень бояться мужчин. Поэтому мужчинам не разрешается входить в здание для девочек, а я знаю, что вы не из тех, кто соблюдает такие правила.

— Понятно, понятно… — пробормотал Юстокс, кивая, хотя и не выглядел сдавшимся. — Значит, я смогу войти, если буду одет как женщина?

По его взгляду я догадалась, что он говорил абсолютно серьёзно. Он действительно был готов переодеться, если бы это помогло ему попасть в здание для девочек. Я покачала головой и выставила перед собой руки в форме креста.

— Нет! Отныне я вообще запрещаю вам входить в приют.

— Что?! Откуда такая предвзятость? — возмутился Юстокс.

Я не собиралась позволять чудаку, планирующему переодеться женщиной для того, чтобы проникнуть в здание для девочек, ошиваться где-то рядом с приютом. Кто знал, какое негативное влияние он мог оказать на детей? Я считала очень опасным позволять Юстоксу тешить своё любопытство. Как глава храма и директор приюта, я должна была защитить сирот, несмотря ни на что.

Когда я разгорячилась, Фердинанд преувеличенно вздохнул и махнул рукой, давая нам знак остановиться.

— Вы можете поговорить об этом позже. У нас есть более важные темы для обсуждения.

После чего Фердинанд отдал указание тем, кто не участвовал в сборе ингредиента, покинуть комнату. Священники и служители молча вышли. На развёрнутой на столе карте Фердинанд указал на гору в южной части герцогства.

— Наша следующая цель — гора Лоэнбе́рг. Летний ингредиент будет максимально богат магической силой через пять дней, поэтому мы направимся туда через четыре.

Похоже, что если бы я плохо себя чувствовала и не вернулась из Илльгнера вовремя, то Фердинанд отправился бы туда сам, чтобы забрать меня.

— Главный священник, что мы собираем на этот раз?

— Яйцо ризефальки. Ризефалька — это птица, которая, как говорят, успокаивает гнев бога огня Лейденшафта. Твоим летним ингредиентом станет её яйцо.

— Подождите, что? Если эти ризефальки способны успокоить бога, разве это не делает их святыми птицами или чем-то в этом роде? И мы крадём их яйца? Разве это не должно строго наказываться? — размышляла я вслух.

Фердинанд в ответ лишь покачал головой.

— Не беспокойся. Ризефальки не очень-то и святые, скорее разновидность магических птиц. У нас есть свои способы справиться с гневом Лейденшафта, — сказал он, а затем с насмешкой добавил. — С чего бы тебе вдруг колебаться? Разве зимой ты не убила шништо́рма ради его магического камня? Если добавить талфро́шей весной и за́нце осенью, то ради твоих ингредиентов уже была убита целая гора магических зверей. Почему одно яйцо вдруг начало тебя беспокоить?

— Вы правы… — ответила я.

Мой путь к юрэ́ве был вымощен трупами магических зверей, и, если задуматься, вряд ли стоило поднимать шум из-за кражи одного яйца.

— Тем не менее, если во время добычи ингредиента мы не позаботимся о сохранении в живых магических зверей на горе Лоэнбе́рг, то разразится гнев Лейденшафта. Необходимость сдерживать их, не убивая, будет самой сложной проблемой во время сбора ингредиента этого сезона.

— Что именно происходит, если его гнев не сдерживается?

— В таком случае гора взрывается огнём.

Это ведь по сути извержение, не так ли? Означало ли это, что гора Лоэнбе́рг — вулкан? Если да, то какое отношение убийство магических зверей имело к его извержению?

— Яйца ризефальки развиваются, поглощая магическую силу горы, — продолжил Фердинанд. — Уменьшение количества яиц, соответственно, приводит к избытку магической силы.

Юстокс кивнул и дал комментарий со своей точки зрения.

— Когда накапливается слишком много магической силы, Лейденшафт приходит в ярость и начинает изрыгать огонь. В этом мы точно уверены. Я как-то утащил слишком много яиц сразу, чем чуть не вызвал гнев Лейденшафта.

— Серьёзно?! — воскликнула я.

