Мертвый сезон в раю

Глава 41

Хваленое самоисцеление магов, конечно же, никто не отменял, но и действовало оно, ясное дело, не мгновенно — грудь ощутимо саднило. Это же надо было так врезаться в дурацкого костлявого Тэйта — все равно что в стену с разбега.

Хотела со всем этим поскорее разделаться, на свою голову…

Поэтому теперь Эль намеренно не спешила, брела за своим провожатым, что называется, нога за ногу, глазела по сторонам и время от времени с досадой потирала ушибленную грудь.

То же, что шедшего впереди Тэйта эта медлительность явно раздражала и ему приходилось оборачиваться через каждые два шага и дожидаться ее, стало для Элинор приятным открытием и заставило замедлиться еще сильнее.

Ничего-ничего, пусть ждет. Скоро ей и так придется распинаться перед ним, озвучивая свою унизительную просьбу. А пока что можно и повредничать. В счет будущих лишений, так сказать.

К тому же злился Тэйт очень забавно. Элинор даже не сомневалась: сам-то он считал, что здорово маскируется. Однако у этого типа все было написано на лице. А она, должно быть, в последнее время переобщалась с лицемеркой Инни, потому что такая искренность ей чертовски нравилась. И бесить его отчего-то хотелось ещё больше.

— Ну, и долго мне тебя еще ждать? — наконец-таки не выдержал Тэйт, и Эль засчитала себе маленькую победу.

— Прости, я не специально. — Она выдавила она из себя фальшивую улыбку.

Тот закатил глаза и на сей раз действительно ушел вперед, не оглядываясь.

Вот зараза! Пришлось догонять.

***

Элинор и прежде доводилось бывать в морге — в академии это входило в курс обучения темных магов. Но впервые в жизни она вошла в подобное место с искренним наслаждением — внутри царила приятная прохлада, не идущая ни в какое сравнение с пеклом снаружи. Блаженство.

А так — обычный морг, благо выдраенный до блеска, и запах смерти, витающий здесь, ощущался исключительно магическим даром, а не обонянием, что тоже было приятно.

Тэйт прошел дальше, а Эль замерла у двери, с интересом рассматривая представшее перед ней пространство: каменный пол, высокий потолок, рабочий стол с какими-то пробирками, банками и микроскопом. На фоне этого расположенный на тумбе в углу пузатый чайник с цветочным узором и висящее рядом с ним на гвоздике яркое кухонное полотенце смотрелись донельзя нелепо, но в то же время придавали этому месту некую неформальность и даже… обжитость? Интересно, можно ли применить слово «обжитость» к моргу?..

— Эй, Найлз, иди поздоровайся! — громкий оклик Тэйта прервал ее мысленные рассуждения и заставил подойти ближе.

За ширмой в конце помещения что-то загремело, а затем оттуда появился худощавый рыжеволосый молодой человек, в застегнутом набекрень линялом халате и со шваброй наперевес.

Аленсиец, Элинор даже не сомневалась. Только уроженцы этого государства, граничащего с Реонерией на востоке, обладали таким воистину огненным цветом волос, белоснежной кожей и яркими, как пламя, веснушками.

Бедолага, искренне посочувствовала ему Эль, как же он на юге такой бледный? У нее у самой уже успели подгореть лоб и кончик носа. Немудрено, что парень выбрал работу в морге — подальше от солнцепека.

Незнакомец озадаченно уставился на гостью, затем перевел взгляд на швабру, снова на Эль, после чего залился смущенным румянцем и попытался спрятать свое орудие труда за спину. Смешной.

— Познакомьтесь. — Тэйт, видимо, привычно проигнорировал представление со шваброй. — Мой напарник, Найлз Корбет. А это…

— Эль Кардинес, — не дала ему договорить Элинор и, оттеснив недомага плечом, сама шагнула навстречу и протянула руку. — Темный маг, временный сотрудник Гильдии магов вашего города, — добавила не без гордости.

— Э-э… — протянул названный Найлзом и перевел беспомощный взгляд на свою кисть, все еще сжимающую черенок швабры.

Эль застыла с вытянутой рукой.

— Он только что без перчаток смывал кровь, — «любезно» пояснил Тэйт за ее плечом.

