Начало новой истории

Ход зеленый: Глава 78: Подмастерье гончара

Из Роргоста Эктори отправилась только окончательно убедившись, что все служители отстроенного храма находятся на своих местах, прекрасно понимают свои обязанности и могут исполнять их даже в её отсутствие.

Ария ехала на ровне с Оргосом, следом за ними ровными рядами двигался сшод отобранных именно для этого сопровождения воинов, количество достаточное чтобы в случае чего вступить в небольшое сражение, но слишком малое, чтобы упрекнуть их дипломатическую делегацию в желании развязать войну. Пока что они всё ещё изображали только советника Управителя и верховную Жрицу новой богини, намеревающихся только поговорить, а воины — просто подстраховка.

Теперь они двигались по ровной утоптанной дороге, даже не думая сворачивать на те скалистые тропки, по которым пробиралась Эктори с два здешних хода назад выбравшись впервые из Роргоста.

Отчего-то странствия заставили Эктори в очередной раз вспомнить о Сабирии. Ей почему-то казалось, что если бы упырица оказалась здесь, она бы принялась насмехаться над тем, как ария, крича о мире, готовится к войне. Осознание правдивости этого заставило Эктори почувствовать себя мерзко. Из-за её эксперимента погибнут сшоды если не девсы невинных, пожалуй для кого-то она будет тем самым Гадом, которого «убей»…

В крепости горожане их приняли радушно. Эктори уже заходила сюда и признав среди толпы молодого парнишку, которого чуть больше хода назад спасла от пожирающей изнутри хвори, тут же спешилась, попросила Оргоса ехать к замку управителя без неё, пообещав, что сама она подойдёт ближе ко времени, на которое назначен их приём. Бывший хранитель не стал спорить, понимая, что именно подобное поведение Жрицы и её речи об уничтожении межклассового неравенства — стали причиной того, что простой народ просто обожал её, бедняки и горожане среднего достатка тянулись к ней и были готовы следовать куда только прикажет. А значит дальнейший успех затеянного Эктори проекта, был уже предрешён — ей удалось расположить к себе подавляющее большинство местного населения, при этом ещё и весьма работоспособное, готовое самостоятельно строить запланированное будущее.

Закончив очерню проповедь, в которые неизменно превращалась любая речь Эктори на публику Оргосцев, она в сопровождении горожан пошла пешком к центру города.

Жители Мирфолка готовы были войти вместе с ней в замок, чтобы требовать согласия управителя подписать вступление города в состав нового государства, столицей которого был Роргост. Но как только стражники уже приготовились отгонять собравшуюся толпу, Эктори остановилась, развернувшись на ступенях произнесла голосом, ставшим за время проповедей более звучным и уверенным, приспособленным обращаться к большой аудитории, а не только вести светские беседы один на один:

— Мною движет воля Богини, так доверьтесь же мне! Доверьтесь Ар!

Толпа послушно остановилась, но не разошлась. Когда за спиной Эктори захлопывались тяжёлые деревянные ворота, она мельком увидела, что горожане всё ещё стоят недвижимы у ступеней, отказавшись уходить до тех пор, пока не будет озвучено удовлетворяющее их решение.

Эктори вошла в зал приёмов, под пристальными, изучающими взглядами собравшихся, подошла ближе к трону управителя, стоявшему на возвышении из ровно десятка ступеней, мысленно усмехнулась: «Чем ничтожнее личность, тем больше почестей требует к себе, дорвавшись до власти».

На троне сидел низкий толстый немолодой мужчина, давно потерявший интерес к по настоящему важным делам, заботящийся только о том, чтобы ему поклонились достаточно низко, а еды принесли достаточно много. Образ его, в глазах Эктори резко контрастировал с молодым, любопытных до всего происходящего вокруг Ринором, оказавшемся для целей арии просто находкой. Из управителя Мирфолка получилась бы прекрасная марионетка, какой он похоже и являлся в руках присланного из столицы советника. В случае ошибки, неудачи, всю вину можно было свалить на него и выйти совсем непричастным ко всему произошедшему. Эктори было бы куда легче построить Империю со слабовольным стариком на троне, но такой бы правитель не смог удержать власть — слишком малы были его амбиции, потому Жрица в очередной раз порадовалась, что ещё в самом начале рядом с ней оказался харизматичный, жаждущий большего и довольно умный Ринор.

Эктори хотела подойти прямо к украшенному драгоценностями стулу, чтобы возвыситься над жалким управителем Мирфолка, но решила оставить это напоследок.

Жрица не стала кланяться, она сразу заговорила, обращаясь напрямую к управителю, рядом с ней стоял Оргос, готовый поддержать каждое её слово, но Мирфолкский правитель перебил её:

— Я не позволял говорить тебе, женщина!

