Вспышка. Том 1, 2

Глава 9

От неожиданного телефонного звонка профессор Запольский вздрогнул и тут же проснулся. Наверное, первый раз он не раздражен, а обрадован раннему звонку, который вытолкнул его из сна. В его кошмаре трехголовое лохматое и огнедышащее чудище, словно вынырнувшее из русских сказок, должно было вот-вот настигнуть и сожрать.

Профессор сел в кровати, взял одной рукой трубку, другой вытер со лба выступивший пот. Высветившийся номер был ему не известен.

— Да, слушаю, — сказал он осипшим голосом.

— Эдуард Янович? — спросил густой мужской голос.

— Да, это я. А кто…

— Александр Михайлович, — бесцеремонно прервал голос. — Я… мы не имеем чести быть знакомыми. Я начальник УВД Угорского района.

— Так, ясно, — сказал профессор, хотя никакой ясности совсем не видел, — чем могу?

— Извините, конечно, за ранний звонок, — так же монотонно продолжил голос, — но до меня дошел сигнал, что из вашей лаборатории сбежал э-э… как это назвать… в общем, вы понимаете, о чем идет речь.

Запольский тщетно пытался отлепить от спины прилипшую майку, зябко передернул плечами и, когда до него, наконец, дошел смысл сказанных голосом слов, замер от нахлынувших волн паники.

— Что? Как? Кто вам… — зашептал он, окончательно просыпаясь. Он хотел подняться, но ноги не слушали его.

— Это не важно, — продолжил грубый голос с той же спокойной интонацией. — Иногда мы работаем лучше, чем о нас думают обыватели. Так вот, чтобы избежать дальнейшего недопонимания, я хочу, чтобы вы приехали сегодня к нам в администрацию к девяти часам. Будет глава администрации и другие важные люди. Мы обеспокоены сложившейся ситуацией и, так же как и вы, заинтересованы в скорейшем ее разрешении. С учетом того, что появляются первые жертвы этого вашего…

— Но… мы… — профессор шокирован, подавлен, растерян. Слова не складывались во внятные фразы.

— Без всяких «но», — отрезал голос. — Ровно в девять у главы администрации. Если у вас нет машины, мы пришлем.

— Нет-нет, с машиной все в порядке, я приеду.

— Хорошо, тогда мы вас ждем. Не забывайте, это в ваших интересах.

В трубке зазвучали короткие гудки. Профессор трясущейся рукой положил телефон на столик, тупо посмотрел перед собой, собираясь с мыслями.

Как они узнали? Кто мог доложить? Хотя… это ведь знают теперь не только они. Гигант напал на человека, который получил смертельные раны. Тут уж без сомнений. Позвонить мог кто угодно из этой деревни. Люди впадают в панику. Естественно, они боятся за себя и за своих детей… черт, черт побери! Что же теперь будет!?

Он вскочил с постели, побежал к умывальнику. Наскоро сполоснувшись, быстро оделся, путаясь в одежде. На часах — 08.05.

Он подбежал обратно к телефону, набрал Виктора Лузина. Трубку долго никто не брал, профессор нервно ходил по комнате.

— Ну! Ну же, просыпайся, черт бы тебя побрал!

— Алле… — слышится, наконец, голос охранника, — кто это в такую рань…

— Это Запольский! — чуть не кричал профессор. — Быстро одевайся и на машине ко мне. Поедем в администрацию Угорска.

— А… что…

— Все! — сорвался Запольский. — Все! Хана нам! Про зверя узнали! В общем, все узнали! Понял? Остальное по дороге! Нам нужно быть там в девять. Ты все понял?

После нескольких секунд тишины, до него дошел голос Лузина — собранный, трезвый, внятный.

— Я понял, Эдуард Янович. Буду у вас через десять минут.

— Жду, — сказал Запольский и отключил телефон.

— Как они могли узнать, Эдуард Янович? — задал первый же вопрос Лузин, когда профессор сел рядом.

