Извращённая ложь

41

КРИСТИАН

Сталкер снова ушел в подполье во время нашего путешествия по Италии, как и предполагалось. Это было то, что я хотел; Мне нужно было убрать его с дороги, пока я разбираюсь с бардаком в своей компании.

Пока меня не было, Алекс не сообщал ни о чем подозрительном, но инстинкт подсказывал мне, что сталкер замышляет нечто большее, чем несколько жалких записок, и хочет скрыться от радаров, пока не сможет воплотить это в жизнь.

Его записка мне, вероятно, была оговоркой. Ошибка, вызванная эгоизмом, которая заставила его доказать, что он не боится меня и что он не собирается уходить.

Однако мне нужно было сначала выманить предателя, прежде чем я смогу эффективно с ним справиться.

Через несколько недель должен был состояться ежегодный покерный турнир Harper Security. Это было единственное время года, когда почти каждый сотрудник мог собраться в одном месте, чтобы провести вечер веселья и отдыха. Единственные люди, которые не могли этого сделать, были те, кто работал на постоянной основе, но мои подозреваемые были там. Я убедился в этом.

Я ослабил галстук, когда поднимался на лифте в свою квартиру. В эти дни работа была чертовым дерьмом, и мои ночи со Стеллой были единственным, что удерживало меня в здравом уме.

Я тебя люблю.

Мое сердце затрепетало при воспоминании.

Прошла неделя с тех пор, как Стелла перевернула мой мир с ног на голову, а я все еще не оправилась от удара.

Я продолжал говорить себе, что не верю в любовь, что то, что я чувствую к ней , не было любовью, но она разрушила эту иллюзию одной простой фразой.

В ту минуту, когда она сказала эти слова и посмотрела на меня своими прекрасными зелеными глазами, я понял правду.

Я был влюблен в нее.

Это происходило медленно. Шаг за шагом, кусочек за кусочком, как головоломка, складывающаяся воедино, пока я не смогла больше отрицать или игнорировать это.

Я верю во все, что касается тебя.

Это было самое близкое, что я мог заставить себя признать правду вслух. Одно из моих фундаментальных жизненных убеждений рухнуло, и у меня не было времени, чтобы переварить его.

Когда я в конце концов сказал эти слова, я хотел, чтобы они были настоящими. Душевный.

Двери лифта скользнули в сторону.

Я вышел в холл и вошел в свой пентхаус, но остановился в двух шагах. Волосы на затылке предостерегающе пощипывали.

В воздухе повисла странная тишина. Обычно Стелла находилась в гостиной, фотографировала или работала над своей коллекцией. Даже если она была где-то еще, я чувствовал ее, когда возвращался домой. Ее теплое, успокаивающее присутствие наполняло все пространство, в котором она находилась.

Это присутствие исчезло, сменившись лимонным ароматом дезинфицирующего средства.

Нина не должна была приходить сегодня, так что Стелла, должно быть, убиралась. Она делала это только тогда, когда была особенно напряжена.

Я ускорил шаги и проверил ее любимые комнаты. Ее не было ни в библиотеке, ни в спальне, ни на кухне, ни на крыше, где она обычно занималась йогой. У меня не было пропущенных сообщений от нее, и она не брала трубку, когда я звонил.

— Стелла? — крикнул я. Мой голос звучал спокойно, несмотря на нарастающую панику.

Нет ответа.

Она в порядке.

Вероятно, она вышла подышать свежим воздухом или перекусить. Если бы что-то было не так, Брок связался бы со мной.

Христос, почему здесь так чертовски жарко?

Я закатал рукава рубашки. Кондиционер работал на полную мощность, но я горел.

Я вернулся в гостиную, но по пути увидел нечто, что заставило меня остановиться.

Дверь моего кабинета была открыта.

Я всегда закрывал его перед уходом на работу, и Стелла никогда туда не заходила, разве что ухаживала за растениями. Даже тогда она закрыла дверь, когда уходила.

Я вытащила пистолет из-за пояса и, держа его в руке, вошла в офис.

Холодное предчувствие брызнуло мне на затылок.