На секунду мне показалось, что я ослышалась, но нет, всё действительно так и было.

— Это был не самый приятный день… — сказал, потирая виски, Фердинанд и тяжело вздохнул.

— Действительно. В какой-то момент я даже подумал, что нам конец, — добавил Экхарт.

При этом и Фердинанд, и Экхарт выглядели задумчивыми, видимо, вспоминая тот день. Юстокс, судя по всему, создал тогда довольно опасную ситуацию. Он являлся первоклассным специалистом в области сбора информации, но в большинстве других областей он был во всех смыслах очень опасен как для себя, так и для других.

— Ладно, будет вам, — прервал их ностальгию Юстокс. — Давайте не будем забывать, что наш тогдашний опыт теперь оказался полезным.

— Я не хочу испытать подобное снова. Поэтому я собираюсь подготовиться как можно тщательнее, — объявил Фердинанд.

Я была уверена, что он сполна воспользуется опытом того «не самого приятного дня», чтобы гарантировать отсутствие подобных проблем при сборе моего ингредиента.

— Тогда я оставлю подготовку на вас, главный священник. Я очень вам признательна.

Прошло четыре дня.

К отправлению на гору Лоэнбе́рг мы начали готовиться сразу после обеда. Сопровождать меня должны были Фердинанд, Экхарт, Дамуэль и Бригитта. Юстокс очень хотел полететь с нами, но его надежде не суждено было сбыться. Фердинанд категорически отказал ему и использовал свои связи среди служащих замка, чтобы на Юстокса внезапно свалилась большая куча срочной работы.

— Предоставленный сам себе Юстокс тут же начинает искать что-то интересное, без конца создавая проблемы и не обращая внимания на вред, который могут принести его действия. В прошлом на горе Лоэнбе́рг он уже доставил нам неприятности. Даже просто взять его с собой — уже риск, особенно если перед нами стоит задача, сильно ограниченная по времени, — откровенно признался Фердинанд, даже не пытаясь скрыть раздражение.

На этот раз рядом с местом сбора не было городов, так что время действительно имело значение. Мы не брали с собой слуг, так что рыцари отнеслись к путешествию так же серьёзно, как к миссии. Наша пища состояла из полевых пайков, мыться мы должны были исключительно с помощью очищающей магии, а на случай ухудшения моего здоровья Фердинанд заготовил достаточно лекарств.

Максимум, чего я смогла добиться в отношении нормальной еды, это попросить Эллу и Хуго приготовить для меня бэнто. Я посоветовалась с Фердинандом на тему сохранения еды во время путешествия, и он одолжил мне небольшой магический ледник. Причём внутри нашлась ещё одна коробка с ланчем, так что я просто положила свою рядом и погрузила ледник в пандомобиль.

Фердинанд сказал мне свести свой багаж к минимуму, чтобы я могла сделать пандочку настолько маленькой, насколько возможно, после чего отдал мне часть своего, снова увеличив вес перевозимого мной груза. Не то чтобы это было действительно важно, но меня это почему-то всё равно раздражало.

— Госпожа Розмайн, пожалуйста, будьте осторожны. Мы позаботимся о том, чтобы к вашему возвращению для вас были подготовлены постель ​​и лекарства. Возвращайтесь как можно скорее, — попрощался со мной Фран.

Судя по обеспокоенным словам Франа, он ожидал, что к концу путешествия я наверняка снова окажусь прикованной к постели. Его опасения, скорее всего, имели основания, но всё же я надеялась завершить этот сбор, обойдясь минимумом лекарств.

Провожаемые моими встревоженными слугами, мы отправились на гору Лоэнбе́рг. Экхарт летел впереди, я следовала за ним, Дамуэль и Бригитта летели по обе стороны от меня, а Фердинанд — позади.

Последние десять дней, как и следовало ожидать летом, было невыносимо жарко. Мне казалось, что я таю под солнечными лучами, а полёт на ездовом звере высоко в небе только усугублял жару. Я страдала в одиночестве, так как рыцари были одеты в магические доспехи. Их эффективность немного зависела от уровня магической силы носящего, но тем не менее, в них практически не чувствовалось ни жары, ни холода.

