Когда плачут драконы

Глава пятая: Друзья

Про нового драконыша ребята узнали совершенно случайно, услышав рассказ торговцев мехами, попавших в разбойничью ловушку и лишившихся товара подчистую. А ведь готовы были к возможному нападению. Да вот беда — никак не ожидали, что на подмогу грабителям придет ящер: тут уж пришлось отступить, чтобы жизни свои спасти.

— Опять твоя мамаша за старое взялась? — нахмурился Кедде, посмотрев на Джемму. Они вдвоем, да еще принесшие неприятные известия Вилхе с Кайей, сидели за обеденным столом в доме Кедде и пытались придумать, что делать с новой бедой. Такие собрания с недавних пор стали частью их жизней, и лучшего места для этого, чем одинокая избушка за рекой, и придумать было нельзя.

Кедде начал строительство собственного жилья, едва приняв решение остаться среди людей. Кеола согласилась воспользоваться гостеприимством матери Джеммы, поселившейся в опустевшем доме возле самых стен Армелона. Собираясь заняться ведовством, Нетелл хотела и вовсе уйти в лес, но Эйнард, невероятно высоко оценивший ее знания, уговорил ее отказаться от такого решения, чтобы Нетелл имела возможность при случае помогать ему в госпитале.

Джемма была очень рада тому, что теперь могла каждый день видеть Эдрика. Кеоле нравилось чувство защищенности, даваемое мощными стенами, и в то же время отсутствие необходимости все время находиться среди людей. Кедде же, понимая, что еще год-другой, и его ночевки в доме трех женщин будут казаться по меньшей мере неуместными, решил позаботиться об этой проблеме заранее. Вилхе научил его обращаться с человеческими инструментами, а его отец, брат и друзья с удовольствием помогли со строительством. И к весне у Кедде уже было готово собственное жилье. Пусть небольшое: всего столовая с печкой и комната для сна, зато свое. И, конечно, именно оно и стало их с Вилхе штабом.

— Совсем дурак?! — тут же возмутилась Джемма. — Мама дала слово, что никогда больше не причинит вреда драконам! Тебе ли, Кедде, в этом сомневаться?

Упрек был более чем справедлив. Нетелл позаботилась обо всех драконышах, освобожденных Вилхе и Кайей от ее братьев, и ничего не попросила взамен. Ночами не спала, ухаживая за детьми в госпитале, пока сама не свалилась от переутомления. Тут уж Кеола, первой из всех восстановившая силы, напросилась ей в помощницы, а потом и вовсе захотела остаться, почувствовав в Нетелл родственную душу, несмотря на пятнадцатилетнюю разницу в возрасте.

С тех пор никто не слышал о том, чтобы люди снова смогли подчинить себе дракона. Да и Джемма, наученная горьким опытом, вряд ли отдала бы столь необходимую для подобного снадобья кровь.

Так что обвинение Кедде звучало весьма голословно. Вот только он уже закусил удила.

— Человеческое слово, — фыркнул Кедде. — Много ли оно значит?

— Не меньше, чем драконье, уж поверь! — раздраженнее, чем хотел, сказал Вилхе, не давая Джемме повода разругаться со старшим товарищем. Он, признаться, поначалу сам был готов грешить на Нетелл, но, увидев сверкающие справедливой яростью почти багровые глаза Джеммы, уверился в том, что не прав. Нетелл на самом деле стремилась исправить прошлые ошибки и на самом деле любила Джемму. А потому не могла рисковать ее жизнью ради сиюминутной выгоды. Или Вилхе совсем ничего не понимал в людях.

— Да ладно! — в тон ему фыркнул Кедде: он, испытавший на себе всю прелесть подчинения человеку, от одной мысли о новом подобном преступлении вскипал почище лавы в вулкане. — А напомни мне тогда, какая такая расплата грозит вашему брату за нарушенное обещание? Быть может, его тут же карающая десница Энды по земле размажет? Или Ойра пожизненное проклятие нашлет? Или Ивон?..

— Мама никогда меня не обманет! — медленно и очень упрямо проговорила Джемма и исподлобья посмотрела на Кедде, предупреждая о возможной грозе и давая ему шанс остановиться. Но Кедде не захотел им воспользоваться. Унижение, гнев, боль — все пережитое в неволе и особенно последние дни у братьев Нетелл — навалилось разом, разжигая в душе настоящую драконью ненависть.

