Краткая история экономики. 77 главных идей о богатстве и бедности от Платона до Пикетти

39 Гиганты в небе

Представьте, что вы наблюдаете за часовым шествием людей, выстроившихся в порядке увеличения их дохода, от самых низких до самых высоких. Рост каждого человека представляет его доход. Кто зарабатывает средне, тот среднего роста, кто зарабатывает в два раза меньшего среднего уровня – в два раза ниже. Вы среднего роста и стоите на тротуаре, наблюдая за парадом. Что вы видите? Сначала вы ожидаете увидеть низких людей, затем на полпути шествия должны быть люди вашего роста. Потом постепенно начинаете видеть все более высокие фигуры по мере того, как мимо проходят высокооплачиваемые работники.

На самом деле, если бы участниками парада было нынешнее население США, вы бы наблюдали за другой картиной. Прежде всего, вы бы не знали, что парад начался, потому что не увидели бы людей спереди. Это те, кто имеет убыточный бизнес и долги. У этих людей отрицательный доход, поэтому они стоят в яме и роют землю. Однако вскоре вы замечаете крошечные фигуры, проходящие мимо на уровне ног. Это люди с низкооплачиваемой работой на неполный день, пожилые люди с маленькими пенсиями и безработные с социальными выплатами.

Первое действительно значимое событие шествия – это приближение армии гномов, растянувшихся вдалеке. Они самые низкооплачиваемые представители трудовых ресурсов, занятые полный рабочий день, «костяк» экономики. Вы видите тысячи проходящих помощников поваров, посудомоек, кассиров. Они едва достают до вашей талии. Постепенно люди становятся выше. Мимо вас движутся водители, мясозаготовщики и секретари, затем курьеры, делопроизводители и декораторы. Прошло тридцать минут, – уже «середина» населения, – люди до сих пор только доходят вам до груди. Только после сороковой минуты участники парада могут смотреть вам в глаза, не поднимая головы. Вы улыбаетесь бортпроводникам и кровельщикам.

Последующие участники шествия смотрят на вас свысока. Пожарные немного выше вас. Вам приходится вытягивать шею, чтобы подмигнуть ученым и веб-разработчикам. После пятидесятой минуты огромные фигуры проносятся мимо: пятиметровые адвокаты, девятиметровые хирурги. В последние секунды шквалом налетают гиганты, возвышающиеся на километры вверх. Некоторые из них – руководители в крупных компаниях, таких как Apple. Вы даже мельком замечаете несколько колоссальных поп-звезд и спортсменов: Кэти Перри, Флойда Мейвезера. Подошвы их обуви одной высоты со зданиями, их головы достают до небес.

Распределение доходов – сумма денег, которая отходит богатым, среднему классу и бедным, и этот процесс иногда изображают как своего рода парад. Он иллюстрирует нечто важное. Люди наверху зарабатывают намного больше, чем остальные, завышая средний уровень дохода. Это значит, что размер оплаты труда большинства людей меньше среднего показателя. Статистики обозначают то, что вы видели, как асимметричность. Экономисты называют это неравенством.

В 1970-е годы парад бы выглядел совсем иначе. Вы бы все равно видели гигантов в конце шествия, но не таких огромных. Также у вас не ушло бы слишком много времени на наблюдение за крошечными людьми, идущими вереницей. Доход был распределен между населением более равномерно. С тех пор богачи продвигались быстрее, чем все остальные: в 1970-е годы 1 % самых высокооплачиваемых людей США зарабатывал менее десятой части национального дохода, а к первому десятилетию XXI века – пятую часть.

Многие люди беспокоятся, что неравенство стало слишком выраженным. За последние несколько лет движение «Захвати Уолл-стрит» протестовало против стремительного роста самых высоких гигантов, так называемого «1 %» самых богатых людей. В крупных городах протестующие ночевали в палатках и основывали временные университеты, в которых люди обсуждали причины возрастающего неравенства и того, что с этим можно сделать. Профессоры экономики присоединились к обсуждению. Французский экономист Тома Пикетти (1971 г.)[80] опубликовал в 2014 году книгу «Капитал в XXI веке», рассматривающую расцвет богатых и подтверждающую опасения о том, как быстро они опережают других.

