Глава 15 СТИХИ

Сновидец Абгарка внезапно начал писать стихи:

Пришел человек Сосипатр

совсем не тупой.

Его звали жить на Монматр,

но он был не такой.

— Что такое Монматр? — сурово спросил Клюзнер.

— Горное селение для художников, — ответил Абгарка.

Все кошки говорят мур-мур.

Она в ответ открытки пишет.

И я ей глажу маникюр,

а ветер веточки колышет.

Да, я принес тебе урон.

Но ты понять меня и не пыталась.

Порвал тебе капрон,

и в злобе ты рассталась.

— Только про любовь? — спросил случайный посетитель с маленькой кружкой.

— Еще про Пушкина есть, — тихим голосом ответил новоиспеченный поэт незнакомому человеку:

Царские сатрапы в Царском Селе надели ливреи.

Пушкин встретил царя в Декамероновой галерее.

И смело в глаза ему сказал: «Ты пуст,

как собственный твой бюст.

Но если честно, чаще про любовь:

Туда поеду, туда

где нету белых ночей,

а есть быстрый ручей,

туда поеду, туда,

где нет твоих белых плечей

и обманных речей.

Поеду навсегда.

— Все там будем, — сказал Бихтер.

Абгарка продолжал:

Мадмуазель,

вы мне мозоль,

раз вы газель,

а я козел.

— Плохая рифма, — заметил Бихтер, — «мозоль» и «козел».

— На «козел» хорошая рифма «бензол», — сказал Толик.

— Что такое «бензол»? — спросил Клюзнер.

— Химия, — ответили из очереди.

Тут один из постоянно подливавших в кружку косорыловку из шкалика стал, приплясывая, петь «Семёновну», Шура захлопнула оконце свое, и поскольку причина собираться иссякла, очередь разошлась.

— Иссякла пена Иппокрены, —

задумчиво произнес Бихтер, —

едва я с музой пригубил…

Уходя, откликнулся Толик:

— Мне было море по колено,

я «Жигулёвское» любил!

Загрузка...