Мертвый сезон в раю

Глава 14

Ферд тоже прогрессировал на глазах. Войдя к нему в кабинет, Грегори с удивлением увидел на начальнике рубашку с короткими рукавами и даже не таким глухим воротом, как прежде. Подстричься или хотя бы собрать волосы в хвост тот пока, правда, так и не созрел, как и избавиться от висевшей на спинке стула извечной коричневой кожаной куртки. Однако, как ни крути, прогресс был налицо.

Да и настроение у главы сыска, кажется, было весьма благодушное. Пока не увидел, кто к нему пожаловал, разумеется.

— Да-да, войдите! — откликнулся Ферд на стук в дверь. Однако стоило той распахнуться, а Грегори переступить порог, губы начальника немедленно сжались в прямую линию, а взгляд сделался острым и очевидно недружелюбным. — Тэйт, — сухо произнес он таким тоном, с каким у людей обычно срываются с языка ругательства.

— Доброго дня. — Грег кисло улыбнулся, и глаза Ферда опасно сощурились.

— Насколько мне известно, новых трупов обнаружено не было, а я вас не вызывал, — отчеканил начальник, не делая попытки пригласить визитера пройти.

Грегори и не ждал от него любезностей. Пригласил себя сам и нагло прошел к стулу для посетителей.

Брови Ферда возмущенно приподнялись.

— Тэйт, вы ничего не перепутали? — процедил он, крепче сжимая в пальцах карандаш, который как раз держал в руках, когда пожаловал незваный гость.

— Отнюдь. — Грег покачал головой; все так же без приглашения опустился на стул. — Новых тел не обнаружено, — продолжил, когда их с собеседником глаза оказались на одном уровне, — но, вероятно, прежде не было найдено одно старое, а второе неверно расценено как результат несчастного случая.

Карандаш в руках хозяина кабинета предупреждающе хрустнул, намекая владельцу, что такими темпами тот лишится всех своих пишущих принадлежностей. Ферд внял намеку и швырнул карандаш в подставку. Метко, надо признать. Деревянный стакан вздрогнул, качнулся, зазвенели, сталкиваясь, другие карандаши и перья.

А по мере рассказа Грегори начальник сжимал уже не попавшиеся под руку предметы, а собственные зубы и во всю играл желваками.

— Что, черт побери, вообще творилось у вашего Корлина?! — воскликнул он, всплеснув руками так, словно собирался схватиться за голову, но вовремя вспомнил, что не один, и чинно сложил их перед собой, переплетя пальцы. Правда, добрее лицом так и не стал.

Грег же счел заданный вопрос явно риторическим, поэтому проигнорировал его и продолжил о том, что считал действительно важным:

— Мы полагаем, что преступник заинтересован в родственниках. Брат и сестра Грейс, сестры Делси. Кроме того, Кливек Марлоу был двоюродным братом Миры До, а Лайза Паро была троюродной тетей Доры Карлайл.

Грегори провел все утро за перебиранием бумаг, изучая подноготные всех утопленников, которые, предположительно, стали жертвами одного и того же убийцы, и теперь знал о них все, вплоть до дат рождений и имен соседей.

Какого черта этим занимался он, а не Ферд и его подчиненные — отдельный вопрос. Начальнику следовало бы поблагодарить его за работу и годную версию, которая может помочь следствию.

Однако Андер Ферд выглядел каким угодно, только не благодарным. У него от злости, казалось, даже скулы заострились, а ноздри раздулись, как у огнедышащего дракона — точь-в-точь как на обложке книги сказок, которую Грег очень любил в детстве.

Грудная клетка начальника тяжело приподнялась, набирая побольше воздуха, чтобы… что? Грегори уже ожидал, что ему укажут на его место — в морге, естественно, а не среди сыскарей, занимающихся этим делом, — но просчитался…

— Кто это — «мы»? — прошипел Ферд, подавшись вперед так, что уперся грудью в столешницу.

И теперь уже Грег сжал челюсти от досады, что сболтнул лишнего. Только идти на попятный и выкручиваться значило теперь привлечь еще больше внимания к собственной оговорке.

Поэтому, не отводя от начальника взгляда, он спокойно уточнил:

— «Мы» — это я и Эль Кардинес. Именно она догадалась, что смерть детей Грейсов может быть связана с остальными.

