Мертвый сезон в раю

Глава 12

Стоит ли говорить, как растерялась горожанка, когда Элинор снова появилась на ее пороге, да еще и не одна? Должно быть, бедная женщина решила, что у странной темной магички вообще не все в порядке с головой: сперва (как им с мужем показалось) намекает на взятку, потом отказывается от приготовленных для нее денег и убегает, ничего не объяснив, а затем заявляется снова.

Естественно, та решила, что Эль передумала и снова пришла за деньгами. Поэтому первое, что она сделала, увидев ее у своей двери, это схватилась за шею, будто ей резко стало не хватать воздуха, и прохрипела:

— Простите, мы не приготовили…

Правда, осторожностью и предусмотрительностью хозяйки можно было лишь восхищаться: увидев за плечом Элинор, как всегда, хмурого Тэйта, женщина прервалась и не окончила фразу про деньги.

Эль снова стало стыдно за поступок Мэйв: бессовестно отнимала у людей последнее, а те ее прикрывают!

А спустя еще несколько минут сбивчивых объяснений и нового удивления хозяйки по поводу того, что представительница Гильдии магов явилась к ней в компании сотрудника сыска (Тэйт, видимо, рассудил, что работники морга обычно не пристают к людям с лишними вопросами, и немного приврал, представляясь), их пригласили в крохотную кухоньку на первом этаже, где Элинор уже довелось побывать при уничтожении снуса.

— Признаться, это так неожиданно… — Марика Грейс (Эль наконец-то узнала, как зовут эту женщину) ссутулилась на колченогом табурете, на котором сидела, и нервно теребила подол линялого фартука на своих коленях. — Нам ведь отказали в расследовании. Сказали, несчастный случай…

Несмотря на нервное движение рук, лицо у Марики было отрешенным.

Элинор бросила взгляд на отказавшегося присесть Грегори, теперь подпирающего плечом дверном косяк. Тот только сжал челюсти при уже набившем оскомину словосочетании «несчастный случай», но больше никак не отреагировал.

Эль вздохнула и снова повернулась к сидящей напротив нее притихшей женщине.

— М-м… — протянула, подбирая слова. — Недавно в городе произошли кое-какие события, в связи с чем поднимаются старые дела.

— Какие события? — Госпожа Грейс вскинула на нее испуганные глаза.

— Тайна следствия, — вовремя вмешался Тэйт, причем таким авторитетным тоном, что та мгновенно потупилась; смуглые пальцы затеребили светлую ткань быстрее.

Элинор посмотрела на него укоризненно и потянулась к женщине, чтобы успокоительно коснуться ее плеча. Зря. Марика вздрогнула и явно сделала над собой усилие, чтобы не только не отклониться, но и вообще не вскочить и броситься от ненормальной, в ее понимании, черной прочь.

Теперь уже Грегори, перехватив взгляд Эль, возвел глаза к потолку и покачал головой.

Элинор поджала губы, понимая, что он прав, и убрала руку. В конце концов, она не рвалась сама допрашивать эту женщину. Знает как лучше — пожалуйста.

Марика Грейс этой пантомимы между ними не замечала. Прекратила мучить уже изрядно измятый передник и обняла себя за плечи, будто замерзла, несмотря на то что на улице стояла жара, а охлаждающего артефакта в скромном домике не было и в помине.

«Ну, давай же», — снова обернувшись к Тэйту, Эль попыталась донести до него свою мысль взглядом.

Тот, впрочем, не возражал; согласно кивнул.

— Госпожа Грейс, у нас есть основания полагать, что гибель ваших детей вовсе не несчастный случай…

— Гибель, — почти беззвучно повторили за ним побледневшие губы хозяйки.

Верно, ее дочь ведь считалась пропавшей, а не убитой.

Пользуясь тем, что женщина на нее не смотрит, Элинор опять повернулась к Грегори и скорчила гримасу, мол, ну, ты совсем, что ли?

Тот же только отмахнулся и как ни в чем не бывало продолжил:

— И чтобы мы могли докопаться до правды, нам нужно, чтобы вы рассказали все, что помните.

— Все-таки гибель, — бесцветно повторила Марика.

На сей раз Элинор одарила Тэйта воистину убийственным взглядом. Целитель же, хоть и бывший, неужели нельзя проявить капельку участия?

— Это пока всего лишь предположение, — не удержалась от замечания.

Однако женщина лишь удрученно покачала головой, по-прежнему не поднимая глаз.

— Нет, он прав. Моей девочки больше нет. Я давно это чувствую. Но люди…

— Злые, — закончил за нее Грегори, уверенно игнорируя очередной несогласный взгляд Элинор.

Марика согласно закивала.

И вдруг спохватилась:

— Ой, я же не предложила вам ничего поесть или попить! Хотите лимонада, или воды, или?..

— Ничего не… — начала было Эль, но прикусила язык, когда Грег резко качнул головой.

— Чаю, — нагло попросил он.

Элинор нахмурилась, не понимая, зачем ему чай на жаре, но потом поняла. Стоило Марике заняться обычными делами: встать, открыть шкафчик, достать банку с заваркой, отмерить ложечкой необходимое количество, — она словно сбросила с себя оцепенение, в котором пребывала с того момента, когда поняла, о чем с ней пришли поговорить.