— Не знаю, — ответил профессор. Первая дрожь прошла, теперь он нервно думал о предстоящем совещании. — Но ничего хорошего ждать не приходится.

— Это понятно.

— Что тебе понятно? — взорвался Запольский. — Вы… вы, болваны, упустили его, он убил человека, а теперь об этом узнали те, кто не должен был узнать! Что теперь будет? Представляешь?

— Извините, профессор, я не…

— Не извиняйся! Ты просто не понимаешь! — профессор замолк на миг, перевел дух, хлопнул Лузина по плечу. — Ладно, я тебе объясню. Они поднимут всех на уши, народ в панике, по лесу ходят толпы солдат и, когда они найдут его, они его просто убьют! Все! Конец фильма, конец эксперименту, конец карьеры.

Лузин ничего не ответил, хмуро смотрел перед собой на дорогу. Запольский отвернулся к окну, наблюдая невидящим взглядом монотонно проплывающий мимо пейзаж.

До администрации Нытвы они добрались за полчаса. Молча.

— Жди меня здесь, — сказал Запольский, хлопнул дверью машины, сутуло побрел к дверям администрации.

Вбежал по ступеням, скрылся в утробе серого мрачного учреждения.

— Что ж, здравствуйте и проходите, — сказал широкоплечий мужчина в форме подполковника, протянул сухую, большую ладонь. — Я — Александр Михайлович. Мы с вами говорили по телефону.

— Я понял.

— А это, знакомьтесь, — широким жестом подполковник обвел кабинет, где по одному встали и представились еще трое в костюмах. Профессор, глупо улыбаясь, по очереди пожал им руки.

— Это Алексей Иванович, глава администрации, — сказал подполковник.

— А я — Дмитрий Владимирович, первый заместитель, — сказал быстро другой.

— Татьяна Васильевна, — протянул ладонь очередной представлявшийся в костюме, — заместитель главы по социальным вопросам. Что-то не так, господин, э-э?..

— Запольский. Эдуард Янович, — профессор удивленно вскинул глаза. Он не сразу заметил, что это женщина. Тонкая, вялая рука, бледное лицо без косметики. В темно-сером брючном костюме она ничем не выделялась среди мужчин.

— Все нормально? — спросила она.

Запольский только открыл рот, но ничего сказать не успел.

— А я так не думаю, — повелительным тоном заговорил Алексей Иванович, стоящий во главе большого Т-образного стола. — Прошу всех садиться.

Все покорно опустились в кожаные черные кресла. Запольский почувствовал, как запотели ладони, незаметно потер их под столом о брюки. Нужно взять себя в руки, подумал он, не надо показывать им, что он боится. В конце концов, он не виноват в том, что случилось. Ну, почти не виноват. Нужно смягчить этот удар, отвести их нападки и страхи, чтобы он мог сам, без их вмешательства поймать гиганта…

— Ну, что же вы, профессор, молчите?

От громоподобного голоса профессор нервно вздрогнул.

— Я… я…

— Да! Именно! — вновь протрубил военный. — Вы допустили бегство опасного элемента из своей… лаборатории. Пострадал человек, вся деревня на ушах стоит с вечера. А что будет завтра?

— Уже сегодня мы его поймаем, — неожиданно смело для себя ответил Запольский. Он встал, обвел всех как можно более уверенным взглядом, выдерживая напряжение и недовольство, горящее в их глазах. — Мы вышли на его след. Сегодня мы его нагоним, усыпим и вернем…

— Как интересно вы его нагоните? — вставил Александр Михайлович. — У вас даже собак нет, чтобы идти по его следу.

— А эту ночь вы, — добавила Татьяна Васильевна, скосив на профессора взгляд, — как я понимаю, спали, пока ваше чудовище спокойно бродило по лесу?

— И еще неизвестно, кого оно загрызло за это время, — закончил, кивнув, Алексей Иванович.