Просто от одного взгляда на них я чувствовала, что начинаю таять. Казалось, в металлических доспехах и должно быть невыносимо жарко, но на самом деле они защищали от зноя! Я находила это очень нечестным.

Мы летели всё дальше и дальше на юг, пролетели центральный регион с его многочисленными фермами и добрались до холмов, поросших лесом. В конце концов, нам стали встречаться горы, а спустя ещё какое-то время мы увидели особенно высокую гору, которая выделялась даже среди стоящих рядом.

Видимо, это и была наша цель. Фердинанд говорил, что гора Лоэнбе́рг самая высокая в этом хребте.

От подножия горы начинался зелёный лес из высоких деревьев. Примерно на полпути вверх он переходил в заросли травы с отдельными небольшими деревьями, возможно, из-за извержений в прошлом. Возле вершины вообще не имелось следов растительности, осталась только голая и каменистая поверхность. К счастью, не было ни дыма, ни чего-либо ещё, что указывало бы на скорое извержение.

Ездовой зверь Экхарта — волк с крыльями — начал снижение к земле, и я повторила тот же манёвр на пандочке. Когда мы приземлились у подножия горы, летнее солнце уже садилось.

— Наша работа начнётся завтра рано утром, а в идеале сбор должен пройти, когда солнце будет в зените. Что касается сегодняшней ночи, Розмайн, мы все будем спать в твоём ездовом звере. Увеличь его после того, как вы с Бригиттой очиститесь с помощью магии, — распорядился Фердинанд. — Мне… не хотелось бы повторения того, что произошло весной.

Его последняя фраза прозвучала с горечью. Похоже, Фердинанд сожалел о том, что он тогда указал нам, девочкам, спать отдельно в ездовом звере, а затем позволил похитить нас, в результате чего мы остались одни в опасной ситуации, в которой он никак не мог нам помочь.

Обсудив планы на следующий день, мы с Фердинандом съели нашу еду из ледника, а остальные трое — свои пайки́. Затем мы с Бригиттой забрались в пандобус, чтобы привести себя в порядок.

— Госпожа Розмайн, сейчас я наложу очищающее заклинание, — сказала мне Бригитта.

Она создала штап и что-то тихо пробормотала. Я не знала, когда и как это подействует, а потому не успела задержать дыхание перед тем, как меня накрыл огромный шар воды.

— Бха-ха?!

Я опасалась, что могу захлебнуться. Очищающая магия не представляла реальной угрозы, так как процесс длился всего несколько секунд. Но даже зная это, я начала чувствовать приближение смерти. Пока у меня не было возможности вздохнуть, мне казалось, что эти несколько секунд длились вечно.

— Госпожа Розмайн, вы в порядке?! Примите мои искренние извинения.

— Кхм… Я в порядке. Я просто не знала, когда задержать дыхание.

Бригитта переменилась в лице, тут же начала извиняться, однако вода уже исчезла, и я была в полном порядке. Я почувствовала себя странно, когда вода, попавшая мне в нос, вдруг исчезла, но зато всё моё тело было теперь чистым и свежим.

— Бригитта, нам следует поторопиться. Мы должны позвать мужчин, когда закончим.

Я остановила Бригитту, напомнив ей, что нам нельзя задерживаться, затем увеличила пандобус до таких размеров, чтобы мы все могли в нём поместиться. Как только Бригитта закончила освежаться, я открыла дверь, чтобы остальные могли зайти вместе со своими вещами.

— Значит, таков ездовой зверь Розмайн? — пробормотал Экхарт.

Он огляделся и прикоснулся к сиденью, с удивлением отметив, насколько оно мягкое.

— Я уверена, что спать здесь будет намного лучше, чем снаружи. Здесь не только удобные сиденья, но и достаточно места, чтобы выпрямить ноги. Главный священник, разве моя пандочка не потрясающая?

— На ум приходит только слово «абсурдная».

Почему он настолько упрям?! Почему он не понимает величия моей пандочки?!

