Аврора. Заря сгорает дотла

Глава 18. О пироге со сливами, третьем партнере и делах девятнадцатилетней давности

Улица Третьего луча, 64. Стольный город, Вестланд. Двадцать первое белья.

Вопреки ожиданиям, Аврора на своем самопальном матрасике (из одеял, собранных в шкафу спальни с васильками) спала, как убитая. Пробуждение вышло сладким. Очаг за ночь потух, но от него все еще приятно веяло теплом и чуточку — пеплом, а в окошко запертой садовой двери на кухню заглядывал любопытный глаз какаду, позади попугая слегка покачивались от дыхания утра зеленые лапы двух елок, усыпанный цветами шиповник, молодая листва яблони и будто подмигивающие редкие красные шары плодов. В проникшем внутрь луче солнца сонно кружилась легкая пыль.

— Что я наделала, — вспомнила Ро вчерашнее и резко села.

И рассмеялась.

— Наверное, я снова схожу с ума и никак не сойду до конца.

И почему-то это ее не расстроило, не испугало и совсем не выбило почву из-под ног. А будто расставило все по местам, ей все по плечу, и не терпится встретить поворот нового дня.

Когда она в последний раз чувствовала себя так?.. Удивительно даже.

Вдруг Какадук за окном резко закричал, вспушив хохол, и ретировался в елки. На его место на окошке опустился… сокол?.. Аврора так и вскочила, ударившись головой о подвешенную под скошенным потолком сковородку. Жуткий грохот, боль и звездочки в глазах испепелили остатки сна.

Вроде, на Арчи не похож — слишком большой, слишком белый. Посланник стукнул клювом в стекло требовательно. Кто мог ей прислать сообщение, если не Фаррел?.. Ро едва повернула ключ, оставленный в замке, как из холла донесся куда более требовательный стук, а сокол взлетел ей прямо на плечо тяжестью в несколько килограммов, крича что-то прямо в ухо.

Перекосившись, Ро поспешила протиснуться в дверь под лестницей наружу. Соколу пришлось оставить ее в покое — он не пролезал в косяк. При этом птиц успел схватить ее за всклокоченные волосы и больно дернуть. Но отвалился. Ро захлопнула дверь. И пусть. Судя по всему, птиц учили дожидаться. Сначала — неожиданный визитер.

На лестнице что-то разбилось. Ро так и присела, прикрывая голову руками. Фаррел?.. Кому еще лезть сверху, как не ему, с его «правом» убивать?..

Нет, он не посмеет. Теперь он не может ей ничего сделать… Она — человек под защитой Мерчевиля. И… и не только.

В дверь, между тем, продолжали дубасить, а теперь посетитель еще и проорал:

— Аврора Бореалис, открывай, дело есть!

Голос незнакомый. И неизвестно — радоваться этому или бояться.

Ро опасливо выглянула на лестницу. На разбитой вазе восседала еще одна птица, по счастью, тоже не Арчи. И, по счастью, вовсе не Фаррел с его костылем.

Теперь слово «накостылять» приобретает особый смысл.

Тут тоже от информационного хлама не защититься?.. Какая польза, что Какадук знает только Тиль и Фарра, если ей слать своих птиц может кто зря?.. И «режим полета» не поставишь…

Тьфу, опять двойной смысл.

— Иду, иду! — крикнула она на всякий случай, чтобы тот «с делом» на улице не сорвал дверь на доме с пилястрами с петель.

Ро, вздохнув тяжело, протянула руку: лестничный летучий хищник с готовностью перелетел с вазы на ее запястье. Распутала яркую красную нитку, взяла трубочку записки, вскинула птицу кверху, развернула.

— И как ты влетел только? — спросила рассеянно, читая идеально ровные и красивые строки сообщения.

«Милый партнер,

Поздравляю с прибытием в Стольный город! Ты хорошо устроилась — надо же было придумать такое замечательное место для нашей лавки…»

Ро закатила глаза. Кастеллет! «Нашей лавки»!..

Впрочем, мелькнуло удивление, что у Чарльза тоже соколик есть. Вроде это мода Вестланда. Ну, эрл у нас в принципе человек модный.

