Большая судьба

Живые ключи

Село ютилось у большой дороги. С четырех сторон его обступал дремучий лес. За околицей, в лощине, поросшей малахитовым разнотравьем, били из-под земли родники. В летний зной путник, приникая жаждущими губами к чистому, студеному источнику, благословлял этот чудесный уголок природы. И само село люди назвали Горски Извор, что значит Лесной Ключ.

Вдоль дороги стояли четыре корчмы: «Семейное счастье», «Глубокая тень», «Встреча друзей» и «Спящая красавица». Бойкими вывесками корчмари наперебой зазывали проезжих, местных крестьян, дурманили их сивухой и обирали. В соседстве со «Спящей красавицей» разместилась церковь. Отец Варлампий, бравший с бедняка за крещение новорожденного последнего петуха, по воскресеньям вещал с алтаря после похмелья проповеди о бренности всего земного, сулил мирянам за их покорность и смирение судьбе царствие небесное и вечное блаженство на том свете.

Церковная летопись кратко и бесстрастно повествует о стихийных бедствиях в Горском Изворе, «ниспосланных божьей карой». «Сей год случился недород…» «Сей год падеж на скот…» В одно из таких недородных лет приезжий купец сторговал за бесценок у общества лесное урочище. Как говорит болгарская пословица, богач-чорбаджия купил у бедняка коня за курицу. Поп по сему случаю отслужил молебен, а корчмари и староста погасили крестьянские долги и недоимки… Зазвенели вскоре пилы, застучали топоры. С шумом валились наземь вековые ясени и тополи, которым «по пояс» была церковная маковка. К следующей осени село очутилось словно бы на ладони; кругом, до самого горизонта, ни деревца, ни кустика. Загуляли по открытой равнине ветры, песком и серой пылью занесли ложбину и насыпали сухой холм над родниками за околицей.

Земля тощала, крестьянин разорялся, продавал лошадь, закладывал в казну свой надел и шел батрачить. В недрах земледельческого пролетариата закипал классовый протест.

Победа Великого Октября в России прогремела на Балканах призывным набатом. В 1918 году в Горском Изворе возникает коммунистическая ячейка. Коммунисты организуют сельское читалище, развертывают среди крестьян просветительную работу, сплачивают актив, легально действовавший под названием «Общество воздержателей». В сентябрьские дни двадцать третьего года фашисты осуждают на смерть вожака сельских коммунистов Желю Дякова. На место павшего отважного борца за свободу встают трое его сыновей.

Тысячи юнаков собираются под красное знамя отцов и успешно доносят его до победного Дня свободы — 9 сентября 1944 года.

…Свинцовая гладь шоссейной дороги врезается в зеленое село. По обе стороны, расступившись, стоят новые кирпичные дома с полуподвалами и верандами, увитыми плющом и виноградной лозой.

Воскресный день. На улицах людно. Веселой гурьбой направляются за околицу парни и девушки. Чинно прохаживаются об руку с женами в сопровождении неугомонной детворы отцы семейств. Кооператив вовремя справился со всеми полевыми работами, и село отдыхает. Заняты только животноводы да строители.

Председатель кооператива Райко Илчев, крестьянин лет сорока, крупной кости, с утра обошел фермы, заглянул в правление. Хозяйское сердце не знает ни покоя, ни праздников. Собрался он было сесть за бумаги, как открылась дверь, и на пороге, упираясь черною шевелюрой в самую притолоку, встал Христо Желев — один из трех сыновей расстрелянного фашистами Желю Дякова, а за ним еще несколько человек. Секретарь парторганизации кооператива, Желю учится на курсах переподготовки бухгалтеров в Пловдиве и вот взял «на денек увольнительную проведать свое хозяйство».

— Здравей, бай Райко!

— Привет, Христо. Ба, да ты не один! Земляков, питомцев наших, привел… Здравейте, другари!..

Илчев горячо трясет руки солидному, осанистому полковнику Тодору Желеву и худощавому «интеллигентного вида» юноше Ангелу Иванову, студенту Софийского экономического института.

— Давненько вы не наведывали Горски Извор. Пожалуй, теперь заблудитесь в родном селе. Что ж, пойдемте, мы с Христо покажем вам наши новые тропинки, проспекты и площади. Айда, будущий генерал и завтрашний инженер!..

