Черные начала. Том 1. Том 2

Глава 23

Мы играли в гляделки, и вся моя Ци, помимо паха, ушла в лицо, чтобы не треснула маска спокойствия и безразличия. В своё время я отточил это искусство, но не думал, что придётся когда-нибудь ещё применять её.

— О чём ты думаешь, чужеземец? — ласкающим слух голосом спросила она.

— О том, что настало твоё время дежурить, — ответил я и встал. — Если что, кричи погромче, чтобы я услышал.

— Т-ты куда? — удивлённо спросила она.

— Спать, — ответил я, не оборачиваясь.

— Но… но куда? Мы же…

— Я сплю отдельно. Где-нибудь там, на дереве. Всё, до завтра.

И я ушёл.

И он скрылся во тьме.

Мэй так и сидела с открытым ртом, не понимая, что сейчас произошло.

Ведь… ведь всё шло как по маслу!

Её лицо скривилось, пальцы побелели, когда врезались в землю так, что ушли в неё полностью. Она едва сдерживалась, чтобы не прокричать ему что-нибудь вслед.

Буквально минуту назад Мэй сидела напротив него, пользуясь тем, чем бесконечность одарила её: говорила так, что никто не оставался равнодушным; смотрела так, что любой бы утонул в её глазах; вела себя так, что каждый мужчина почувствовал бы себя значимым и весомым. Она делала такие намёки, что не понять их было сложно.

Она никогда и никого не оставляла равнодушным.

Но именно на нём споткнулась. Как бы ни старалась, не могла выбить из него однозначной реакции, которая сказала бы, что она покорила ещё одного своей красотой. Нет, она не стремилась, чтобы всем нравиться, но нравилась абсолютно всем. Это было дело принципа, как и дело принципа быть сильнейшей, к чему она пока стремилась.

И сейчас, когда они были наедине, казалось, Мэй увидело то самое в его глазах, что видела у остальных, и он… просто встал и ушёл. Ей было сложно понять чужеземца, она не понимала, что он чувствует, а его лицо не давало однозначного ответа на вопрос — равнодушен он к ней или нет.

Её гордость была уязвлена.

— Мэй? — немного сонный голос её сестры по секте раздался со спины. — Сейчас вроде бы…

— Умолкни и спи, Ксу, — прошипела она зло. — Нам ещё нести тебя завтра весь день.

Да, завтра будет новый день.

Я вернулся под утро. Сказал бы, что хорошо выспался, но как-то не срослось. Я уже и забыл, когда на нормальной кровати спал. То дерево, то земля, то самодельный матрас из веток. Грустно это, хочу сказать.

Первой попалась на глаза Мэй. Практически сразу улыбнулась, но я поспешил сделать покерфэйс и просто кивнуть в ответ. Остальные так или иначе уже встали, завтракая вчерашним зайцем. Поэтому после быстрого завтрака мы вновь отправились в путь. И шли ровно до того момента, пока не вышли к небольшой речушке, весело журчащей на камнях.

— Помните это место? — это был мой первый вопрос, так как я здесь вообще хрен знает куда идти.

— Скорее всего, мы двигались параллельно ей, — ответил Пинг.

— Скорее всего? Вы не помните, каким путём сюда пришли? — пробежался по недокоманде недовольным взглядом. Посмотрел и на Ксу бы, но она сидела у меня за спиной. — Вы вообще каким образом так точно вышли тогда на пещеру?

— Мы достаточно долго бродили, — ответил он невозмутимо. — Знали, что она находится у основания холма со стороны старолунья (севера).

— Да, но холмов-то много!

— Но он единственный самый большой, — возразил он.

Окей, аргумент.

— А может привал? — тут же вышла вперёд Мэй. — Стоит немного помыться от крови и всей грязи, что на нас. И воду набрать.

Она коснулась ладонью реки и немного поёжилась.

— Холодная, — бросила взгляд на меня и улыбнулась.

В принципе, я был не против смыть с себя всё вот это, потому что, в отличие от этих троих, я был по уши в дерьме пауков, причём в несколько слоёв. Я как бы не жалуюсь, но помыться действительно было бы неплохо. Постираться, кстати, тоже, раз уж на то пошло. Как раз солнце светит и достаточно тепло, чтобы одежда на теле высохла быстро.

Да и привал надо было сделать.

— Ладно… давайте. Всё равно пора уже.

Усадив молчаливую на землю, я вытянулся, не без удовольствия слушая, как хрустят позвонки.

