Жужукины дети, или Притча о недостойном соседе

ПОПУГАЙ

Он так страдал от своей попугайной сущности... Собирался бороться. Каждый день клялся начать новую жизнь:

— Вот с этого дня, вот с этого дня я решительно, я решительно начинаю, начинаю новую жизнь, новую жизнь.

Сжимаясь в маленький зеленый комочек, он с ужасом прислушивался к шагам. Дверь открывалась. Превращаясь в зеленый сгусток ненависти, он ждал подхода Человека. Человек надвигался. Бешено колотилось красное сердце Попугая. Он шептал:

— Теперь никогда, никогда не буду повторять за этим пигмеем его гнусные человеческие слова.

Гигантский Человек, Дядя Достань Воробушка, стучал стальным пальцем по железным прутьям клетки, произносил:

— Попка дурак.

Неведомая, чудовищная сила кидала к самому куполу клетки Попугая, и он бешено вопил:

— Попка дурак!

Так жить он больше не мог.

Он написал записку, в которой сообщил все, что думал о Человеке. И подпись: «Зеленый Попугай. Зеленый Попугай».

Взломав дверцу клетки, он бросился в открытую красную пасть кошки. Кошки.

ЗАКАВЫКА

Искал повсюду свой восклицательный знак. Куда запропастился? Шарю в карманах, разыскиваю в ящиках стола. Много всяких запятых, двоеточий, многоточий. Вопросительных знаков уйма. Лежат крючками в углу, девать некуда. А восклицательный знак пропал. Вот закавыка!

Знакомые советуют:

— Крикни «ура»!

Я стараюсь:

— Ура.

Они недовольны:

— На конце отсутствует восклицательный. Сплошная точка. Ну что ты будешь делать! А я трудился, искал.

— Начни с какого-нибудь «да здравствует», — говорят. — А на конце этот знак восклицательный и присобачь. Так просто.

— Ох! — говорю я.

Тут все обрадовались — нашелся восклицательный знак.

ПЕРЕМЕНЫ

Каждый человек составлял единое целое со своей рамой. Так уж повелось, было принято. На улице, в трамвае, на работе его сопровождала персональная рама. Летела вроде бы независимо, но чувствовалось, что привязана к хозяину невидимыми нитями.

Дело было не только в импозантности. Речь шла просто об удобствах. Придя домой, можно вешать себя на стенку, на гвоздике отдыхать от дневных забот. И в смысле жилплощади меньше места занимали. Прохлаждались рядышком с деликатесно-праздничным натюрмортом, дышали хвойным воздухом бок о бок с мишками-лесорубами, перекидывались двумя-тремя галантными фразами с Прекрасной незнакомкой, следующей в своем ландо в дореволюционное поместье...

От любви лезли на другую стенку, срывались стремглав с гвоздя, рамы кривились, подвергались царапинам, вмятинам. Что не мешало появлению детишек. Детские колясочки везли свежие поколения обрамленных, окантованных младенцев.

Но самое из ряда вон выходящее только начинается. Сегодня во двор прикатил грузовик. Привезли многотонную глыбу. Из мрамора. Сосед мой — умнейший человек. Всегда нос держит по ветру. Предчувствую, настает эпоха постаментов.