Краткая история экономики. 77 главных идей о богатстве и бедности от Платона до Пикетти

34 Нарушенные обещания

Люди меняют решение, когда им лучше этого не делать. Это ничем не примечательное утверждение является основой экономической теории, которая утверждает: даже с лучшими намерениями государства невольно рушат собственные планы. Они как благонамеренные учителя, которые отказываются оставлять ленивых учеников после уроков, хотя это и стимулирует школьников упорнее заниматься и успешнее сдавать экзамены. Преподаватели грозят «продленкой», если ученики не будут делать домашнюю работу, но затем отпускают их с невыполненными уроками. Почему? Если бы детей оставили после занятий, учителям бы пришлось допоздна сидеть в школе, а им хочется поехать домой пораньше. Школьники знают, что преподаватели не выполнят свои угрозы и поэтому не делают домашнюю работу. Они никогда не избавятся от лени и провалят экзамены. Если бы дети верили запугиваниям учителей, они бы делали все задания, и преподаватели могли бы вовремя уходить с работы. Поскольку ленивые ученики не боятся угроз учителей, все проигрывают.

Эффект, который пытаются создать преподаватели с помощью запугивания, разворачивается во времени. В понедельник учителю будет лучше всего пригрозить продленкой, если домашнюю работу не сдадут к среде. Когда наступает среда, учитель отпускает школьников. Учителя говорят себе: «Домашняя работа не сделана, так какой смысл мне оставлять детей после уроков и засиживаться допоздна?»

Проблема достижения цели со временем изучалась двумя экономистами в конце 1970-х годов. Финн Кюдланд (1943 г.) вырос на ферме в Норвегии и был единственным человеком в округе, который окончил начальную школу. Когда он учился в аспирантуре Университета Карнеги-Меллона в Питтсбурге, он встретил американца Эдварда Прескотта[73] (1940 г.). По возвращении в Норвегию Кюдланд убедил Прескотта провести с ним год в Норвежской школе экономики в Бергене. В тишине здания, когда все уже ушли домой, Кюдланд и Прескотт разрабатывали новую теорию и ввели новый термин. Снисходительные учителя столкнулись с проблемой несогласованности экономической политики во времени: то, что лучше всего сегодня, уже не является таковым завтра.

Ученые, управляющие полетом космических кораблей, не сталкиваются с проблемой несогласованности политики во времени. Когда они запускают ракету в понедельник, они дают указания бортовому компьютеру доставить корабль на Луну к среде, сжигая минимальное количество топлива. Они могли заранее загрузить инструкцию в компьютер в понедельник для всего полета или дать какие-то распоряжения в понедельник, какие-то – во вторник и, наконец, в среду. Неважно, как они сделают это. То, что лучше всего выполнить в понедельник, будет лучше всего и в среду. Ракетный компьютер всегда сдерживает свои обещания.

Когда мы имеем дело с людьми, это важно. В понедельник учителя устанавливают для себя цели на предстоящую неделю: «продленка», если не сдана домашняя работа. В среду они делают что-то другое. Люди отличаются от ракет, потому что они оценивают будущее. Человек знает, что вероятнее случится завтра, поэтому меняет свое поведение сегодня. Школьники осознают, что учителя не выполнят угрозы, и поэтому они не утруждают себя домашней работой.

Они говорили, что принцип был бы справедлив, если бы люди не были полностью рациональны. Новый подход к экономической науке изучал, как она функционирует при наличии у людей рациональных ожиданий. С этой идеей мы познакомились в главе 30. Когда у людей рациональные ожидания, они делают предположения о том, что произойдет, используя всю доступную информацию, включая экономическую политику государства. Они не совершают ошибок, забывая принять во внимание важную информацию. Кюдланд и Прескотт выявили, что рациональные ожидания ведут к несогласованности экономической политики во времени. Проблема преподавателей возникает из-за того, что действия школьников в понедельник основаны на том, что, по их прогнозам, будут делать учителя в среду. Ракетные ученые играют в игру против природы, а преподаватели и государства – в более сложную игру против хитрых людей.

Кейнсианская экономическая политика, распространенная в 1950-е и 1960-е годы, была основана на идее, что государство может повлиять на путь экономики, регулируя свои расходы. Альтернативная политика, к которой кейнсианцы были настроены менее благосклонно, заключалась в регулировании государством того, сколько денег оно пускало в обращение. Согласно кривой Филлипса, которая показывала, что низкий уровень безработицы сопровождался высокой инфляцией, страны могли использовать политику для сокращения безработицы за счет чуть большей инфляции. Теоретики рациональных ожиданий говорили, что это невозможно. «Если государство стимулирует экономику, рациональные люди обычно предвидят, что более высокие зарплаты поглотят более высокие цены», – говорили они. Реальные зарплаты людей (фактические продукты, которые они могут купить) не изменятся, и, зная это, они не будут соглашаться на бо́льшую работу. Единственным результатом политики государства будет увеличение инфляции. При таком взгляде на экономику лучше всего для страны будет сдерживать инфляцию, не печатая слишком много денег или чрезмерно не расходуя их.