Первое, что я заметил, — это разбросанные на моем столе бумаги вместе с тремя простыми, но характерными черными папками.

Второе, что я заметил, была записка, написанная ее изящным, растянутым почерком.

Нам нужно поговорить о файлах, но я не готов. Я вернусь, когда буду.

Я выпустил ряд проклятий.

Я не должен был оставлять файлы где-то там, где она могла бы на них наткнуться, но я хотел держать их при себе и не мог заставить себя выбросить их спустя столько лет.

Что, если бы она увидела их и подумала…

«Стелла!» На этот раз моя паника была слышна.

Я знал, что ее там нет, но это не помешало моему желудку сжаться от тишины.

Черт возьми, милая, где ты, черт возьми?

Я надеялся, что она вышла, чтобы собраться с мыслями, и вернется той ночью, пока я снова не вошел в нашу спальню и не осмотрел то, что пропало.

Ее любимая одежда. Ее туалетные принадлежности. Этот чертов единорог.

Моя кровь гудела в ушах.

Стелла не ушла до обеда.

Стелла ушла, и точка.

После первого приступа слепой паники я взял себя в руки и позвонил Броку. Если только Стелла не ускользнула от него, в чем я сомневался, он должен был знать, где она.

Мне потребовалось меньше минуты, чтобы выудить из него местонахождение. Она была в безопасности, и он просто подумал, что она навещает друга.

Я бы порвал ему новую за такое идиотское предположение — кто, черт возьми, навестил своего друга с гребаным плюшевым единорогом? — если бы я не был так сосредоточен на том, чтобы добраться до Стеллы как можно скорее.

Конечно, она должна была выбрать одно место, куда я не мог бы легко вальсировать и требовать встречи с ней.

"Волков!" Я постучал в дверь. «Открой чертову дверь!»

Я стучал и звонил в дверь последние пять минут, и я израсходовал все свое терпение.

За эти годы я проделал много сомнительной технической работы Алекса. У меня на него было достаточно грязи, чтобы похоронить его заживо, и если он не ответит в течение следующих тридцати секунд…

Дверь наконец распахнулась.

Вместо холодных зеленых глаз Алекса я обнаружил, что смотрю на пять футов пять дюймов с едва завуалированным подозрением.

"Ой. Это ты." Обычно дружелюбное лицо Авы исказила хмурый взгляд, когда она увидела меня. — Ты прерываешь наш обед.

— Я хочу поговорить с ней.

— Я не знаю, о ком ты говоришь.

Мои задние зубы сжались. «Стелла. ”

Рука Авы сжала дверную ручку. Она стояла прямо у входа, не давая мне войти. "Она не здесь."

«Это чертовски дерьмо. Я знаю, что она здесь. Я отказался от более мягкого подхода. — Отойди, Ава, или я…

— Осторожнее с тем, как ты заканчиваешь это предложение, Харпер. Алекс появился рядом со своей невестой, его глаза, похожие на осколки нефритового льда, скользнули по моей растрепанной внешности.

Галстук ослаблен, пиджака нет, волосы взлохмачены из-за того, сколько раз я в отчаянии провела по ним пальцами.

Это был самый неопрятный вид, который я когда-либо видел с тех пор, как достиг чертовой половой зрелости, но мне было все равно.

Меня заботило только одно: увидеть Стеллу.

Моя челюсть согнулась. — Я не уйду, пока не увижу ее.

Я посмотрел на Алекса, который смотрел в ответ со скучающим выражением лица. Ему было наплевать на чужие драмы, если только они напрямую не касались Авы, но он знал, насколько я упряма.

Я имел в виду то, что сказал. Я ночевал в чертовом коридоре, пока не смог поговорить со Стеллой.

Мне просто нужно было объяснить.

Она поймет. Ей пришлось.

Алекс бросил взгляд на Аву, которая покачала головой. "Ни за что. Вы слышали, что он сделал! Он… — Она остановилась, очевидно поняв, что напортачила.

Подтверждение того, что Стелла внутри, возобновило мой огонь.

«Стелла!» Я закричал.

