Начало новой истории

Ход синий: Глава 38: Оставить в прошлом

Корэр брёл по замку погружённый в свои мысли, из раза в раз прокручивая в голове диалог с девчоночкой — дочерью поварихи. Некоторые её рассуждения казались действительно здравыми, а другие он счёл полнейшей глупостью. Если не разбираться в том, что далеко от твоей сферы деятельности, даже в своей работе окажешься дураком… Хотя, возможно всё дело в том, что он Император, и его работа как раз таки разбираться во всём, а другие только так и живут?..

Но тогда нужно всё это исправить! Гражданами, не заинтересованными в своём развитии конечно легко управлять, но такой народ не создаст ничего нового, не поднимет павшей Империи. Одна надежда, что девчонка была лишь исключением, а остальные не такие.

Корэр вспомнил про брата. Вот уж кто был бы замечательной заменой отцу. Экор казалось знал и умел всё. А самое главное, он применял эти знания, хотя порой его действия были дикими, даже по меркам имперской вседозволенности… Когда-то он, чтобы восстановить контроль над отрубленными, а потом прирощенными пальцами, научился шить. Делал он это в перерывах после тренировок, что вызвало волну шуток в его сторону от будущих сослуживцев. А Экор, когда ему это надоело, взял и зашил самому ярому шутнику рот…

Вспомнив про шитьё, Корэр решил заглянуть к модельеру, тот много с кем болтал пока работает, а ещё поговаривают, он куда старше, чем о нём думают. Скорее всего он — Корэр — просто потратит время в пустую, но ведь Гэо сказал, что нужно ждать, а то, как он проведёт это время ожидания, это уже его личное дело.

Модельер к удивлению Корэра сильно обрадовался его появлению. Предложил попробовать новый дизайн костюма. И уже даже собрался снимать мерки. Но Корэр остановил, сказав, что ему просто хочется поговорить.

Модельер был немного ошарашен, но пригласив Императора в кабинет, где обычно работал, попросил швей их не трогать.

Корэр опустился в кресло, заговорил:

— Возможно Вам покажется это странным, а особенно то, что я пришёл с этими вопросами к Вам… Общался я с одной девчонкой, хотя она старше меня… дочерью булочницы или поварихи, это не важно. Очень вероятно, что я услышал, совсем не то, что она хотела сказать, а потом ещё и додумал. Но она сказала, что у каждого свои задачи и не нужно пытаться разбираться в том, что тебе не предназначено. Она сказала, что мы — я и Советник, — разберёмся с Империей, а её дело булочки печь. Она же просто переложила всю ответственность за свою жизнь на чужие плечи, сказала, что у неё есть дело предназначенное ей от явления в миры живых.

— Да, господин. В словах этой девушки нет ничего странного. Государство, как единый организм может существовать только когда все его части выполняют отведённую им роль.

— Но ведь Вы говорите о живых, мыслящих созданиях! Они не часть системы, они… Нет, не они. Мы должны мыслить! Развиваться. Сомневаться. Пробовать что-то новое.

— Чтобы потом занять своё место, — спокойно подтвердил Модельер.

— Да какое место? — выпалил Корэр, стараясь придать тону раздражённость. — Вы смотрите на народ в целом, а я говорю про отдельные личности! Нет никакого единого целого. И не должно быть. Каждый должен думать о себе, развивать себя, и так будет развиваться общество.

— Вы предлагаете стать нам эгоцентристами. Но ведь возведение в абсолют собственного Я — есть первый шаг на пути к всеобщему хаосу. Мы уже прошли этап развития частного, когда всё длилось на моё и чужое. Хотя осталось упоминание о тех диких временах это имена и инструменты — единственное, что можно назвать своим.

— Быть может те времена были вовсе не дикими, может они были временем процветания?

