Проклятая и безликая

Глава 34

- Не думаю, что стоит скорбеть по ним... Лиз. - Когда я сблизилась с девушкой, та уже довольно долгий промежуток времени стояла около выхода, кажется, до этого она исследовала останки... Что же ей удалось там найти? Я не знала, но надеялась что смогу узнать. Гвин точно удалось там что-то найти, судя по ее тяжелому, отрешенному взгляду, который порой скользил по полу, останавливаясь на сотнях надписей, возвещающих о подвигах северян, ей это было не понраву. В голосе Гвин не было уважения, резко пропало всякое сострадание, она безучастно смотрела на стяг и мёртвые тела, словно все должно быть именно так. Кажется, что-то случилось, и находка разочаровала ее сильнее, чем я могла предположить... Либо же, виной подобному было именно незавидное положение некоторых из северных Соколов, которые в отчаянии стали пожирать друг друга. Но даже так, подобное не казалось мне столь величавой ошибкой, скорее печальным напоминанием о том, какие муки вынесли здешние воины, которые до последнего пытались сохранить себя. - Они этого заслужили, раз допустили ошибку, оказавшись в ловушке и не найдя из него выхода. Нам нужно быть умнее и не задерживаться, возможно, скоро здесь будет обвал. Да и жрец не дремлет... Стоит ускориться, пока он не бежал с концами.

- Ошибку? Они не могли ничего сделать... Я не знаю, что случилось и почему сейчас проход открыт, но у них не было ни одного пути отступления, мне кажется, любые воины погибли бы в подобной ситуации. - Мне было сложно поверить в то, что говорила Гвин, даже несмотря на то, что девушка всегда была куда беспощаднее чем я, в вопросе врагов и друзей. Но эти люди... До последнего старались умереть с честью, они были загнаны в одну из худших ловушек, словно крысы, без света солнца и луны, лишенные пищи и надежды на спасение... Но несмотря на это, сделали все, чтобы сохранить самих себя и свои души. Будь здесь солдаты империи, сказала бы Гвин так же? Я не верила в это. Они были бы такими же героями, которые погибли за свое дело, за Империю и отдавшего приказ легата. Вряд ли Гвин была бы столь категорична и колка, в отношении ошибок. Неужели она нашла нечто такое, что смогло вызвать в ней столь жгучую ненависть к Соколам, которая граничила с едким презрением и насмешек за каждую неудачу. Ведь несмотря ни на что, Соколы заслуживали уважения и сочувствия, пусть и в любом другом исходе, они были моими врагами. Во смерти уже нет смысла делить людей, да и в цели тех Соколов не было ничего, что угрожало бы Империи, они стремились к вере, к своему богу, возможно, отнятому у них еще очень давно. Подобная цель была достойна, если бы кто-то отнял у нас Близнецов, я была уверена, что вся Империя восстала бы, во имя Их света и Их учения. - Я понимаю, что это...

- Враги, все верно. Они наши противники сейчас, и были тогдаю- Голос Гвин был спокоен, но я чувствовала, как девушка подавляет эмоции, только бы не показать что-то, помимо твердой уверенности. Смотря на меня еще несколько секунд, она резко развернулась спиной к телам, показывая неуважение, после чего, двинулась в проход. Все это выглядело так, словно... Я не знала, почему. Мне казалось, что сейчас нет смысла вспоминать о том, кем они были при жизни, в особенности, когда жизнь покинула их тела долгие века назад. Сейчас, это попросту несчастные люди, загнанные в каменную клетку, запертые в ней словно животные, без любой надежды на спасение и избавление от страданий голода, безумия и холода. Я знала, даже лучше чем Гвин, кем были Северные Соколы, они не являлись врагами единой Империи, но были врагами того Севера, кторый смог выжить. Сражавшиеся против собственной родины, своего народа, который по их мнению был ослеплен, пленен властью Вечного, но при этом, не скатывающиеся в разбой, как нынешнее отребье, взявшее себе название прежнего повстанческого движения, но не сохранив при этом и частички их судьбы и веры. В какой-то мере, я пыталась... Можно даже сказать, что я надеялась, что смогу внести в истории тот же вклад, оставить след, который станет символом, новой верой, которую иные будут нести за собой. Они может и не заслужили сострадания, которое я испытывала при взгляде на печальный штандарт с порванным стягом. Возможно, не были достойны слишком пристального внимания и почестей, но... Уважение можно испытывать и к врагу, если тот его достоин. Соколы не были нам врагами, они могли стать даже союзниками, если бы смогли договориться с Империей о свержении Вечного. Но увы... История никогда не узнает, смогли ли мы хоть когда-нибудь объединиться. - Я не знаю, какую честь ты увидела в них... И почему так близко к сердцу принимаешь их погибель. Они враги Империи, что сейчас, что века назад... И их смерть, является лишь общим благом и избавлением.