— Уверена? — недобро усмехнулся он. — А может, есть что-то, о чем ты не знаешь? Или предпочитаешь не замечать? Или не хочешь говорить?

Джемма вскочила из-за стола так, что едва не перевернула лавку, на которой они с Кайей сидели. Потом резко подалась вперед и опрокинула на Кедде тарелку с супом, который он ел до того, как к нему нагрянули гости. Кедде зашипел, пытаясь стряхнуть со штанов погибший обед, а Джемма, взмахнув буйными кудрями, добила ледяным тоном:

— Теперь понимаю, почему Кеола тебя так ненавидит!

И только после этого выбежала из дома, оставив троицу друзей раньше, чем кто-либо из них успел хоть слово сказать.

Из Кедде словно воздух выпустили. Дракон исчез, уступив место побитому щенку, которому не было дела ни до осуждающего жеста Вилхе, выразительно постучавшего себя по лбу, ни до сочувственного взгляда Кайи, явно понявшей, сколь сильно подействовало на него заявление Джеммы. Он знал, конечно, что интересен Кеоле не больше, чем бросившая ее родня, но услышать от постороннего подобный приговор, да еще и от девчонки, которая в сердечных делах уж точно ничего не понимала...

— Ну и чего ты добивался? — поинтересовался Вилхе, явно не страдающий наблюдательностью подруги. — Сам же понимаешь, что Джемма права. Как теперь без нее будем?

Кедде слабо отмахнулся. Извинится, не впервой: он со своим характером частенько нарывался на неприятности, так что опыта в примирениях ему было не занимать. Только с одной девчонкой никак не мог отношения наладить, хотя, сколько ни старался, так и не смог вспомнить, когда и чем столь сильно ее обидел, чтобы она его возненавидела.

Грудь обожгло болью: сколько бы Кедде ни храбрился и ни старался сохранить лицо, а неприязнь Кеолы спокойно выносить не мог. Если бы она еще со всеми была столь же неласкова, но вот того же Вилхе Кеола всегда встречала с радостью, как самого желанного гостя; говорила с ним с такой мягкостью и смотрела с такой нежностью, что Кедде убирался от них подальше, чтобы только не сорваться и не совершить непоправимого. Слишком сильны порой бывали приступы ревности, и в такие моменты Кедде больше всего на свете хотелось забыть обо всем том, что сделал для него и его собратьев Вилхе, и решить этот спор по-мужски.

— Впрочем, если у этих тварей есть подчиняющее драконов зелье, — задумчиво продолжил Вилхе, — лучше, пожалуй, без вас с Джеммой обойтись.

Кедде тут же стряхнул апатию и посмотрел на него, как на злейшего врага.

— А с ящером кто биться будет: ты, что ли? — скрывая за раздражением страх быть выкинутым за борт, поинтересовался Кедде. Если Вилхе втемяшится в голову, что он справится сам, Кедде при всем его красноречии не удастся убедить товарища в собственной необходимости. А ведь это дело было единственным светлым пятном в его жизни, хоть каким-то смыслом существования. Казалось, даже в плену Кедде чувствовал себя счастливее: тогда в нем была необходимость, тогда он мог приносить пользу. А сейчас что? Бывшие подопечные возвратились в Драконью долину, забыв о нем. Кеола отвернулась. Джемма и не нуждалась никогда. Вилхе так вообще одолжение делал, общаясь и приглашая на эти спасательные операции. Да и то лишь потому, что больше некого было использовать в качестве крылатой лошади. Будь на месте Кедде другой дракон, ничего бы для Вилхе не изменилось. А сейчас, памятуя о том, что разбойники недалеко, он вполне мог до них добраться и без помощи Кедде. А если освобожденный ящер благодарностью к нему проникнется... — Он, между прочим, не посмотрит, что ты у нас местный герой и освободитель безвинно обиженных: двинет один раз — и прости-прощай, друг мой Вилхе.

— У меня нет намерения с ним драться, — отозвался Вилхе, и по его отрешенному виду Кедде понял, что товарищ уже прорабатывает план нового дела. В груди невольно похолодело: вот и допрыгался со своей ревностью, вынуждающей постоянно поддевать Вилхе и ставить под сомнение его достоинства. — Если им управляет человек, просто сниму его стрелой...

