Обновлённая любовь

Глава 36

Далия

— Насчет моей комнаты… — Джулиан замешкался у двери своей спальни.

— Что в ней заставляет тебя так нервничать? — я потянулась к ручке, но его широкое тело заслонило мне проход, когда он шагнул к ней.

Он потирает затылок.

— Ну…

— У тебя там коллекция болванчиков?

Он качает головой.

— Нет. Я избавился от нее много лет назад.

— Слава богу, а то они меня пугали.

Он бросает на меня взгляд.

— Порножурналы, постеры или что-то в этом роде? — спрашиваю я.

— Если учесть, что я не подросток, родившийся до появления интернета, то нет.

— Может быть, карманная киска в ящике тумбочки?

Все его лицо краснеет.

— Карман… Знаешь что? К черту все это, — он распахивает дверь и отходит в сторону. — Давай.

Мои ноги твердо стоят на полу, пока я осматриваю его спальню с порога. Я несколько раз моргаю, чтобы убедиться.

— Ты… Это…

Джулиан закрыл глаза.

— Я могу объяснить. Это… — его голос срывается вместе с его уверенностью.

Все.

Я делаю несколько шагов внутрь и останавливаюсь перед ковром из шерсти ручной вязки, который я разработала вместе с «Curated Living». Мне потребовался целый месяц, чтобы воплотить свою идею, и я просмотрела сотни эскизов и образцов, прежде чем все встало на свои места.

То же самое можно сказать о большинстве предметов мебели и декора, разбросанных по спальне Джулиана. Каждый предмет хранит воспоминания о моей карьере, и я замираю, когда нахожу хотя бы один предмет из каждой моей коллекции.

Он купил не все, потому что это было бы чересчур, но достаточно, чтобы доказать, что он следил за каждым запуском и искал своего фаворита в коллекции.

Волна тепла разливается по моей груди, сильнее любой солнечной вспышки.

Он поддерживал твои мечты, а ты даже не подозревала об этом.

Я моргаю, прогоняя туман в глазах, прежде чем повернуться к нему.

— Я думала, ты не фанат, — мой голос дрожит.

— Шоу? Ни хрена подобного, — он хмурится.

— Меня.

Его взгляд опускается на деревянный пол.

Я подхожу к его комоду и провожу пальцем по краю керамической чаши, которую я создала.

— Почему ты боялся моей реакции?

— Дело не в этом, — он запинается на словах.

Я смеюсь.

— Тогда как бы ты это назвал?

— Признательность тому, кто ее заслуживает.

Если он продолжит так говорить, я могу совершить невероятную глупость и влюбиться в него.

У тебя есть правила, и не просто так. Придерживайся их.

Комок в горле только увеличивается, пока я осматриваю его комнату, внутренне сходя с ума от того, какие предметы он выбрал.

Я поправляю уже сбалансированный абажур, прежде чем включить его.

— У тебя здесь вещи с моего самого первого запуска.

— Я знаю.

— Как давно ты следишь за моей карьерой?

— С тех пор как ты впервые выучила азбуку и научилась считать до трех?

Я со смехом качаю головой.

— Я говорю серьезно.

— Я тоже. Я всегда был заинтересован в твоей успехе.

— Даже когда был преисполнен желанием победить меня во всем?

— Даже тогда.

— Все это время я думала, что ты меня ненавидишь…

Он подходит ко мне и обхватывает меня руками.

— Я никогда не ненавидел тебя, Далия. Ни на одну секунду ни одного дня.

— Тогда почему ты так долго избегал меня?

— Потому что я знал, что случится, если я снова окажусь рядом с тобой.

— И что?

Он игнорирует мой вопрос, наклоняясь и целуя меня. Этот поцелуй другой — он другой — и я не могу не зацикливаться на каждой его детали.

Его руки обнимают мое лицо, словно я самое дорогое, что есть в этом мире.

Его большой палец нежно ласкает мою щеку, поглаживая ее взад-вперед так, что я вся дрожу от желания прижаться к нему.

У меня защемило сердце, когда он ответил на мой вопрос, не произнеся ни слова.

Я боюсь признать, что между нами зародились серьезные чувства. Однажды он уже сблизился со мной и оттолкнул меня, так кто знает, что он не сделает то же самое снова?

Будь в настоящем и наслаждайся моментом. В голове всплывают мудрые слова моего психотерапевта.

Он целует меня так, будто я уже принадлежу ему, и мне трудно игнорировать очевидное.

В конце концов тебе придется признать эти чувства, добавляет рациональная часть моего мозга.

Я планирую это сделать… только не сегодня.