Как гиганты становятся столь огромными? Карл Маркс говорил, что они капиталисты, которые эксплуатируют трудящихся, чтобы заработать деньги. Йозеф Шумпетер утверждал, что они смелые люди, которые берут на себя риски и богатеют, когда им везет. У традиционной экономики менее красочная история. Вопрос в том, что определяет зарплаты, источник дохода большинства людей. Согласно экономической науке рабочим платят в соответствии с тем, какой вклад они вносят в производство. У образованных людей имеются навыки, которые делают их более продуктивными, поэтому они зарабатывают больше. За последние десятилетия технологический прогресс усилил этот эффект. Люди, обученные компьютерному программированию и инженерному делу, могут хорошо зарабатывать. Неквалифицированные рабочие (помощники повара и уборщики) остаются позади.

Пикетти настаивает, что все не так просто. Он говорит, что чрезвычайный заработок самых высоких гигантов не является результатом максимальной продуктивности.

Доход фирмы зависит от усилий тысяч людей по всему миру, и продуктивность только одного из них сложно точно определить. Пикетти утверждает, что самые высокие доходы определяются привычками и обычаями компаний и тем, сколько они платили своим руководителям в прошлом.

Есть и другой ингредиент неравенства: богатство людей, их дома и акции, бизнес и земля, которыми они владеют. Доход прибавляется к богатству, но это не одно и то же. У пенсионера с маленькой пенсией, у которого есть дорогой дом, имеется малый доход и много богатства. Самые обеспеченные люди накапливают огромные состояния. Яркие примеры – Билл Гейтс и Уоррен Баффетт, обладающие десятками миллиардов долларов.

Пикетти выявил то, что он назвал историческим законом капитализма. Именно этот закон заставляет состояния расти. Люди зарабатывают деньги на своем богатстве, получая доходы от бизнеса и акций, арендной платы за землю. Если ваш бизнес, акции и земля стоят 10 миллионов долларов и приносят вам 1 миллион в год, то ставка дохода от вашего богатства составляет 10 %. Пикетти наблюдал за тем, что бо́льшую часть истории ставка дохода от богатства превышала темп роста экономики. Если темп роста экономики 3 %, то ваше богатство увеличивается на 7 % быстрее, чем объем производства. Зарплаты рабочих выплачивают за счет объема производства, и они повышаются, когда экономика начинает лучше изготавливать продукты. Поскольку доходность богатства превышает экономический рост, зарплаты не увеличиваются так быстро, как 10-миллионное состояние.

Экономистов иногда обвиняют в том, что они не занимают твердую позицию по вопросу распределения дохода. Некоторые из них говорят, что лучше быть в богатом обществе, в котором несколько людей намного состоятельнее остальных, чем в бедном, в котором мы все равны, но питаемся объедками. Большая часть современной экономики имеет дело скорее с эффективностью, чем с распределением. В главе 25 мы познакомились с Кеннетом Эрроу и Жераром Дебрё, которые доказали первую теорему благосостояния: при определенных условиях рынки эффективны в том смысле, что ресурсы не расходуются напрасно. Проблема в том, что многие результаты эффективны, включая неравные. Они также доказали кое-что еще. Предположим, что среди эффективных результатов был тот, что предпочитает общество, с равномерным распределением доходов. Они показали, что при некотором смещении рынки могут привести вас к такому итогу.