Модельер хмыкнув, откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза, вспоминая. Заговорил он совсем тихо, каким-то таинственным голосом:

— Это было ещё когда госпожа ЭВиА была среди нас. Она не была нам правительницей, скорее доброй матерью, ведь она была той, кто создал нас и дал нам своё имя. Она позволяла нам порой слишком многое. Заигравшись, мы забывали, что тоже являемся частью этих миров. Это тогда появились отступники, искавшие силу, решившие забирать жизни других, для обретения могущества. Но сейчас не о них. Мой отец был воином. Он перед боевыми походами всегда приходил сказать о своих целях ЭВиА, так делали все воины. Подобно детям, предупреждающим мать, что уйдут далеко и надолго, но потом обязательно вернутся. ЭВиА ничего в ответ нам не говорила, только кивала. И мы шли славить имя нашей богини-матери. Мы соревновались кто был более отважен. Мы воспевали её. Мы предавали ей тела наших врагов. Но она не любила этих песен. Не обращала внимания на то, как каждый пытался показать себя перед ней лучше других. Мы тогда не понимали её. Мы думали, что каждый из нас прикладывал недостаточно упорства. И тогда мы начали ещё больше бороться между собой. С чего-то мы решили, что должны выделить из нас одного, кому ЭВиА подарит больше любви чем остальным. И каждый был уверен, что именно он был тем самым. Так начались войны. Мы убивали друг друга. ЭВиА нас остановила, но не всех ей удалось спасти. Среди убитых был и мой отец, его лишил жизни собственный брат. ЭВиА долго ещё втолковывала нам, что для неё все едины, и что не нужно быть лучшим, чтобы заполучить её любовь, нужно просто целиком и полностью отдаваться своему делу. Поняли мы это совсем недавно, вернее, только начали понимать.

Корэр замер, пытаясь осмыслить услышанное…

— Мы были варварами… — тихо проговорил он, не в силах поверить своим собственным словам. — Отец про те времена мало рассказывал, а в книгах такого нет… Мы действительно были варварами…

— А что Вас так смущает? — спокойно спросил Модельер. — Мы не гордимся этим фактом, но и стыдиться здесь нечего. Это лишь этап развития, который мы успешно преодолели и теперь должны идти дальше. Да, мы варвары.

Корэр взглянул на модельера, надеясь понять, что он шутит, отказываясь принять услышанное. Для него ЭВиА была воплощение аристократической интеллигентности. Это имя само собой как-то ассоциировалась с платьями и танцами, с балами и светскими вечерами. Ведь ЭВиА считалась первой законодательницей женской моды. А теперь получалось, что она была богиней дикарей, а дикарями были арии, теперь такие все правильные и возвышенные. Он прошептал, прерывающимся голосом:

— Не знал… Матерь-богиня, позволявшая детям играться? А не была ли это всё игрой? Постановкой? Боги любят шутить!

— О чём это Вы? — заинтересовался Модельер.

— Вся наша жизнь — игра безумцев.

Корэр встал, придерживая бок поплёлся прочь. Ему больше не о чем было говорить с модельером, который как оказалось был когда-то воином…

Вскоре Корэра отыскал Гэо, велел идти с ним, на все препирательства ответил, что он-то может и донести, ему не трудно, но Императору следует соответствовать статусу.

Они вошли в зал советов. Помещение это использовалось ещё при Ра, но было залом переговоров.

Со сменой правителя, комнату, расположенную через стенку от тронного зала переоборудовали, общую стену закрыли специальным экраном, делавшим её как бы прозрачной. Магия в Империи использовалась на каждом углу, поэтому даже восприимчивые к потокам энергии ничего бы не заподозрили. Делалось это для того, чтобы можно было следить за действиями Императора, уже прозванного Непутёвым, даже при его беседах один на один. Корэру это очень не нравилось, мало того, что при нём всегда были Советник и Гэо, не дававшие и слова сказать, так и кто-нибудь из совета, собранного, чтобы «помочь» ему править, обязательно наблюдал за всем этим, буквально у него из-за спины. Поэтому Корэр официально приказал Советнику самому разбираться на приёмах и постарался на них вообще не появляться.

В комнате их ждало девять высокопоставленных господ. Впервые с момента падения Империи, так много имеющих влияние арий собралось в одном месте. Заявилась даже мать Гэо — внешне прекрасная, с виду молодая, умная, но очень увлекающаяся женщина. Когда-то давно, когда Советник отправился в миры мёртвых, по неизвестной Корэру причине, она с великим удивлением обнаружила, что у неё оказывается был сын, возрастом чуть меньше тринадцати ходов от явления в миры живых, и была очень рада, когда Ра и Фор взяли мальчика на воспитание.