Запольский поднял ладонь, пытаясь остановить нападки. Какие же они нервные, подумал он, всего-то одного никчемного человечка поцарапал, а панику уже подняли.

— Во-первых, — спокойно и рассудительно ответил профессор, взяв себя в руки, — гигант тоже живой. Он ослаблен и, так же как и мы, нуждается в отдыхе. Далеко он не уйдет. Во-вторых, нам помогает человек, который хорошо чувствует его, он его как бы видит. Именно он помог нам буквально за несколько часов выйти на след гиганта, пока нам не сообщили о нападении.

— Вот именно! — сказал подполковник.

— Что «вот именно»? — парировал профессор. — Мы уже были у него на хвосте. Еще бы чуть-чуть…

— О каком человеке вы говорите? — спросил Дмитрий Владимирович.

— Это Никита Краснов. Он что-то вроде экстрасенса или телепата. Я не знаю. Просто он видит следы гиганта, но не так, как это делают собаки или обычные люди.

— И вы доверяете какому-то шарлатану? — прогремел подполковник.

— Вместо того чтобы сообщить нам, — добавил глава администрации.

— Мы бы сделали это сами, — сказал Запольский, — никто бы даже не узнал о существовании гиганта и лаборатории вообще, как не знали столько времени до этого, если бы не этот несчастный случай…

— Но этот случай случился! — прогрохотал Александр Михайлович. — И об этом теперь всем известно!

— Вы хотите паники, профессор? — добавила женщина.

— И новых жертв? — закончил замглавы администрации.

— Не будет больше жертв. Мы возобновим поиски с того места, где вчера закончили и, уверен, до вечера все это закончится.

Все недоверчиво перевели взгляды на главу администрации, ожидая его решения. Только подполковник хмуро качал головой, он был категорически не согласен.

Алексей Иванович бесконечно долго стучал толстым пальцем по столу, не поднимая глаз. Запольскому уже начало казаться, что он забыл о присутствующих. Но тот тяжело вздохнул, поднял припухшие глаза.

— Кто-то что-то еще скажет?

Дмитрий Владимирович, как школьник, поднял руку. Глава кивнул.

— Слышал я об этом парне, — сказал он, вытянувшись по струнке. — Думаю, ему можно доверять.

Опять воцарилась гнетущая тишина. Алексей Иванович провозгласил.

— Хорошо. Сделаем так. — Он медленно поднялся, тяжело оперся на большие ладони. — Мы, профессор, даем вам возможность своими силами выловить этого вашего… пациента. Но при двух условиях.

— Хорошо. При каких?

— Первое, двадцать четыре часа. Если вы не поймаете его до восьми утра завтрашнего дня, мы не в праве будем оставаться в стороне. Мы должны отреагировать.

— Хорошо, согласен. А второе?

— Второе, если будет еще одно нападение, то первое условие тут же теряет свою силу. — Он увидел на лице профессора замешательство, уточнил, краснея от гнева. — Я хочу сказать, что, если ваше чудище нападет еще хоть раз, даже не важно с каким исходом, мы тут же поднимаем полицию, собак, общественность и тогда уж не обессудьте, если его изрешетят до неузнаваемости!

Профессор побледнел, поднялся, стараясь взять себя в руки, сказал, придав голосу как можно больше уверенности.

— Я понял. Я все понял. Я могу идти?

— Да, можете идти, — сказал глава администрации, тяжело вздохнув.

— До свидания, — сказал Запольский в дверях, повернувшись и обращаясь ко всем. — Вы понимаете, что это за… чудо природы? Это уникальная возможность… никому еще не удавалось, чтобы живого…

— Послушайте, профессор! — Алексей Иванович поднялся. — Мы закончили — это, во-первых. А во-вторых, мне на ваше чудо глубоко насрать, пока оно не мешает мне… нам. Ясно вам?

— Да, предельно. Мы его поймаем. Сами. Обязательно.

