Хроники отряда Кси. Противостояние.

Глава 3. У каждого свой путь

Космическое пространство Альянса, годы и месяцы назад

Космическая яхта «Лили» была прекрасна. Элегантный, с идеальными обводами корпус. Лучше варп-двигатель и силовое ядро. Свежий воздух, дорогие синтезаторы, бассейн и весь мыслимый комфорт в замкнутом пространстве корабля. Месс Шеффер любил свою яхту и предпочитал ее техничную роскошь скучному ретро земных или марсианских городов.

Он всегда жил так, словно шел по грани. Побег от опекуна -- в четырнадцать лет. Бои на арене — в пятнадцать, космические гонки — в восемнадцать, контрабанда лишь ради развлечения в двадцать два, участие в пиратских рейдах — в двадцать пять.

Впервые он убил, чтобы понять сущность смерти, и убивал регулярно, пока не пресытился.

Тела девушек брал или покупал, а иногда, бонусом, покупал и сердца, бросая любовниц, как только наступит скука. Двух самых капризных тогда еще молодой тогда Месс бросил в буквальном смысле слова, силой затолкав в шлюз.

К тридцати пяти Шеффер успокоился и понял, что простые развлечения исчерпаны. Оставались развлечения сложные, престижные и, в хорошем смысле, пряные — политика или война.

Возможность войти в Лигу Земли Шефферу отсекли очень быстро. Трижды проклятый отряд Кси раскопал прошлое кандидата -- то, которое с неприятным душком. Оставалось поиграть на марсианском политическом поле, и Месс воспользовался этим, лоббируя самые интересные либертианские законы. Рост индекса коррупции на Марсе вскоре привлек внимание инспекций, и Шеффер затаился, прыгнув на «Лили» в глубокий космос.

Здесь, на окраине обитаемого пространства, он открыл для себя полноту счастья. Риски ионных штормов, опасность черных дыр, необъяснимые зоны, недоступные для варп-прыжков заняли ум Шеффера на годы.

Свое сорокалетие он встретил в созвездии Цефея, на борту «Лили» в одиночестве, точнее, в компании с искином, который полностью заменял команду корабля.

Искина звали Рупертом. Точнее, имя Руперта носило его визуальное воплощение — голограмма элегантного консильери. Под обликом секретаря скрывался крошечный проектор, которые плавал воздухе салона, но Месса такие мелочи не смущали. Руперт был умен, очень предан хозяину и изысканно циничен по отношению к прочим. Все технические работы на борту выполняли микроботы, всё тот же консильери незримо управлял ими сам.

-- За жизнь! — объявил Месс, поднимая бокал игристого вина.

… Через неделю «Лили» «заправлялась» минус-материей на Ферее. Шеффер использовал паузу и пригласил на борт биологов, выбрав троих, наиболее перспективных, но не знатных и, по слухам, не слишком совестливых.

-- Я хочу жить вечно, -- без обиняков сказал он. — Вечно в своем теле, конечно, а не в форме ИИ или клона. Эту дешевку не предлагать.

-- Но…

-- Что «но»? Не стесняйтесь, говорите прямо.

-- Даже если мы сумеем остановить старе… простите, естественный износ вашего тела, чисто статистически перспектива смерти останется. Травмы, аварии, насилие…

-- Чушь! Я не спрашивал вас про риски. Сирмийцы живут по четыреста лет. Для начала (подчеркну — для начала) я хочу нечто похожее, и готов щедро платить. На Ферее вы полезные планете плебеи. На мое службе станете аристократами от науки.

Светила науки посовещались на своем ферейском мелодичном говоре, после чего на эсперанто заговорил самый смелый из них.

-- Понимаете, сеньоро Шеффер… Культуре Сирмы тоже четыреста лет. Сирмийцы изменили свой геном в древности, они делали это до рождения ребенка, на уровне клетки, и даже там самых древних выжило мало. Вы — взрослый состоявшийся мужчина. Поменять ваш геном — задача невероятная. Есть, конечно, иные пути. Мы можем вылечить ваши болезни, поддерживать организм на постоянной основе, дать вам внешность тридцатилетнего или, если хотите, вовсе юноши, но… Вы все равно проживете лет сто пятьдесят. Дальше гарантии не будет.

-- Нет, не пойдет. Я хочу поменять свой геном и получить в карман вечность.

Ферейцы снова зачирикали по-своему.

