Избранница мятежного генерала

Глава 81

В нашем отделении было трое солдат — три самых жестоких и мерзких отродья из всех, что я когда-либо видел. Их опасались даже командиры и старались держаться от них на расстоянии. Мне удавалось сохранять с ними нейтралитет: мы не замечали друг друга. Возможно, это было из-за моих успехов в воинской службе, ведь отделениям, где находились лучшие из солдат, полагались награды и определённые послабления.

Через несколько дней, я проснулся посреди ночи от криков в здании нашей казармы. Прислушавшись, я понял: крики доносились из оружейной. Надо было пойти и проверить, там явно происходило что-то ужасное, то, чего быть не должно. Другие солдаты также слышали крики, но сделали вид, будто спят. Я быстро оделся, пробрался к оружейной и аккуратно заглянул через приоткрытую дверь. То, что я там увидел, повергло меня в дикий ужас.

— Боюсь себе представить, — вздрогнула Элена.

— Через потолочную балку была протянула толстая веревка, и к ней был привязан незнакомый мне парень, по виду — почти мой ровесник, обнажённый по пояс. Всё его тело было покрыто кровоподтёками и открытыми ранами. Его длинные серебристые волосы были окрашены в красный цвет, но взгляд… У него был взгляд человека, не ведающего слова «страх». Трое солдат избивали его палками, били его по лицу, издевались над ним, заставляя его пойти к королю и взять на себя всю вину за смерть генерала. Молодой человек лишь усмехался, страдая от боли, и отвечал, что никогда не опустится на один уровень с ними. А ещё говорил, что скоро они будут рыдать и молить его о пощаде, чем ещё больше злил этих тварей.

Смутная догадка пронзила мысли Элены:

— Это был Кай?

— Да, — кивнул Иль Кан. — Я забежал в оружейную, намереваясь остановить этот кошмар. Трое солдат рассмеялись мне прямо в лицо, велели убираться отсюда, иначе я займу место парня на перекладине, но я отказался. Они напали на меня, решив проучить, но я смог одолеть их, пусть и не без труда. Благо, там было полно оружия, и я смог защитить как себя, так и этого молодого воина. Мне разбили лицо, сломали рёбра, но эти трое не смогли уйти на ногах, они, буквально, уползли на четвереньках. Я помог их жертве освободиться, и он предложил навестить главного лекаря в Имперском Дворе, чтобы не навлечь на себя подозрений от тех, кто лечил солдат в казармах. Сначала я ему не поверил: мне, как солдату, был запрещён проход во дворец без особого распоряжения, но стража лишь с изумлением смотрела на нас и молча пропускала без лишних расспросов. Он провёл меня к покоям Расаны, разбудив её посреди ночи. С тех пор мы все подружились. Она пообещала не говорить никому про наш тайный ночной визит, а Кай пообещал, что отплатит мне за спасение и всегда прикроет мою спину.

— Та троица, наверное, обозлилась на тебя, — Элена осмелилась придвинуться ближе и уютно расположилась на плече Иль Кана, закрыв глаза.

— Ещё как, — улыбнулся лидер, мягко поглаживая её по волосам. — На следующий день, эти трое доложили командованию, якобы мы с новобранцем подло напали на них в оружейной и вывернули ситуацию так, что это мы принуждали их взять всю вину на себя. Звучало кошмарно неправдоподобно, но запуганные солдаты их поддержали, обвинив нас в том, чего мы не совершали. Командование не стало доносить об инциденте наверх, во дворец, и решило наказать нас самостоятельно. Нас с Каем отправили в изоляцию — камеру без света, окон, еды и воды. Мы провели в ней три дня, но нас это сблизило ещё сильнее. Кай рассказал о себе: родом из Зелёных Холмов, его родители были послами в Кэррей. В те дни они как раз отправились к себе на родину, чтобы передать важные дипломатические документы их правящему клану, а Кай поспорил со своей подругой детства, что сможет воспользоваться неразберихой в войске и проживёт несколько дней как обычный солдат. Он принёс командующему нашего отделения поддельную бумагу о том, что его зачисляют в наши ряды, а так как он выделялся своей внешностью среди всех нас, то живо привлёк внимание этой троицы.

Через три дня нас выпустили из изоляции. Родители Кая вернулись в Кэррей, и он сбежал из казармы, вернувшись обратно в Имперский Двор. Напоследок, он пообещал, что замолвит за меня словечко перед Его Величеством, но я не придал значения его словам, так как привык полагаться исключительно на себя. К моему удивлению, эти трое вели себя так, будто забыли про то, что случилось тогда в оружейной. Они по-прежнему задирали других солдат, но не меня. Вскоре, я узнал, почему.