— А если нет? — оборвал его Кедде, цепляясь за соломинку. Пожалуй, найдись у Вилхе решение и этой проблемы, Кедде не побрезгует пуститься в уговоры. Все лучше, чем окунуться в полную никчемность. — Дали приказ охранять, да и дело с концом. Тут не повиноваться просто невозможно.

Вилхе повел плечами, явно додумывая какие-то мелочи.

— В любом случае надо обезвредить разбойников, — сказал он. — Тогда и приказывать ящеру будет некому. Торговцы сказали, что их всего четыре человека: это нам с Хедом на два раза. Надо только момент выгадать и мимо дракона незаметно проскользнуть...

— Пара пустяков, — язвительно заметил Кедде, отчаянно сжимая под столом кулаки. Ну вот, кажется, и все? Вилхе нашел ему замену. Пока только на этот бой, но ведь стоит лишь распробовать. Если Хедин на самом деле так хорош в бою, как о нем говорят... От Кедде-то в этом смысле проку вообще никакого. Одно что силы немерено, а вот с оружием обращаться не умеет: сам не осилил, а попросить гордость не позволила. Не Вилхе же!..

Вилхе сосредоточенно нахмурился, словно решал какую-то задачу.

— Не пара, — наконец ответил он, хотя Кедде этого и не ждал. — Придется все-таки рискнуть взять с собой Джемму. Запрещу ей низко опускаться, чтобы в человеческую ловушку не попала, она нам и скажет, с какой стороны и в какое время лучше к разбойникам подойти...

Кедде вскочил, забыв о мокрых штанах и растворившемся в секунду самолюбии.

— Вилхе!..

— Мне кажется, ты Кедде сейчас несправедливо пренебрегаешь, — спокойно заметила Кайя, не позволив ему начать унижаться. — Он лучше всех знает, как действует это подчиняющее зелье, и, уверена, не даст в обиду ни себя, ни нас.

Они оба с Вилхе вытаращились на нее, как будто видели впервые в жизни. Кедде — потому что никак не ожидал поддержки от тени товарища. Вилхе же, как оказалось, отнюдь не рассчитывал в этом походе и на Кайю. О чем чуть озадаченно ей и поведал.

Кайя нахмурилась.

— Не в моих правилах сомневаться в тебе, Вилхе, — проговорила она, выдержав его взгляд и даже вынудив отступить. — Но сейчас сдается, что ты слишком много на себя берешь. И мы с Кедде имеем право сами решать, что для нас опасно, а что нет. И хотим ли мы отсиживаться дома, когда ты рискуешь жизнью, или предпочтем помочь тебе в таком деле.

На лицо Вилхе набежала тень. Кажется, никто еще не осмеливался столь категорично осуждать его замыслы. Кедде хоть и бухтел от недовольства, но все равно давал понять, что согласится с решением товарища. А вот Кайя, судя по всему, не собиралась отказываться от своего мнения.

— Ты слышала, что рассказывал Хедин? — довольно-таки сердито напомнил ей Вилхе. — Эти уроды не жалеют ни женщин, ни детей. Торговцам невероятно повезло вырваться из их рук живыми. И мне меньше всего на свете хочется, чтобы ты пострадала из-за своей доброты.

Кедде не сдержал усмешки. Конечно, Вилхе, Кайя именно потому и рвется в бой, что не знает, куда доброту свою деть: готова жизнью рискнуть из-за безвестного драконыша, а вовсе не из-за тебя, избравшего своей целью спасение человечества. Энда подери, и что они все в нем находят? Истукан бездушный: ради своей цели через любого переступит и не заметит. А девчонкам только и останется слезы собирать да сердца разбитые склеивать. И как Кедде мог бросить этого идеалиста, если одной из таких девчонок грозило стать Кеоле?

Вилхе посмотрел неодобрительно. Общаться с Кедде с каждым днем становилось все сложнее: Вилхе даже предположить не мог, что тот выкинет в следующий раз. И если к постоянным придиркам в свой адрес он уже привык, то нападения Кедде на Джемму никак не ожидал. Даже если бы Нетелл на самом деле взялась за старое, Джемма в этом точно не могла быть виновата: как минимум потому что была драконом.

