Большая судьба

Факел, горящий столетие

На центральной площади города Свиштова, раскинувшегося вдоль правого берега Дуная, возвышается красивое двухэтажное здание в славянском стиле. Глядишь на строгие и легкие линии его фасада и чувствуешь, что строители — от архитектора до каменщика — вложили в его стены не только свой талант, но и свою душу.

Здание это священно для каждого болгарина. С ним связана одна из светлых страниц нации.

Сто лет тому назад, в январе 1856 года, в Свиштове было основано первое народное читалище. Читалище — самобытное болгарское явление. Это народный Дом культуры и просвещения с библиотекой, читальней, лекторием, театром.

Первое читалище народилось в городе, называвшемся «воротами на Балканы». Тут скрещивались торговые артерии Европы, сюда приезжали заморские купцы. Пограничное местоположение Свиштова, близость к России, куда были обращены взоры всего болгарского народа, превратило его в один из центров революционной борьбы, привлекало сюда видных деятелей болгарского Возрождения.

Основателями свиштовского читалища были народные учителя — болгарин Эммануил Васкидович и русский Георгий Владыкин, а также их ученики Димитр Начович и Христаки Филчев, по профессии коммерсанты. Эммануил Васкидович, воспитанник эллинского училища в Южной Болгарии, с юных лет посвятил себя просвещению соотечественников. Переселившись в 1815 году в Свиштов, он стал учителем одной из первых светских школ в Болгарии. Под его духовным влиянием выросла плеяда борцов за национальное освобождение, людей бесконечно преданных родине.

Другом и соратником Васкидовича был Георгий Владыкин, офицер армии Дибича-Забалканского, осевший здесь после русско-турецкой войны 1828―29 годов. В анналах свиштовской летописи он чаще всего фигурирует под именем «Даскал Георги Казака», что значит «Учитель Георгий — Казак». В те времена русских солдат называли не иначе, как казаками, отсюда и прозвище, ставшее его второй фамилией. Человек этот обладал большими дарованиями. Современники его характеризовали как энциклопедиста. Всесторонне образованный в гуманитарных науках, он в то же время был портным, сапожником, краснодеревщиком, камнерезом, часовщиком, живописцем и владел всеми этими ремеслами мастерски.

В дружбе двух незаурядных личностей — болгарина и русского — и в их совместной просветительной деятельности сказалось кровное родство двух братских славянских народов и историческое тяготение возрождающейся болгарской нации к великой русской культуре.

Идея создания читалища принадлежала выдающемуся болгарскому революционеру-демократу Георгию Саве Раковскому, который не раз останавливался в городе на пути через Дунай. «Бороться за свободу мечом, пером и словом, острыми, как меч!» — таков был его девиз.

Нынешний председатель свиштовского читалища Иван Гунев — старый учитель, почетный гражданин своего города. Он показывает мне бережно сохраняемые листы первого рукописного устава читалища и изображение его печати. В центре печати — раскрытая книга, страницы которой залиты яркими лучами горящего факела.

По кругу — надпись на церковнославянском языке с явным влиянием русской грамматики 19-го века: «Печать народнаго читалища в Свищовъ. 1856».

И мне кажется, что отсвет этого факела отразился на вдохновенном лице старого учителя, напоминающем своими чертами портрет древнего летописца с его проницательными глазами, которые словно бы устремлены в даль веков.

— С самого начала своего существования, — повествует Гунев, — читалище развернуло широкую культурно-просветительную деятельность. Уже в 1857 году оно издает букварь-грамматику, один из первых болгарских учебников. Авторами этой книги были Эммануил Васкидович и Георгий Владыкин. Читалище скоро распространило свое влияние на всю округу: оно несло книгу под крышу каждой крестьянской избушки, открывало школы для народа, назначало учителей и платило им за труд, выдавало пособия сиротам и детям из бедных семейств, чтобы они могли учиться, — словом, сеяло «разумное, доброе, вечное».