Спустя неделю, командующий нашим отделением объявил, что в связи с моими образцовыми результатами, он хочет перевести меня в элитное отделение, где готовят телохранителей для Джаара и принцессы Чоары. Якобы, это лучший вариант ввиду накалившейся обстановки, и повод забыть о моей изоляции. Взамен, он попросил сохранить в тайне тот факт, что руководство посмело наказать сына посла Зелёных Холмов. Я был обрадован, услышав об этом, ибо то был прекрасный шанс вываться из беспредела последних дней. Днём я стоял на охране ворот в Имперском Дворе и, когда мимо проходил Кай, не удержался и рассказал ему о повышении. Кай, к моему удивлению, не показал радости, лишь сухо кивнул и быстро ушёл.

Командующий вызвал меня к себе в кабинет после отбоя. Когда я пришёл, то моментально подвергся атаке троицы во главе с этим ублюдком. Пользуясь численным перевесом, они держали меня, пока командир усиленно выбивал из меня дух. Вскоре я уже не мог стоять на ногах, а он, предчувствуя мою скорую смерть, начал хвастаться, мол, убийство генерала — его рук дело. Якобы с этими тремя солдатами он убил генерала и искал подходящую жертву, на кого можно было повесить вину за убийство. Понятное дело, нельзя было выдернуть любого солдата и выбить из него фальшивое признание, всё-таки прежний генерал был весьма опытным воином.

Когда Кай проник в отделение, выдавая себя за только что прибывшего солдата, они сразу поняли, что он не местный из-за его внешности и решили сделать его жертвой, но не смогли сломить его дух. Когда я спас Кая, расправившись сразу с тремя, а затем отсидел наказание в изоляции, они поняли, что я — их единственный шанс. Командующий отделением, зная о моих успехах, понял, что я идеально гожусь на роль убийцы генерала и заманил меня к себе в кабинет, чтобы добыть фальшивые показания.

Он сказал, что у меня есть два варианта: либо я сознаюсь в убийстве генерала и мне выбьют пожизненное заключение в Кэррейской тюрьме, либо меня обвинят в покушении на него, т. к. я, по его словам, «проник в кабинет командующего после отбоя с намерением отомстить за изоляцию» и казнят на площади Имперского Двора как преступника.

В этот момент, в кабинет ворвались телохранители короля, среди которых был и отец Ханн, а затем вошёл сам король Джаар в сопровождении Аса Кая и его родителей. Как я потом узнал, Кай сразу понял, что в предложении командующего было что-то подозрительное. Он направился к своему отцу и честно рассказал ему о своей выходке и о последствиях, высказал свои опасения насчёт меня, а затем они вместе направились к Его Величеству Джаару. Тот был удивлён, поскольку любой перевод в элитное отделение совершался только с его личного одобрения. Джаар был так зол из-за всего, что творилось, что самолично пошёл к командующему, застав его и трёх солдат без единой царапины, а также полуживого меня.

Король выслушал сначала их версию, затем мою. Кай подтвердил все мои слова, рассказав о случившемся в оружейной.

— Генерал Армии Кэррей, помимо блестящего ума, должен уметь идти на риск, — сказал тогда Джаар. — Я верю словам Аса Кая, он умный юноша и ни разу не дал усомниться в себе: ни он, ни его уважаемые родители. Но, в то же время, командующий Траудан настаивает, что он не виновен. Я вижу только один выход: бой один на один прямо сейчас, на плацу. Победитель станет новым генералом.

Кай помог мне подняться на ноги и довёл до места нашей схватки. Он был удивлён и разозлён таким решением Его Величества, ведь командующий был цел и невредим, а мне с трудом давался каждый шаг. Я же в тот момент не думал вообще ни о чём.

Поединок начался. Из-за своего состояния, я не мог атаковать и сразу ушёл в защиту, пытаясь измотать противника и хоть немного уравнять шансы. Нам не дали оружия. Мы должны были победить, используя лишь свои силу и ловкость. Мой план сработал, и Траудан начал уставать. Командующий слыл опытным воином, но я был более молод и вынослив. Спустя некоторое время он притворился, что очередная моя атака достигла цели и упал, якобы, без сил. Я потерял бдительность, и он кинул мне в лицо горсть земли, попав прямо в глаза. Траудан повалил меня на землю и обрушил на меня град ударов, а затем схватил меня за шею и принялся душить. Он прошептал: «я твоя смерть!», и сжал горло ещё сильнее. Тогда в первый раз проявилась моя сила. Он стал подниматься вверх, но я успел схватить его за волосы, другой рукой взял за челюсть, и, вложив всю ярость, свернул ему шею.

— Я и представить себе не могла, что всё было именно так, — задумчиво протянула Элена. — Я была уверена, что эти земли раздирали бесчисленные войны, и ты заработал звание генерала в кровавых сражениях.

— Сражения, конечно же, были, — тихо, чтобы не разбудить Ханн, засмеялся Иль Кан и крепко обнял Элену. — Но мы лишь отражали набеги отдельных племён из Красной Пустыни. В мирное время я жил в выделенных мне покоях во дворце, занимался войском, иногда проводил вечера с друзьями, а ночью учился, читая старые свитки и рукописные книги по воинской науке. Я удовлетворил твоё любопытство?

— Угу, — кивнула Элена, чувствуя, как усталость берёт над ней верх.

— Тогда спи, родная, отдыхай.