В груди поселилось отчаяние и что-то более тяжелое, более чуждое.

Страх.

Не страх, что Стелла в опасности, а страх, что я могу ее не увидеть и потерять навсегда.

— Просто позволь мне поговорить с тобой. Я даже не знал, слышит ли она меня, но я должен был попытаться. "Я-"

"Идти. Прочь." Ава прижалась к моей груди. Для кого-то такого маленького она была удивительно сильной. — Она не хочет тебя видеть.

«Ребята, все в порядке».

Мы все замерли при звуке голоса Стеллы.

Мои глаза искали через плечо Алекс, пока не нашли ее.

Она стояла посреди гостиной с бледным лицом. Она не смотрела на меня, когда говорила с Авой. "Впусти его."

— Но Стел, что, если он…

— Я просто хочу покончить с этим, — сказала Стелла. — Он ничего не сделает, когда вы, ребята, будете рядом.

Копье боли пронзило мое сердце. — Я бы никогда не причинил тебе вреда.

Она не признала меня.

Ава отпустила дверную ручку и отошла в сторону с явной неохотой.

Я немедленно оттолкнулся от нее и проигнорировал ее и предупреждающие взгляды Алекса, когда последовал за Стеллой вглубь квартиры.

Она начала идти до того, как я полностью вошел, но я легко не отставал от нее, пока мы не достигли того, что, должно быть, было ее комнатой.

Ее ночная сумка стояла на полу рядом с единорогом, а ее одежда покрывала кровать.

Мой желудок сжался при виде.

Они не должны быть здесь. Она была со мной , в моем доме, а не в чертовой комнате для гостей ее подруги.

Стелла закрыла дверь и наконец повернулась ко мне.

Теперь, когда я был ближе, я мог видеть красный цвет вокруг ее глаз и окраску ее носа. Мысль о том, что я виновен в ее слезах, мучительно сжимала мое сердце.

«Стелла…»

"Не." Она обвила руками талию. «Я просто хочу знать одну вещь. Ты сталкер? Ее голос дрогнул на последнем слове.

Я побледнел. «Нет ».

В своей жизни я совершил много морально сомнительных и откровенно ужасных поступков, но я никогда не стал бы так ее пугать.

— Тогда зачем тебе эти файлы на меня? Ее подбородок трясся. «Мы встречались в прошлом году, но эти фотографии многолетней давности. Информация обо мне, моих друзьях, моей семье… по какой причине вы могли копать так глубоко?»

Кольцо с бирюзой лежало у меня в кармане тяжелым грузом. Символ секретов, которые я хранил, и лжи, которую я говорил.

— Потому что я впервые увидел тебя не в тот день, когда ты подписала договор об аренде в «Мираже», — сказал я. — Это было пять лет назад.

Рот Стеллы приоткрылся от шока.

Правда всплыла по крупицам после долгих лет сокрытия.

«Я сидел возле кафе в Хейзелбурге. Вы проходили мимо, когда кто-то схватил вашу сумочку и побежал.

Меня не волновала такая мелкая кража, но я был достаточно заинтригован, чтобы остаться и посмотреть, как разворачивается сцена.

— Я помню тот день, — тихо сказала Стелла. «Это был мой последний год в колледже. Я возвращался домой с уроков».

Я кивнул. «Прохожий поймал ребенка, приехала полиция, и все должно было закончиться. Но когда вы узнали, что он украл ваш кошелек, потому что ему нужны были деньги на еду, вы отдали ему все наличные, которые у вас были на руках, вместо того, чтобы выдвигать обвинения».

"Ты уверен?" Полицейский посмотрел на брюнетку так, словно не мог поверить своим ушам. — Ты хочешь дать ему денег?

"Да." Она взглянула на угрюмого подростка. Он посмотрел на нее в ответ, но я заметила крошечный проблеск надежды в его глазах. «Деньги значат для него больше, чем для меня».

— Он пытался украсть у тебя. Офицер казался таким же сбитым с толку, как и я.

Я прислонился к соседнему зданию и прокрутил свой телефон, но все мое внимание было сосредоточено на взаимодействии, происходящем менее чем в десяти футах от меня.

