"Икс" ["X"]

20

Чтобы убить время, я развлекалась, перелистывая меню обслуживания номеров, в котором не было ничего дешевле пятнадцати баксов. Ну, кофе стоил десять, но это ни о чем не говорило. В конце концов, я сгрызла батончик с гранолой, который купила раньше, в очередной раз ругая себя за неправильное питание.

В 9.00, вооружившись детективом и карточкой-ключом, я отправилась в плавание.

Спустилась в лифте до антресоли, где вышла и огляделась. Коридоры были слабо освещены, и казалось, что кроме меня там никого не было. Я взглянула на лобби внизу.

Вход со стороны стоянки не был виден, но двери на бульвар Уилшир обозревались хорошо.

Позади меня стояли стулья, вытащенные из пустых конференц-залов. Я подвинула один поближе к перилам и села. Читала детектив и часто поглядывала вниз, боясь пропустить появление Ким, Кристиана и Тедди. В 10.45 они вернулись, вроде, не пьяные, но веселые и оживленные. Они остановились недалеко от двери, видимо, обсуждая, не выпить ли по стаканчику на ночь. Я молила, чтобы нет. Мне и так надоело сидеть тут и ждать.

В конце концов они исчезли из вида, направляясь к лифтам.

Я подошла к лифтам на антресоли, внимательно наблюдая за их передвижением. Увидела, как второй лифт спустился вниз с пятого этажа, а потом начал подниматься и остановился на четырнадцатом. Я представила себе, как вышли Ким и Кристиан. Потом лифт поднялся на восемнадцатый этаж. Тедди Ксанакис направилась в свой 1825 номер.

Я нашла лестницу и поднялась на восьмой этаж. Просидела в своей комнате полтора часа.

В полночь отложила книжку и снова вышла в коридор. Поднялась по леснице на четырнадцатый этаж и выглянула из дверей. Часть коридора была пуста, но я слышала из-за угла разговор двух женщин и отступила.

Поднялась по лестнице на восемнадцатый этаж, где коридор оказался пустым. Везде было тихо. Я дошла до угла и выглянула. Комната Тедди была где-то с правой стороны, за поперечным коридором. Чтобы добраться до нее мне предстояло опасное путешествие, без отходов, прикрытия и возможности замаскировать свои цели.

Я освободила голову от мыслей и пошла. Ковер скрывал звук моих шагов. Дойдя до комнаты Тедди, я остановилась. На ручке двери, вместе с табличкой “Не беспокоить”, висела карточка заказа завтрака. Я прислонила ухо к двери и прислушалась. Ни звука.

Опять же, у отеля была крепкая конструкция и хорошая звукоизоляция. Я посмотрела вниз двери, но определить, горит ли в номере свет, было невозможно. Сняла меню завтрака с дверной ручки и прочитала заказ. Тедди обвела французский прессованный кофе, свежевыжатый апельсиновый сок и тарелку свежих фруктов.

Там была ее фамилия, номер комнаты и время доставки — между 8.00 и 8.15. Я повесила заказ на место.

Спустилась на четырнадцатый этаж, где высунула голову в коридор и прислушалась.

Определив, что никого нет, я прошла до номера 1418, где была рада увидеть, что Ким Басс тоже повесила на дверь свой заказ. Как и Тедди, она обозначила время доставки между 8.00 и 8.15. Диетическое пепси и оладьи.

Я до сих пор не знала, занимают ли они с Кристианом один номер. Если так, то она не собиралась его кормить. Пепси с оладьями могло быть для него, но он казался парнем, который предпочитает яичницу с беконом. Я отошла назад и оглядела дверные ручки вдоль коридора. Дошла до угла и проверила другие комнаты. Больше заказов завтрака не было.

Когда я повернула назад и направилась к лестнице, из лифта вышел клерк, с пачкой бумаг в руках. Он свернул в коридор и проследовал впереди меня. У определенных номеров он останавливался и подсовывал бумагу под дверь. 1418 был одним из них. Это должен был быть окончательный счет, что говорило о том, что Ким уезжает. Я проследовала за клерком до угла и наблюдала, как он просунул счета еще под две двери.

