Мертвый сезон в раю

Глава 41

Бирну было семнадцать, когда он лишился дара. В отличие от Грегори, это произошло не из-за травмы и не по вине несчастного случая. Банальная глупость неопытного юного мага: пытаясь исцелить смертельно раненого пациента, переоценил свои силы, не заметил момента, когда резерв опустел, и, вместо того чтобы остановиться, поднажал еще. Обычно в таких случаях маг теряет сознание от слабости или просто не может больше выдавить из себя и каплю магии. Но бывает и иначе: от перегрузки перегорает резерв. Случай один на миллион, но случается. Так произошло и с Бирном.

Он подавал большие надежды, быстро учился, схватывая практически на лету, и уже в подростковом возрасте умел больше, чем многие опытные целители. «Самородок», — так звал его наставник, гордясь своим учеником и строя планы на его великое будущее.

И именно наставник не смог смириться с потерей дара своего протеже даже больше, чем тот сам.

Когда-то, когда наставник сам был еще совсем мальчишкой, прабабка рассказывала ему о методе возвращения утраченной магии, ритуале сложном, долгом и энергозатратном, но, по ее словам, действительно возможном. Всего-то и надо было собрать в полнолуние некоторые особые травы, настоять их в болотной воде еще две луны, а затем напоить… нет, не того, кому требуется вернуться дар, а того, кто отдаст ради этого свою жизненную силу, которую нужно затем правильно собрать.

К слову, той прабабке было уже под сотню лет, и, рассказывая это потомку, вряд ли она еще пребывала в здравом рассудке. Но тот решился попробовать.

Десять-двенадцать жертв, утверждала полуслепая старуха, с недугом которой уже не справлялись ни самоисцеление, ни другие белые маги. Десять-двенадцать жертв на этапе подготовки и еще по одной раз в несколько месяцев в течение первого года.

Два десятка смертей в обмен на сотни, тысячи жизней, которые сможет спасти исцелившийся ученик, — невелика потеря. Так рассуждал наставник Бирна и приступил к делу, рискнув довериться словам уже давно скончавшейся безумной старухи.

Прабабка не соврала: ритуал подействовал, как должен был, и юный Бирн не только вернул себе дар, но и преумножил его. Если бы тогда уже определяли дар по книгам темных, как это принято сейчас, должно быть, он поднялся бы с шестого уровня до восьмого.

Наставник ликовал. Наставник праздновал победу. Наставник… начал завидовать своему ученику и решил провести еще один ритуал, но уже для себя.

— По моим прикидкам, — спокойно рассказывал старик, покачивая давно опустевшую чашку в скрюченных от возраста пальцах, — у него изначально был уровень дара не ниже пятого. Он увеличил его одним ритуалом, но все равно не достиг моего и пошел на второй круг…

Юный наивный Бирн помогал наставнику во всем: как с приготовлением чудо-средства, так и с поиском потенциальных жертв и их подготовкой к ритуалу. Убивали тоже вместе. Но когда учитель объявил, что планирует повторять ритуалы раз за разом, повышая и повышая свою силу, ученик наконец понял, что они заигрались.

— Я убил его во сне, — все тем же ровным тоном признался Бирн, продолжая крутить в пальцах чашку. — Он ничего не почувствовал…

А потом молодой, но теперь чрезвычайно одаренный целитель покинул родной город и уехал искать лучшей доли. Пожил и в Прибрежье, и в Лирте, и в самой столице, пока наконец не осел в крохотном Приме, сделав южный город-курорт еще популярнее, чем прежде.

Испытывал ли он чувство вины? Безусловно. Но искренне считал, что спас убийством наставника сотни невинных, а потому не раскаивался. Тоже учил молодежь, исцелял больных и никогда и никому и словом не обмолвился о том, что произошло во времена его юности.

Так бы и осталось, если бы однажды в город не приехал молодой целитель из столицы, пострадавший при пожаре…

— Когда я увидел вас, Грегори, то узнал себя. — Теперь старик улыбался тепло и заботливо. — Молодой, талантливый, принципиальный — горячая кровь. В возрасте, когда вся жизнь впереди. И в состоянии полнейшего бессилия и отчаяния. И тогда я вспомнил о ритуале своего наставника…

Решиться, по словам Бирна, было самым трудным. А потом все пошло как по маслу.

Для ритуала подходил лишь определенный тип жертв. Во-первых, девственники. Во-вторых, не обладающие даром или имеющие самый минимальный уровень белой магии. В-третьих, те, у кого в предках были по-настоящему могущественные целители, но чей в род в следствие браков с немагами утратил силу. Благо в маленьком городе узнать подноготную местных жителей было несложно — главное, знать, что спрашивать.