Я не знал, что заставило меня остаться после того, как парень был пойман, но я был рад, что это сделал.

Мне было скучно весь день, но это… это было интересно.

Какого хрена кому-то давать деньги тому, кто пытался их ограбить?

— Да, я знаю, — терпеливо ответил брюнет. — Но он всего лишь ребенок, и ему нужны деньги. Зарядки не нужны».

Офицер покачал головой. «Это ваши деньги».

Я отключился от него, пока он закрывал дело и зачарованно осматривал брюнетку.

Я слышал, как она назвала свое имя, когда приехала полиция.

Стелла Алонсо.

На вид ей было немного за двадцать, с вьющимися темными волосами, зелеными глазами и быстрой, теплой улыбкой. Она была великолепна, но меня поразило не это.

Это была нежность, с которой она говорила. Абсурдность ее действий. Непоколебимый оптимизм в ее глазах даже при попытке ограбления средь бела дня должен был поколебать ее веру в человечество.

То, как она отреагировала, было совсем не таким, как я ожидал. Если и было что-то, что всегда вызывало во мне интерес, так это люди, которые ниспровергали мои ожидания.

Улыбка изогнула мои губы впервые за этот день.

В конце концов, офицер ушел, строго предупредив подростка. Парень замолчал, как будто хотел что-то сказать. Должно быть, он одумался, потому что вскоре убежал, не сказав ни слова, даже не поблагодарив.

Стелла не выглядела обеспокоенной.

Она просто подняла свою сумку повыше на плече и ушла, как ни в чем не бывало.

При этом что-то соскользнуло с ее руки.

Я не стал звать ее, чтобы предупредить о пропаже предмета. Вместо этого я подождал, пока она исчезнет за углом, прежде чем подошел и поднял с земли бирюзовое кольцо.

Я вытащил кольцо из кармана. Обычно теплый камень казался ледяным в моей ладони.

Стелла секунду смотрела на него, прежде чем резко вдохнуть.

"Мое кольцо. Он всегда падал, потому что был слишком свободным. Я думала, что… — Ее глаза снова встретились с моими. — У тебя было это все это время?

Я тяжело сглотнул. — Это напомнило мне о тебе.

Я сохранил его как знак ее доброты. Напоминание о том, что среди всей этой смерти и хаоса где-то в мире существовал свет.

Несколько дней этот свет был единственным, что сохраняло мою душу нетронутой.

— Я был очарован, — сказал я. — Ты был загадкой, загадкой, которую я не мог разгадать. Я не понимал, как кто-то может быть… достаточно хорош , чтобы делать то, что ты сделал. Поэтому я изучил ваше прошлое.

Я не мог прочитать выражение лица Стеллы, но она ничего не сказала, так что я продолжил.

«Это началось с базовой справочной информации, но постепенно развивалось, пока не превратилось в то, что вы видели. Чем больше я узнавала о тебе, тем больше мне хотелось знать».

Нежелательный. Нужен .

Она была живым противоречием, и она поглотила мои мысли так, как никто и ничто не могло ни до, ни после.

Модный блогер, который часами собирал идеальный наряд, и волонтер, который проводил свободное время, убирая мусор в парках.

Звезда социальных сетей, которая была прикована к своему телефону, но всегда была рядом со своими друзьями.

Интроверт, которая прожила свою жизнь на виду у публики в Интернете.

Спокойствие и хаос, тишина и буря.

Спокойствие для моего хаоса, тишина для моей бури.

Я был одержим Стеллой Алонсо пять лет и не мог заставить себя пожалеть об этом.

— Как долго это продолжалось? — наконец спросила Стелла тусклым голосом.

Моя рука сомкнулась вокруг кольца. "Почти год."

"Год." Она побледнела еще больше. — Ты преследовал меня целый год?

— Я не преследовал тебя. Я… Чувство вины и разочарования сжалось в моей груди. «Кроме справочной информации, все, что я знал, было достоянием общественности».

Это было надуманным оправданием.