Он повернулся и пошел по коридору назад, на этот раз увидев меня. Я вежливо улыбнулась и пробормотала: "Добрый вечер”.

Проходя мимо комнаты 1402, я заметила пластиковый мешок с обувью, повешенный на дверную ручку, в ожидании бесплатной чистки. Фамилия, написанная маркером внизу, была Саттерфилд. Я заглянула в мешок и убедилась в присутствии пары потрепанных туфель, которые были на нем сегодня. Мне очень хотелось стащить их, просто для прикола, но я решила вести себя хорошо.

Спустилась по лестнице на восьмой этаж. Благополучно добравшись до своей комнаты, я позвонила на стойку регистрации, сказала, что утром выезжаю, и попросила прислать счет.

Через двадцать минут его просунули под дверь.

В ожидании отъезда трио, я встала в семь часов, собрала вещи, позвонила вниз и попросила пригнать мою “хонду”. С сумкой в руках я спустилась по лестнице и оплатила счет. Потом подождала снаружи, пока парковщик не подъехал на моей машине. Я положила сумку в багажник и дала ему десятку, чтобы поставил машину где-нибудь поблизости.

Как это обычно и бывает при наблюдении, я больше времени потратила, скрываясь, чтобы меня не обнаружили, чем получая информацию. Честно говоря, я не достигла ничего продуктивного до 10 утра. К тому времени я сидела в темном баре отеля. Бар работал с полудня до полуночи. Я проскользнула внутрь, не привлекая ничьего внимания, и устроилась в кабинке с хорошим видом на лифты.

Первой появилась Тедди Ксанакис, в красном шерстяном костюме и красных туфлях. У нее был маленький чемодан на колесиках, который следовал за ней, как послушная собачка. Она подошла к стойке и расплатилась по счету.

Когда к ней присоединились Ким и Кристиан, я заметила, что Ким надела свою черную юбку второй день подряд, в этот раз — с черным топом без рукавов и широким серебристым шарфом. Она точно была одной из тех женщин, которые знают, как путешествовать с двумя или тремя наборами одежды, которые она может комбинировать, создавая бесчисленное множество нарядов. Даже на расстоянии я видела, что каждый предмет может быть сложен до размера носового платка и уложен в сумку, не помявшись.

С другой стороны, ансамбль Кристиана дожен был уже созреть до того, чтобы начать пахнуть.

Они вручили свой багаж швейцару и вышли на бульвар Уилшир. Троица исчезла, оставив меня быстро моргать. Я представляла, что они вместе поедут в Санта Терезу, так что ожидала, что Тедди приехала на своей машине. Я досчитала до тридцати, прежде чем поняла, что они не собираются возвращаться. Или ее машину доставили к главному входу, или они ушли пешком. Я выскользнула из бара и пошла за ними, стараясь не спешить, чтобы не привлекать внимания.

Я прошла через вращающуюся дверь и вышла на дорожку перед отелем, когда заметила, что они перешли через бульвар Уилшир и пошли по Родео Драйв. Я дошла до угла, где мне пришлось ждать, пока загорится зеленый. Трое впереди меня не спешили, а красный костюм Тедди был хорошо виден за квартал.

Я пошла по противоположной стороне и прибавила шагу. На улице стояло и ехало много машин, что создавало мне прикрытие. Большинство зданий были двухэтажными и стояли плечом к плечу по обеим сторонам улицы. Вдоль тротуаров росли высокие пальмы.

Островки розовой и красной герани были посажены на каждом углу. Магазины были смесью дорогих дизайнерских бутиков, где обувь, сумки и одежда красиво располагались на витринах. Кое-где попадались салоны красоты, художественные галереи и ювелирные магазины.

Троица остановилась у витрины магазина под названием “Pour Les Hommes”, что, как я знала благодаря школьным урокам французского, значило “Для мужчин”. Как часто знание иностранных языков оказывается полезным. Теперь я жалею, что учила только один.