Однако вовсе не ссора возмутила Вилхе. Гораздо сильнее уязвило заступничество за Кедде Кайи, да еще и ее объединение себя с ним, буквально выбившее у Вилхе почву из-под ног. Всю жизнь Кайя принимала его сторону, даже когда Вилхе откровенно заблуждался и сам признавал свою неправоту. Но это было до того, как Кедде начал оказывать ей знаки внимания. Пусть самые простые и совершенно ненавязчивые, но Кайе, кажется, они настолько пришлись по душе, что она решила пересмотреть свою привязанность. Вилхе не осуждал: он никогда не считал себя безупречным человеком и отлично понимал, что Кайя имеет право на собственное мнение и собственный выбор. Вот только в груди неожиданно возникло чувство безвозвратной потери, и Вилхе сам не заметил, как обозлился из-за этого на Кедде.

— Я пострадаю гораздо больше, если мне придется ждать тебя... слишком долго... — негромко, но очень твердо сказала Кайя, и Вилхе вспомнил, как она едва не обморозилась во время их предпоследнего вылета. Сейчас стояли еще более суровые морозы, и Вилхе не мог позволить Кайе снова мерзнуть на улице. Можно было, конечно, предложить ей пересидеть это время вместе с Кедде в его доме, но язык на это не повернулся. И Вилхе, мысленно пообещав себе обеспечить Кайе защиту во что бы то ни стало, согласно кивнул.

— А ты — чтобы к вечеру помирился с Джеммой! — не терпящим возражений тоном приказал он Кедде. — Приду в семь вместе в Хедом: будем детали обговаривать.

С этими словами, не дожидаясь реакции ни от Кедде, ни от Кайи, он вышел из дома и направился к казарме. Хедина в такой час проще всего было застать именно там: военное дело настолько пришлось ему по душе, что Вилхе имел самую твердую уверенность в скором возглавлении Хедином дружины. Нынче спокойствие Армелона обеспечивал верный соратник градоначальника — столько же опытный и ответственный, как и он сам. Однако Хедин, явно взяв от отца его лучшие качества, в том числе ум стратега и силу богатыря, уже вовсю наступал нынешнему главнокомандующему на пятки, постепенно превосходя того в самых разных вещах. Единственное, чего Хедину пока не хватало, это опыта настоящих боевых действий, поскольку Армелон по-прежнему защищало обещание Энды и возможности сразиться с врагом лицом к лицу у Хедина не было. Впрочем, Вилхе не сомневался, что рано или поздно товарищ найдет повод отправиться в действующую армию, охраняющую границы Северных земель, и там показать свои истинные возможности. Тем более что весной Хедину исполнится восемнадцать и он получит право наняться в их ряды.

Вилхе же, презирая самого себя, думал об этом дне с ощутимой тоской. Когда Хедин уедет, он останется совсем один. Кедде не в счет: как ни старался Вилхе найти в нем хорошего друга, а так и не смог.

Себя Вилхе в армии не видел, хоть и владел оружием не хуже Хеда, хоть и мечтал приносить людям пользу. Но все-таки он предпочитал несколько иные цели и средства для их достижения. Те, до которых другим не было дела, но которые требовали не меньшего внимания, чем защита рубежей. Спасение пленных драконышей было как раз тем, что нужно.

— Мне на лошади с полдня пути, — не слишком воодушевленно отозвался Хедин, когда Вилхе обрисовал ему свой план и предложил присоединиться. — Вряд ли ты захочешь столько ждать.

Вилхе, не остывший после общения с Кедде и от тона второго товарища мигом снова распалившийся, все-таки умудрился не только услышать вторую часть фразы, но и суметь правильно ее понять. Хедин весьма тщательно скрывал свое разочарование тем, что не может помогать другу, но равнодушным он никогда не был. Ни к Вилхе, ни к несправедливости.

— Если раздобудешь второго коня, поедем вместе, — без тени насмешки над его неистребимым страхом высоты заявил он. — А Кедде остальных привезет.

— Остальных? — недоуменно переспросил Хедин: о распаде ватаги он знал не понаслышке. Вилхе невольно смутился: как он должен объяснять товарищу, зачем тащит девчонок на такое дело? Ну ладно, Джемму, та могла невидимой становиться, и пользы от нее всегда было больше, чем вреда. А вот что сказать про Кайю?