Пока я мысленно жаловалась на Фердинанда, он, нахмурившись, огляделся. Даже несмотря на то, насколько эффективной он признал пандочку, он остался раздражающе упрям в отношении своего мнения о ней. Как по мне, ему нужно было что-то делать со своим упрямством.

Затем рыцари стали определяться с порядком ночного дежурства, а меня Фердинанд прогнал спать.

— Розмайн, тебе незачем сидеть с нами. Завтра будет непростой день. Хорошо отдохни, чтобы не стать для нас мёртвым грузом, — сказал он мне.

Поскольку Фердинанд был в несколько раз страшнее Рихарды, я поспешно сбежала на водительское сидение.

Бригитта разбудила меня незадолго до рассвета. Я в оцепенении села, затем выбралась из пандобуса наружу, где увидела рыцарей, готовящих себе пайки́.

— Они кажутся мягкими, — сказала я, попробовав чуть-чуть.

— Так и есть. Они сделаны из измельчённых зёрен и овощей, вымоченых в соли и вине, затем обезвоженных и спрессованных в шарики, — ответил Фердинанд.

— Что ж, я думаю, они будут храниться дольше и будут вкуснее, если в них добавить немного больше соли.

Рацион рыцарей представлял собой коричневые шары размером с мяч для пинг-понга, которые ели, ненадолго замочив в тёплой воде. Их питательность и длительный срок хранения делали их ценными, но из-за спорного вкуса — не самыми желанными.

— В ситуациях, когда нет времени замачивать их, можно перебить голод, просто разжевав один и запив водой. Добавление бо́льшего количества соли сделает такую процедуру сложнее. Ты сама виновата в том, что залила свою порцию слишком большим количеством горячей воды.

Закончив с завтраком, мы собрали вещи и на ездовых зверях поднялись к тому, что выглядело как зияющая рана на склоне горы Лоэнбе́рг. Она была достаточно широкой, чтобы взрослый мог пролезть в неё без проблем. Поскольку обычным ездовым зверям для полёта требовалось держать крылья расправленными, рыцари не могли пролететь здесь, а потому им пришлось спешиться. Мне же потребовалось лишь уменьшить пандочку до минимального размера.

— Ух, тут воняет…

Я вполне ожидала этого запаха с того момента, когда узнала, что гора Лоэнбе́рг — вулкан. Хотя мы ещё даже не вошли в расщелину, невероятно сильный запах серы уже ударил нам в нос. Гримаса Дамуэля сказала всё, что можно о том, насколько неприятен запах.

— Жаловаться бесполезно. Уже довольно скоро ты к этому привыкнешь, — прокомментировал Фердинанд.

Было лекарство, притуплявшее обоняние, но после его использования нам стало бы тяжелее заметить приближение магических зверей.

Фердинанд вошёл первым, так же болезненно скривившись, как и все мы. За ним последовала Бригитта, затем я, Дамуэль и, наконец, Экхарт. Рыцари медленно спускались вдоль края пещеры, стараясь находить точки опоры на неровной каменистой поверхности, я же просто слетела вниз на пандочке.

— Не лети впереди нас, идиотка. Кто знает, что может быть там внизу?

— Извините.

Света с поверхности становилось всё меньше. Скоро стало так темно, что было сложно различить, куда ставить ноги. Дышать было трудно, воздух становился всё гуще и влажнее по мере того, как мы спускались по склону.

— Дальше впереди нет света. Воспользуйтесь этим, — сказал Фердинанд.

Когда все достигли горизонтального участка пещеры, он достал какую-то жидкость. Закапав немного себе в глаза на манер глазных капель, он протянул её Экхарту. Тот воспользовался этой жидкостью и передал её дальше. Вскоре это сделали все, кроме меня.

— Розмайн, открой глаза, — сказал Фердинанд, приближаясь ко мне с каплями.

— Мне не очень нравятся глазные капли.

— Они необходимы, чтобы пройти здесь. Так что не имеет значения, нравятся тебе они или нет. Экхарт, держи её.