Хм, хитро…

Эль тайком показала Тэйту поднятый вверх большой палец.

Тот в ответ поморщился, отказываясь от похвалы.

Женщина же готовила чай и говорила…

***

— То есть, я правильно понимаю, ваш сын прекрасно плавал? — уточнил Грегори.

Он оставил «пост» у дверей и теперь занимал третий табурет у стола, вынудив Сардинес подвинуться.

Чай в чашках уже почти остыл, но никого не интересовал. Свою функцию он выполнил — хозяйка разговорилась. Да и пах чай непривлекательно, до противного напоминая вонь от трав старика Бирна. Кажется, Грег теперь до конца своих дней будет ненавидеть травяные чаи…

— Ольк был хорошим пловцом. — Мать погибшего юноши согласно закивала. — Много раз даже выигрывал соревнования среди местных. Девушки на него засматривались…

Вообще-то, Грег спрашивал не о девушках, а об умении плавать, но перебивать было не с руки: один раз помешать — опять замкнется.

Однако Эль рассудила по-другому и бессовестно вклинилась в рассказ:

— А у Олька была постоянная девушка? Возможно, невеста? Возлюбленная?

Грегори закатил глаза: ну почему чья-то личная жизнь — главная тема, вечно волнующая девушек?

Кардинес же бросила на него предупреждающий взгляд, ясно говорящий: молчи и не лезь, я знаю, что делаю. Впрочем, он и не собирался мешать.

Марика Грейс тем временем покачала головой, тоже не посчитав заданный ей вопрос чрезмерным.

— Да куда там? — вздохнула удрученно. — Ему было уже восемнадцать. Жениться пора. Красавец, работящий — желающих пол-улицы, а он…

— Что он? — Сгорая от любопытства, Кардинес подалась вперед. А так как она сидела к Грегу почти вплотную, то теперь еще и задела его плечо своим плечом, но даже этого не заметила.

Грег же… заметил. Тихонько выдохнул.

Может, то, что он не желал связываться с женщинами после разрыва с невестой, и не было хорошей идеей? Была бы у него любовница, не реагировал бы так остро.

И если бы не поцеловал тогда Кардинес, возможно, тоже. А теперь же все его самообладание полетело коту под хвост…

— Ольк был влюблен в Евглену Ром. — Марика качнула головой куда-то в сторону стены. — Живет от нас через два дома. Та еще… цаца. — Теперь ее лицо исказилось гримасой отвращения. — Крутит с туристами, принимает от них подарки и…

Эль слушала это с широко распахнутыми глазами.

— Гулящая? — прямо спросил Грегори.

— Та еще ..! — с чувством ответила мать погибшего, и Кардинес вдруг залилась краской.

Да уж, термин явно не из словарного запаса девушки, которая, даже нечаянно чихая, просит прощения у окружающих.

— Ольк ходил за ней, как телок на привязи, — продолжала женщина с каким-то остервенением в голосе, будто, имей она возможность, придушила бы эту Евглену самым жестоким способом. — Никого не видел, кроме нее. Тоже покупал подарки, надеялся. А ей все… — Марика рубанула рукой воздух.

— Отказывала, — подытожил Грегори, зачем-то опять бросив взгляд на Эль. Та так от него и не отстранилась, несмотря на царящую в помещении духоту. — А не мог он?..

Не договорил — женщина поняла и так, вскинулась, лихорадочно блестя глазами.

— Ни за что! Не мог Ольк сам! Он дом хотел строить, куда ее привести, деньги копил. Планов столько имел. Не мог!

— Мы верим, — вмешалась Эль, видя, что женщина близка к истерике. Еще и Грега толкнула плечом, явно опять намекая на то, что он бесчувственная сволочь.

И была права, в общем-то.

— А ваша дочь? — спросил он, переводя тему. А то такими темпами действительно можно получить нервный срыв, а не информацию.

— Оллене было всего пятнадцать… Совсем девочка… Не могла она сбежать… Ну и что, что на туристов засматривалась… Молодость… Но только смотрела… Не подходила… А они…

«Они» — это, надо понимать, соседи, которые решили, что девочка сбежала с каким-то ухажером. И версия, на самом деле, вполне реалистичная. Откровенно говоря, Грегори не был высокого мнения об умственных способностях пятнадцатилетних как девочек, так и мальчиков, но… Что-то во всем этом не давало покоя, царапало.

Кардинес что-то успокоительно заговорила, но он перебил:

— Скажите, ваша дочь была девственницей?

Бормотание несчастной матери, превратившееся уже в какой-то бессвязный бред, резко прервалось. Эль тоже удивленно повернулась к нему, не понимая, к чему такой вопрос.

— К-конечно, — растерянно ответила Марика. — Говорю же: совсем девочка.

Грегори в этот момент ощутил себя охотничьим псом, почуявшим след.

— А Ольк?

Госпожа Грейс моргнула.

— Не знаю… Я… — А потом вздохнула, беря себя в руки, и продолжила тверже: — Скорее всего, тоже. Евгленка его к себе не подпускала, а он света белого без нее не видел.

Грег многозначительно переглянулся с Кардинес.

Эль, которая тоже уже поняла, к чему он ведет, серьезно кивнула.