— Именно она, значит, — эхом повторил Ферд. — Черная магичка, ну конечно же…

Сказано это было таким тоном, будто он с трудом сдержался, чтобы, как староверы, вообще не обозвать Эль проклятой трупоедкой и не изобразить перед собой защитный знак. И на сей раз Грегори точно не хотелось оправдывать предубеждение сыскаря против темных магов тем, что тот только что переехал из Прибрежья. Предубеждение предубеждением, но у Ферда не та должность, чтобы давать волю эмоциям и личным предпочтениям.

— Черный маг, — с нажимом в голосе поправил его Грег. — И та, кому в отличие от многих других, не все равно, что у нас в городе умирают люди.

Он и сам не знал, почему его так задело подобное пренебрежение к Эль, но дать начальнику в морду захотелось до зуда в костяшках.

Однако, как бы сам Грегори ни относился к заносчивому Ферду, в том, что тот далеко не дурак, он уже успел убедиться. Сыскарь не разочаровал и в этот раз: верно прочтя посыл в направленном на него взгляде, Ферд поморщился, но сдал назад. В прямом и переносном смысле: проглотил замечание и отклонился обратно к спинке стула; скрипнула кожа куртки.

— А вам самому не кажется, что черного мага Кардинес слишком много в этой истории? — спросил уже спокойнее, правда, не менее твердо и без тени сомнения в голосе.

Грег снова напрягся.

— В каком смысле?

— В том самом, — отчеканил Ферд. — Она приезжает в город, и количество утопленников возрастает вдвое. Она же замечает след темной магии на одном из тел. Она же находится на пляже, когда волна выносит на берег едва живую Бриэллу Делси.

А может, Грегори и переоценил мозги собеседника…

— Мы были там вдвоем, — напомнил он сухо. — Меня тоже подозреваете?

И заслужил взгляд-укол. Вот уж хорошо, что сам Ферд не маг, а то проклинал бы неугодных направо и налево.

— Вас пока что, — «пока что» сыскарь выделил интонацией с особым удовольствием и явным чувством собственного превосходства, — я подозреваю лишь в утаивании некоторых сведений. — Грегори, не понимая, вопросительно приподнял брови, и Ферд с не меньшим удовольствием пояснил, что имел в виду: — Вы пришли с Кардинес на берег в разное время, однако никто из вас в своих показаниях этого не упомянул. — Да Грег, черт возьми, об этом даже не вспомнил! — Вы пошли на берег за ней. А она — зачем и почему именно туда и именно в то время, когда Делси сбежала от похитителей?

Вопрос повис в воздухе, а Грегори нахмурился, восстанавливая в памяти цепочку событий. Да, Эль поссорилась с Мэйв из-за взятки, потом он ляпнул то дурацкое «повзрослей», и Сардинес, обидевшись, ушла к морю одна. Грег, поостыв, хотел с ней поговорить, но не нашел в общежитии, спросил, где она, у Венье и Лоуфорд и только потом сам догадался, куда Эль могла направиться на ночь глядя. А туда — потому что именно там они до этого пускали вместе камешки. В Приме не так много мест, где даже ночью не встретишь толпы туристов.

Получается, знать о том, что Грегори ушел из общежития после Эль, могли только Мэйв и Инесса…

— Откуда у вас эта информация?

В ответ Ферд только загадочно ухмыльнулся.

— У меня свои источники.

А учитывая его отношение к темным магам, да и характер самой Мэйв, вряд ли это была она. Зато от Лоуфорд всего можно было ожидать, Грег бы даже не удивился…

— Если на этом все, то ступайте на свое рабочее место, — холодно произнес сыскарь, воспользовавшись тем, что последним заявлением застал собеседника врасплох. — За сведения — благодарю. Правы вы или нет, но на всякий случай к родственникам погибших будет приставлено наблюдение.

Чтобы Эль до них не добралась, надо полагать?

Грегори скрипнул зубами и поднялся.

«Ступайте на свое рабочее место», — как выразился-то. Так и подмывало ответить: «Удаляюсь, ваше сиятельство». Индюк узколобый.

— Вы тратите время и ресурсы, подозревая Кардинес, — бросил напоследок и направился к выходу.

Он уже взялся за ручку двери, когда в спину неожиданно прилетело:

— На вашем месте, Тэйт, я бы прежде всего задумался о своем аморальном поведении, а уже потом учил жизни других.

Грег стремительно обернулся, даже не пытаясь скрыть изумление на своем лице.

— Что, простите?

Однако Ферд не соизволил объясниться. Лишь одарил его недовольным взглядом и кивнул на дверь.

— Свободны! — После чего сделал вид, что потерял к нему всякий интерес и подвинул к себе документы, отложенные в сторону на время беседы.

Грегори от души грохнул дверью.