-- Прошу вас, не сердитесь, сеньоро Шеффер, -- заговорил наконец тот самый, бойкий. — Конечно, проблема интересна с научной точки зрения. Мы можем попробовать и будем стараться, но… Такие проекты баснословно дороги. Нужен хороший исследовательский центр вне юрисдикции Альянса и, увы, эксперименты на людях.

-- Люди, центр... Этим я вас обеспечу. Меркурий, думаю, сойдет. Он близок к Земле, но формально ничей. Можете творить, что угодно. Используйте в конце концов, остатки меркурианской популяции. Что касается средств -- я создам специальный фонд, назовем его благотворительным. Организую ваш переезд, найму персонал, компенсирую любые издержки и заплачу вдесятеро больше обычных гонораров. Кстати, можете торговать любым побочным продуктом экспериментов. Сохраняйте режим секретности, в остальном -- полная свобода.

Смущенные и боязливые ферейцы, казалось, колебались. Руперт за плечом босса терпеливо ждал сигнала.

-- Хорошо, -- заговорил, наконец, ученый, которого звали Раст. — Я и мой коллега Фарх согласны. — профессор Киру отказался, но мы справимся и вдвоем.

-- Отлично, -- Месс широко улыбнулся. -- По рукам, господа ученые, и да здравствует прогресс. Кстати, приглашаю всех отметить сделку. Вы, Киру, тоже останьтесь, так вы хотя бы поймете, от каких благ отказались.

-- Праздник будет на Ферее?

-- О, конечно, нет. На "Лили" полно удобных кают. Устроим теплый ужин друзей. Только вы трое, я и мой доверенный секретарь Руперт.

-- Меня к полудню ждут в городе, -- заволновался Киру.

-- Не страшно, рано утром я телепортирую вас на грунт, а остальных подброшу до Марса. Там начнется подготовительный этап...

… Ферейцы охотно поглощали деликатесы и смотрели страстные танцы женственных голограмм. К полуночи ученые напились вдрызг, после чего крепко уснули. Утром Руперт настроил варп-прыжок, но за час до этого тело неудачника Сиру отправилось леденеть в вакуум...

Купол на Меркурии построили, проект закрутился и даже (за счет торговли питомцами) приносил немалый доход. Раст был в восторге. Фарх тоже не грустил. Оба они работали словно черти или, быть может, удачно притворялись. Один год следовал за другим. Их прошло уже пятнадцать.

По утрам Шеффер принимал на яхте душ и разглядывал себя в зеркале голышом. Широкие плечи, крепкие руки бойца. Прямая спина, почти плоский живот с едва заметным жирком. Кожа на скулах еще не сморщилась, подбородок не обвис, но на чистых прежде белках глаз исподволь проступала сетка сосудов. «Чертовы ферейцы, они обязаны торопиться».

Раст, вызванный на «Лили», вроде бы не юлил, но выражался аккуратно.

-- Понимаете, сеньоро Шеффер… я бросил свой дом на Ферее и отдал проекту пятнадцать лучших лет. Успех мне нужен не меньше, чем вам...

-- Ближе к делу.

-- Результаты пока не идеальны. Мы меняли геномы трехлетних детей. Многие пациенты умерли сразу. Половина остальных— через месяц. Выжили окончательно единицы. Эти получили некоторые полезные свойства супервиро — регенерацию, силу, ловкость, но...

-- Хватит юлить. Что у них со сроком жизни?

-- Регенерация несовершенна, со временем копятся соматические ошибки. Прогнозируем обычный для человека срок жизни. Может, на четверть больше. Почти у всех.

-- «Почти»?

-- Да, есть один-единственный паренек. Не гарантирую, что бессмертен, но жизнь на уровне сирмийца вполне вероятна.

-- Кто он?

-- Никто. Сын каких-то маргиналов. Ему дали новую фамилию — Эсперо. Надежда…

…. Шеффер, в общем-то, остался доволен. Впереди замаячила перспектива. Он проводил время на «Лили» или на курортных планетах, вел рассеянный образ жизни, играл в роль рубахи-парня и плейбоя, но по сути -- просто ждал.

Гром грянул среди ясного неба, когда о катастрофе на Меркурии доложил Руперт.

-- Как, восстание? — кричал Месс, у которого сдали нервы. — Что с Растом и тем, вторым? Убиты?!