— Поторопитесь, — сказал Алексей Иванович и, не глядя, небрежно махнул ладонью, мол, вы свободны.

Профессор тяжело опустился на сиденье в машине, тихо притворил дверь. В глазах была пустота и обреченность.

— Как все прошло, Эдуард Янович? — спросил Лузин, поворачивая ключ в замке зажигания.

Профессор посмотрел перед собой, руки нервно теребили пуговицу пальто.

— А, если мы его не поймаем? — вопрос прозвучал глухо, обреченно. — Неужели они на самом деле убьют его? Посмеют?

Лузин не знал, что ответить. Да он и не уверен, что вопрос был задан ему. Не дожидаясь приказания шефа, он включил передачу, вырулил на пустынную улицу, направляя машину на проспект Ленина. Лишь одно Виктор знал наверняка — без Никиты им теперь уж точно не обойтись. И дорога каждая минута.

Машина набрала максимально допустимую скорость. Покрышки шуршали и повизгивали на поворотах. Запольский болтался в кресле, как кукла, не обращая на это никакого внимания.

Ник.

Без будильника я просыпаюсь обычно в восемь часов. Привычка. Сон был короткий и беспокойный. Не кошмар, а скорее что-то сюрреалистическое, как полотна Пикассо или Моне. Смесь красок, мазков, причудливым образом выплавляющихся в мерзкую гримасу — не человеческую, но и не животного. Что-то среднее, если такое вообще возможно.

Стараясь не будить Ольгу, я выбрался из-под одеяла, побрел на кухню.

Вечером Ольга была очень взволнована. Мне стоило больших усилий, чтобы ее успокоить. Этот поиск и постоянное напряжение вымотали меня так, что я валился с ног, желая лишь добраться поскорее до постели.

Ольга считала, что моя теперешняя «профессия» опасна. Особенно в этом задании. После того, как я ей рассказал про жертву и про то, что не почувствовал присутствия монстра в следах нападения, она забеспокоилась еще больше. Она уверена, что это не был «лесной человек», как она его назвала. Она читала про них. Этим полуживотным-полулюдям не свойственны такие нападения. Они вообще почти что травоядные. А их дикость и скрытность известна всем. Просто чудо, необыкновенная случайность, что профессору удалось выследить и поймать его.

Трудно с ней не согласиться, тем более что я сам думаю примерно так же. Но, опять же, доверять каким-то сомнительным источникам, основанным лишь на предположениях и догадках, я тоже не могу.

Что ж, будем искать дальше. И вот когда найдем этого полуживотного-получеловека, только тогда и сможем хоть что-то понять в этом странном, даже мистическом деле.

Допивая вторую чашку крепкого кофе, услышал, как к дому подъехала машина, со скрипом остановилась. Кинул беглый «взгляд» на пассажиров — слегка, чтобы не растрачивать энергию, которая ох как сегодня пригодится, — это прибыли профессор и старший охранник, как его, Лузин.

Ну вот, уже началась беготня, подумал я, поставил кружку с кофе на стол, не спеша пошел к дверям.

Открыл дверь в момент, когда рука профессора замерла на полпути к звонку.

— Вы нас что, почувствовали? — удивился Запольский.

— Нет, не все так со мной запущено, — улыбнулся я, незачем лишний раз пугать людей всей правдой. — Услышал, как за окном машина остановилась. Не так уж и много у нас тут машин… Вы торопились?

— В общем, да, — сказал Запольский, заглядывая через мое плечо вглубь квартиры. Но я не приглашал его пройти.

— Я быстро, — сказал я, — только оденусь по погоде.

— Хорошо, — вздохнул профессор. — Мы в машине. Ждем.

Он повернулся и стал спускаться по ступеням.

Я прикрыл дверь, проскользнул в комнату, чтобы поцеловать спящую Ольгу. Не открывая глаз, она обхватила меня одной рукой за шею, сонно прошептала.

— Будь осторожен.