— Короче, Пинг, карауль, ты всё равно практически чистый. Я пойду мыться, потом сменю тебя.

И тут же ушёл, не слушая, что он там мне скажет.

Ручей действительно был холодным до жути. Я бы сказал, что привык к холодной воде, но это неправда — каждый раз влезаю в неё как в первый раз. Быстро смыв с себя всю грязь и потерев спинку шершавым камнем, я принялся в темпе отстирывать одежду. По ручью поползли разводы как от бензина.

Не сказать, что одежда после стирки стала чище, но по крайней мере теперь она не воняла столь отвратно, да и засохших корок стало явно поменьше.

Надев мокрую одежду, я поёжился.

Бр-р-р… холодно… Но, в принципе, привыкнуть можно. К тому же…

Я поднял голову. Там, между крон деревьев, виднелось голубое небо без намёка на облака. Солнце уже начинало печь, однако здесь, в лесу, нам жара не грозила. Как и не грозило замёрзнуть, что как бы тоже может вполне быть.

— Ты всё? — раздался голосок Мэй. Спокойный, вежливый и едва заметно игривый.

Она стояла между деревьев, поглядывая на меня невинным взглядом.

— Да, уже всё.

— Тогда… не посторожишь меня? — она опять обворожительно зарумянилась, строя из себя очень стеснительную особу, которая боится за свою безопасность. — Я быстро.

— М-м-м… ладно… давай, — нехотя согласился я.

А в голове: «Да, конечно! Без проблем! Я посторожу тебя! Посмотри, какой я крутой!». Короче, что ты ни делай, а выпендриться всё равно хочется перед красивой девушкой.

— Только не оборачивайся, пожалуйста, — совсем глухо, едва преодолевая стыд, попросила она.

— Не буду, — отозвался я.

Буквально в паре метров от меня послышалось шуршание одежды, после чего всплески воды. Да, желание обернуться и глянуть на её сиськи было, но здесь скорее не в пошлости дело, а в эстетическом интересе, как она выглядит обнажённой.

И пока она там плескалась… я подумал, что это слишком похоже на те японские анимешки, где к парню клеятся девушки, когда он им нравится. То есть тут уж точно не может быть недопонимания от слова совсем. Ладно у костра, может ей интересно мою грязную рожу рассматривать, но здесь-то, учитывая, что у неё там товарищ есть, который куда ближе, чем посторонний пацан.

А следом за этим я вспомнил, как она вела себя в пещере. Как сучка, требовательная, которая хочет, чтобы все около неё прыгали. А я её едва ли не пинком подгонял. И тут два варианта: или влюбилась сама от такой дерзости, или пытается прогнуть и заставить влюбиться меня.

Ну а так как в этом мире нихрена просто ничего не бывает, остаётся второй вариант.

Причём довольно похоже на это: стерва, которая привыкла, чтобы ей все подчинялись, решила меня склеить, типа с фига ли он нос воротит.

Ну или я наговариваю на бедную девушку, проявившую ко мне симпатию.

Но мы-то не забываем, что это за мир…

Поэтому, пока она там плескалась, я очень медленно покинул её и вернулся к месту нашей стоянки.

— Пинг, иди, пригляди за подругой, пожалуйста. Я здесь пока посохну.

— Да, конечно, — спокойно ответил он и медленно двинулся к месту помывки, слегка покачиваясь.

Я же тем временем окинул взглядом проснувшуюся старосту. Она ответила мне тем же взглядом.

— Как себя чувствуешь? — спросил я. И это не ради вежливости.

— Хорошо, спасибо, — кивнула она. — И благодарю за то, что несёшь меня.

— Да не за что, — отмахнулся я. — Кстати, раз ты уже хорошо себя чувствуешь, то почему бы тебе не помочь мне с одним делом…

Мэй была уверена в себе. В конце концов, никто не устоит перед женским телом, особенно таким, как у неё. Если взрослые мужчины поддавались её чарующему телу, что говорить о каком-то сопливом мальчишке, у которого и девушки-то не было.

Она была уверена, что он оглянется. Иначе и быть не могло…

Позади послышалось шуршание камней.

— Н-не подглядывай, — её голос, стеснительный и немного забитый, никак не соответствовал её лицу.

— Не подглядываю, — неожиданно раздался голос Пинга.

— Ч-чего?! — от стеснительности и следа не осталось. Мэй резко развернулась, не сильно заботясь о том, что светит всем своим сокровищем. — Погоди-ка, а где он?!