Бесценная ваза эпохи Мин полетела в ни в чем не виноватого консильери, прошла голограмму насквозь и врезалась в переборку. Шеффер, впрочем, быстро овладел собой.

-- Мне плевать на всех сгинувших ученых ублюдков, плевать на мой фонд, плевать на торговлю солдатами. Мне нужен только тот парень, которого зовут Эсперо. Желательно, конечно, живым.

-- Тут проблема, сеньоро, объект сбежал на фронтир, -- участливо объяснил Руперт. — Я подберу агентов для поиска.

Шеффер понимал, беглец, о котором мало что известно, теперь лишь песчинка в океане песка. Однако, не имея иного выбора, он нанял охотников за головами за крупную сумму в криптонах.

Первая команда не справилась. Вторая полностью погибла. Третья отыскала команду «Стрелы».

-- Пускай прикончат всю банду, кроме Эсперо, -- приказал Шеффер.

-- Но эти супервиро летают на одном корабле.

— Как их разделять, меня не касается. Хотя… можно шепнуть объекту, что именно его охотно примет Космофлот. Готов поклясться, парень бросит подельников.

… План, вроде бы, сработал, но в такой форме, что Месси Шеффер снова впал в амок.

-- Как это, вступил в отряд Кси?! Ничего не хочу слышать! Украдите его с базы Параллакс.

-- Сеньоро Шеффер, мы не станем похищать офицера из ведомства Крайтона и, к тому же, опасного бойца. Да и адмирал — слишком крупная сволочь. Такой заказ -- верная смерть.

-- Я заплачу, сколько захотите. Минус-материей, или назовите сумму в криптонах.

-- Простите, но покойникам ничего не надо.

Шеффер прикинул, не приказать ли Руперту и впрямь упокоить строптивцев, но все же нехотя отступил — система ликвидации попортить обшивку салона, на которую пустили шкуры настоящих зебр.

Пару следующих лет Месси провел относительно тихо. Он грустил, хандрил, перепробовал все изысканные пороки, уже почти согласился на жизнь в теле клона, но тут грянул скандал с убийством Крайтона.

«Лили» как раз зависла на орбите Земли. Шеффер проводил время в нирване массажной капсулы, наблюдая за трансляцией из зала суда.

«Сотрут твою личность или нет, — мне плевать, парень но вот твоя тушка — товар, который я могу получить».

* * *

Два месяца назад, космическая тюрьма Инферно-7

Офицер колониальной охраны подполковник Абель Вандеберг очень устал. Ему до тошноты надоела монотонная жизнь на тюремной базе, скудный набор развлечений, а также его «подопечные» -- убийцы, насильники и изменники всех мастей. «Линда на Земле, наверняка мне не верна, -- размышлял Вандеберг, заливая тоску синтезированным пивом. -- Конечно, бабенка сошлась со своим бывшим, раз не хочет даже на месяц прилететь сюда...»

Линда, конечно, не явилась ни завтра, ни послезавтра, она не явилась вообще, зато на сканерах возникла некая яхта, а в ней -- некий сеньоро Шеффер, предприниматель, филантроп и, вроде бы, гуманист.

Визит гуманиста Вандеберг воспринял скептически. Пропуск на имя Месси Шеффера выглядел идеально, однако, перспектива сопливых разговоров заранее нагоняла сплин.

Впрочем, когда дело дошло до совместного ужина, Шеффер оказался не таким уж и занудой.

-- Понимаете, сеньоро… -- рассуждал Вандеберг, уже изрядно подвыпив. — Цивилизация Альянса верят в исправление заблудших, однако… как бы это поприличнее сказать...

-- Заблудшие неисправимы.

-- Точно. Мы зря тратим ресурсы и личное время, охраняя человеческий мусор. Будь моя воля, я бы их всех… нет, не расстрелял, а попросту выслал на гирканскую территорию.

-- Это хуже, чем расстрел.

-- Возможно.

-- А как вы смотрите на небольшой эксперимент — выслать вон хоть кого-нибудь прямо сейчас?

От такого предложения Абель враз протрезвел.

-- Забудьте, сеньоро Шеффер, я просто неловко пошутил.

-- Шутки в сторону, подполковник. Делаю вам роскошное предложение. Один из ваших подопечных в обмен на пять миллионов криптонов. Сумма будет раскидана по вашим личным рейтингам на разных планетах. Происхождение никто не отследит.