«Впрочем, недалеких людей я в партнеры не выбираю. Сегодня доставят вывеску и парочку лично отобранных мной презепе. Цену назначь по своему усмотрению и потребностям, все равно конкуренции у тебя пока нет. Жду не дождусь встречи в опере.

Целую твои ручки, Чарльз».

Ро цокнула языком и спрятала записку в карман. Вывеску?..

— И не мечтай, Кастеллет. Видишь ли, исторически сложилось, что в партнерства я вношу собственные поправки. И партнеры потом уже сами не знают, рады ли, — Аврора фыркнула в кулак и смело направилась к двери. — Моя вывеска будет не про королеву Мерче, а… — она задумалась на миг и махнула рукой: — «Семь чудес света», например. Твоя же табличка пусть попылится в комнатке Фаррела. В опере поговорим.

А если он — Странник?..

Стук в дверь возобновился.

— Ты там померла, что ли?

Кто смеет?..

— Кто там?.. — спросила Ро, жалея об отсутствии дверного глазка.

— Гаррик Тенор, местный бард! Сколько можно на пороге держать! Отпирай уже!

Кстати об опере. Это же ее спившийся основатель.

— Время раннее, знаете ли…

Ро отодвинула засов, а затем повернула ключ. Этот она тоже оставила в двери. На всякий случай.

На пороге стоял бородатый мужик — вот именно мужик. В неопределенном прошлом, вероятно, бывший романтическим красавцем с каштановыми кудрями. Сейчас кудри были прилизаны и нечесаны, зеленых оттенков костюм давно не стиран, от немытого тела несет почему-то сливами, свежей выпечкой, но больше всего — спиртным. Вероятно, именно оно и вдохновило барда так долго не сдаваться в выламывании ее двери.

Аврора вспомнила про свои кудри, также нечесанные, и поспешно пригладила их одной рукой. За спиной Тенора собралась толпа зевак, даже с балкона с мольбертом свешивался любопытный нос картошкой пожилого дяденьки.

— Сожалею, что вчера меня не было в лапшичной, — с порога изложил пресловутый Тенор свое срочное дело и сунул в свободную руку Ро какой-то сверток в полотенце. Ей пришлось оставить волосы в покое и схватиться за сверток обоими ладонями — сверток был горячий и тяжелый. — Говорят, вы устроили отличное представление.

В толпе крикнули «да!» и «да здравствует Ро!», что девушку несколько смутило и обескуражило.

Конечно, это лучше, чем «смерть Ро!», но все-таки… Дала она вчера маху.

— Заходите, — пропустила Гаррика внутрь и собралась было захлопнуть дверь перед лицом соседей, но вовремя вспомнила, что она, вообще-то, тут жить собирается и открывать лавку, и что у нее в принципе нет выбора. И что упускать момент нельзя, ну никак. Ведь, по словам самого Кастеллета, жизнь состоит в том, чтобы ими пользоваться.

Поэтому внешне абсолютно безмятежно Ро вылезла на порог и громко поприветствовала зевак:

— Дорогие соседи и сограждане, доброе утро! Надеюсь, что лавка откроется после обеда. Я жду прибытия товара. Буду рада вас видеть!

Ну, а теперь можно и закрыть дверь. Там начали шумно обсуждать что-то, но Ро не очень хотела знать, что. Она, вообще-то, рассчитывала на спокойное утро с чаем и печеным яблоком, когда можно будет посидеть в тишине, а не вот это все.

Гаррик Тенор рассматривал картину на стене с видом знатока. Холст изображал пасмурный день, дерево и холм. Кухню под лестницей бард не обнаружил. А вот на выставку ваз на лестнице покосился с любопытством.

Ро вспомнила про горячий сверток в полотенцах и приоткрыла. Пирог?! Гарри с заложенными за спиной руками повернулся к озадаченной девушке всем корпусом и выложил:

— Я к чему. У меня есть театр. Но не хватает актеров.

— И… при чем здесь я?