— Джемму и Кайю, — пробормотал Вилхе, отводя взгляд. И когда Хедин хмыкнул в ответ, сжал кулаки, готовясь защищаться. Но Хедин только рассмеялся и одобрительно кивнул.

— Дотумкал, значит? — непонятно сказал он. И добавил в своей вечной бесцеремонной манере: — Пусть сестрицыных пирожков с собой прихватит. Нам после такой стычки силы подкрепить не лишним будет.

И, пообещав достать лошадей, он вернулся к занятиям.

Давно уже Вилхе не ощущал такого воодушевления, как во время сегодняшней вылазки. Несмотря на то, что в предыдущие путешествия он сидел на спине дракона, несущего его над облаками, а нынче с трудом преодолевал занесенные снегом дороги верхом на чужой лошади, это ощущение не покидало его с самого полудня, когда Вилхе увидел в назначенном месте Хедина с поводьями в обеих руках и на несколько мгновений нырнул с головой в далекое детство.

До сих пор поражало, что они одиннадцать лет ненавидели друг друга и считали злейшими врагами, пока общая беда не объединила и не показала, насколько, на самом деле, они похожи. Стоило только избавиться от предвзятости и попытаться понять бывшего противника, чтобы найти в нем самого преданного товарища.

А ведь не открой ему Айлин глаза на роль Хедина в спасении Аны, Вилхе в своей ненависти, пожалуй, перешел бы рубеж, после которого уже ничего нельзя было бы исправить. Но бессонная ночь дала свои плоды, заставив Вилхе представить себя на месте Хедина и оценить поступки Аны не с позиции старшего брата. И откровенно возмутиться ее поведением, которое, вне всяких сомнений, и было причиной вражды Вилхе и Хедина.

Ане он, конечно, мозги на место потом поставил, высказав все, что думал по поводу ее манеры общения с людьми. А перед этим не погнушался поблагодарить бывшего недруга за помощь. Хедин ведь мог и слинять с места падения Аны, никто бы его и не заподозрил в соучастии. А он жизнь ей, по сути, спас, попутно огребя и от несносной девчонки, и от ее родственников. И явно не ожидал, что Вилхе заглянет с мировой.

Отказываться не стал, хотя Вилхе и был к этому готов, и не осудил бы. И все равно кинулся бы на помощь, когда Хедин сцепился с Кёном, едва не оставившим его брата без глаза. И можно было, наверное, сослаться на то, что Кён тогда на Ану замахивался и Вилхе именно за нее пытался отомстить, но себя обманывать — последнее дело. Вилхе прежде всего хотел сравнять счет, чтобы не чувствовать себя обязанным бывшему недругу. Но, пока они вместе колошматили Кёна, и обязательства, и соперничество исчезли навсегда. Общее дело объединило, и Хедин был первым, к кому Вилхе пошел с отцовским поручением следить за сыном тогдашнего градоначальника.

Это уже потом выяснилось, что у них с Хедином необъяснимо похожий взгляд на жизнь. Хедин всегда с воодушевлением встречал любое начинание Вилхе, а Вилхе оставалось только по-хорошему удивляться, когда Хедин понимал его с полуслова, да еще и упреждал, разрушая сомнения.

Наверное, последняя нить этих сомнений порвалась, когда они вдвоем кинулись наперерез раненому кабану и увели его к выгребной яме, тем самым избавив от увечий их общего дядьку Эйнарда. А потом, едва отойдя от страха, покатывались со смеху, представляя себе физиономию Кёна, понявшего, что его очередная пакость сорвалась.

После этого Вилхе не ждал от Хедина подлости и был уверен в нем как в самом себе. Никто из его ватаги, даже самые верные друзья детства, не рискнули встать рядом в смертельно опасном деле. А Хедин рискнул. А потом еще и прикрыл собой Ану, когда Кедде уронил их клетку и всем троим пленникам грозила гибель от падения с большой высоты.

Об этом Вилхе, правда, узнал много позже происшествия. Хедин не рассказывал, очевидно, не считая этот случай достойным внимания товарища. И только когда Ана, делая вид, что ей все равно, неловко поинтересовалась, действительно ли брат просил Хедина позаботиться о ней, Вилхе открылся еще один поступок настоящего друга.