Адреналин хлынул Вандебергу в кровь. Перспектива лежала как на ладони. Личные рейтинги Альянса… это вам не банальные ретро-валюты. Это накопленные суммы заслуг, с ними можно тратить общественную минус-материю и синтезировать, что захочешь. Самые качественные вещи, самые красивые украшения, яхты, виллы, появится возможность привлекать женщин… Да пусть она сдохнет от сожалений, эта сучка Линда, когда получит развод…

-- Если зек пропадет, меня отправят под трибунал, -- пробормотал он враз пересохшим ртом.

-- Не отправят. Это вы отправите на Землю рапорт о смерти осужденного Эсперо, а потом, как честный офицер, уйдете в отставку. Причину смерти выдумайте сами. Аварийная утечка воздуха сойдет.

-- Мне и вправду его убить?

-- Ну что вы, ни в коем случае. Просто передайте парня мне.

-- Прямо сейчас не могу. Сюда едет инспекция, а с нею прочая мерзкая публика -- психологи и миссионеры. А вот через два-три месяца, когда все уляжется... Тогда можно. Только зачем он вам?

-- Как это зачем? Я направлю преступника на путь истинный. Сделаю то, что системе не удалось.

Душу Вандеберга пронзило неверие, но сильнее неверия оказался соблазн.

-- Хорошо, по рукам, -- подумав, согласился он.

* * *

Гиркан, две недели спустя после атаки на Фесни

Капитан Русанов не любил темноту. Ему, конечно, нравились вечерники за полночь, звездное небо над тайгой, чернота космоса, украшенная сиянием Млечного Пути... но это все было не то, и настоящей тьмы он не видел, пока не очутился в подземном изоляторе на Гиркане.

Тут было очень тихо и очень темно – внутрь помещения свет не проникал, тишину разнообразили лишь слуховые галлюцинации, собственный голос и печальный глухой стук в стену.

Сколько пошло дней и часов, капитан не знал. Гирканец-охранник с миской еды приходил то редко, то часто. В промежутках между этими визитами, Русанов предавался отвлеченным размышлениям, например пытался сочинять сонеты или вспоминал теорему Пуанкаре. Все эти попытки не приносили ничего, кроме тревоги.

«Гирканцы это гирканцы, пираты по сути и по духу, но провокацию на Фесни готовили не они. Кто тогда? Сирма? Или отряд Кси? Март? Почему? За что?»

Раненое самолюбие капитана болело сильнее, чем треснувшее от побоев ребро, однако, наихудшим испытанием оставалась неопределенность. Трое пленных десантников за толстой стеной могли лишь перестукиваться с командиром. Русанов подбадривал их, как мог, но потом замолкал, представляя, что сейчас происходит на «Алконосте».

«Измайлов принял командование, мой друг не повторит моих ошибок. Если начнется война, Космофлот будет защищать Землю. Марс, Ферей и другие помогут. Гирканцев отбросят, орбитальной бомбардировки не будет, семья сестры уцелеет...»

Эти мысли утешали, но, к сожалению не очень. Возможное сражение за Землю означало, что за капитаном и его людьми никто не придет.

«Измайлов не прилетит без приказа, да и что бы он мог поделать один...»

Кто-то из десантников очнулся. За стеной раздался слабый стук. Используя древнюю ритмическую азбуку, капитан постучал в ответ. «Все будет хорошо. Помощь уже в пути».

Ответный стук казался бессмысленным. Возможно, солдат стучал просто так. Русанов притих и подождал. Через пару минут тишину изолятора нарушил глубокий, низкий звук. Этот звук пришел издалека – от самой поверхности Гиркана, преодолев две сотни метров грунта и многие слои бетона. От такого грозного рокота содрогнулись стены камер. Сердце капитана замерло, а потом застучало сильнее, разгоняя по сосудам кровь. Азарт новых возможностей уже накатил волной и смысл остатки уныния.

"Это землетрясение. Сейчас стена треснет. Мыс умеем сбежать".

Новый удар грома сопровождался таким толчком, что капитан не устоял на ногах. Вспыхнул аварийный свет, и пленник, уже притерпевшийся к темноте, поневоле прищурился. То, что он слышал и видел теперь, казалось чертовски знакомым.

– Нет, это землетрясение, – пробормотал Русанов и растер пыль на лице кулаком. -- Тут кое-что поинтереснее. Орбитальная бомбардировка.