Мертвый сезон в раю

Глава 39

На сей раз не было ни полей, ни лугов, ни прожорливых фей с подпаленными крыльями. Огня вообще на удивление не было. А было — море. Синее и бескрайнее. Теплое и спокойное. Со стайкой мелких резвящихся в воде рыб.

«Сардины, мать вашу, это же сардины!» — громко подумал Грегори, и собственный голос набатом прозвучал в голове, заставил море всколыхнуться и распугал бедных сардин.

— Что вы видели на этот раз? — Стоило открыть глаза, как над ним склонилось озабоченное морщинистое лицо старого целителя. — Вы… хм… Вы улыбались.

И, судя по озадаченному виду светлого мага, тот в принципе удивился, что Грег на такое способен.

— Вам показалось, — проворчал он и сел.

Надо же, в этот раз даже рубашка не промокла от пота — чудеса, да и только.

— Так что вы видели, Грегори? — Старик в нетерпении переступил с ноги на ногу.

Однако в ответ Грег лишь мотнул головой. О горящих феях рассказывать было проще. Сардины в синем спокойном море почему-то воспринимались чем-то личным, чем ни с кем не хотелось делиться.

— Море, — коротко ответил он, потянувшись к брошенным возле койки ботинкам. — Просто море.

— Хм… — Кажется, целитель ничуть ему не поверил. Да и плевать, он пришел сюда не на сеанс психотерапии. — А…

— Лучше скажите, что с резервом, — невежливо перебил Грег. — Есть какие-то подвижки?

Должны были быть, не могли не появиться. Сардинес что-то сделала, вернула ему магию. Пусть на несколько жалких минут, но ведь вернула. А значит, резерв не мертв, травмирован, но не уничтожен. Не уничтожен!

Целитель же смотрел на него так внимательно, будто пытался проделать во лбу дыру. Грегори, не скрывая раздражения, вопросительно приподнял брови, показывая, что все еще ждет ответа. Бирн крякнул и отвел глаза.

— Нет, Грегори, я очень сожалею и сочувствую вашему положению. Но ничего не изменилось.

Грег выругался, громко и не таясь. В сердцах лупанул кулаком по простыне.

Не надеяться проще. Ничего не ждать — легче.

Захотелось запустить еще не надетым ботинком в стену. Нет, лучше в окно — чтобы осколки во все стороны. С грохотом и звоном — вдребезги, как и все его надежды.

Швыряться обувью Грегори не стал, но сжал ботинок в своей руке до белизны костяшек. Что-то треснуло, кажется, нитки.

Спокойно, спокойно. Ничего нового. Он ведь уже привык, не так ли? Так почему же сейчас снова хочется кричать от отчаяния? Выть от своей беспомощности — как тогда, в первые дни после пожара?

Грег крепко зажмурился и постарался дышать размереннее. Не хватало еще устроить истерику на глазах у этого старикана…

А в следующее мгновение на его плечо легла тяжелая ладонь.

Это отрезвило. Он дернулся и распахнул глаза — целитель Бирн стоял совсем рядом и смотрел на него с такими участием и сочувствием, что захотелось удавиться.

— Шанс всегда есть, — пробормотал старик, попытавшись ободряюще улыбнуться. Вышло фальшиво.

Грег его понимал, он тоже никогда не умел улыбаться тем, кого был не в силах спасти.

Мотнул головой, дернул плечом, сбрасывая чужую руку, и наконец натянул на себя второй ботинок — резко, рывком. Принялся зашнуровывать.

Бирн отступил и даже сложил руки на животе, пряча кисти в широких рукавах своей хламиды и как бы показывая, что понял намек и больше не станет ни трогать своего безнадежного пациента, ни утешать. И за это Грегори был ему благодарен.

Однако он все же переоценил чувство такта и степень эмпатии этого человека.

Грег как раз закончил со шнурками и выпрямился, намереваясь немедленно покинуть каморку целителя, когда тот снова заговорил.

— И все же, Грегори… — Седая голова склонилась к плечу, а блекло-голубые глаза прищурились, рассылая по бледному лицу старика еще больше морщин. — Вы пришли ко мне второй раз за месяц, чего прежде никогда не случалось. В трансе вели себя спокойно, и впервые во время него, смею предположить, ваше подсознание показало вам нечто приятное. Не огонь, не мертвые тела…

— Не полубаб-полуптиц, — пробормотал Грег, вспомнив, что ляпнул целителю в прошлый раз.