Против моей воли мне открыли глаза и закапали в них непонятную жидкость. От неё у меня стало колоть в глазах. В задней части носа появился резкий запах, а во рту распространился горький привкус.

— У-у-у… Ненавижу глазные капли. Пожалуйста, сделайте их вкуснее.

— Зачем заботиться о вкусе глазных капель? — спросил Фердинанд. — Не говори глупостей. Идём дальше.

Это не глупости! Я действительно почувствовала их вкус!

Как бы меня не разозлил его ответ, я понимала, что только некоторые люди могут ощущать вкус глазных капель, и так сложилось, что он не один из них. Временами мы просто не могли понять друг друга.

Глазные капли, похоже, были какой-то магической жидкостью, позволяющей видеть в темноте, и Фердинанд действительно оказался прав о их необходимости для перемещения в этой пещере. Мои глаза видели всё в тёмно-оранжевых тонах, словно пещера освещалось тусклой лампочкой, но, главное, что я могла хотя бы что-то здесь видеть.

Пройдя немного, мы наткнулись на источник, возле которого разбили лагерь для отдыха. Как и почти везде здесь, от источника пахло серой, отчего я предположила, что это мог быть природный горячий источник. Мне захотелось попробовать сунуть в него руку.

— Господин Фердинанд, можно мне окунуть руку в источник?

— Сейчас не время для игр, идиотка. Что бы ты делала, если бы там в засаде сидел магический зверь? И самое главное, какой в ​​этом смысл? Если хочешь помыть руки, попроси одного из рыцарей наложить на тебя очищающую магию.

— Ну, дело не в том, что я хочу помыть руки… Я просто подумала, что он выглядит теплым, и было бы здорово в нём искупаться.

Я подумала, что окунуться в горячий источник должно быть соблазнительно для любого человека. Но в ответ на моё предложение Фердинанд просто фыркнул.

— Зачем тебе вообще лезть в этот мерзко пахнущий источник? После него ты вся будешь вонять. Если ты действительно так этого хочешь, полагаю, тебе будет приятно узнать, что яйца ризефальки находятся в источнике, в самой его глубине. Поэтому тебе придется нырнуть в него, хочешь ты того или нет.

— Подождите, это правда? Яйца выводятся в горячем источнике?

Так они что-то вроде… онсэновых яиц? У белков таких яиц мягкая консистенция заварного крема, а желток твёрдый, но сочный. Мои мысли о краже ингредиента, успокаивающего гнев бога, мгновенно переключились на добычу вкусной закуски.

— Господин Фердинанд, а яйца ризефальки вкусные? — спросила я из любопытства, но он лишь взглянул на меня с крайним недоумением.

— О чём ты говоришь? Они являются ингредиентом для лекарств. Ты вливаешь в них магическую силу, они превращаются в магический камень. Это не еда.

— Ну-у, да. Конечно.

Ох, как жаль. А я так хотела их попробовать.

После небольшого перерыва мы продолжили наш путь в глубь горы. По мере нашего продвижения температура в пещере постепенно росла. Сначала духота была как во время сезона дождей, затем как в ванной сразу после горячего ду́ша и, наконец, пещера стала напоминать горячую сауну.

— Тут определённо жарко… — заметила я во время следующей остановки.

— Естественно, — холодно ответил Фердинанд, одетый в нейтрализующие жару доспехи.

Я, не смотря на то, что ехала на пандочке, выглядела самой уставшей из всех.

— Оберни вокруг шеи полотенце из ледника, — сказал Фердинанд.

— Хорошо…

Я вытерла лицо холодным полотенцем, которое мы положили в ледник накануне вечером, а затем обернула его вокруг шеи. Ощущение прохлады немного разогнало туман у меня в голове.

Мы достигли места, где поток воды занял почти всю ширину пещеры. От вод источника поднимался пар. В воде я заметила несколько спящих, похожих на рептилий, существ, так что в предупреждении Фердинанда, сделанном мне ранее, действительно был смысл.

— Пока они не нападают на нас, мы можем игнорировать их. В этом месте очень важно убивать как можно меньше магических зверей.