— Да брось! — улыбнулся Тенор во все тридцать два. — После вчерашнего все повалят на представления, если роли станешь исполнять ты. У тебя ведь талант!

Ро крякнула. Талант?.. Таланты Авроры?.. Те самые шесть?..

— Вы знаете… Это неожиданно.

— Да ладно. Все неожиданное — самое лучшее.

Кажется, в ОК мужчины вечно думали, что достаточно им сказать, и ты непременно сделаешь, согласия спрашивать вовсе нет нужды.

— У меня не к театру талант… Я не играла, это все было — настоящее… — скомканно попыталась пояснить Аврора: к ее неудобству, от серьезного разговора отвлекал божественный запах свежеиспеченного пирога со сливами. Она едва сдерживалась, чтобы не пустить слюну. — Такое случайно… случается. Да такого в принципе никогда не случалось!

— А как же легенды о том, как ты остановила битвы пиратов и торговцев?

— Откуда вы о таком знаете?!.

— Ты. Мы тут все на ты в городе, если соседи, Аврора. Новый буканбургский тАйник вчера сболтнул кому-то по пьяни.

— По пьяни?..

— Напивался в моем трактире. В приступе откровенности признался, что это задание его темной светлости, — хохотнул Гаррик.

Его темной светлости? Метко.

— Напиваться? Это было его задание?

— Осмотреть город или что-то такое, — неопределенно махнул рукой Тенор. — А что за осмотр без кутежа? Парень он оказался неплохой, хоть и гнилой буканбуржец. Расхваливал тебя, как торговцы свою Мерче. А потом Винни мне рассказывает сплетни про «Руззи», и что я пропустил такое дело!

Речь Гаррика была полной огня, но путаной. «Кутеж» так быстро не прошел, как ему хотелось. Да и хотелось ли?..

— Кстати, это Винни передала пирог. Сказала, соседей надо встречать хлебо — ик! — сольно. Так вот, ты взбаламутила Стольный город, Аврора, когда ты станешь актрисой, мы соберем кучу денег и достроим наконец купол, и надо мной перестанут насмехаться!

Ро задумалась на секунду. Толика хорошей идеи во всей этой речи есть. И если она хочет «твердо встать на ноги»… Она улыбнулась и предложила:

— Чаю?

Правда, она забыла про белого сокола, запертого в кухне: тот кинулся Гаррику в лицо, когда Ро пропустила его в кухню первым. Тенор так забавно испугался и свалился навзничь, что Ро забыла про первичный испуг и расхохоталась.

— Ох, простите… Забыла, что сообщение пришло.

Протянула руку, приняла посланника и сообщение. Белый сокол оказался кречетом Тильды. Стиль письма не оставлял пространства для сомнений.

«Зайду на обед с подарками от Кунста на новоселье. Ох, подруга, что ты сделала с Фарром? Ис написала, что его вчера привез во дворец какой-то мясник, Фарр приказал заплатить ему световым кристаллом и заперся в своей башне, и не выходит, а никто войти не осмелится — ловушки ведь. На птиц не отвечает. Никто ума не приложит, что случилось, но я-то знаю, что он ходил к тебе через тайный ход. Сгораю от нетерпения. И кормить не стану, пока всего не расскажешь!».

Ро сунула записку в карман, в компанию к первой, от Кастеллета. Не смогла сдержать проказливой улыбки.

И, когда разжечь огонь Тильдиным розжигом получилось с первого раза, Аврора вдруг совершенно отчетливо почувствовала: она больше не клякса. Неизвестно как, но… У нее есть, что предложить миру, и вовсе не потому, что загнана в угол или из чувства вины и ответственности, не выполняя какую-то роль и не прячась. Мир рад. А ей… нравится. Она уже — игрок, а не фигура.

Держись, Фаррел Вайд! У тебя уже не выйдет задавить Ро Бореалис ни своей харизмой, ни… как-либо иначе.

Пирог «Винни» — Ро вспомнила, что это пассия барда — был жестковат и слегка недопечен, но зато свеж и полон начинки. Пить пришлось драгоценный пульфит. Впрочем, Ро планировала с первой же выручки нанять телегу или вовсе отправиться автостопом в Альпурху. Стоило поговорить с Тауроном обо всем, пусть уточнит у деревьев. И потом добраться до убежища Сваля. Брать с собой Фарра нерентабельно. К сожалению.

