Двойной фантом

Глава 14

в которой я читаю следы

Утром за завтраком только и было разговоров, что о вчерашнем концерте. Змаевич купалась в лучах заслуженной славы — все наперебой выражали ей свое восхищение, расспрашивали о нюансах работы с големами, интересовались учебными и творческими планами. Помалкивала одна Златка, вечернее выступление пропустившая. Однако остаться вовсе вне общего разговора за круглым столом ей не позволяли — из самых лучших, вероятно, побуждений.

— Как жаль, что вы не смогли вчера присутствовать, сударыня, — посочувствовал болгарке сидевший по левую ее руку Кирилл. — Надеюсь, госпожа Змаевич не откажется как-нибудь повторить свой концерт!

— Осенью мне довелось побывать в большом зале нашей хабаровской консерватории, — заметила с другой стороны от «Ивановой» Цой. — Как раз на конкурсе скрипачей. Но никто там и близко не выдал ничего подобного вчерашнему!

Златка лишь рассеяно кивнула — что соседу, что соседке.

Э… Стоп! Справа от нее духова целительница, слева — «Заикин», а Ясухару-то где?!

Тоётоми нашелся аж через три места от царевны — между Мартыновым и… Инной. Вот это новости!

Хотя, может, японец с болгаркой просто поздно вышли к завтраку, и двух пустых стульев рядом для них просто не нашлось?

«Господин Ясухару появился в зале одним из первых, даже раньше вас, сударь — а к вашему сюда приходу свободных мест за столом было в избытке», — заметил мне Фу.

«А, ну да…»

Но ведь тогда получается…

Я вновь покосился на японца: тот как раз что-то негромко говорил Змаевич — вроде бы сдержанно, но слушала его Инна разве что не разинув рот.

Мой взгляд переметнулся к Златке: «Иванова» рассеянно ковырялась вилочкой в тарелке, подчеркнуто не глядя ни на Ясухару, ни на сияющую Мастера големов.

«Послушайте, Фу, — пробормотал я, припомнив свои собственные вчерашние ощущения. — А это, часом, не приворот?»

«Сударь, если вы способны спросить себя, не приворот ли сие — то сие определенно не он», — ответил мой фамильяр.

«Я-то, допустим, способен. А Тоётоми?»

«Не возьмусь судить, в какой мере господин Ясухару отдает себе отчет о происходящем, но совершенно уверен в другом: никаких предосудительных манипуляций со стороны Инны Кондратьевны мной не выявлено. А то, что музыка, коей все мы имели счастье вчера наслаждаться, гениальна — так сие не запрещено! Как не секрет и трепетное отношение японской нации к искусству — во всех проявлениях оного!»

«Так Змаевич у нас, получается, гений?»

«Как Мастер големов — несомненно».

«А как же Златка? — хмыкнул я, не слишком удачно спрятав за усмешечкой живое участие. — У них же там с Тоётоми астральная связь! Одни чувства на двоих, все дела…»

«Как я понимаю, оба они давно научились сию связь блокировать. Вспомните Китай, сударь: Ее Высочество успешно скрывала от господина Ясухару, что знает о грозящей ему опасности. Тот же, в свою очередь, сам вам рассказывал, как разрывал контакт на полигоне Федоровки — для успешной отработки боевой техники!»

«Ну да… — согласился я. — Как раз в тот день, когда по приказу Змаевич голем напал на Златку…»

Ничего себе пердимонокль! Совсем недавно Инна рьяно желала смерти болгарке (и не просто желала, а организовала покушение!), «Иванова» сломя голову неслась в Поднебесную спасать попавшего в беду Тоётоми, а японец не скрывал, что не намерен прощать Змаевич, даже после ее неоценимой помощи в Сиане — тогда как Златка, казалось, вовсе не помнила плохого! И вот как все вдруг переменилось!..

«Начав рвать свои узы в малом, сия пара вольно или невольно дискредитировала себя перед астралом, — сухо заявил Фу. — А тот, сударь, подобных шуток не любит!»

«Что же им было, вовсе слиться, без остатка? — буркнул я. — Звучит это, конечно, романтично, но жить так… Не знаю…»

«А кто говорит, что из ситуации имелся легкий и безупречный выход?»

«А не имелось?»

«Хвала Ключу, не нам с вами, сударь, надлежало его искать!»

«И что же теперь будет?» — спросил я, исподволь поглядывая то на увлеченно беседующих Ясухару с Инной, то на смурную молчаливую Златку.

«А ваша ли то печаль, сударь?»

«Ну…»

С одной стороны, Тоётоми, вроде как, мой друг. Да и Златка мне отнюдь не чужая. Хотелось бы, чтобы у них все было хорошо.

С другой — а почему хорошо у них обязательно должно быть именно друг с дружкой? Просто потому, что однажды их нечаянно соединила та астральная связь?