— Хорошо. Спи. Я позвоню позже.

Я поцеловал ее, хотел встать, но она не отпускала.

— Здесь не все так, как ты видишь, — сказала она загадочно в самое ухо. — Смотри дальше, сквозь… ну ты понял.

— Да, я понял, — ответил я, хотя не совсем понял, ох уж эта женская душа. — Все, пока. Меня ждут.

— Я тебя люблю, — сказала она и только тогда ослабила хватку.

— Я тоже тебя люблю.

Я еще раз, освобожденный, поцеловал ее в щеку, побежал в прихожую.

Сбегая вниз по ступеням, подумал о ее словах. Все-таки женская интуиция есть, существует и нельзя ей не доверять. Даже если не понимаешь.

Но в голове все продолжала крутиться ее загадочная фраза. Что она имела в виду?

— А Ваш друг к нам не присоединится сегодня? — спросил профессор, обернувшись ко мне.

— Я позвоню ему позже, — ответил я с заднего сиденья машины. — Нам еще необходимо вернуться к вчерашним следам, выйти на его путь. Думаю, что опять придется поплутать по лесу.

— Но сегодня, я надеюсь, мы найдем его?

— Я тоже на это надеюсь.

Машина спустилась по проспекту, помчалась по полупустым пока еще улицам. Заморосил дождик, только ухудшая и без того тоскливое настроение.

Профессор рассказал мне о своем посещении администрации, о договоренностях, которые ему там навязали. Не очень-то меня он обрадовал. Хотя, в сложившейся ситуации, этого следовало ожидать.

Лузин вел машину быстро и умело, молчал всю дорогу. Видимо, от профессора ему изрядно досталось за то, что упустили охраняемый объект и навлекли таким образом столько неприятностей.

— Как Вы все-таки считаете, Никита, мы сможем его до завтрашнего утра поймать? — спросил после своего рассказа профессор. — Это очень важно, вы же понимаете.

— Не берусь даже говорить об этом, не то, что давать гарантии. т профессора ему досталось за то, что вообще упустили и навлекли столько неприятностей. поскорее до постели.

ло не могу.

Запольский вздохнул, перевел тоскливый взгляд на проплывающий в дождливой дымке пейзаж.

Машина вырулила на трассу за городом, заметно прибавила в скорости. Лузин торопился, понимая, что это необходимо всем нам.

— Если они приведут туда тупых ментов с автоматами, — произнес неожиданно профессор, — то те со страху, или, что вероятнее, из предосторожности, просто убьют его. Для науки это будет непоправимой ошибкой. Столько усилий, столько средств… и все зазря. Впрочем, с наукой никогда эти дуболомы не считались.

Он в очередной раз тяжело вздохнул, вытягивается в кресле.

— Еще не вечер, профессор, — сказал я, стараясь больше не его утешить, а самому настроиться на позитивный лад. Эти стенания ученого мне уже порядком надоели.

Скорей бы уж приехать.

Машина свернула с федеральной трассы на Менделеевское направление.

— Куда едем, Никита? — спросил Лузин, молчавший всю дорогу. — В деревню, где нападение было или…

— Нет, — ответил я. — Там бесполезно искать. Мы едем к той заброшенной деревне, где он отдыхал. Там и след, я думаю, еще не остыл. Я надеюсь.

— А если… остыл? — в голосе Запольского слышалось отчаяние. Для него потерять след — стало подобно смерти.

— Давайте, Эдуард Янович, не будем раньше времени разводить панику! — сказал я раздраженно. Но он своим пессимизмом уже просто достал.

— Ладно, ладно, — замахал руками профессор. — Вы теперь старший. Извините меня. Я так волнуюсь.

— Может, вам тогда в лабораторию вернуться, отдохнуть…

— Нет-нет! Ни в коем случае! Я с вами! Я же с ума сойду, сидя в этой чертовой пустой землянке.

— Тогда возьмите себя в руки. Скоро уже приедем.