- Ты что-то нашла, Гвин? Почему... Ты не реагировала так на того убиенного мага? Что-то случилось? Расскажи мне, если это тревожит тебя. - Я поспешила нагнать спешно удаляющуюся девушку, которая двинулась вглубь пещер, развеивая тьму светом и огнем факела. Мне было абсолютно не ясно, что случилось в столь короткий срок. Эти слова... В них читался скрытый, подавленный гнев, я ощущала его всем телом и разумом, чувствовала как он подбирается к горлу девушки, стискивает в себя сердце. Она смогла увидеть что-то, что повергло ее в кошмар и замешательство, вызывало эти эмоции и поселила в разуме смуту. Я знала, как опасны сомнения, как хаос способен подводить разум. Мне нужно было помочь ей, даже если придется надавить на девушку, перед последней битвой недопустима подобная слабость, нужно решить все проблемы прежде чем мы окажемся перед жрецом. Я сделала ровно тоже, что делала она, резко вышла вперед , перекрывая ей путь. Гвин опустила взгляд, пряча глаза и пытаясь обойти меня, но я не дала ей сделать этого. Настойчивость могла быть воспринята враждебно, я не хотела причинять ей боль или дискомфорт, но несмотря на это, смогла заставить себя сделать это. - Гвин, ты же сама сказала... Рядом с тобой мне незачем скрывать свои чувства и мысли, и ты тоже можешь положиться на меня. Расскажи, что случилось, мне важно знать.

- Я... Не хочу об этом говорить, пропусти меня.- Гвин толкнула меня плечом, проскальзывая мимо и двигаясь дальше, подобное было столь непривычно и... Обидно, что я на несколько секунд просто замерла на месте. Мне было так сложно поверить, что она действительно просто... Прошла мимо, даже не обернувшись. Это место не было проклятым, я не ощущала здесь губительной силы ни владык, ни магии, ни богов, подобное не было ни помешательством, ни влиянием. Воздух, пусть и грязный, не вставал поперек горла, ничего не давило ни на разум, не заставляло кровь вскипать в венах... Странная энергия склепов осталась позади, почему же тогда она вела себя вот так? Словно я чуждая ей... Будто я недостойна знать правды, которая терзает ее и мешает здраво мыслить. Я не допущу подобного, пусть и придется поступить так, как обычно я была не способна.

- Нет. Ты расскажешь мне, Гвин. - Мною овладела обида и даже гнев. Беспокойство отступило на второй план, теперь, я хотела узнать правда. Ведь я же открылась ей, пусть и скрывала мысли, но ничего не утаивала, честно признаваясь, когда мне было плохо и отчего. Она... Я клялась защищать Гвин, если есть хоть что-то, что мне следует знать, я должна иметь это ввиду и более того, помогать с этим. Вновь нагнав ее, я взялась за кисть девушки, поворачивая ее к себе лицом. Гвин изумленно подняла взгляд, мои пальцы стиснули ее кисть, в глазах девушки мелькнул страх... но почему-то я не дрогнула перед ним, продолжая смотреть в глаза, хотя в ином случае, я бы вмиг отпустила ее, даже не задумываясь. Сейчас же, я в полной мере осознавала, что делаю, и это не вызывало во мне не отвращения ни страха. Да, грубо и неправильно, но я контролировала свою силу, мне не было нужно причинять ей боль, только показать силу, и только ради того, чтобы облегчить ее страдания и помочь сосредоточиться перед финальной схваткой. Во мне не было никаких иных чувств и желаний, порочных в своей основе и подчиненных гневу, только благие намерения. - Я хочу знать... Ты могла что-то почувствовать, мне неизвестно как далеко простираются силы твоей крови, возможно ты нашла нечто опасное. Я не хочу делать тебе больно, но я должна знать, что случилось. Надеюсь, ты понимаешь это...