Я не следовал за ней физически, но использовал все имеющиеся в моем распоряжении инструменты, чтобы копаться в ее жизни. Ничто и никто вокруг нее не был запретным.

Это не было преследованием в традиционном смысле, но, тем не менее, я пересек огромные границы.

«Я остановился, когда…» Понял, как привязался. Уже тогда я знал, что Стелла была опасным отвлекающим фактором, и меня возмущало ее влияние на меня. Это было в равной степени захватывающим и разочаровывающим.

— После этого я остановился, — закончил я. «Я не копал глубже, и я знал только то, что вы разместили в Интернете. Я понятия не имел о твоем преследователе, Гринфилде, или о чем-то другом, о чем ты не говорил публично.

Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы физически держаться подальше, но как бы я ни старался забыть ее, у меня не получалось.

Я не сказал ей ни слова, и она оставалась в центре моих мыслей в течение многих лет.

Затем, по счастливой случайности, ее лучшая подруга влюбилась в Риса, который направил Стеллу в мой дом, а остальное стало историей.

— Это не меняет того факта, что ты лгал мне все это время. Стелла крепче обвила руками талию. — Ты позволил мне поверить, что мы никогда раньше не встречались.

— Потому что у нас не было. «Я не должен был тебя обманывать, но я не могу изменить прошлое. Если бы я сказал тебе, что я сделал, ты бы ушел.

После того, как я так долго желал ее, я, наконец, добился близости со Стеллой и не рисковал отгонять ее.

— Я уничтожу файлы, — отчаянно сказал я, когда Стелла промолчала. «Я никогда не буду смотреть на них снова, и мы можем уйти от этого». Каждое слово царапало мою грудь.

Ее лишенный юмора смех обжег мои легкие. «Мы не можем двигаться дальше от этого».

Мое разочарование нарастало. Я не привык быть не в духе, и мне было труднее, чем обычно, подобрать нужные слова.

— Почему, черт возьми, нет?

Почему она не поняла? Почему я не мог показать ей, что я изменился за те месяцы, что мы были вместе? Что я уже не тот человек, которым был, когда делал этот файл.

«Потому что это было вторжением в частную жизнь!» — закричала она. Слезы текли по ее щекам. — У тебя не было моего разрешения копаться в моей жизни вот так. Но это всегда было нашей историей, не так ли? Ты знаешь обо мне все, а я о тебе ничего. Вы хотите, чтобы другие люди были открытой книгой, пока вы держите свою закрытой. Я думал, что ты такой вдумчивый и проницательный, потому что ты знал все эти вещи обо мне. Моя любимая еда, мои любимые цветы… но у тебя все это время было это дурацкое досье. Было ли это так просто? Просто откройте файл и посмотрите, какой клочок бумаги вы можете мне бросить, чтобы я влюбился в вас?

Странное ощущение вспыхнуло перед моими глазами. — Я не просматривал этот файл несколько лет. Я клянусь-"

— Ты такой же, как мой сталкер. Дыхание Стеллы сбилось. «Нет, ты хуже, потому что по крайней мере меня не влюбили в ложь».

Ее слова пронзили меня, как нож в сердце.

— Я бы никогда не причинил тебе вреда, — повторил я.

"У тебя уже есть."

Нож повернулся сильнее.

— Я доверяла тебе, — прошептала она. — Я доверял тебе, когда едва знал тебя. Думаю, это была моя вина». Ее горький смех заставил меня вздрогнуть. — Ты рассказал мне о своей семье, но я даже не знаю, правдива ли эта история. Это тоже было ложью? Я понятия не имею, кто вы и на что вы способны. Твои мечты, твои страхи…

«Моя мечта — быть с тобой. И мой самый большой страх, — сказал я низким и рваным от эмоций голосом. — Теряет тебя.

Легкий всхлип сотряс ее тело.

Мое сердце сжалось от звука. Меня чертовски убило то, что я был причиной ее слез.

В глубине души я знал, что не заслужил ее прощения, но это не помешало мне инстинктивно потянуться к ней и захотеть ее утешить.

Она отпрянула, прежде чем я вступил в контакт. «Не трогай меня».