Ну, Змаевич — она, конечно, немного странная. И на «Иванову», вон, покушалась. Но таким здесь, кажется, никого особо не удивишь: Милана когда-то настойчиво пыталась спровадить меня в Пустоту, а Машка тем же летом с азартом охотилась за моим лимитом маны.

А музыку Инна и впрямь создает шикарную!..

В общем, взрослые люди, как-нибудь да разберутся!

Решив так, я потянулся к чашке с успевшим уже подостыть чаем.

Подобно Корнилову с Чубаровым, при переводе в Школу из Федоровки Ирина Викторовна Поклонская сменила свой прежний мундир на униформу жандармского корпуса и получила повышение в звании — с штабс-ротмистра до просто ротмистра. А вот предмет, который вела у нас эта преподавательница, остался прежним — «промапра», «Проблемы магической практики». Как не претерпела переделки и форма занятия: присутствовали мы на нем сегодня всей нашей даровитой курсантской дюжиной. Ну а то, что урок проходил не в классе, а на полигоне — такое и в Федоровке нередко случалось.

— Старинная поговорка гласит: «Магия всегда оставляет след»! — заявила Ирина Викторовна после короткого представления тем, кто был с ней до сих пор незнаком. — А раз есть след, значит можно попытаться по нему пройти и выявить того, кому оный принадлежит. Отпечаток, который оставляет наша магия в астрале, сугубо индивидуален. Это своего рода ваша личная подпись. Два файербола двух разных магов могут выглядеть абсолютно одинаково, схожими будут учиненные ими в подлунном мире разрушения, но подготовленный исследователь всегда увидит разницу и уверенно скажет, какой из снарядов кем наколдован. Разумеется, тут кроется множество нюансов. Так, если после применения некой манозатратной техники — например, портала или уже знакомой некоторым из вас Сферы Отчуждения, — посмотрела при этом Поклонская почему-то не на меня, а на Перовскую, — след будет держаться часами или даже днями, то слившего всего пару-другую мерлинов чародея можно подобным образом изобличить разве что в течение нескольких минут, а то и считанных секунд. Кроме того, существуют способы, посредством которых маг способен замаскировать свою «подпись» или даже убрать ее вовсе — но о них мы с вами как-нибудь отдельно побеседуем…

Ага, конечно, как самое интересное — так когда-нибудь потом…

«Речь о внутренних техниках, а также таких вещах, как перстень молодой графини Воронцовой или, скажем, големы госпожи Змаевич, — охотно пояснил мне Фу. — Пропущенная через них магия не несет индивидуальных черт».

«Ну, с големами, по идее, и так все предельно прозрачно», — усмехнулся я.

«Если рядом с вами заведомо единственный Мастер — то да. Но так бывает не всегда».

Тем временем, Ирина Викторовна вскинула руку, с ее пальцев сорвался классический огненный шар и, стремительно пролетев через помещение, поразил мишень у противоположной стены.

— Раз уж я упомянула о файерболах, с них и начнем, — заявила ротмистр. — Как все вы видели, я только что применила сию технику. Маны почти не потратила, так что след моей магии скоро развеется, но если вы поторопитесь, то сумеете его прочесть. Чтобы сие сделать, необходимо задействовать обе руки. На одной…

Комбинация оказалась достаточно нетривиальной. Персты левой руки я был вынужден устанавливать в нужное положение пальцами правой — сами они никак не желали гнуться должным образом, да и после так и норовили сдвинуться обратно — пришлось плотно прижать кисть к животу, чтобы надежно зафиксировать результат. С десницей вышло легче, но тут требовалось очень строго выдержать заданный угол между мизинцем и ладонью — когда я уже решил было, что успешно с этим совладал, подошедшая Поклонская меня поправила.

— А теперь внимательно присмотритесь к уничтоженной файерболом мишени и высвободите ману, — предложила нам преподаватель, когда все мы были, наконец, готовы. — Курсант Мартынов, вы можете воспользоваться содействием курсанта Цой. Курсант Цой, вы знаете, что делать. Но после непременно отработайте след и сами, — распорядилась она.

— Да, госпожа ротмистр! — хабаровчанка с готовностью шагнула к новосибирцу. Тот виновато развел руками и повернулся к девице спиной, чтобы та могла положить ладонь ему на затылок.

— Курсант Огинский-Зотов, курсант Муравьева, при использовании сей техники попрошу вас не прибегать к помощи ваших фамильяров, — продолжила Ирина Викторовна, повернувшись к нам с Машкой. — Духи куда чувствительнее к астралу, чем мы, а мне бы хотелось, чтобы вы научились читать следы самостоятельно!

«Предложение госпожи ротмистра разумно, — заметил Фу. — Но решать вам. Мне устраниться?»

«Наверное — раз разумно…» — пожал я плечами.