При читалище существовал самодеятельный театр, на сцене которого впервые, вопреки укоренившимся турецким обычаям, выступали также женщины. В музее имеется портрет первой свиштовской актрисы Аники Такевой. Декорации к спектаклям рисовал замечательный художник эпохи болгарского Возрождения Николай Павлович. Читалище существовало исключительно на добровольные пожертвования населения. Значительный денежный вклад внесло в его фонд русское генеральное консульство, находившееся в городе Русе.

Пламя факела, зажженного болгарскими патриотами в Свиштове, перекинулось в другие концы порабощенной страны. В том же 1856 году создаются читалища в Ломе и Шумене, а немногим позже, с подъемом революционно-освободительного движения, в десятках городов и сел страны.

Перелистав документы, относящиеся к зарождению читалища и его первоначальной деятельности, Иван Гунев «дипломатически» осведомился, располагаю ли я свободным временем, и тут же предложил:

— Прежде чем перейти к современности, я хотел бы познакомить вас с живым свидетелем и активным работником читалищного дела в прошлом — старейшей гражданкой Свиштова девяностодвухлетней Кицей Хаджиденковой. Род Хаджиденковых издавна был известен своим прогрессивным духом. Отец Кицы — Цвятко Радославов состоял в дружбе с Георгием Савой Раковским и не раз укрывал его в своем доме от глаз и ушей турецких заптий!..[26]

И вот я в небольшой горнице дома Хаджиденковых, уставленной мебелью вековой давности. У горящего камина сидит старушка с умными светлыми очами. На письменном столе — груда книг в старых кожаных переплетах с золотым тиснением. Тут книги на болгарском, русском, английском, французском языках. В красном углу среди многочисленных фамильных портретов и фотографий — картина, принадлежащая кисти художника Николая Павловича, на которой изображена девушка-подросток, писаная красавица славянского типа. Это Кица Радославова Хаджиденкова, рисованная 80 лет назад, в год вступления в Свиштов русских освободителей.

— Как сейчас помню эти дни, полные надежд и счастья, — говорит Кица Хаджиденкова, и ее голос звучит, как тихий верховой ветер в кронах дремучих вековых сосен. — Под вечер все наше семейство из окна с глубоким волнением следило за движением русских воинских частей на румынском берегу. Всю ночь никто не сомкнул век, и как только над рекой забрезжила заря, мы снова кинулись к окну. И сердца наши замерли: русских не было, они снялись с лагеря и ушли. Однако, как потом выяснилось, то был маневр. Спустя несколько часов западнее Свиштова разразилась канонада, и турки стали покидать город. Им уже было не до грабежа и не до бесчинств. Каждый только и думал о том, как спасти свою шкуру… Но какой-то башибузук, случайно приметив в окошке вот это сияющее личико, — старушка кивнула в сторону портрета девушки-подростка, словно бы говорила не о себе, а о ком-то другом, — поднял ружье и выстрелил. Стекла посыпались мне на косы, на платье. Через мгновение грянул второй выстрел. Снова зазвенели, падая, стекла. И я, не успев еще испугаться, увидела, как тот самый турок неестественно взмахнул руками, уронил ружье и рухнул под ноги коня. Это стрелял в него мой отец. Через стекло — и не промахнулся. Мать кинулась ко мне: жива ли, невредима, потом утащила меня за косу в подполье.

К обеду все население вышло на улицы с цветами, хоругвями и русскими флагами встречать долгожданных освободителей. Мне выпало счастье преподнести традиционную славянскую хлеб-соль самому генералу Скобелеву… Не забыть, пока жива, его теплого отеческого поцелуя… Генералы Скобелев и Драгомиров остались на ночлег в доме моего отца, о котором они слышали в России, как о верном родолюбце.[27] Мужчины, чтобы привести себя в порядок с дороги, закрылись в своей половине и появились только к ужину. Отец на радостях не смог мне отказать в удовольствии сесть за общий стол. Я чувствовала себя на седьмом небе… И, чего греха таить, не могла оторвать глаз от генерала, будущего героя Плевны, Шипки и Шейново, тридцатичетырехлетнего Скобелева с большой, распушенной бородою патриарха.