В голосе его звучали презрение и самонадеянность, которые очень не понравились Эктори, потому ария натянул на лицо доброжелательную улыбку, в последний момент сменившуюся кривоватой ухмылкой, которую заметил только стоявший рядом Оргос, проговорила:

— Вам не нравится, что я говорю с Вами? Что же, я замолчу, или если желаете и вовсе уйду, но тогда говорить я буду уже с теме, кто желает слышать — с уже чуть ли не бунтующим народом. Хотите ли вы этого? Хотите лишиться всего, что имеете сейчас? Мы пришли предложить вам вступить в состав Новой Амперии с возможностью сохранить должность и все права, но Вы этого явно не хотите. Ар против кровопролития, но если уж нет иного пути, она даст мне силу исполнить её волю и пусть Вам придётся умереть.

В подтверждение своих слов Эктори, обратившись к силам миров, вытянула вперёд руки. На ладонях её заплясал свет пламени, небольшого, но достаточно эффектного, чтобы напугать кого-то несведущего в искусстве управления силами миров.

Оргос, оценивающе взглянул на испуганного управителя, перевёл взгляд на Эктори, продолжил заранее спланированное ими представление:

— Думаю тот, кто правит городом вовсе не глуп. Не стоит горячиться, госпожа Жрица, он ведь пока не дал отказа.

Управитель кивнул, тон его резко отличался от того, которым он говорил всего несколько мгновений назад:

— Конечно, я вовсе не отказываю вам. Ошибся, с кем не бывает? Понимаете ли, я господин подневольный — у меня тоже хозяин есть. Я просто наместник, как же я подпишу ваш договор, если являюсь всего лишь наместником? Что скажет мой король? Защитите ли вы город от его величества? Я ведь вовсе не о себе забочусь, меня волнует, что с народом будет. Король захочет город вернуть, а потом столько голов полетит…

Оргос слегка улыбнулся, ответив:

— Не переживайте, в этом можно положиться на милость богини.

— Как вы собираетесь отстаивать Мирфолк и подконтрольные ему земли?

В голосе управителя сквозили недоверие и сомнение в благоразумности стоявших перед ним посланников Ринора. Да и в здравости мысли самого Ринора, сначала объявившего свою крепость на горном перевале отдельным государством, а потом ещё и назвавшим это Империей, он тоже сильно сомневался. Империя, из одного города-крепости и парочки поселений при нём!

Тут вновь заговорила Жрица, голос её звучал по-прежнему спокойно, но теперь вовсе не требовательно и угрожающе, в нём слышалось что-то от того, как говорит учитель, терпеливо разъясняющий свой предмет непонятливому ученику:

— Не беспокойтесь об этом. Ар всё уже давно предусмотрела, посланники её воли, идущие с верой в неё, сумеют отстоять сначала Мирфолк, а потом и всю Амперию.

Ответ арии прозвучал максимально расплывчато — она опасалась, что управитель всё же остался верен своему королю и как только узнает их планы, поспешит предупредить армию, уже выступившую из столицы либо для подавления бунтов, либо для устранения неприятелей.

Пусть в словах Эктори звучали гарантии, управителю показалось, что непоколебимость веры Жрицы в силе своей богини граничит с бредом, но было в этом нечто заразительное, так что он и сам на какой-то миг поддался её убеждённости.

Управителя всё ещё терзали опасения, в первую очередь за то, что будет, если крепость падёт, ведь тогда его первым казнят, как изменника. Жрица и её спутник прибыли в сопровождении числа воинов едва ли достаточного, чтобы расставить их в караул на стенах, во время осады. С всего лишь несколькими отрядами, она говорила о защите Мирфолка…

На следующий день, который управитель обещал отвести на раздумья, чтобы вечером всё же сообщить о принятом решении, Эктори вышла осмотреть город. За ночь толпа рассосалась, узнав, что Жрице удалось посеять в разуме их правителя крохи сомнения, которое просто обязаны были разрастись в дальнейшем. Но ария всё же наткнулась на одного из местных, того самого юношу, увидев которого она решила идти до замка пешком. Сегодня ария наконец узнала его имя: Скро́нор.

Спасённый Жрицей, предложил ей устроить экскурсию по Мирфолку, указав взглядом на принесённую им для Жрицы корзинку фруктов.

Эктори не стала отказываться, в глазах юноши она увидела обожание, почитание и даже благоговение — в голове её тут же выстроился план, а Скронор должен был стать в нём ключевой фигурой.

Эктори видела, как смотрит на неё, собирающую вокруг себя толпы бедняков и просто рабочих, аристократия, о милости богини к которым никогда не говорилось. Ария прекрасно понимала, что очень скоро её Жрице предстоит умереть, только сделать это нужно так, чтобы ещё больше укрепить веру, а для этого ей нужен был новый верховный жрец богини, кто-то искренне верующий в неё, готовый отдать всего себя помощи обездоленным, а ещё желательно кто-то, кого богиня в своё время спасла. Скронор за ближайший ход обещал стать именно таким, к тому же он был немного обучен грамоте и имел хорошую дикцию, значит удастся обучить его парочке «молитв», для сотворения божественного чуда.