— Кинс попросил посторожить тебя, — Пинг был невозмутим и тоже был повёрнут к ней спиной. — Он остался с Ксу.

— С Ксу?! Да какого демона?! — она со злости ударила по воде рукой, подняв брызги. — Почему он не здесь?!

— Потому что решил, что куда важнее охранять наш лагерь? — пожал тот плечами, не оборачиваясь. — И, Мэй, заканчивай.

— Я уже почти…

— Я не про купание, я про него. Заканчивай.

Это было разочарование. Она чувствовала, как её буквально отшили. Даже… даже это не привлекало его! Да как такое вообще возможно?! Да, может она не самой божественной красоты, о которых слагают легенды, но она красива! Или он настолько туп, что не видит намёков?! Или ему действительно так плевать?!

Мэй даже не замечала, как она, заставляющая бегать за собой парней, теперь сама начала бегать за парнем, пытаясь привлечь его внимание. Это было довольно иронично, оказаться в плену собственных убеждений.

— И как, чувствуешь? — я внимательно смотрел в глаза Ксу.

Только что я кольнул её шипом, чтобы понять, через какой промежуток времени начинает действовать яд, чтобы точно знать, как им пользоваться. И так как сам это измерить я не мог, решил выбрать себе подопытную.

Ксу отлично подходила на эту роль, всё равно бесполезна, а я и так её тащу.

— Сейчас, — наконец слабо ответила она. Яд, видимо, начал действовать. — Всё, теперь она подавляется всё сильнее и сильнее…

Она стала тяжелее дышать, и мне пришлось дать ей энергетический кристалл, чтобы хоть как-то подпитать её угасающую энергию. Неловко будет, если они вернутся, а она сдохла.

— Получается… десять секунд, и Ци отравлена.

А значит, и все способности, включая силы, пропадают. Остаются чисто физические показатели, без Ци. А если переборщить, то и физической силы не будет. Но там какая концентрация должна быть, хрен знает, а вот просто лишить сил вполне хватит, чтобы завалить любого.

Я взвесил на руке шип.

— Как ты себя чувствуешь?

— Снова плохо, — ответила она. — Ты выяснил, что хотел?

— Да, спасибо, Ксу. Считай, теперь я смогу тебя тащить сколько понадобится.

— Я рада это слышать, — кивнула она слабо. — Где мы сейчас?

— Не знаю. Это я у вас должен спрашивать.

— Разве ты не шёл со стороны старолуния?

— Да, но другой дорогой, вдоль подножья холмов, ища проход, — соврал я. — Той-то я вернуться смогу, без проблем, но тащить тебя столько… легче напрямик попробовать.

— Верно ли я поняла, что ты одиночка-последователь, которого обучил старик из города «Звезда рассвета»?

— Да, — я насторожился. Слишком эта девчонка выглядела умной. И вопросы задавала явно с умом, понимая, какой ответ должен быть.

— Как его имя?

— А тебе зачем? — нахмурился я.

— Я из города «Звезда рассвета» и, скорее всего, знаю его. Я очень хотела бы отблагодарить его и тебя, как только выпадет возможность.

— Ты его не знаешь.

— Тогда быть может адрес? — эта сука явно топила меня. Казалось такой милой девушкой всезнайкой, а оказалась настоящей подколодной змеюкой.

Говорят, что чем больше ты лжёшь, тем сильнее можешь погрязнуть.

Но мне это уже не грозило.

Мой слух уловил шум раньше, чем её, и моя реакция была мгновенной: отточенные действия давали о себе знать. Меч покинул мои ножны за мгновение, заставив Ксу испуганно прижаться к стволу дерева — небось подумала, что я решил убрать неудобного свидетеля.

Но я уже не обращал на девчонку никакого внимания: приподняв руку, чтобы рот не раскрывала, я вглядывался в лес, самую глубину, пытаясь рассмотреть то, что к нам приближалось. Прорывалось подобно носорогу… маленькому носорогу, будто беря разгон для нападения.

Ещё мгновение… и на поляну выскочил какой-то мальчонка, несущийся, как полоумный. Я едва не срезал ему голову с испуга. Спасла его лишь моя реакция.

Не пробежав и нескольких метров, он запнулся и, пролетев чуть вперёд, растянулся во весь рост на траве передо мной.