Этого оказалось достаточно, чтобы в девушке что-то надломилось. Внезапно, ее рука повисла в моей, на глазах появилась влага, щеки загорелись а дыхание участилось. На секунду, я подумала, что причинила ей боль, перестаралась, что вмиг все изменил. Тут же отпустив ее руку, я взглянула в ее лицо, пытаясь понять, были ли это следы боли, или же за ними таилось нечто большее, куда более личное и ранимое. Как оказалось, второй вариант был правильнее. Гвин безвольно опустила руки, тихо всхлипывая и дрожа, я впервые видела ее такой, но несмотря на это, не могла поверить в подобное. Она всегда была сильной, воинственной, я даже не знала, что смогу увидеть в ней подобную боль. И это тут же отрезвило меня, любые обиды, злость и недовольство прошли, теперь, я просто хотела, чтобы с ее лица сошла печаль. Несколько слез с ее лица упали на пол перед ней, прерывистое дыхание не оканчивалось, сделав шаг навстречу, она обняла меня, утыкаясь в плечо и сжимая плечи, заставляя заболеть раны, оставленные волками. Мне казалось, будто я была недостойна этого, ведь именно моими усилиями, это случилось, но несмотря на все, обняла девушку в ответ, пытаясь успокоить. Я ощутила, что в ее сжатых руках за моей спиной руках что-то было... Какая-то записка, кусок кожи или ткани, который терса о мои лопатки. Продолжая всхлипывать, она пыталась что-то сказать, но не могла сосредоточиться на словах и в итоге лишь бессвязно бормотала, пока наконец, не смогла отстраниться, протягивая мне скомканный кусок кожи. Призывая взять его, она вложила его мне в руку, после чего, сделала прерывистый, волнительный вздох, пытаясь побороть в себе ту тяжесть печали, которую я невольно обрушила на неповинную девушку.

- Он предал нас, мой пра дедушка... Предал Империю, род Грау, всю семью. - Я аккуратно подняла сверток к глазам, дрожащими от волнения руками разворачивая его. Действительно... Имперский почерк, я легко узнавала наши слова, пусть и вековой давности. Все что было написано - шло вразброс, слова путались и иногда были написаны неправильно, но составить из них предложение было на удивление просто: "Смерть Империи, смерть ложному идолу! Северные Соколы не сдадутся никогда... Вернон Серый больше не склонит колено ни перед кем. Ни перед Императором, ни перед Близнецами. Наша смерть ничего не изменит, Соколы воспарят вновь!" - Это... Была тайна, я не должна была знать этого. Дедушка всегда говорил, что наш род чистейший из всех, что мы единственные, сохранившие верность на протяжении сотен лет служения, ни разу не познавшие тьмы. Но я всегда замечала, что мы никогда не говорим о его отце, что в доме нет картин для него, нет фамильного оружия, нет ничего, кроме имени... И вот почему. Он умер здесь, брошенный богами, семьей, в окружении этих предателей и мерзавцев, которые... Склонили его к предательству всего мира. Они виноваты в его... Слабости и смерти. Я не могу простить их за это, не могу простить его... И не могу принять, что мне лгал дед... Единственный, кто у меня остался.