И хотя государство может это знать, оно все равно не в силах прекратить попытки стимулирования экономики. К примеру, в январе правительство обещает сдерживать инфляцию, потому что знает, что в итоге стимулирование экономики бесполезно, и оно ведет лишь к большей инфляции. Однако к маю государство не пользуется популярностью, а к концу года ожидаются выборы. И хотя обычно власть не может влиять на занятость, иногда это возможно в ближайшем будущем, если оно начнет неожиданно стимулировать экономику, когда этого никто не ожидает. В мае оно пытается это сделать, надеясь подняться в глазах людей благодаря низкому уровню безработицы. В течение короткого времени люди участвуют в большей трудовой деятельности в ответ на более высокие зарплаты. Когда трудящиеся понимают, что более высокие зарплаты поглотили более высокие цены, они быстро возвращаются к более низкому уровню занятости. Государство пытается сделать то же самое в июне, июле и августе. Поскольку его действия имеют эффект, только когда они внезапны для людей, они срабатывают лишь иногда, и то недолго. Со временем уровень безработицы не снижен. Разница лишь в том, что инфляция составила 8 %, а не 2 %. Люди понимают дилемму государства и не верят в его обещания не допускать инфляцию. Как и учитель, правительство хочет сдержать слово, но, когда приходит время, оно не может довести дело до конца. Результат нарушенных обещаний – более неустойчивая экономика. С сильно возросшими ценами она менее стабильна и непредсказуема.

Вы можете подумать, если благонамеренное государство (или учитель) может выбирать, что делать в определенный момент времени, это хорошо. Экономисты называют это дискреционной политикой: полной свободой в принятии решений. В мае государство собралось что-то предпринять в июне, июле, а также в августе. Казалось бы, дискреция позволяет правительству оценивать текущие условия и затем действовать, со временем ведя к лучшему результату. Теория Кюдланда и Прескотта показывает, почему дискреция на самом деле ограничивает полномочия государства проводить лучшую политику. Правительство терпит неудачу не потому, что оно бесчестное или глупое. Скорее, свобода принимать решение в каждый момент времени ведет к обреченным на провал действиям.

Кюдланд и Прескотт сказали, что вместо использования дискреции (принятия отдельных решений в мае, июне и июле) государства должны следовать правилу, определенному заранее: например, все время сдерживать инфляцию. Но как правительство может воплотить это в жизнь? Оно обладает рычагами власти и поэтому всегда будет нарушать свое же правило. Проблема в том, что, чем больше у него власти, тем сильнее кажется, что ее меньше. Неважно, как настойчиво оно обещает выполнить обещание, никто ему не поверит (так же, как в случае крикливого учителя, угрозы которого все проигнорировали).

После того как Кюдланд и Прескотт разработали свою теорию, экономисты стали искать решения, которые позволят государству применять свое правило и решать проблему несогласованности экономической политики во времени. Многие из них указывали на необходимость изменения того, как функционируют центральные банки. Центробанк – банкир государства и организация, которая выпускает новые банкноты и монеты. Сегодня центральные банки проводят монетарную политику: действия, которые меняют сумму денег в обращении и процентную ставку. Центробанки изначально были частными компаниями. Самый старый из них, Банк Англии, был основан в 1694 году группой торговцев, которые хотели удостовериться, что у Великобритании достаточно денег на войну с Францией. Постепенно центральные банки стали связаны с государством. В 1946 году Банк Англии перешел в государственную собственность. Стаффорд Криппс, канцлер казначейства Великобритании в 1940-е годы, привык называть его своим банком. Центробанки были инструментами проведения кейнсианской политики в руках правительств. Они оказались под колпаком у государства, которое использовало их, как вздумается политикам.

Решение проблемы несогласованности экономической политики во времени для страны состоит в ее отказе от власти над центробанком. Утверждается, что независимость центрального банка гарантирует, что монетарная политика больше не будет подвергаться манипуляциям политиков. Главы центральных банков не избираются голосующими и не получают никакой выгоды от действий, которые могут сделать их популярными в краткосрочной перспективе, поэтому они смогут придерживаться правила сдерживания инфляции. Государство даже может назначить центральным банкиром кого-то известного своей симпатией к низкой инфляции, кто будет делать все возможное, чтобы достичь ее.

В 1990-е годы многие государства сделали свои центральные банки независимыми. Они установили целевые показатели инфляции – скажем, между 2 и 3 %. Работа центральных банков заключалась в использовании инструментов монетарной политики, находящихся под их контролем, для достижения целевых показателей. Банк Франции освободился от политиков в 1994 году, почти 200 лет спустя с его основания Наполеоном для восстановления финансового порядка после массовых волнений Французской революции. На церемонии в честь обретения независимости управляющий банком предвкушал новую эпоху стабильной экономики. Когда Банк Англии стал независимым в 1998 году, каждую среду собирался комитет экспертов. Они проводили голосование, нужно ли повышать или понижать процентные ставки, чтобы достичь целевой инфляции. Некоторые экономисты даже советовали связать зарплаты управляющих центрального банка с индексом инфляции. Когда Новая Зеландия сделала свой банк независимым, она сделала нечто подобное, сказав, что уволит управляющего, если цель по инфляции не будет достигнута.

Многие экономисты считают, что независимость центрального банка приводит к низкой инфляции и стабильному росту. Это был большой экономический подъем по сравнению с эпохой стагфляции (высокой инфляции и высокого уровня безработицы) 1970-х годов. Говорили об эпохе Великой умеренности[74], стабильной экономике, свободной от резких взлетов и падений. То есть независимость сработала? Правда, что в странах с независимыми центральными банками инфляция низка, но говорить об их тесной связи слишком просто. Низкая инфляция 1980-х и 1990-х годов могла быть скорее удачей, а не результатом грамотной экономической теории, которая решила проблему несогласованности экономической политики во времени. В 1970-е годы экономики, подвергшиеся большим потрясениям, таким как политические кризисы на Ближнем Востоке, приведшие к повышенным ценам на нефть, заставили инфляцию расти. Возможно, что экономическая стабильность 1980-х и 1990-х годов была результатом отсутствия таких потрясений. Более того, Великая умеренность не продлилась долго. Она резко окончилась в 2008 году, когда обвалилась мировая экономика. Вернулась экономическая нестабильность.