Так бывший глава примского Королевского сыска оказался прапраправнуком сильного светлого мага. Сестры Делси были потомками знаменитой целительницы, живущей на свете еще две сотни лет назад. А Оллена и Ольк Грейсы не унаследовали дар, но имели одну кровь со своим прапрадедом, обладателем белого дара. Местные старухи были щедры на истории о героях и героинях прошлого. А городские архивы открывали тайны о коренных жителях Прима любому интересующемуся.

Бирн выбрал себе несколько десятков подходящих жертв и приступил к делу: сперва наведаться в гости или «случайно» встретить на улице, рассказать о какой-нибудь несуществующей болезни и предложить лечение — все это не представляло труда для того, кого знал и уважал в городе каждый.

Несчастные сами пили отвары из выданных им целителем трав, ослабляя свой организм и подготавливая его к ритуалу. Безопасный проверенный метод: выпей такой отвар кто-то случайный, ничего бы не произошло, в то же время травы стоили не так чтобы дешево, и старик мог быть уверен, что те, кто их приобрел, не станут раскидываться своим ценным «лекарством» направо и налево.

Да, свои «банки со смертью» он еще и продавал.

— Ну что вы на меня так смотрите, Грегори? Бесплатное никогда не ценится по достоинству. А за здоровье готовы отдать последнее даже бедняки…

В правильной подготовке нуждались, однако, не только жертвы. Резерв Грега не давал ни малейшего отклика, а во время ритуала он должен был притянуть к себе и принять чужую жизненную силу, подобно магниту.

В том же, что Грегори не станет в течение полугода ежедневно пить чаи, не видя никакого эффекта, старик даже не сомневался. Так пришла идея попросить поить его ими кого-то из сердобольных соседей. Матушка Шерлиз подошла идеально: добрая пожилая женщина, желающая облагодетельствовать каждого. Помочь недисциплинированному соседу она согласилась сразу же. Грег же для вида получал раз в месяц совершенно бесполезный рецепт…

Первой реальной сложностью, с которой столкнулся Бирн, оказалось придумать способ похищения жертв. Он уже приготовил и болотную настойку, и подыскал грот для проведения ритуала, но как увести из дома несчастных, на которых пал его выбор, не наделав шума, определиться не мог.

А однажды он застал скандал в Гильдии магов: Мэйв Венье попалась на взятке, и глава Вэйд сгоряча выписал ей такой штраф, что продай магичка дом, и то не хватило бы. Впрочем, собственного дома у Венье не было, как и денег.

И Бирн решился: пришел к Мэйв и предложил подзаработать. Оплата за каждую жертву — втрое выше ежемесячного заработка в гильдии. Цена с ее стороны — помощь, послушание, отсутствие вопросов, зачем все это нужно, и молчание.

Первая реакция Венье на подобное предложение заставила старика усомниться в принятом решении и даже задуматься об устранении лишней свидетельницы. Пришлось следить за ней целых два дня и подслушивать через подброшенное в карман «ухо», однако, к облегчению старого целителя, Мэйв никому ничего не рассказала и уже на третий день пришла к нему с согласием.

Конкретно Венье была Бирну не нужна, но требовался маг, способный воспользоваться черными рунами, которые он заранее раздобыл у лечившегося у него приезжего темного. Поэтому старик был вынужден еще и обучать Мэйв рисовать незнакомые ей знаки с нуля. Ученица из нее вышла не самая прилежная, но и Бирну упорства было не занимать. И уже через месяц после начала их сотрудничества Венье привела первую жертву: пробралась в спальню и надела на шею подвеску с начертанной на ней руной. В итоге юноша, на которого пал выбор целителя, встал по приказу темной и пошел за ней, даже не проснувшись. Оставалось только накрыть его щитом от посторонних глаз и незаметно отвести к лодке.

В самом ритуале Мэйв не участвовала, но всегда присутствовала и следила за окрестностями. Она же обрисовала темными рунами грот, благодаря чему его так долго не могли найти.

Работала черная исправно и почти не доставляла проблем. Лишь однажды вышла осечка: сын рыбака во сне махнул рукой и порвал шнурок с рунной подвеской, а проснувшись, попытался сбежать. Естественно, Венье применила к нему магию. И именно этот след и обнаружила позже на теле поднявшая шум Кардинес.

Сам Бирн воспринял это как досадное недоразумение и продолжил упорно идти к своей цели. Мэйв же неожиданно начала паниковать и даже попыталась выйти из игры, опасаясь, что ее вычислят по магическому следу.

Первый серьезный скандал Венье закатила сразу после того, как привела в грот младшую Делси.

— Сама же, — сокрушался, рассказывая об этом, старик. — Сама вела, сама все сделала, а потом пошла на попятный…

Бирн так и не понял, было ли причиной поведения Мэйв неожиданное сочувствие к Бриэлле, или же она просто боялась за себя. Но поссорились они тогда нешуточно, а ритуал пришлось прервать, чтобы урезонить разошедшуюся темную. В результате девчонка сбежала.