- Я... Понимаю тебя. .. Кажется... - Аккуратно вложив в руку Гвин сверток, я задумчиво отвела взгляд, позволяя девушке плакать мне в плечо. Наверное, чистота рода многое значило для нее, раз подобное возымело подобный эффект, сравнимый с предательством. Чтобы почувствовала я, если бы узнала о том, что наши предки участвовали в развале Империи? Наверное, подобное бы вызывало гнев, неприязнь и попросту страх за будущее... В особенности, когда от меня зависит столь многое. Но не только я одна являлась наследницей рода, у меня были братья, в каком-то роде, я оказалась в положении куда лучшем, чем девушка. Гвин ведь последняя наследница рода, она будет нести его имя через годы и восхвалять новые свершения Ревнителей и рода Грау. Ее положение еще хуже, чем мое... Но деяния предков уже давно забыты. И более того, она никак не повинна в их ошибках. Во время Великой смуты, Ревнители остались оплотом, ее дед защитил сотни дворян от произвола и казней, они отстояли столицу, спасли от бунта столь многое... Что бегство пра деда осталось незамеченным за великими деяниями тогда еще юного Годрика. - Он больше не часть твоего рода, Гвин... Он предатель, и нашедший свой конец под стать сути. Ты наследница имени своего рода... и ошибки предшественников, не должны влиять на то, кем будешь ты. Он сделал свой выбор, твой будет лучшим, праведным.

- Это позор... Лиз, он сделал это по своей воле. Его не пытали, он не пал перед чарами демонов, он самолично желал Империи падения... только чудом это не стало достоянием общественности, эта пещера стала могилой для нашего позора... Но я не могу поверить в то, что он правда был таким. Почему? Почему он пошел на это, Лиз? Неужели Империя действительно заслуживала того, чтобы он восстал против власти Близнецов, возненавидел их? - Я не знала, что сказать. Столько причин... Он предал Империю в самый ответственный час, во время смуты, забыв о клятвах и наставлениях, попытавшись свергнуть устои. Зачем? Род Грау уважали и ценили, мало кто мог давить на семью Гвин, Император ценил каждого Грау как собственного брата... Или сестру. Это далеко не Виры, не Лесеры, которые в своей истории имели несколько ужасающих ошибок, что подвергали опасности всю Империю. Здесь все было намного более благосклонно... И уж точно менее важно. Вернон смог затаиться во время смуты, но то, как он поступил, бесспорно было подлым предательством, которое достойно порицания, но никак не сокрушенного отчаяния. Что было то было... Этого не поменять, мне нужно было донести это до Гвин, по крайней мере, попытаться это сделать... Она не должна страдать, она жаждет услышать от меня моих мыслей, и я должна объяснить, что вина лежит не на Империи, а на самом Верноре, который оказался достаточно глуп или испуган, чтобы предать то, ради чего должен был погибнуть.

- Ты ведь знаешь, все когда-нибудь совершают ошибки, твой пра дед оказался человеком недостойным своего рода. Он воспользовался неразберихой в стране и бежал... Но многие, поступали еще хуже, не важно по своей воле или нет. Род Лесеров вместе с легионом пепла и чтецами рухнули во власть владыки справедливости, чуть было не уничтожив Империю, Виры пытались свергнуть власть, Гессеры бежали на юг, бросив Империю, Прайсы попытались примкнуть к демонам, присягнув на верность Владыки отчаяния. Но несмотря на это... Виры и Лесеры искупают вину в войнах, Прайсы были стерты с лика земли... Предки Гессеров ревностно служат церкви, ненавистно проклиная предавших предков. Они осознали ошибки, за свои прегрешения есть плата, одни до сих пор пытаются искупить слабость, которую допустили во время смуты, иные уже поплатились за это, получив прощение Близнецов. У тебя нет шанса спасти от сути и естества предателя твоего прадеда, но ты способна внести в славный род Грау новые подвиге, навсегда запечатлев его как благочестивых и верных Их свету... Твое будущее только впереди, его жизнь уже окончена. - Я прижала застывшую девушку к себе, обнимая и поглаживая по плечам. Она перестала плакать, глядя на меня и впитывая каждую фразу. Я смогла дать ей прощение, которое возможно, она никогда не смогла бы получить от дворян и самого Императора, и это стало лучшим исходом из всех, который можно было бы представить. Несколько секунд в воздухе держалось молчание, после чего, Гвин отстранилась, поднимая с полу дощечку и пытаясь заново зажечь огонь под светом моего факела.