Она торопливо опустила руку. Тэйт довольно хмыкнул.

Его напарник же, поборов первое смущение, вдруг нахмурил огненно-рыжие, как и шевелюра, брови, словно бы что-то припоминая, а затем бесхитростно выдал, надо понимать, вспомнив:

— А, так это та самая Сардинес, о которой ты мне рассказывал!

Повернувшись к Тэйту, Эль возмущенно округлила глаза.

Тот же состроил фальшиво-извиняющуюся гримасу, должно быть, точь-в-точь как она, когда просила прощения за свою медлительность, и развел руками в воздухе.

— У меня плохая память на фамилии. Наверное, опять перепутал.

— Да? — удивился Найлз.

Элинор скептически фыркнула и оскорбленно сложила руки на груди. Одно дело — обзывать ее рыбой в лицо, явно чтобы позлить, и совсем другое — называть ее так на каждом углу.

— Рассказывал, значит? — мстительно прищурившись, она снова посмотрела на Тэйта.

— Только хорошее! — поспешил заверить его напарник, наконец сообразив, что сболтнул лишнего.

— Исключительно, — со всей серьезностью подтвердил Тэйт. Как еще ладонь к сердцу не приложил в подтверждение?

Эль снова фыркнула и отвернулась, чтобы не видеть его ехидный взгляд. Невыносимый тип. И актер из него так себе — какую бы мину ни корчил, видно же, что ему нравится ее дразнить сардиной. И зачем он только Инессе сдался?

Повисла пауза. И в тот момент, когда Элинор уже хотела первой нарушить тишину и предложить Тэйту отойти, чтобы поговорить наедине (боги упасите, только не на улицу из этой блаженной прохлады), тот с напарником опередили ее, заговорив одновременно:

— Может, чаю? — гостеприимно предложил Найлз.

— Отойдем на минутку? — произнес Тэйт, наконец и правда посерьезнев.

Рыжеволосому Эль благодарно улыбнулась, носатого прожгла быстрым взглядом и снова повернулась к аленсийцу.

— Спасибо, можно воды? — И только затем Тэйту (а чтобы не зазнавался): — Пойдем. Покончим с этим.

Услышав последние слова, Найлз растерянно моргнул.

— А…

— Ты слышал? Воды принеси, будь так сказочно любезен, — прервал его Тэйт и направился к ширме, из-за которой его напарник появился несколько минут назад.

Обернуться и пригласить гостью следовать за собой — о чем вы, это же Грегори Тэйт, у которого вредность еще больше, чем нос.

Эль громко хмыкнула и решила обойтись без приглашения. Черт с ним — его невоспитанность не ее проблема.

— Только руки сначала помой! — раздался голос Тэйта уже из-за ширмы. А затем что-то загремело, покатилось по каменному полу, задребезжало. — Найлз, мать твою!

Элинор вопросительно обернулась к, по всей видимости, виновнику шума.

Тот с досадой закусил губу и пожал плечами.

— Ведро, — признался трагическим шепотом. — Опять.

Эль прыснула и поспешила за ширму. Грех же не полюбоваться и не позлорадствовать.

***

Элинор искренне собиралась злорадствовать над облившимся грязной половой водой Тэйтом, однако, когда оказалась за ширмой, ей сразу же стало не до смеха.

— У вас здесь труп, — сказала она, смотря на лежащее на столе тело, укрытое белой простыней.

— Я в курсе, — огрызнулся Тэйт, в этот момент стоящий посреди лужи и тщетно пытающийся отряхнуть мутные капли, забрызгавшие его светлые штаны до самых колен. — Это морг, вообще-то.

— Я в курсе, — эхом повторила Эль и шагнула к столу, во все глаза глядя на то, что лежало под простыней. Походя взмахнула рукой, и брюки Тэйта мгновенно высохли.

— Эй! — возмутился он. А кто бы не возмутился на его месте?

Но сейчас Элинор было не до этого. Она отмахнулась и, не спрашивая разрешения, дернула простыню на себя. Белая ткань заструилась складками на пол.

— Эй? — повторил Тэйт на сей раз вопросительно.

— Труп ведь проверяли на упокоение и магическое воздействие, верно?

— Естественно.

Естественно…

Но как тогда быть с тем, что она видит?