Если она оживила меня тремя словами — я люблю тебя, — она убила меня таким же числом. Не трогай меня.

Каждый слог пронзил мое и без того разрушенное сердце, как свежезаточенное лезвие бритвы, не оставив после себя ничего, кроме руин.

«Я не могу этого сделать», — сказала она, ее глаза блестели от слез. — Завтра я вывезу остальные вещи из твоей квартиры.

Грубая паника расползлась по моим венам.

Я не мог потерять ее. Не так.

Я схватился за единственную оставшуюся соломинку. "Это небезопасно. Твой преследователь все еще там.

Стелла стиснула зубы. — Брок может остаться, но не более того. Мне нужно пространство. Я не могу думать прямо сейчас. Мне просто нужно… — Она судорожно вздохнула. — Мне нужно, чтобы ты ушел. “

Я сломал кости. Был обстрелян. Заблудился в пустыне на гребаные дни, когда солнце палило мою кожу.

Ничто из этого не причиняло такой боли, как это.

«Не делай этого». Мой голос надломился. — Бабочка, пожалуйста.

Я никогда никого ни о чем не просил. Ни тогда, когда умерли мои родители, ни тогда, когда мне понадобились стартовые деньги для моей компании, ни когда я столкнулся с неминуемой смертью от рук разъяренного военачальника.

Но я бы с радостью встал на свои чертовы колени и стал бы умолять, если бы это означало, что Стелла останется со мной.

— Я не хочу, чтобы ты больше следил за мной. Она продолжила, как будто я ничего не говорил. «Не через Брока, Алекса, Аву или кого-то еще. Не через мой блог или социальные сети. Я знаю, что ты мог бы, если бы захотел, но я прошу тебя… Последнее слово прервалось непролитыми слезами. — Чтобы оставить меня в покое, Кристиан.

Воздух стих, если не считать болезненных звуков нашего дыхания.

Я тонул. Утопая в эмоциях, которых я никогда раньше не испытывал, в темных водах, которые наполняли мои легкие и делали невозможным достижение поверхности.

Паника. Стыд. Сожалеть.

— Хочешь узнать еще один секрет, Стелла? Мой голос был неузнаваем в своей грубости. — Я не могу тебе отказать. Не тогда, когда дело касалось важных вещей. «Но я всегда буду здесь, если я тебе понадоблюсь, независимо от того, насколько далеко или во времени. Мне все равно, находимся ли мы на разных континентах или через пять-пятьдесят лет. Я никогда не хочу, чтобы ты просыпался и чувствовал, что ты один, потому что это не так. Ты всегда будешь со мной».

Мои глаза горели, когда моя последняя, величайшая истина царапала горло. "Я тебя люблю. Так чертовски много».

Я подумал, что произносить эти слова в первый раз будет странно.

Они этого не сделали.

Им казалось, что они ждали своего дома все эти годы и нашли его в ней.

Стелла зажмурила глаза. С ее губ сорвался срывающийся всхлип, но в остальном она не ответила на мое признание.

Это было то, чего я ожидал, но агония тем не менее скрутила мой живот.

Я позволил себе взглянуть на нее в последний раз, прежде чем выйти и закрыть за собой дверь.

Больше нечего было сказать.

Я проигнорировала любопытные взгляды Алекса и Авы, когда я вышла из квартиры, мое тело онемело. Кусочки моего сердца были разбросаны по всей ее комнате, а мой разум превратился в бесконечную петлю ее слез. Даже кровь, казалось, исчезла из моих вен, не оставив после себя ничего, кроме холодной пустоты.

От меня ничего не осталось, когда я вынул все части, которые принадлежали ей.

Я прошу тебя оставить меня в покое, Кристиан.

Уход противоречил всем моим инстинктам. Каждая молекула моего тела требовала, чтобы я остался и боролся за нее, умолял и умолял, пока она не простит меня.

Но я уже перешел с ней слишком много границ, и я не мог перейти еще одну. Не тогда, когда она явно просила меня не делать этого.

Я имел в виду то, что сказал.

Я бы дал Стелле все, что она хотела, даже если бы это убило меня в процессе.