Говорили больше на русском. По временам переходили на французский. Но Скобелев настойчиво возвращался к родному языку. Помню, он сказал: «Мы славяне, язык наш обилен выразительными словами и глубокой мудростью, посему нам и бог велел объясняться на славянском наречии!» А ведь он в совершенстве владел шестью или семью языками. Больше всего нас поразило, когда генерал встал и провозгласил тост на болгарском языке. Только что вступив на нашу землю, он где-то услышал и запомнил несколько фраз… То был шуточный тост «за героиню дня». Очевидно, между делом отец рассказал русским генералам о случае со стрелявшим в меня турком. «За первое боевое крещение болгарской Жанны д’Арк! — сказал Скобелев, поклонившись, и добавил: — Запомните на будущее, что смелого пуля не берет!» Да, он на своем белом коне всегда был впереди, в самом пекле сражения, и его, действительно, пуля не брала!..

Старушка умолкла, углубившись в воспоминания.

— Так вы спрашиваете о нашем читалище? Как же! С девичества вечно там пропадала. Чаще, чем в церковь, ходила. Это было место сбора молодежи, наша библиотека, наш театр. Там устраивали мы вечера. Я со своими подругами участвовала в театральном коллективе и в певческом хоре. Старшее поколение деятелей читалища научило нас любить книгу, с которой я не расстаюсь до сих пор ни на один день. У нас была замечательная библиотека, половину которой занимали книги на русском языке. Тут я впервые познакомилась с Пушкиным, Лермонтовым, Гоголем, Карамзиным, тут я познала и навек полюбила вашего замечательного сердцеведа — Ивана Сергеевича Тургенева!

И как будто стряхнув на минуту со своих плеч тяжкую ношу лет, Кица Хаджиденкова порывисто поднялась с кресла, подошла к книжному шкафу и достала с полки томик романа «Накануне».

— Тургеневские Елена и Инсаров были любимыми образами нашего поколения, — задумчиво проговорила свидетельница давних десятилетий.

История народных читалищ Болгарии тесно и неразрывно связана с героической борьбой народа. В эпоху Возрождения они развиваются как истинные массовые культурно-просветительные организации, как крупные центры демократической деятельности в стране. Читалища уже тогда стали очагами просвещения, светильниками прогрессивной человеческой мысли, рассадниками горячей любви к свободе. В их стенах воспитывались беспредельно преданные своей родине революционеры.

В годину капитализма и фашистской диктатуры народные читалища, сохраняя старые демократические и революционные традиции, вели активную борьбу против мракобесия и тьмы. Под руководством коммунистической партии в них сплачивала свои силы прогрессивная интеллигенция. Здесь формировались взгляды и убеждения будущих партизан-антифашистов. Под сенью читалищ организовывались первые ячейки рабочего союза молодежи — родного брата комсомола. Во все времена своего существования читалища шли рука об руку, плечом к плечу с народом — в его бедствиях и страданиях, в грозовые дни его революционной борьбы, в его победах и радостях.

Своего настоящего расцвета читалища достигли в новой, народно-демократической Болгарии. Ныне им принадлежит огромная роль в социалистическом воспитании и культурном подъеме трудящихся, особенно молодежи, в совершаемой в стране культурной революции, в борьбе за создание новой культуры — национальной по форме и социалистической по содержанию. Они превратились в культурно-просветительные и агитационные пункты Отечественного фронта, стали его незаменимой опорой.

В Болгарии почти нет такого села, не говоря уже о городе, где бы не было своего читалища. Коммунистическая партия и народное правительство уделяют большое внимание строительству очагов культуры. Если до 9 сентября 1944 года их насчитывалось в стране меньше трех тысяч, то теперь — четыре с половиною тысячи.

Здание читалища можно распознать издалека и, конечно, не по вывеске. Это, как правило, дворец в городе и двухэтажное, самое лучшее строение в центре села.