Я наполовину ползу, наполовину ковыляю с кровати, чтобы сходить в туалет и привести себя в порядок после второго раунда секса. Когда я возвращаюсь и начинаю искать свою одежду, Джулиан хватает меня и бросает обратно в центр матраса.

— Включи что-нибудь, — забравшись в кровать, он протягивает мне пульт от телевизора.

— Как мило с твоей стороны, — я добавляю сарказма, надеясь, что он скроет дрожь в моем голосе.

— Ты еще ничего не видела, — он берет книгу с тумбочки и очки для чтения из ящика.

Я никогда не понимала, насколько сильно мне нужно было видеть Джулиана без рубашки, читающего книгу в очках, но я считаю, что этот образ, возможно, навсегда изменил химию моего мозга.

В итоге я прижимаюсь к его груди и смотрю повтор «Серебряных лисиц», а он читает книгу в кожаном переплете, которую я не узнаю.

— Что ты читаешь? — я ставлю серию на паузу.

— Неофициальный учебник истории Лейк-Вистерии.

— Что? — я сажусь прямо и выбиваю книгу из его рук. К счастью, он успевает поймать ее за потертый корешок, прежде чем она падает на пол.

— Прости.

Он кладет книгу обратно на тумбочку.

— Поверь мне. Это не так увлекательно, как кажется. Из-за разговоров о сельском хозяйстве и подробных рассказов о первых нескольких жестоких клубничных сезонах я не мог уснуть две ночи подряд.

Я хихикаю.

— Знаешь ли ты, что Клубничный фестиваль был впервые организован более ста лет назад, чтобы привлечь фермеров к переезду сюда?

— Это, конечно, здорово, но я хочу знать, есть ли там что-нибудь о Джеральде и Франческе!

Он гримасничает.

— Прочитав предысторию Джеральда и причины переезда его братьев на озеро Вистерия, я почти не чувствую вины за то, что снес все его дома.

— Вот видишь! Я же говорила тебе, что понимание истории очень важно.

— Я сказал «почти».

Я хмыкаю.

— Что ты узнал?

— Его семья переехала сюда, потому что его сестру отвергли в их старом городе после того, как она была поймана, цитирую, «на сеновале» с другим мужчиной до брака. И вместо того, чтобы остаться в Верхнем полуострове⁸², они переехали сюда, узнав о пляжах.

— Не может быть.

Он кивает.

— Было четыре брата Бейкера и их сестра Вистерия, которая отказывалась, чтобы ее называли как-либо иначе, кроме Рия. Она была писцом, которая вела подробный отчет обо всем.

— Они назвали город в ее честь? — пискнула я. — Почему никто не говорит об этом?

Он пожимает плечами.

— Наверное, потому что она не хотела, чтобы люди знали ее настоящее имя. Она говорила, что имя «Вистерия» — это лаконичное слово, которое не соответствует ее характеру.

Я сжимаю его руку.

— Что еще она сказала?

— Она много всего замечательного писала о своем старшем брате, в том числе о том, сколько души и любви он вкладывал в каждый дом.

— Похоже на одного из нас.

Джулиан проводит пальцами по тому месту, которое заставляет меня выгибаться и смеяться, прижимаясь к нему.

Успокоившись, я прорисовываю невидимые узоры на его груди.

— Что-нибудь о Франческе?

— Она была из их старого города.

— О нет.

— Дальше еще хуже. Оказалось, что она была дочерью мэра.

Моя нижняя губа подрагивает.

— Нет.

— Это объясняет, почему Джеральд так и не женился ни на ней, ни на ком-либо другом.

— Это так несправедливо. Джеральд и его семья казались хорошими людьми, — мой голос дрожит от возмущения.

— Да, но что поделаешь? Не все были такими прогрессивными в то время.

— Жаль, что ты разрушаешь его наследие, один дом за другим, особенно после того, как узнал, почему он основал этот город.

Его хмурый взгляд заставляет меня дрожать.

— Чего еще ты ждешь от меня?

— Найди любой город, который пристыдил его сестру, и пройдись по его домам бульдозером, — я улыбаюсь.

Его глаза скользят по мне.

— Тебе бы это понравилось, не так ли?

— Конечно. Озеро Вистерия нужно любой ценой защитить от таких, как ты.

— А кто защитит тебя от таких, как я? — Джулиан забирается на меня, фиксируя мои руки над головой.

Я обхватываю его ногами за талию и притягиваю ближе.

— Это тебя нужно защищать от такой, как я. Запомни мои слова.

Джулиан затыкает мне рот, целуя до тех пор, пока я не перестаю помнить ни Джеральда, ни города, ни свое имя.