— О, молодой князь, у вас, оказывается, имеется фамильяр?! — прошептала между тем мне стоявшая неподалеку Перовская. — Понятно теперь, как вам удалось обставить меня в покер! — хмыкнула она. — А я-то терялась в догадках…

— Вы использовали свои козыри, сударыня, я — свои, — буркнул я — без особого, впрочем, смущения.

— Да я не в претензии, не подумайте! — поспешила заверить меня Наталья. — Просто рада, что все разъяснилось.

— Курсант Перовская, не отвлекайтесь! — строго одернула блондинку Ирина Викторовна.

— А я уже закончила, госпожа ротмистр! — тут же ответила ей та. — Вижу четкий автограф!

Ну да, всякого рода метки — это же ее фишка…

— В таком случае, не сбивайте ваших товарищей! — потребовала Поклонская.

— Да, госпожа ротмистр!

Честно говоря, не особо-то мне девица и мешала. Мана уже вовсю текла у меня меж скрюченных пальцев, а над местом, куда угодил огненный шар Ирины Викторовны, один за одним проявлялись тоненькие алые штрихи, постепенно складывавшиеся в нечто наподобие…

— Прошу прощения, госпожа ротмистр, почему я там вижу надпись катаканой[3]? — вскинул голову Ясухару.

— Потому что именно так отражается в астрале наша магия, — пояснила преподаватель. — Ваше имя, вероятно, будет написано иероглифами или хираганой[4], мое, будучи неяпонским и некитайским — катаканой.

Ну да, помнится, еще Надя мне как-то рассказывала, что магия в этом мире пришла в Россию с Дальнего Востока. То же мое Зеркало — также ведь иероглифом обозначается. Не говоря уже о холопской печати…

Всегда, кстати, поражало: у магии — японские корни, а к самим японцам в России относятся, мягко говоря, свысока… Хотя, может, это как раз логично, по-своему: профукали островитяне чародейские полимеры предков, ослабли — вот и выглядят теперь в глазах бывших учеников как записные лузеры!

А столбик значков все рос, число их уже перевалило за третью дюжину, и это явно был еще не конец.

«Фу, а что там написано?» — полюбопытствовал я, снова сосредотачиваясь на выявленном следе.

«Ирина, дочь Виктора и Анны, внучка Сергея, Антона, Ольги и Елены, правнучка Мстислава, Германа, Николая… И так до седьмого колена, сударь!»

«Ничего себе, — покачал я головой. — А у меня тоже есть такая астральная подпись?»

«Разумеется, сударь. С той существенной поправкой, что вы официально усыновлены Сергеем Казимировичем и ваши биологические предки из сей „подписи“ вымараны».

«Понятно…» — новость об астральной правке моей родословной меня, честно говоря, малость покоробила.

«К слову, у байстрюка — незаконнорожденного ребенка — в „подписи“ будут только родственники со стороны матери. Но ежели отец такое дитя признает — его линия также будет включена», — поведал мне в развитие темы Фу.

Хм, просто не астрал, а ЗАГС какой-то!

«А Машкина родня? — пришло мне вдруг в голову. — Получается, прочитав ее подпись, в Муравьевой на раз можно вычислить метиса?»

«Когда нужно, астрал умеет хранить свои тайны, сударь. „Подпись“ Марии Михайловны никоим образом ее не компрометирует».

«И что в ней?»

«При желании можете сами прочесть, сударь — теперь вы сие умеете. Только учтите…»

— Ой, кажется, у меня мана закончилась! — донесся тут до меня удивленный голос Змаевич.

— У меня уже добрую минуту как… — со вздохом вторил ей Кирилл. — Только-только успел пару закорючек разглядеть — на третьей сеанс оборвался!

— Сие еще один немаловажный нюанс рассматриваемой сегодня нами техники, — кивнув «Заикину», сообщила нам Поклонская. — С непривычки при чтении астрального следа легко слиться в ноль! Так что будьте внимательнее!

«Вот сие и учите», — закончил прерванную было фразу мой фамильяр.

Курсанты, у кого еще оставалась мана, торопливо расслабили пальцы. Последний раз окинув взором «подпись» Ирины Викторовны (там шел уже третий столбик алых крокозябр, но сами они уже немного побледнели — след понемногу выветривался?), сбросил новоосвоенную технику и я.

— Маны нет — урок окончен? — неуверенно поинтересовался тем временем Бестужев-Рюмин. Он что, тоже обнулился?

— С чего бы сие? — усмехнулась ротмистр. — Просто с проблем магической практики мы ненадолго переключимся на вопросы теории. Поверьте, молодой граф, нам найдется, что обсудить! А там, глядишь, и маны поднакопится — так сказать, для закрепления пройденного…

Короче говоря, раньше срока нас с занятия Ирина Викторовна не отпустила. Даже еще и задержала немного сверх положенного — благо, обед без нас бы все равно не начался.