Жужукины дети, или Притча о недостойном соседе

ЦАРСТВО ДИКИХ

Я бежал. На меня бросилась собака. Потом в меня стреляли. Потом снова бросилась собака. Потом снова стреляли. Я пробежал еще метров сто и упал. Тогда меня взяли и обменяли на трех диких. Один был совершенно красного цвета, другой — темно-зеленый, а третий... Третий был полосатый. Когда меня обменяли, я долго не мог смотреть людям в глаза, так мне было стыдно. Я лежал лицом вниз. Тогда пришла Она. Она обхватила меня за плечи и причитала:

— Ну, посмотри на меня, посмотри...

Я посмотрел. Она мне не показалась красивой. А потом... Потом ничего. Потом мы бежали с Ней вместе. На нас бросились собаки. В нас стреляли. Ее убили. А я убил одну собаку... Тогда мне ничего уже не оставалось делать. Я не знал, как жить. Я пошел к их дикому царю сказать, что сдаюсь и согласен ему служить.

— Ну, это, с одной стороны, так приятно, — отвечал царь, — а с другой... Уж, право, не знаю, как на это посмотрят... Я вас, конечно, возьму, но уж, простите, с испытательным сроком... Вы не обидитесь?

Мне только этого и надо было. Я схватил неожиданно (и для себя неожиданно!) большое дубовое кресло-трон — и убил их дикого царя. Тогда меня самого захотели убить. Накинули на шею веревку и зачем-то еще принесли нож. Но подумали и сказали:

— Ты убил нашего царя, и мы не знаем теперь, кому быть у нас царем, потому что некому. Так что будь нашим царем, а иначе придется тебе умереть. От веревки или от ножа.

Тогда я стал царем. Быть царем оказалось трудно, но приятно. Только я всегда вспоминал Ее, и как мы с Ней бежали, и никакая другая не могла мне Ее заменить.

Я решил заключить мир с одним из соседних царств.

— А чем мы скрепим наше мирное соглашение? — спросили меня.

И было решено, что я возьму в жены их царскую дочь, совсем еще юную и прекрасную.

Так требовал обычай, я согласился, но когда увидел невесту, вспомнил Ее, ту, с которой мы бежали от собак и под пулями: царская дочь была совсем на Нее не похожа. И я сказал:

— Нет. С этой я могу один только раз. Но чтобы она была моей женой — этого я не могу.

И с тех пор мы все время со всеми воюем.