Для смещения рынков государствам нужно осуществить перераспределение, взяв ресурсы у богатых и отдав их бедным. Но это нарушает эффективность, если это влияет на экономические решения людей, особенно о том, сколько нужно работать. Для достижения идеальной точки государство должно переместить ресурсы так, чтобы это не повлияло на поведение людей. Тогда рынки будут гарантировать эффективность, и общество сможет достичь равного распределения. Однако на практике это сделать почти невозможно. Единственный способ государственного распределения заключается в обложении денег богатых людей налогами и передаче их бедным. В этом случае экономисты беспокоятся, что слишком много налогов повлияет на отношение людей. Зачем много работать, если вы теряете часть своего заработка, оплачивая сборы? Экономисты говорят о балансе преимуществ и недостатков эффективности и справедливости. Рынки начинают функционировать в состоянии продуктивности – это доказывает первая теорема благосостояния, – когда государства вмешиваются в ситуацию, перераспределяя доходы, они нарушают эффективность. Итак, перераспределение ведет к большему неравенству и к замедленному росту экономики. Вы можете представить проблему как ведро, в котором мы несем богатство от богатых бедным: при ходьбе из него всегда будет проливаться часть груза. Как общество должно уравновесить преимущество в виде справедливости и утечку эффективности?

Британский экономист Энтони Аткинсон (1944 г.) говорит, что дилемма переоценена. Во-первых, первая теорема благосостояния не работает на практике. Рынки не начинают функционировать в состоянии эффективности, которое затем нарушает перераспределение. Рынки часто начинают работать, будучи непродуктивными. Ведро течет до того, как вы его подняли. Например, рынки неэффективны, когда людям не хватает важной информации. Рассмотрим случай, когда наниматель не может наблюдать за тем, как хорошо работает его персонал, но более высокие зарплаты могут способствовать более упорному труду, повышая эффективность. Аткинсон говорит, что щедрая минимальная зарплата может сократить неравенство и повысить продуктивность.

Есть и другие причины, почему равенство и эффективность могут сосуществовать. Экономисты иногда говорят, что неравенство стимулирует людей работать больше в надежде разбогатеть. Однако ожидание становится нереалистичным при сильном разрыве. В таком случае неравенство не заставляет людей работать больше. Наоборот, они могут отчаяться, что когда-нибудь догонят богатых. Продуктивная экономика также зависит от здоровья и образованности рабочей силы. Этот аспект попадает под угрозу, когда много людей не могут позволить себе медицинские услуги или вложения в свое образование.

Если мы считаем, что сильное неравенство – несправедливо или оно угрожает экономической эффективности, можем ли мы что-то сделать? Аткинсон говорит, да. Неравенство частично является результатом выбора, который делает общество. После Второй мировой войны рост экономики был высоким и правительства облагали налогами богатых. Высокий g (рост) и низкий r (доход на богатство) сдерживали неравенство. С 1970-х годов государства сократили налоги на имущество, повышая r. После мирового финансового кризиса из-за снижения экономического роста разница между r и g стала еще больше, поэтому неравенство возросло. Государства затем снизили расходы, что нанесло вред бедным, так как общественные услуги стали ограничены. Это еще больше сократило рост экономики, усиливая тенденцию к увеличению неравенства. Пикетти говорит, что если усиление разрыва между бедными и богатыми связано с тем, как мы управляем экономикой, то в наших силах обернуть его вспять.

Аткинсон с ним согласен. В дополнение к минимальной зарплате он рекомендует стимулировать использование технологий, которые способствуют равенству. Легко считать, что новые технологии не в нашей власти, но они являются результатом нашего выбора. Если государство введет полностью автоматизированную систему записи на прием в больницах, то работники регистратуры потеряют работу, в то время как инженеры, которые разработали систему, заработают много денег. Вместо того чтобы тратить деньги на создание современных систем, правительство может сделать выбор в пользу обучения людей, чтобы они стали очень эффективными регистраторами. Это приведет к более равному доходу посредством более высокого уровня занятости (и сделает людей более счастливыми, когда они смогут говорить с человеком в больнице). А как насчет формулы Пикетти r > g? Возможно ли сократить неравенство, увеличив экономический рост выше ставки дохода на богатство? Пикетти считает, нет. Он рекомендует сократить его, уменьшая доход на богатство. Он предлагает ввести мировой налог на состояние самых богатых людей в мире. Насколько это реально? В данное время не особо, учитывая власть и влияние самых высоких гигантов в мире.