— Гаррик, ты знаешь, что я торговец, верно? И лавку открываю благодаря помощи Мерчевиля.

— В доме старого дознавателя, — фыркнул Гаррик и, пригубив пульфит, расплылся в блаженной улыбке.

Возможно, его эффект и в снятии похмелья, кто знает.

— Потому, что королева Исмея поддержала это начинание. В любом случае, торговля — это то, чем я пока стану заниматься. Но я… люблю театр. Я видела, скоро премьера? О чем опера?

Гаррик Тенор впервые за весь свой визит не то растерялся, не то смутился. Ро озвучила свою вчерашнюю догадку:

— Муза не идет?

— Будто ты знаешь, что это такое, — набычился бард, как обычно делают творческие люди, когда уверены, что их не понимают.

— Отчего же — знаю. И еще знаю, почему.

— Почему?

— Потому что кто-то кутит. Давай так: я подкину сценарий — тебе останется лишь положить его на музыку — и приму участие в постановке. Но не на постоянных основах, а как добровольный участник. На твое счастье, петь я умею и люблю: Авроры, по традиции — девочки с талантами.

Да, такие краткие моменты бывают. Когда пикси, вместо того, чтоб кусаться и ставить подножки, возносят тебя на самую вершину мира, дуэньи остаются безнадежно далеко внизу, а ты с высоты обозреваешь простых смертных и смеешься в лицо облакам. Потом ты падаешь обратно в долину смертной тени, конечно, но… момент ощущения собственной непобедимости великолепен. Это не момент на принятие важных решений, но сейчас это ощущение как нельзя кстати — сейчас она строит свой вестландский фундамент. К тому же, она правда недурно поет. И, если ее хватит до первого орботто… Кастеллет говорил, что до праздника Мерче оставалось две недели, а это всего на день позже заявленной премьеры Гаррика.

Тенор прищурился недоверчиво:

— За бесплатно, что ли?

— Почему за бесплатно? С тебя — столование и помощь в бытовых вопросах.

— Э-э… каких?

— Ну, там… гвоздь прибить, плотника найти… А еще мне будет нужно выбраться в Черный Тополь.

— В Черный Тополь? — удивился Гаррик. — Туда тебе зачем?..

Аврора усмехнулась таинственно.

— А барду, Гаррик, в принципе полезно путешествовать. Одним Стольным городом сыт не будешь. По рукам?

Тенор пожевал собственные потресканные губы. Ро ткнула в него пальцем.

— И до первого орботто ты ни капли спиртного в рот не берешь.

Гаррик хмыкнул.

— Это слишком.

— Ты разве не хочешь достроить театр?..

Бард недовольно покосился на поднятую бровь соседки-торговки, затем на протянутую ладонь.

— Ты очень верно выбрала профессию, — буркнул он и пожал руку Авроры.

— Вот и чудесно. А теперь слушай, предлагаю такую историю…

Не мудрствуя лукаво, Ро выбрала историю Спящей красавицы. А что — и актеров много не надо, и просто, как детство, и… вообще. На сантименты она тоже право имеет.

Так Аврора Бореалис обзавелась третьим партнером.

— Скоро я буду совсем невероятной бизнесвумэн, — усмехнулась она сама себе, когда Гаррик Тенор, неожиданно вдохновленный историей сказочной Авроры, удалился едва не паря над мостовой.

Все из того же сверкающего камня, что и дороги Альпурхи.

Имя главной героини бард менять категорически отказался. «На волне твоей славы красавицу должны звать именно Авророй». Средств в театре, разумеется, не было, поэтому Аврора пообещала заняться вопросом костюмов.

Чердак Фаррела на сей раз она использовать не постесняется. Он же сам сказал — «пользуйся».