Они медленно двинулись по улицам, поминутно останавливаясь и отвечая на приветствия встречных односельчан. Миновали просторный двор школы имени Кирилла и Мефодия, полюбовались рядами молодого сада, заботливо возделанного руками юннатов, вышли к большому новому зданию контрольно-семенной лаборатории. Штукатуры и кровельщики еще только заканчивали наружную отделку, а внутри уже были размещены экспонаты, виднелись стенды, приборы. Гостей встретил русоволосый парень, агроном Никола Ванчев.

— С новосельем, Никола, — приветствовал агронома Илчев. — Что отстаешь от молодежи?.. Почему не на вылазке?..

— У меня, бай Райко, в четыре часа лекция для кооператоров по радиотрансляции. Регламент — двадцать минут, а материала минимум на два часа. Муки творчества. Тема серьезная: «Наш кооператив накануне своего десятилетия». И того нельзя упустить и другого. Во-первых, думаю сказать, как механизация перевернула все старые представления о потолке урожайности. Когда под хлопок пахали ралом, собирали по тридцать килограммов с декара, а теперь при глубокой тракторной вспашке на хорошем агрофоне — по 150.

— Два миллиона двести тысяч левов дохода только от хлопка имеем, — вставил бухгалтер Желев. — Двадцать девять кооператоров-хлопкоробов — лауреаты Димитровской премии.

— Во-вторых, агрономическая наука, — продолжал Ванчев, — сортоиспытание и проблемы селекции. Почему на опытных участках кооператив снимает по 350―600 килограммов пшеницы с декара, а в полях севооборотов — по 150―200? Отсюда — вопрос неиспользованных резервов!..

— На животноводстве заостри внимание, — заметил председатель. — Успехи, конечно, есть. Две с половиною тысячи литров надоя от коровы — это прогресс. Но ты говори о наших недостатках. Когда я был в Москве и на Кубани… Ну, садитесь, хлопцы: я в двадцать минут не уложусь!..

И Райко Илчев — в какой уже раз! — но так же увлеченно, как впервые, рассказывает друзьям о своей поездке в Советский Союз, о кубанских нивах и отарах, о подмосковных животноводах, о том, что в его родном кооперативе имени Василя Коларова все построено по образцу и подобию колхозов Курганского района, Краснодарского края.

Хозяева и гости побывали на скотных дворах, в новых, каменных помещениях ферм и вышли на центральную площадь, где напротив памятника жертвам Балканской войны — скульптуры женщины с младенцем на руках — сверкает мраморною белизной двухэтажное здание народного читалища. Строители закончили и сдали его к великому празднику — 7 ноября.

Полковник и студент по старой крестьянской привычке только языком прищелкивали от изумления и восторга. Нет, они не поверили бы прежде, чем смогли убедиться своими глазами, что этот просторный зал с балконом, эти 500 бархатных кресел, театральная сцена с оркестром, эти комнаты для занятий кружков самодеятельности и библиотека, что этот истинный Дворец культуры находится в их селе.

— А теперь, дорогие друзья, — сказал Илчев, — мы, пожалуй, захватим с собой приготовленные моей хозяйкой плоды кооперативного труда и — за околицу, на лоно природы. Устроим праздничную трапезу и еще кое-чем похвалимся!

…Райко Илчев, Христо и Тодор Желевы, Ангел Иванов сидели со своими женами на цветном рядне, вокруг белотканой скатерти, уставленной вареной и жареной снедью, овощами, виноградом. Над ними шумел осенней листвой молодой парк. А в лощине, заросшей густой отавой, искрился на солнце серебряный эллипс пруда. Там могучий работяга-бульдозер ровнял высокую земляную насыпь.

— Воды маловато, — проговорил председатель. — А к весне будет двести пятьдесят тысяч кубометров. Вон до тех ясеней уровень в язовире поднимется. Рассчитываем на талые воды. Но основной гарантийный резерв — ключи… Они, оказывается, живы!..

Несколько десятков лет ключи, занесенные песком и пылью, дремали под спудом. Кооператоры сняли наносный слой, вырыли котлован, и студеная вода заполнила дно сухой чаши. Она отразила, словно зеркало, синее небо, молодую поросль деревьев и счастливые улыбки юноши и девушки, заглядевшихся на вечерней заре в манящую даль.

Ключи неустанно бьют из-под земли. Они заполняют язовир, а из него будущим летом вода пойдет по канавам на огороды, на хлопковые плантации.

…Веками дремали под спудом подавленные и скованные угнетателями живые ключи сил и творчества трудовых людей Болгарии. Народная власть открыла их и направила на службу народу. И они преображают лицо родной земли.

1956 г.