Корэр вздохнул — если даже эта госпожа изволила оставить исследования, которые считала самой важной вещью в мирах живых, значит произошло что-то действительно важное, или Советник так всё красочно им описал…

Почти каждого из собравшихся Корэр недолюбливал. Ведь почти каждый, кроме разве что двоих: матери Гэо и одного старого воина, — считал своим долгом поучать его при первом же подвернувшемся случае. Император игнорировал все читаемые ему нотации по мере возможностей. Но двое юнцов были особенно настойчивы. Убеждённые в том, что они гораздо мудрее и опытнее Корэра, всю жизнь только и делавшего, что читавшего книжки, в то время, как они успели поучаствовать во всех трёх войнах Империи с упырями, они постоянно норовили ткнуть Императора в его неудачи. Оба были немногим старше Экора, а список их заслуг только войнами и заканчивался. Оба они одинаково сильно раздражали Корэра. Порой он даже подумывал действовать по методу Экора, но у него бы не хватило сил, а зашивать… Слишком много крови. Слишком много грязи.

Вызвать на поединок, да обезглавить? Аккуратно в любом случае не получится, даже если сделал это очень точно, попытаться заставить Вихрь, оставить нити основы нетронутыми, пройти сквозь них, меч может просто решить, что слишком давно не ел… А убивать нельзя — у Империи и так граждан не слишком много. И Советник против: все порывы Корэра он останавливал из раза в раз повторяя, что юнцы довольно хорошие маги, потому им можно многое простить… Словно насмехался!..

Всего с одним из собравшихся у Корэра отношения были приятные обеим сторонам. Тот самый старый воин. Имя ему было Рун. С ним общение Императора ограничивалось просто почтительным поклоном при встрече. Корэр его уважал. Он выглядел, как мужчина средних лет, с лёгкой сеточкой морщин на лице — как объяснял Ра, для солидности, чтобы отношение окружающих было серьёзнее.

Рун был совсем стариком, из тех, кто был знаком с ЭВиА.

Корэр взгляну на него теперь несколько иначе, чем раньше, теперь он не мог не вспомнить истории, рассказанной модельером…

Корэра заставили сесть, занять место оставленное ему. Гэо встал рядом, положил руку ему на плечо, не давая возможности сбежать.

Советник приветственно кивнул, заговорил, тихо, как всегда, когда речь заходила о чём-то серьёзном:

— Мы совещались и приняли решение, что необходимо перенести остатки Империи на Малый материк.

— Моё мнение вас не интересует? — равнодушно спросил Корэр.

— Мы бы послушали Вас, — начал один из магов.

— Если бы в Вашем мнении было хоть что-то разумное, — закончил второй.

Взгляд Корэра пробежался по всем собравшимся, где-то внутри он всё надеялся отыскать поддержку, но уже понимал, что идей его никто не разделяет.

— Но мы не можем оставить город! — подскочил с места, попытался протестовать он. — Это всё, что осталось нам от мироздателей. Этот город, это не просто кучка зданий расставленных в форме цветка жизни. Это не просто память. Это технологии, ещё не до конца изученные в других мирах.

Император опустился в кресло, вздохнул, схватившись за бок, проговорил:

— Пусть все желающие переберутся на второй материк, но столица останется здесь и продолжит функционировать. Благодаря искусству управления силами миров нам не составит труда наладить снабжение.

Неожиданно вмешалась мать Гэо:

— Юный господин, мы предлагаем оставить город, но не на всегда. Мы возведём над ним купол, который сохранит всю архитектуру, всё, что не получится вывезти. Мы вернёмся в него как только найдём способ разобраться с угрозой песков и тех тварей, что в них обитают.

Все кивнули, подтверждая, что было высказано общее мнение. Даже Рун, обычно не вмешивавшийся во всё, что не касалось военных конфликтов, согласился:

— Юный Император, это самый разумный выход. Вам следует подготовиться — Вы отправитесь на Малый материк, договориться с теми кто уже перебрался туда.

— Мы подготовим корабли, перевести грузы, которые неразумно тащить на себе. За четверть сезона управимся, вмешался ещё один из ранее молчавших членов совета.

Неожиданно внутри Корэра вскипела непонятная ему самому злоба, выкрикнув, что раз уж за него всё уже давно решили другие, то какой ему вообще толк быть Императором, если на его мнение все плевать хотели, если его ни во что не ставят, он, разрезав ткань бытия, выскочил в другой мир, поддавшись направлявшему его Вихрю.

Гэо хотел было броситься за господином, но Советник остановил его, коротко сказав:

— Не сейчас.