Тенор, конечно, собирался и играть роль принца Филиппа, и петь, и заменять целый оркестр. На роль злобной колдуньи он выбрал свою Виннифреду. Остальное должен был бы исполнять рассказчик, о диво — сосед Ро напротив. Тот, с носом картошкой и мольбертом, из шестьдесят пятого желтого дома с баллюстрадами. Оказалось, его зовут Захариус и он всегда выступает в представлениях Гаррика, потому как они с его отцом были закадычные друзья.

Сомнительное мероприятие, да и не слишком вовремя, но Ро всегда хотелось спеть на большой сцене, причем в мюзикле. То, что у них выйдет, вряд ли можно будет звать оперой. Посмотрим. Как говорит Фарр, «проблемы решаем по мере их поступления».

Ро уговорила Гаррика подписать договор на листках из его же блокнота, его же карандашом. В двух экземплярах, разумеется. Составила как умела, но все же лучше, чем ничего.

«Договор о взаимовыгодном оказании услуг.

Заключен между Авророй Бореалис, торговкой, далее именуемой АБ, и Гарриком Тенором, бардом, именуемым далее ГТ, на срок до первого орботто. Невыполнение обязанностей одной из сторон приводит к расторжению договора и обращению к высшим властям.

Обязанности АБ:

— сценарий и режиссура представления «Спящая красавица»,

— исполнение главной роли на премьере.

Обязанности ГТ:

— полное воздержание от спиртных напитков,

— предоставление трехразового питания, а также по бытовых услуг по первому требованию АБ.»

Ро гордилась расплывчатостью последней фразы.

После ухода Гаррика она заставила себя подняться в кабинет. Конечно, Фаррел может прийти в любой момент… Но коль Тильда знает про ход, то, может, она и покажет, как он работает. Тогда не только дознаватель будет в силах к ней нагрянуть, но и она сможет ему сделать сюрприз. Приятный или неприятный… зависит от их настроений и поведений.

Однако, в процессе расследования заметки делать будет просто необходимо. Карандаш Гаррика напомнил ей, что писать пером вовсе не обязательно. И Ро рыскала по ящикам стола, пока не нашла искомый предмет. Копалась в сейфе, пока под письмами не наткнулась на чистую тетрадь. Довольная своей добычей, она подергала «Этику» и «Жизнеописание» за корешки — вдруг откроется потайная дверь? Но ничего не произошло, потому пришлось довольствоваться книгой про первооткрывателя — в теории, это про основателя Вестланда, пригодится. С книгой под мышкой Ро удалилась на свою кухню под лестницей, не забыв запереть дверь, а ключ оставить в скважине.

Новоиспеченная бизнесвумен едва успела найти «тайник» для своих сокровищ — нижнюю полку в погребе, который открывался последним, четвертым ключом, и был полон таинственных баночек, покрытых паутиной, как в дверь с улицы вновь затарабанили.

— Не дом, а проходной двор какой-то…

Ро спрятала карандаш и немного бумаги в поясной сумке и пошла принимать новых гостей.

В дверях стоял Урсурс, мерчевильский посол. С гаденькой улыбочкой, обвисшим животом и в безупречном костюме.

— Добрый день, госпожа Бореалис. У меня тут для вас посылка.

Позади мерчевильца двое слуг держали деревянный ящик внушительных размеров.

— Разрешите войти?

До чего неприятный тип…

— Будто бы у меня есть выбор, — посторонилась Аврора, пропуская гостей.

— У вас, разумеется, нет выбора.

Урсурс оглядел темный холл, плохо скрывая презрение.

— Так я и думал, — поморщился он. — Никакого пространства, никакой эстетики, никакого изящества. Типичный Вестланд.

Аврора возразила просто чтобы возразить:

— Ну почему «никакого изящества». Дорогу осилит идущий, господин Урсурс.

И резким движением отдернула ближайшую штору. Свет залил бОльшую часть холла, а наконец обнаруженное скопление пыли посыпалось на несчастную. У окон толпились люди, которые тут же начали заглядывать внутрь беззастенчиво. Исключительно вестландцы.

Еще бы — открывают мерчевильскую лавку в сердце города. Это ли не шаг империи вперед?