Эктори наклонилась к протянутой ей корзине, прихватила один из фруктов, сочных и нежных настолько, что его мякоть тут же примялась и порвалась, стоило только аккуратным тонким пальцам арии её коснуться.

Скронор вздрогнул, когда лицо Жрице оказалось на уровне с его собственным. Их взгляды встретились, тут Скронор заметил, что кожа вокруг правого глаза девушки была немного светлее всей остальной, да к тому же на нём совсем не было ресниц, но он совсем забыл об этом маленьком недостатке, как только вдохнул исходящий от арии, совершенно необыкновенный запах. Сильно отличающийся от того, как пахли заходившие в лавку аристократки, казалось считавшие, что чем больше вотрут в кожу приторных благовония, тем красивее они стану. Иначе пахли и крестьянки, чья одежда пропитывалась потом от тяжёлой работы и запахами готовимых постоянно обедов да ужинов.

Жрица пахла как прогретая дневной звездой древесина, как молодая ещё нежно-голубая трава, как обласканный нежным теплом живой лес.

Скронор наконец сумел отвести взгляд от приковывающих к себе, зачаровывающих блеском, словно драгоценные камни, холодно-зелёных глаз.

Эктори пошла вслед за юношей, который всё время застенчиво поглядывал на неё, словно боясь заговорить первым и ожидая, чего же скажет Жрица, и она решила нарушить немного неловкое молчание:

— Ты здесь работаешь где?

— Подмастерьем у гончара, — сбивчиво выпалил Скронор.

Для него было проще обращаться к Жрице в толпе где он был лишь одним из множества, но теперь, кода он стал единственным, с кем беседует беловолосая посланница богини, вся его уверенность, в том что с лёгкостью удастся поддержать беседу, куда-то улетучилась, теперь щёки его горели, язык заплетался, а глаза против воли не могли задержаться на девушке, снявшей теперь тяжёлый походный плащ, скрывающий фигуру, наряженной в простые мужские штаны и расшитую рубашку, со шнуровкой у ворота и на рукавах. Эта простая одежда вовсе не затмевала странной красоты Жрицы, а наоборот подтверждала, что такие стан и лицо могут быть даны разве что богиней. К удивлению Скронора, у Эктори оказалась очень тонкая талия, он бы наверное смог бы сомкнуть на ней ладони в кольцо, и при этом девушка была выше его на две головы. Теперь, идя с ней рядом он удивлялся, как настолько стройное и хрупкое, напоминающее изящный сосуд из дорогого фарфора, тело, выдерживает долгие пешие походы, ведь он знал, что несколько раз Жрица проходила путь от Роргоста до Мирфолка и путешествовала куда дальше. Он и сам был довольно тощ, от того и отдали его в подмастерья к ремесленнику — тяжелее работы не потянул бы.

Жрица была не похожа ни на одну из женщин, которых Скронору удалось повидать. Одетая очень просто, среди простых же улиц города, она не шла а словно плыла, невесомая как пёрышко, сияющая как лучик дневной звезды.

Задумавшись о необыкновенности Жрици, Скронор совсем не услышал вопроса от неё, потому вынужден был переспросить, виновато отводя глаза.

— Твой мастер не станет ругать, что со мной от работы отлыниваешь? — терпеливо повторила Эктори.

— Нет, госпожа, он меня сам к Вам отправил.

— Это хорошо. А можно будет сходить посмотреть, как твой мастер работает? Ну или просто в мастерскую заглянуть?

Скронор воззрился на Жрицу не скрывая удивления, промямлил:

— Разве Вам, той кто говорит с Богиней, будет интересно подобное?

Ария хохотнула:

— Любая работа мастера интересна.

— Госпожа, позволите только сначала показать вам парк, Вы там точно не бывали, даже местные не все туда ходили.

Эктори согласно кивнула.

Они пошли к узкой полоске зелени, у одной из окраин центральных районов. А по пути многие узнавали Жрицу. С каждым подошедшим она останавливалась поговорить, так что простая прогулка превратилась в очередную проповедь и к парку они добрались в сопровождении тринадцатков жаждущих слышать истину.

Скронор с печалью признался сам себе, что каждый, отнимающий у него внимание прекрасной Жрицы, вызывает в нём кипучую ярость, так что он поспешил закончить оказавшеюся для него неудачной экскурсию и повёл Жрицу в мастерскую своего учителя, в надежде, что хоть там от неё отстанут.

Но толпа сгрудилась у дверей лавчонки гончара в надежде что хоть кому-то удастся проскользнуть в узкую дверцу, наполовину состоящую из мутной неровной плёнки.

Сама Эктори поглядывала на Скронора укоризненно, но ничего не говорила, заставляя его самого понять свою ошибку и придумать, как это исправить, но ему в голову ничего не приходило, тогда Эктори пришлось брать всё в свои руки.