— Да, — поощряюще улыбнулся старик. — Так что произошло, Грегори? Вы что-то почувствовали? Почему вы подумали, что сегодня резерв может откликнуться?

Потому что он непроходимый осел и все еще верит в сказки? Пойдет такой ответ?

И все же эмоции немного отпустили, крушить все вокруг больше не хотелось. А вот напиться — да.

А Бирн все еще ждал ответа, внимательно следя за ним от стены, к которой отошел.

Грегори дернул плечом и отвернулся.

— Ничего. Наверное, показалось.

Сжал и разжал пальцы. Меньше двух суток назад их покалывало от плещущейся внутри силы. Сейчас это были просто пальцы, просто часть тела — ничем не примечательная и бесполезная.

Грег хмыкнул в такт собственным мыслям и убрал руки в карманы.

— Уверены?

— Абсолютно, — ответил твердо. — Никаких изменений, вы же видите.

Старик скорбно покивал и шагнул к столу, потянулся к перу и бумаге.

— Я выпишу новый рецепт. Попробуем усилить дозировку, вы не против? — Кисть в старческих пигментных пятнах уже начала выводить на листке первые буквы, как вдруг замерла, а Бирн поднял взгляд к пациенту. — Вы ведь пьете все те отвары, которые я вам рекомендовал?

Варил, настаивал, пил — все как было велено. Первые пару месяцев, пока не убедился, что толку от этого никакого. Зато в кухне общежития после приготовления этой дряни едва не закоптились стены, а смрад стоял на всю округу. Затошнило при одном воспоминании.

— Угу, — буркнул он и направился к двери. — Спасибо за прием. Я зайду, как положено, в следующем месяце.

От отваров нет толку. От целителя нет толку. Ни от чего нет толку. Толк есть только от молнии Сардинес, и ему нужно во что бы то ни стало добиться от нее нового удара. И как можно скорее, пока он не двинулся умом и действительно не начал швыряться в окна чем-то тяжелым.

— Стойте, Грегори! А как же реце… — Окончание фразы заглушил хлопок двери за спиной.

К черту рецепты — ему нужна Сардинес.

***

Едва он вошел в морг, Найлз бросился ему навстречу с таким видом, будто собирался то ли заключить в объятия, то ли схватить за грудки. Затормозил буквально в шаге, напоровшись на предупреждающий взгляд, однако экспрессии не убавил, всплеснул руками и выпалил:

— Где тебя черти носят?! Я с ног сбился!

Записку, оставленную для него с утра на столе, он, надо понимать, не читал.

Точно, Грег тут же нашел ее взглядом: свернутый вдвое листок валялся под столом и уже обзавелся на себе грязным отпечатком подошвы. Ясно.

— Ходил к целителю. — Грегори сдернул с крючка халат и набросил на плечи. — В честь чего суета, у нас труп?

— Естественно, у нас труп! — напарник уже разве что не взвыл, после чего еще и запустил руку в волосы. — У нас новый начальник и новый труп! А ты… — И вдруг до него дошло, что Грегори только что сказал. — К целителю? Зачем? — спросил уже нормальным голосом. — Ты же уже был у него в этом месяце. — От бурной мыслительной деятельности у Найлза даже лоб стал гармошкой.

Грегори закатил глаза.

— Тебя не спросил, — проворчал, застегивая пуговицы. — Лучше скажи, труп и начальник — это снова одно и то же лицо?

— Лучше бы одно! — выпалил Найлз и снова впился пальцами себе в волосы, но на сей раз с таким видом, будто и впрямь собирался лишить себя половины шевелюры.

Вот теперь Грег совсем ничего не понял.

Нахмурившись, он оттеснил неадекватно ведущего себя напарника и направился прямиком к ширме. Рванул штору в сторону. Привычно застучали, ударясь друг о друга, кольца-держатели…

— Ого. — Увидев лежащее на столе тело, Грегори едва не присвистнул. — Серьезно?

— Да! — Бедняга Найлз чуть не плакал. — Тебя не было, и Ферд заставил меня вскрыть его самому!

Неожиданно.

Грег посмотрел на все еще рвущего на себе волосы напарника, на лежащее на столе мертвое тело какого-то бедняги с раскрытой грудной клеткой, снова на Найлза…

— Слушай, а он хорош, — оценил затем таланты нового начальника.

Найлз мученически застонал.