— Достаточно мерчевильских… кхе… занавесок на вот эти прекрасные окна, — прикрывая краснеющее от приступа кашля лицо, Аврора ткнула в окна.

Вообще-то, они правда были славные. От пола до потолка, с белыми, как и пилястры, фигурными рамами.

— Тут поставить стол… прилавок… Наведаемся… кхе… на чердак.

— Но его светлость…

— Его светлость… кхе… позволил.

Много чего. И много чего — не позволил. Но об этом сейчас не будем.

Справились споро. Вывеску Ро, согласно плану, приказала отнести в комнату Фаррела, заявив, что на «плотницкие работы» у нее уже нанят человек, нечего время тратить. Урсурс, как Кастеллет и обещал, доставил очаровательное презепе: сельский домик на лугу, крутящееся колесо водяной мельницы над речкой (когда в указанный мерчевильцем резервуар налили воды, вода начала свой бег, и Ро долго хлопала в ладоши от восторга, позабыв о своей роли не делающего скидок торговца), девушку у колодца с подвижным журавлем, юношу, играющего на скрипке (увы, беззвучно) и пляшущий внутри огонек. Жаль, не маяк с Видящим или дворец Чудесного Источника, но для начала и мельничка сойдет, почти как над фамильным сейфом Вайдов. Домик устроили на прикроватной тумбочке со второго этажа, возле окна со сдернутой шторой, на радость зевакам. Кроме того, были и кружева да вязанье от бабули Вив: три шали, дюжина салфеточек. Они были разложены на столе из комнаты Фаррела, поставленного рядышком. Не густо, но есть с чего начать.

Она уже сегодня что-то продаст?!.

В заботах и устройствах интерьера даже с Урсурсом перестали грызться. Перед уходом посол покачал головой и цокнул языком неудовлетворенно.

— Не уверен, что это так, как представлял себе канцлер Альвар, — покачал Урсурс головой в конце концов. — Но какой у меня был выбор?

Дверь пока была заперта на ключ, и народ еще не хлынул внутрь.

— Канцлер Альвар?.. Разве лавка — не идея эрла Кастеллета? — удивилась Ро.

— Кастеллета? — расхохотался Урсурс. — Не думаю. Это торговое решение сената, насколько мне известно, подписанное дуче Фальке.

«Но Кастеллет представил все иначе… Случайно или?..»

— Господин Урсурс, а как… вы доставили это все так быстро? Я слышала, мерчевильским торговцам приходится непросто с доставкой товаров…

— Повеление императрицы — Буканбург не смел препятствовать. Им даже пришлось, — понизил голос Урсурс злорадно, — осуществить доставку своими лабиринтами. Чтобы побыстрее.

Но императрица как будто не была заинтересована?.. По крайней мере, не настолько, чтобы делать из мерчевильской лавки такое срочное дело. Если даже Фаррелу удалось в нем прокатиться только при крайней политической необходимости…

— Господин Урсурс, — поймала Ро мерчевильца уже у самой двери. — Еще вопрос. А кто такой… эрл Кастеллет? У него много власти?

— Власти? — Урсурс рассмеялся. — Скажете тоже. Слыхал я о нем, да немного. Так, один из тех скороспелых аристократов, которые купили себе титул во время смуты.

Смуты. Как же резануло это слово. «Он сеет смуту».

— У него не родовое имя?!

А звучит совсем иначе.

— Нет, конечно!

— И когда… он его купил?

Урсурс нахмурил лоб.

— Да где-то вскоре после провозглашения империи… Еще до подписания договора в Мерчевиле, но Буканбург уже присоединился к Вестланду и Черному Тополю… думаю, незадолго до той кровавой ночи восьмого изъяра.

— Вот как… — пробормотала Ро.

Это не до конца сходилось с ее теорией, что Странник — Кастеллет — за кого-то мстит. Вообще, с той резни прошло слишком мало времени — восемь месяцев, да? — чтобы придумать план, купить титул, воплотить его в жизнь… И если титул — это план, то почему он его купил ДО резни? Будто знал, что потеряет кого-то. Нет, это совсем не подходило.

— Ужасное дело с этим восьмым изъяра.