Спрашивать не стал, догадываясь, что Хедин смолчал не случайно. Просто вознес хвалу Создателям за то, что те дали ему возможность обрести такого товарища. С ним никакие разбойники не страшны и никакой дракон на подхвате не нужен. Во всяком случае тот, что раз за разом радовался промахам Вилхе и... кажется, пришелся весьма по душе Кайе...

К вечеру они с Хедином достигли небольшого поселения, стоящего на окраине того самого леса, где промышляли поработившие драконыша разбойники. Подкрепили силы в единственной забегаловке и там же сняли комнату на ночь: перед боем следовало хорошенько выспаться, чтобы не проиграть из-за навалившейся усталости.

Ужин оказался на удивление вкусным, а вот хозяин заведения — настолько угрюмым и неразговорчивым, что даже балагуру Хеду не удалось вытянуть из него и пары фраз. А ведь Вилхе так надеялся хоть что-то узнать о грабителях, прежде чем совать свою голову и головы друзей в драконью пасть. Теперь же оставалось уповать лишь на чутье Джеммы и слаженность их с Хедином действий.

Разочарованный постигшей неудачей, Вилхе никак не мог заснуть, переворачиваясь на неудобной кровати с боку на бок, и в конце концов разбудил успевшего отрубиться Хедина.

— Дурная голова... — привычно пробурчал тот и зевнул во весь рот. — Вот какой из тебя воин, Вилхе, если ты вовремя остановиться не можешь? Все же уже распланировал, всех нас назубок заставил свои действия выучить. Чего тебе еще?

У Вилхе не возникло даже толики раздражения из-за такой отповеди, хотя тон Хедина был весьма далек от восхищенного. Но Вилхе признавал за товарищем право учить его уму-разуму. В отличие от Кедде.

— Предчувствие. Как у охотников, знаешь? Словно не на ту добычу мы ставим капкан.

Хедин даже на локте приподнялся, и Вилхе, несмотря на мрак, отлично мог представить себе выражение его лица.

— Сбрендил? — довольно грубо поинтересовался Хедин, но Вилхе и не подумал злиться. Давно привык к такой его манере общения. Да и знал, что следом Хед скажет совсем другие слова. — Какие у тебя еще варианты? Может, это драконыш всем заправляет, заставляя несчастных пленников на людей нападать? Или торговцы, прознав про ваши с Кедде вылазки, хитрый план разработали, чтобы вас в ловушку заманить и ящерами разжиться?

Вилхе пожал плечами. В изложении Хедина подобные мысли звучали полнейшей нелепицей. Но что-то не давало покоя. А Вилхе привык доверять своей интуиции.

— Почему хозяин ничего нам не рассказал? — решился поделиться своими опасениями он. — Ведь явно же его дело первым из-за разбойников страдает, потому что люди теперь стараются эти места обходить стороной.

Хедин передернул плечами.

— Может, на самом деле ничего не знает, — предположил он. — Или боится за свою жизнь, вот и молчит. А может, и вообще в доле. Главное — что он нас ни о чем не расспрашивал, мясо не отравил и в компот снотворного не подсыпал. Значит, спать можно спокойно. А утро вечера мудренее.

Вилхе помолчал, раздумывая, потом вздохнул.

— Если он предупредит разбойников о том, что мы ими интересовались, они могут устроить нам ловушку, — заметил он. — Или оседлать драконыша — и поминай как звали.

Хедин неожиданно усмехнулся и снова завалился на подушку.

— Раньше рак на горе свистнет, — заявил он. — Я-то как раз снотворным не побрезговал. Будет дрыхнуть до самого полудня, покуда мы со всем не управимся.

— Так он, может... и не при делах вовсе, — опешил от такого признания Вилхе. Хедин фыркнул.

— Значит, отоспится, еще и спасибо нам скажет за крепкий здоровый сон.

Вилхе смотрел на товарища во все глаза. Богини, как же ему не хватало Хеда в предыдущих вылазках! Как же он хотел сказать ему об этом и поблагодарить за то, что тот не поставил самолюбие выше их дружбы.

Но вместо признаний только глупо поинтересовался, куда и как Хедин умудрился подлить снотворное.

— Не заметил? — гоготнул тот и довольно ухмыльнулся. — Могу собой гордиться. И надеяться, что теперь ты и мне дашь поспать. Иначе следующую порцию я волью в тебя.

Вилхе, не удержавшись, хмыкнул и уже через пару минут спал мертвым сном.