— Сбежала и выжила, — вздохнул старый целитель. — Смелая девочка, хорошая. — После чего посмотрел на мрачно слушающего его исповедь Грегори. — Думаете, мне ее не жаль? Жаль. Мне каждую живую душу жаль. Но математика беспощадна: десять-двадцать таких девочек и мальчиков или тысячи больных, которых вы в будущем спасете, — выбор очевиден.

Грег не ответил. Уставился в опустевшую чашку из-под чая, сделавшего из него магнит, притягивающий молнии, и молчал.

Магнит. Марионетка. Пешка, из которой этот самопровозглашенный вершитель судеб отчего-то решил сотворить ферзя…

— Вы поймете, Грегори, — мягко сказал ему Бирн, когда понял, что реакции так и не дождется. — Обязательно поймете. Как в свое время понял и я.

…В ночь, когда Бри сбежала из грота, старик искал ее по всему побережью. Нашел, но опоздал. Он видел, как Грег вытащил девочку из воды, и видел все, что произошло затем: и удар молнии Эль, и временное возвращение Грегори дара.

— И тогда я понял, что мой план работает, ваш резерв был готов!..

А это означало, что промедление невозможно. Вот только Бри сбежала, а возле ее дома все время шастали сыскари.

В планах Бирна не было убивать старуху Першильд. Но ему срочно требовалась новая жертва, а та весьма удачно попала под руку: шла куда-то в одиночестве поздним вечером и не менее удачно согласилась прогуляться по берегу — грех не воспользоваться возможностью пожаловаться целителю на ноющие суставы, не так ли? В итоге старуха сама и без всякого принуждения дошла до места, где была спрятана лодка — не понадобились ни руны, ни помощь Венье.

Однако, когда Мэйв узнала о том, что произошло в ее отсутствие, у нее случился нервный срыв. Она уже и так ходила по грани после побега Бриэллы, а смерть живущей с ней за одной стенкой соседки стала последней каплей…

Вот теперь-то Грегори вскинул глаза и прямо посмотрел на старика.

— Она не сама… — сорвалось с отчего-то пересохших губ.

Адресованная ему улыбка вышла грустной и полной сожаления.

— Конечно не сама, — вздохнул старый целитель. — Явилась ко мне пьяная, попыталась во всем обвинить, обещала пойти в сыск…

— Вы убили ее?

И лицо Бирна сделалось совершенно печальным.

— Убил, — признался он, сокрушенно вздохнув. — Она была неплохой помощницей, но оказалась уж слишком слабой. Я не мог рисковать…

…Тогда старик пошел на крайние меры. Новый сыскарь развел в их тихом городке чересчур бурную деятельность, и стоял только вопрос времени, когда место для ритуалов перестанет быть тайным. А потому от грота следовало поскорее избавиться. Впрочем, как и от помощницы. И Бирн решил сделать это одновременно: он назначил Венье встречу именно там, а когда она туда явилась (естественно, снова с бутылкой наперевес), воспользовался ее нетрезвым состоянием и накинул на шею шнурок от подвески с руной подчинения.

Да, Грегори был прав: Мэйв повесилась сама, но не по своей воле. Идеальное преступление, мастерски замаскированное под самоубийство. Коварному старику оставалось только снять с мертвой помощницы руну и уничтожить следы своего пребывания в гроте.

Сыскари ожидаемо слопали подсунутую им наживку и закрыли дело. А Бирн, вздохнув с облегчением, переместил алтарь в новый грот и принялся готовить Бриэллу Делси, которую перестали охранять законники, во второй раз.

— Но вы, Грегори, слишком рано обо всем догадались, — закончил свой долгий рассказ целитель. — И я был вынужден раскрыть карты.

Грег смерил его тяжелым взглядом.

— Раскрыли?

— Целиком и полностью, — кивнул собеседник со всей серьезностью, склонив плешивую голову к груди. Затем голова поднялась, а к грудине уже прижалась растопыренная пятерня. — Грегори, я предлагаю вам принять мою помощь добровольно и вернуть себе дар.

И сказано это было столь торжественно, что у Грега вырвался нервный смешок, и он, уперев локоть в столешницу, прикрыл губы пальцами. Однако истеричный смех все еще рвался наружу.

— Я предлагаю вам будущее! — вероятно, решив, что он чего-то не понял, уточнил старик не менее пафосно.

И ведь Бирн действительно не шутил. Он уже убил столько людей, прикрываясь высокой целью и математикой, и останавливаться не собирался. Чокнутый, больной ублюдок, возомнивший себя богом!

Смеяться резко расхотелось. Грег сел прямее и убрал руку от лица.

— А если я откажусь? — спросил прямо.

На что старик тяжело вздохнул и развел руками в воздухе.

— Тогда, Грегори, я буду вынужден вас заставить.