— Да ладно вам, не первое и не последнее в Вестланде. Такой уж они народ — это вам не Мерчевиль, никакой легкости жизни, сплошные педанты и святые, а как не сойдутся во мнениях — так и революция. Что те девятнадцать лет назад, что теперь — мы благоразумно остались в стороне, не заключая никаких договоров, пока…

— Не первое?.. Девятнадцать лет назад? Но тогда-то почему?

— Охо-хо, госпожа Бореалис, любопытны вы донельзя, как вам ваш дознаватель еще нос не прищемил.

Аврора тяжело вздохнула, вспоминая вчерашний день и вообще.

— Пока не смог. Эти анналы истории вообще прочитать где-то можно?

— Боюсь, что нет. Вроде бы, Звездочет, которого похитил Странник, вел какую-то летопись последних лет, но его дом был сожжен, так что, думаю, вы ничего не найдете. Так вот вершится история в Вестланде, видите. Все стираем, что негоже.

Сожжен. Лучше не бывает. Неприязнь мерчевильского посла как рукой сняло, когда он погрузился в воспоминания, и речь его полилась, как речка в запущенном презепе. Авроре оставалось лишь развесить уши.

— Если бы Мерчевилю не было выгоды в этом союзе, мы никогда не вошли бы в империю, не с Вестландом в качестве столицы. Моя дядя тогда был избран канцлером и вел переписку с королем Вестланда, отцом нынешней императрицы. Меня — тогда еще совсем молодого и зеленого — планируемые переговоры о союзе не больно занимали. Но гнев дяди я помню хорошо. Встреча была перенесена, и именно из-за вооруженного нападения на короля и королеву во время их путешествия на побережье. Какой-то эрл из их близкого окружения. Странное было имя, будто женское… Лукреций, верно! Он выступил со своими людьми против короля с королевой в тот вечер. В схватке Лукреций был убит, король с королевой вернулись во дворец и отправили всю его семью на рудник ларипетры, а дом сожгли.

— На рудник? Но разве это не сейчас вот императрица…

— Нет, я думаю, она лишь действовала по знакомой схеме. Не знаю, сколько там было людей тогда. Разбой в Тополе тогда не процветал как сейчас, но кристаллы… да, мы покупали их втридорога. А когда появилась бесплатная рабочая сила, цена на ларипетру резко упала. То были золотые годы для Мерчевиля. Но они быстро кончились, как и все хорошее — на руднике вспыхнула чума, осужденные погибли, рудник пришлось закрыть. Цена на кристаллы подскочила до небес. Позже добычу восстановили, работников туда нанять — головная боль, вот и отправляли заключенных, ситуация мирового рынка понемногу выровнялась. А теперь вот — опять кризис, благодаря Страннику.

«Большинство жителей ОК не хотят, чтобы Странника нашли». Ой ли? Ведь он спровоцировал старый кризис? Личность Кастеллета приобретала все более подозрительные очертания.

— Как давно они умерли? Существует… какой-то реестр осужденных?

Урсурс задумался и почесал живот.

— Если и есть, то у командора Вайда. А те, старые… Полагаю, в Тополе местные могут что-то помнить… Но вы ведь понимаете — Мерчевиль слишком далеко, чтобы знать такие вещи. Империя же чересчур молода. Судя по истории, Вестланд уничтожал все упоминания о врагах своих идей, так что вряд ли вы найдете какие-то документы. Опасные люди. Да и зачем оно вам, госпожа Бореалис? Ведите свою лавку и радуйтесь, что такой шанс в жизни выпал. Хорошей торговли.

Урсурс вышел, а в дверь уже начали заглядывать.

— Можно? — робко спросил какой-то подросток.

Ро улыбнулась и кивнула. Поток людей хлынул внутрь синего дома с пилястрами.

Если Кастеллет — не родовое имя и он появился из ниоткуда, то, может быть, эрл сбежал с того рудника в тот раз, когда чума напала?.. Потому он смог легко спасти осужденных теперь — без знания местности как тут… И ему есть за что мстить самой идее империи? И императрице?..