Я посмотрела, как они вошли в магазин, и огляделась вокруг. Прямо позади был магазин деликатесов, с парфюмерией с одной стороны и нижним бельем с другой. Я не могла задерживаться ни в одном из них, не привлекая к себе внимания. На тротуаре была скамейка, и я уселась на нее. Кто-то оставил газету, так что я взяла ее и читала первую страницу, поглядывая на мужской магазин через дорогу. Прошло сорок пять минут, прежде чем трио появилось. Тедди несла два больших пакета, за ней следовали Ким и Кристиан, у каждого по пакету в руках. Они прошли полквартала и вошли в заведение под названием “Прозрение”. С того места, где я сидела, было даже непонятно, что это такое.

Я допускала возможность, что эта экспедиция не принесет никаких результатов. Я начала свою слежку на основании звонка детектива Нэша, который верил, что что-то происходит.

Он совершенно не был обязан держать меня в курсе событий, так что я увлеклась идеей, заинтригованная его предположением, что Саттерфилд встречался с Хеллли Бетанкур.

То что, на самом деле, это была Ким Басс, делала предмет еще интереснее.

Работа по наблюдению — это самопожертвование. Вы заняты ею постоянно, никаких “если”, “и” или “но”. Половину времени в ней вообще нет никакого толка, но дело не в этом. В большинстве случаев это накапливание информации, что скучно до невозможности.

К 12.30 мне надоело. Я сунула газету под мышку и перешла через дорогу, приблизившись к “Прозрению” под углом. Подойдя поближе, я увидела, что под названием маленькими буквами было написано: СТИЛИСТЫ ДЛЯ ЗВЕЗД, ИСПРАВЛЯЕМ, ОСВЕЖАЕМ, ОБЛАГОРАЖИВАЕМ. Это было что-то вроде салона красоты. Тедди и Ким, должно быть, делают прически и маникюр, пока я тут маюсь в ожидании, в сотый раз перечитывая депрессивную передовицу в “Лос Анджелес Таймс”.

Я была почти у входа, когда заметила промельк красного. Тедди выходила из салона, придержав дверь для Ким. Это позволило мне крутануться вправо и направиться в сторону бульвара Уилшир. Если две женщины возвращались в отель, они должны пойти тем же путем. Я не осмеливалась обернуться, чтобы проверить. Толкнула дверь первого попавшегося магазина и вошла.

Оказавшись внутри, я остановилась, защищенная выставленными в витрине безлицыми манекенами в черных кожаных штанах и ошейниках с серебристыми гвоздями. Они стояли в разнообразных отстраненных позах, выражающих скуку и превосходство, что неудивительно, так как они были одеты в дизайнерские шмотки за тысячи долларов.

Снаружи Кристиан догнал Тедди и Ким. Проходя мимо, он взглянул на свое отражение в витрине. Я была внутри, в нескольких метрах, и его внимание сосредоточилось на себе.

Он смотрел на себя, а я смотрела на него. На нем до сих пор были джинсы, но эта пара была красиво скроена. Вместо растянутой серой толстовки, в которой он приехал, на нем была светло-коричневая поплиновая спортивная куртка, поверх рубашки в тонкую полоску с расстегнутым воротником. Покрой куртки был удачным, зауженная в талии, она идеально сидела на его широких плечах.

Тедди, видимо, заметила, что он отстал. Она подошла к нему сзади и взяла его под руку, жест одновременно дружеский и властный. Они исчезли из вида, пока я все еще реагировала на неизгладимое впечатление от изменившегося условно-освобожденного.

Он не только был чисто выбрит, но его волосы были подстрижены и уложены. Исчезли темные лохмы, которыми он щеголял раньше. Теперь пряди казались шелковистыми, некоторые из них были совсем светлыми, что намекало на недавний карибский круиз, иллюзия, подкрепленная видимым загаром.

Для меня более удивительныой была перемена в его манере держаться. Вместо того, чтобы чувствовать себя неуютно и не на месте, он нес себя как мужчина, который только что понял, насколько хорош собой.