Изменился не только внешний облик, но и содержание деятельности этих очагов света. Более чем в пять раз увеличилось число их членов, в два с лишним раза вырос книжный фонд, насчитывающий в настоящее время более 4 миллионов томов. При читалищах организованы 3 248 театральных коллективов, около 1 800 хоров, 457 оркестров, 1 526 кружков народных песен и танцев. В художественной самодеятельности принимают участие 150 тысяч человек.

К чествованию столетия со дня рождения народных читалищ большую деятельность развернула общественность Свиштова. В канун юбилейной даты здание читалища было значительно расширено и капитально отремонтировано.

Председатель Иван Гунев ведет меня по светлым, отделанным белоснежным гипсом читальным залам. Их три. Кроме общего, один предназначен для детей, другой — для научных работников. Днем особенно оживлен детский зал, в вечерние часы приходят почитать и позаниматься студенты, рабочие городских предприятий, служащие. К их услугам 25 тысяч томов книг, каталог и консультант.

— Актив читалища, — говорит Гунев, — истинные энтузиасты своего дела. По традиции, заложенной век назад, у нас и сейчас широко развито книгоношество — доставка литературы на дом.

Мы осматриваем малый и большой лектории — комнаты, уставленные рядами красивых кресел, с трибунами, за которыми в канун празднеств, знаменательных дат и по воскресеньям произносятся «сказки», что по-болгарски означает — доклады.

— Наш народ жаден до живого слова. Во время «сказок» свободных мест в читалище не бывает. И это объяснимо. Тут, в стенах народного читалища, всегда говорилась и говорится людям только правда!

Иван Гунев вспоминает, как при фашистской диктатуре он и его коллеги не раз жестоко платились за свои правдивые доклады о Советской России, о замечательной культуре страны социализма.

В большом лектории читалища состоялась встреча читателей с известным болгарским писателем Димитром Димовым, автором романа «Табак». Для народной интеллигенции нет более почетной трибуны, чем читалище. Так повелось и утвердилось со времен Христо Ботева и Ивана Вазова.

Зал лектория не пустует и по будням. В нем занимается созданная читалищем детская музыкальная школа. Девяносто мальчиков и девочек под руководством опытных преподавателей учатся музыке. А по субботним вечерам здесь собирается литературный кружок — двадцать молодых писателей и поэтов читают и обсуждают свои новые произведения.

Великолепен театральный зал читалища с глубокой сценой и оркестром. Партер и балкон насчитывают полтысячи мест. Всякий год любительский драматический коллектив читалища показывает несколько премьер. В его репертуаре классические, а также современные пьесы болгарских и советских писателей. На сцене выступают песенные и танцевальные ансамбли.

Гунев при каждом случае повторяет, что в Свиштове есть, кроме того, своя библиотека и свой театр, где играют профессиональные артисты, и своя музыкальная школа, что читалище — это особь статья — дело самого народа, его инициатива, его творчество, самобытный национальный институт культуры и просвещения.

Тесными рядами тянутся стеллажи книг. Тут собраны произведения классиков марксизма-ленинизма, лучшие творения художественной литературы всех времен и народов. В библиотеке читалища хранятся рукописное евангелие 13-го века, первый болгарский «Дамаскин» — книга светского содержания, относящаяся к 16-му веку, и другие библиографические редкости. Председатель показывает мне пожелтевшую тетрадку, на обложке которой фиолетовыми чернилами написано: «Свадбата от Николай Гоголь, 1870 г.». Безвестный свиштовский литератор перевел восемьдесят шесть лет назад «Женитьбу» Н. В. Гоголя на болгарский язык. Комедия была поставлена на болгарской сцене.

…От центральной площади Свиштова, где возвышается красивое двухэтажное здание в славянском стиле, путь на Софию лежит по двум широким улицам города. По этим улицам в 1877 году прошли солдаты генералов Скобелева, Драгомирова, Радецкого, вызволившие Болгарию из-под турецкого ига, и в 1944 году — воины маршала Толбухина, освободившие братский болгарский народ из-под гнета фашизма. Эти улицы носят имена Васкидовича и Владыкина — народных учителей, основателей первого болгарского читалища, сеятелей света.

1956 г.