Рельсы жизни моей. Книга 1. Предуралье и Урал, 1932-1969

Глава 119. ПРОВЕРКА НА ПРОЧНОСТЬ

В один из наших выходных Раина сестра Тоня попросила нас помочь в заготовке дров на зиму для их дома в посёлке Черемша. Больше чем полдня мы с Раей пилили, а Николай колол дрова. Обедать нас оставили вдвоём с Раей.

Когда мы начали есть первое блюдо, девушка попросила меня подсолить ей суп. Я с готовностью выполнил её просьбу, хотя на мой взгляд суп был нормально посолен. Она попробовала снова.

– Ещё добавляй, – требовательно сказала она. Я подсыпал ещё немного.

– Тебе что, соли жалко? Мало сыплешь, – заявила она, снова попробовав.

– На, получай! – с этими словами я взял и высыпал всю соль из солонки в её тарелку. На удивление, мы из-за этого не поссорились, а дружно вместе поели суп из моей тарелки. Надо сказать, что Рая действительно ела более солёную пищу, чем я.

В общем, это была наша первая «притирка» друг к другу. Тоня предложила нам отдохнуть в постели в их спальне. Мы уютно устроились вместе. Про себя я уже решил, что непременно женюсь на этой девушке, если она сама будет согласна. Но до свадьбы «трогать» её не хотел. А до свадьбы, как я думал, ещё далеко – мне же ещё нужно было получить развод.

Но всё равно хотелось думать, что всё складывается хорошо.

И тут нежданно-негаданно я получил «удар под дых». Я пришёл к Морозовым. Рая была одна, сидела расстроенная и даже заплаканная. Посмотрела в мою сторону и с обидой в голосе произнесла:

– Больше мы встречаться не будем. И не приходи больше к нам.

– Объясни, в чём дело, – потребовал я.

– Ты сам знаешь все свои проделки. Уходи! – громко и с надрывом сказала она.

Я был в недоумении, но повернулся и вышел. В общежитие возвращался понурив голову, чувствуя подкатывающий к горлу комок. Вспоминал наши счастливые встречи с Раей, думал о том, что желал с ней связать свою жизнь навсегда. И вдруг от ворот поворот…

Теряясь в догадках, чем мог так прогневать свою любимую, я зашёл в комнату, лёг на койку и всецело погрузился в грустные мысли. Не знаю, сколько я так пролежал в оцепенении. Наконец, решил отвлечься от тягостных дум и взял в руки книгу. Заставил себя читать, хотя смысл прочитанного до меня не доходил. Вдруг дверь открылась и ко мне зашли – кто бы мог подумать? – две сестры, Тоня и Рая. Вначале я не поверил своим глазам (уж не сон ли это?), но тут Тоня своим зычным голосом скомандовала:

– Подъём!

Я резко вскочил, как в армии. Тоня была женщиной энергичной, и при виде её моя хандра мигом улетучилась. Они вручили мне подарок – купленную по дороге в магазине белую рубашку в редкую чёрную полоску (её я впоследствии с удовольствием носил). Я же мигом приготовил им чай с лимонной кислотой и сахаром. Больше мне угощать их было нечем, питался-то я в кафе и столовых.

Я был безмерно счастлив и благодарен Тоне и, конечно, Рае, за то, что они ко мне пришли и восстановили в моей душе мир и спокойствие.

Как выяснилось, после нашего с Раей «расставания» Тоня зашла к маме (была в городе по делам), где и увидела свою зарёванную сестричку. Рая вначале отказывалась объяснять причину своих слёз, но Тоня не тот человек, который скажет: «Ну ладно, не хочешь – не говори». Она «насела» и добилась того, чтобы Рая ей рассказала всё. Узнав подробности, Тоня скомандовала:

– Хватит реветь, собирайся, пойдём!

– Куда?

– К твоему Вите. Он тоже, поди, переживает.

В общем, виновником всего произошедшего оказался человек, которого я даже не знал. Однако он меня знал. Это был муж фельдшерицы Натальи из Горбуново[39], которая неожиданно уехала оттуда с женихом в неизвестном мне направлении (честно говоря, мне это было до лампочки, ну уехала и уехала). Её жених, будучи летом в отпуске в родном селе, познакомился с Наташей. На следующий год они собирались пожениться. Но тут, видимо, кто-то ему сообщил, что его невеста может «уплыть» с другим.

С тех пор прошло почти пять лет. В Асбесте перед поступлением на работу я был направлен на медкомиссию. И там в поликлинике я вдруг встретил Наташу. Удивлён был этой нечаянной встрече не меньше, чем она. Поздоровались, улыбнулись друг другу, на этом всё. Никаких лишних слов. Но она рассказала о моём появлении в городе своему теперь уже мужу. Это его, видимо, насторожило и пробудило прежнюю ревность. Он решил разузнать обо мне побольше, и приставил ко мне для этого своего земляка, рыженького Толю Дозмарова, который был моложе меня лет на шесть. Работал он слесарем в ПТО, жил в общежитии и постоянно стремился со мной сблизиться. Он не один раз оказывался третьим лишним при моих встречах с Катей. Однажды мы с ним выпили в кафе, и я отправился на свидание с Катей. Он увязался за мной. Когда мы с ней встретились и решили погулять по пригородному лесу, он опять потащился с нами. Лишь когда я с ним заговорил построже, он отстал.

Я уже писал о первой встрече с Раей, когда он тоже оказался третьим лишним. Потом, как-то встретив её в моё отсутствие, он стал её уговаривать не дружить со мной, поскольку я был значительно её старше. Она с юношеской прямотой ответила:

– Толя, ты неплохой парень. Но я рыжих не люблю!

После этого, видимо, он затаил на нас злобу и, посоветовавшись со своим старшим соратником, мужем Наташи, решил нас с Раей разлучить. Они избрали давно испытанный метод – наговор, где правда перемежалась с ложью. Они узнали, что брат Раи работает в ремонтном пункте мастером в вагонной службе. Старший из двух «благодетелей» рассказал про меня много негативного (попросту полил грязью) – под видом спасения невинной девушки от злодея и распутника.

Иван отреагировал на предостережение таинственного наушника так, как они и ожидали – как старший брат, заботящийся о своей сестре. Попросту он запретил Рае со мной встречаться. Когда она меня прогоняла, я, конечно, ничего об этом даже не подозревал. Я Рае о многом рассказывал, и она про меня почти всё знала, но вот Иван-то не знал ничего.

После примирения я снова стал часто бывать у Морозовых. С Иваном мы здоровались, но о дружеском общении после всего случившегося говорить было рано.