— Почему?

— Магические звери черпают свою силу из горы Лоэнбе́рг. Уничтожение слишком большого количества зверей вызовет избыток магической силы в её недрах. Из-за этого, в свою очередь, из горы вырвется огонь, как проявление гнева Лейденшафта.

Подозреваю, Юстокс убил кучу магических зверей, собирая яйца в прошлый раз. В противном случае было сложно представить, как ещё Фердинанд мог получить такую ценную информацию.

— Яйца ризефальки поглощают магическую силу практически так же, как и магические звери. Это, наряду с жарой, позволяет им расти. Мы взяли с собой один огненный магический камень такого же размера, как и яйца, а также несколько других огненных магических камней разного размера. Все они пусты и не содержат магической силы, — сказал Фердинанд.

Глазами он показал мне на кожаную сумку на поясе. Судя по выпуклостям на сумке, именно в ней сейчас находились камни.

— Для чего предназначены пустые магические камни?

— Если пустой магический камень поместить в насыщенное атрибутом место, он поглотит магическую силу атрибута из окружающей среды. Мы воспользуемся этой особенностью, чтобы украсть яйцо.

— Значит, нам нужно что-то, что поглощает столько же магической силы, как и яйцо?

— Именно, — ответил Фердинанд.

Он кивнул мне и поднялся. Похоже, пора продолжить наше путешествие. Я положила уже ставшее теплым полотенце обратно в ледник, а оттуда вытащила другое, холодное, чтобы точно так же обернуть вокруг шеи.

Мы прошли ещё немного. Из-за сильной жары и высокой влажности дышать становилось всё труднее. Мой нос привык к зловонию серы, так что запах меня больше не беспокоил, но к температуре я так и не привыкла. Наше путешествие сейчас больше походило на прогулку в сауне. Даже дышать было больно, так как мои легкие наполнялись горячим паром.

— Нужный нам источник за той дырой. Мы будем ждать здесь, пока птица-мать не улетит, — сказал Фердинанд, указывая на тёмную дыру поблизости.

Как только ризефалька отправится на охоту, сбор превратится в гонку на время, ведь нам нужно будет украсть яйцо как можно быстрее. Я немного нервничала, ведь мне и так не хватало ни скорости, ни выносливости, а здесь меня ещё и истощала жара.

Пока мы ждали, я не могла выкинуть из головы опасения по поводу того, справлюсь ли я. Было так жарко, чтобы даже сидеть на одном месте оказалось утомительно, но мы молчали, чтобы не побеспокоить магических зверей вокруг нас.

Честно говоря, сложно сказать, сколько мы прождали. Ожидание казалось вечным, но, возможно, длилось совсем недолго. Я пришла в себя, услышав громкие хлопки из глубины пещеры. Как только они стихли, Фердинанд резко поднялся.

— Время пришло.

Однако в тот момент, когда мы бросились к дыре, вода в горячем источнике забурлила, и что-то выпрыгнуло наружу. Даже через оранжевый фильтр от глазных капель я видела, что существо было огненно-красным, словно его покрывало горящее пламя. Высотой оно оказалось с Фердинанда и выглядело как смесь гигантской саламандры и плащено́сной ящерицы. Существо преграждало нам путь, пытаясь защитить свою собственную кладку.

— Я была бы очень признательна, если бы вы дали нам пройти! — воскликнула я. — Мы здесь не за вашими яйцами!

Конечно же, магические звери не понимали речь, и ящерица уже встала в боевую стойку. Учитывая всех тех гораздо более крупных и смертоносных магических зверей, с которыми мы сражались в прошлом, я понимала, что Фердинанд или Экхарт легко победят её, но в данной ситуации нам нужно было стараться убивать как можно меньше.

— Экхарт, ты знаешь, где лежат яйца. Дамуэль, следи за возвращением ризефальки, — отдавал указания Фердинанд, не отрывая взгляда от ящерицы, снимая с пояса сумку и швыряя её Экхарту. — Я поймаю этого зверя, не убив. Вам следует поторопиться и добыть яйцо ризефальки.

— Есть!