Так, пацан есть. А где тогда…

Мои мысли не успели оборваться, как следом из кустов за ним выскочил и преследователь: бородатый обросший мужик в поношенной грязной одежде с мечом в руке.

Вот бывает такое: ты смотришь на человека и, не зная его, уже понимаешь, кто перед тобой. И я, глядя на этого с прогнившими и кривыми зубами законченного и агрессивного имбецила, мог опознать в нём разбойника. Вряд ли много людей бегают с мечом за ребёнком с таким лицом.

Да и, к тому же, вместо того, чтобы хоть что-то сказать, увидев меня с мечом, мужик тут же схватился за свой, вцепившись в него обеими руками, как тонущий в спасательный круг.

Это было красноречивее слов.

Я даже не стал дожидаться, когда всё начнётся. Не было никакой мысли об ошибке, что мы можем договориться или что первым нападать нельзя.

Всё было ясно без слов — и то, что будет, и то, чем всё закончится.

Именно поэтому первым ход сделал я. Взмахом меча отправляю удар и тут же бросаюсь в атаку, на бегу закидывая урода ударами и не давая выйти из обороны. Моё преимущество — инициатива, атака и умение фехтовать. На его скорее всего был уровень.

Перемахнув через валяющегося мальчишку, я оказался прямо перед ним, мы схлестнулись. Мои удары замелькали, каждое движение быстрое, скупое, отточенное, как меня учили. Тот, кто упускает мгновение на лишние движения, рискует упустить и собственную жизнь.

И противнику пришлось уйти в оборону, отступая. Мужчина не успевал контратаковать, так как на каждое парирование у меня уже был удар. Толку от скорости, когда ты не умеешь правильно ею пользоваться?

Я не давал опомниться ублюдку, наседая на него. Не знаю, какая у него ступень, но, скорее всего, по классике, выше на стадию. Я знал, что он будет опытнее того парня из леса, но пока мне на руку играло то, что он не ожидал такого напора и был застигнут врасплох. Именно поэтому моим преимуществом был напор: задавить его до того, как противник опомнится, и начать действовать более уверенно.

Удар, удар, удар — наши мечи глухо сталкивались, пока он отступал. Парирование, опять удар, опять парирование. Перевес сил менялся, я больше не оттеснял мужика, и уже он нагнал меня по скорости, поспевая за мной везде, когда я сам уже не успевал наносить удары.

И вот урод переходит в контратаку и пытается сделать колющий, который проходит в паре сантиметров от моего лица.

Но это была его фатальная ошибка, которой я не преминул воспользоваться.

Лисица говорила, что в бою не бывает честных техник. Любая, что застанет врасплох противника, может называться подлой. Поэтому она никогда не скупилась на множество грязных приёмов, обучая им и меня.

Он оказался настолько близко, нарушив безопасную дистанцию, что шансов уйти от меня у него уже не было. Мне сейчас стоило отойти на шаг и попробовать контратаковать, но бой там, где он сильнее — самоубийство. Вместо этого я выпустил из рук свой меч и схватился за гарду его клинка, после чего резко дёрнул на себя.

Придурок не ожидал такого поворота и едва не упал, однако это и не требовалось — я поднырнул под него, развернувшись спиной, после чего напрягся и перебросил его через свою голову прямо на землю, как делал раньше в школе. Тот упал на спину к моим ногам, и я наступил ему прямо на лицо, выкручивая меч, после чего просто выдернул его из рук противника.

Теперь его меч был у меня.

Мужик было потянулся за моим мечом, но я уже был тут как тут. Хлёсткий удар слегка вспахал землю, однако этого хватило, чтобы отсечь ему руку нахрен. Та отлетела в сторону, разбрызгивая кровь на зелёную траву.

Он замер, глядя на свой обрубок, из которого хлестала кровь, после чего открыл рот… и не вымолвил ни звука.

Мой удар срезал его голову, как ветку. Мир замер, словно наблюдая за этой картиной, после чего та с чавканьем отвалилась от тела, глухо упав на землю. В небо ударил неожиданно высокий фонтан крови, подняв при этом алое облачко. Секунда, и гейзер пошёл на нет, когда тело, медленно накренившись, рухнуло на землю рядом со своей головой.

Я почувствовал лёгкий мандраж от произошедшего, но не тешил себя надеждой, что это конец. Если есть один, то наверняка есть и другие. Разбойники по одиночке не ходят.

Я бросил взгляд в ту сторону, откуда они прибежали.

Вопрос был лишь в том, сколько их осталось.