- Спасибо... Спасибо тебе, Лиз. - Гвин уверенно подняла свой факел, беря кожаную записку и начиная сжигать ее под дрожащем пламенем. Несколько секунд, мы вместе глядели, как горит ткань, уничтожая последние воспоминания о том, кем был Вренон Грау, какую ошибку допустил, и как поплатился за это. Это было на удивление тяжело... Я ощущала, словно сделала ложный выбор, Гвин отторгнула прошлое, не став думать, что же случилось... но было ли это важно? Вернон был предателем, быть забытым участь для таких как он, самая милосердная из всех, которые возможны. Он не достоин памяти, он бросил семью, бросил все, что имел, не добившись ничего... Гвин сделала правильно, что предпочла забыть о нем, проклянуть имя и избавиться от памяти, и я была рада, что она послушала меня. Нет чести для тех, кто идет против Их воли, против воли Императора. Они недостойны ни жизни, ни памяти. На моем лице блеснула улыбка, смерть предателям, анафема изменникам, забвение трусам.

- Прости, что заставила тебя рассказать... Надеюсь, тебе не было больно. Я... Просто хотела знать, все ли в порядке. Надеюсь, ты не злишься за это? - Все закончилось, Гвин перестала идти хмуро, я знала, что гнев отступил. Мы медленно продвигались по практически вручную вырытому коридору, который вел в темные глубины этого места, постепенно округляясь. Здесь уже не было ни узорчатых стен, ни плит, ни странного, загробного воздуха. Порой, даже текла вода... сочившаяся с потолка словно кровь. Возможно, мы идем под деревней... Неужели, эти ходы настолько обширны?

- Нет, все в порядке... Боль помогла мне сказать тебе то, что нужно. Я... Благодарна за то, что ты помогла мне, несмотря на то, что пришлось сделать. Мне было так больно осознавать... Кем он был и кем мог быть. - Гвин шагала бодро, даже чуть быстрее, чем до этого, наверное, из-за отсутствия хоть какого-то интерьера вокруг, который мог быть достойным изучения. В какой-то момент, проход сворачивал в бок, явно соединяясь с тем ходом, который оказался завален камнями, ввиду давнего обвала. Значит, это не была работа волчьего слуги... Просто естественное обрушение земли, но тогда что нужно было жрецу от этого места? Неужели именно он вел северных Соколов к спасению? Нет, быть такого не может... Я не могла представить себе той ситуации, в которой они бы объединились, в особенности, после предостережения Арчибальда, которое, как мне казалось, должно было быть весьма серьёзным наказом для его последователей. Тем не менее, другого пути у нас попросту не было, сворачивая вбок, мы оказывались в новом коридоре, на это раз, куда более величественном и красивом, нежели тот мерзостных проход, ведущий к главному залу. Величественные колонны подпирали массивный потолок, украшенный изображениями звезд, солнца и луны. На могучих цепях висели плотные, тканевые холсты, на которых вышивкой были выгравированы странные изображения пауков, отчего имеющих человеческие лица и странные, неестественные лапки, с подобием рук. У потолка качались тяжелые светильники из камня, некоторые из которых давным давно упали на пол, пробив камень и забрызгав пол застывшей от времени землей. Под ногами были массивные плиты, опасть с изображением паутины, на этот раз, между своих линий имеющую опять те же кривые узоры, что навело меня на мысль про разновидность алфавита. Но насладиться великолепием и красотой сводов, а так же в полной мере обдумать новую теорию, мне не дал раздавшийся неподалеку звериный вой, смешивающий в себе не только волков, но всех зверей, которые не имели в его крике ничего, кроме своей первобытной злости... Стремительно движущаяся в нашу сторону тень, перебирающая по полу сразу четырьмя руками, неуклонно приближалась, скрываясь в тенях, в наших руках засияло оружие, Гвин отбросила свой факел в сторону, рассчитывая только на мой свет. Жрец решил объявиться самостоятельно… пришел последний час.