Рельсы жизни моей. Книга 1. Предуралье и Урал, 1932-1969

Глава 85. СТУДЕНТ. ПЕРВЫЕ ДНИ

За пять месяцев супружеской жизни мы с Леной духовно не сблизились; каждый витал в своих облаках. Впрочем, в постели она исправно исполняла свои супружеские обязанности. Местный обычай, согласно которому супруги ходят вместе в баню, ей оказался по душе, да и мне был интересен – особенно мокрые, распаренные, мыльные объятия в бане. Но Лену не интересовало ничего, что касалось меня: во что я был одет, обут, сыт или голоден… Хотя я и не малое дитя, но супруги, как мне казалось, должны жить во всём в согласии и заботиться друг о друге. Она же за пять месяцев ни разу даже единого супчика не сварила.

Мне думалось, что она хотела от меня ребёнка. И действительно, Лена забеременела через два с половиной месяца нашей совместной жизни. Однако никаких планов о нашей будущей жизни она не оглашала, а я-то должен был уезжать в Свердловск более чем на десять месяцев, до летних каникул.

Приехал я в Свердловск вовремя. Всех первокурсников собрали в самой большой аудитории. Вначале сообщили, что нас разделили на две группы по тридцать человек, и зачитали составы групп. Руководителем нашей группы назначили Светлану Яковлевну Полякову, преподавателя ПТЭ («правила технической эксплуатации») железных дорог. Старостой у нас стал Борис Никитин – бывший офицер, старший лейтенант. Он был старше меня на пять лет. Нам выделили постоянную аудиторию для теоретических занятий.

Познакомили с предметами, которые мы будем изучать, и с некоторыми преподавателями, многие из которых совмещали работу в нашей школе и техникуме. Историю СССР у нас будет вести Руфина Андреевна, принимавшая вступительные экзамены. Преподавательницу русского языка и литературы мы тоже знали по вступительным экзаменам, звали её Анита Дмитриевна. Математике нас будет учить Геннадий Николаевич Борков, выглядевший довольно солидно для своего молодого возраста. Физику и электротехнику будет преподавать Роман Степанович Дёминов, автотормоза – Израиль Григорьевич Левин, а черчение будут вести преподаватели из техникума.

Кроме того нам представили руководителей школы – начальника Иванова и его заместителя по учебной части Сидоренко. Всего теоретических предметов у нас оказалось восемнадцать, но из программы средней школы отсутствовали химия, иностранный язык и биология. Таким образом, изучая многие предметы средней школы, мы, тем не менее, не будем иметь среднего образования. Однако нам сказали, что желающие смогут посещать вечернюю школу.

В этот же день нас поселили в старое общежитие, где мы жили во время вступительных экзаменов. Но было обещано, что в скором времени нас переселят в новое общежитие. Нам выдали рабочие комбинезоны и ботинки для практических занятий по слесарному делу и ремонту электровозов. Эту практику мы должны были проходить в депо один раз в неделю, и занимать она будет весь субботний день.

Первого сентября, как и все учащиеся в стране, мы пошли на первые занятия. В аудитории стояли столы на двоих и по паре стульев за ними. Садились, кто где хотел. Специальных учебников не было, поэтому приходилось много конспектировать.

На второй день учёбы я сел в середине класса, слева с краю. Был урок истории, и вдруг мой стул начал подо мной дёргаться. Я понял, что его толкают ногой сзади. Я поправил стул, но его снова начали толкать. Я обернулся и попросил прекратить. Но «шутник» не внял, продолжив играть на моих нервах. В классе было довольно тихо. Я чуть повернулся и тыльной стороной левой руки (если помните, я левша), не глядя, хлёстко ударил по щеке обидчика. Звук шлепка громко раздался в тишине, его слышала вся группа и, конечно, Руфина Андреевна. Преподавательница даже и видела всё произошедшее и тут же скомандовала, словно старшина роты:

– Встать и вон оба из аудитории!

Справедливость восторжествовала. Мы оба стояли в широком коридоре. Левая щека моего обидчика (звали его Александр Братцевский) заметно покраснела.

– Ну что же ты сразу драться? – расстроенно проговорил он. – Я же пошутил!

– Я таких шуток не понимаю, когда пытаются унизить, – ответил я. – И я тебя сначала предупреждал, а ты продолжал «шутить».

На этом наш диалог закончился. Молча, не подходя друг к другу, мы простояли в коридоре до звонка. Надо сказать, Руфина Андреевна оказалась молодцом и не нажаловалась на нас администрации. А то могли бы нас наказать и посерьёзнее, вплоть до исключения.

На следующем перерыве один здоровый (морда – во!) парень подошёл ко мне и спросил:

– Где ты научился так драться?

– Да я и не дрался, лишь один раз ударил.

– Но хорошо!

– Как уж получилось.

– А ты, случаем, раньше боксом не занимался?

– Было дело, немного. Только без перчаток, на кулаках. И по лицу был уговор не бить. Это ещё в прошлом году в армии было.

– Может, вечером попробуем? – предложил парень.

– Только с тем же условием – по лицу не бить, – предупредил я.

– Годится, – согласился мой будущий соперник, который, к слову, был тяжелее меня килограммов на двадцать.

Вечером мы сразились в коридоре общежития. Перед боем пожали друг другу руки и назвали себя. Его звали Володей. У нас неплохо получалось, и вскоре появились зрители, а у нас – азарт. В пылу борьбы Володя увлёкся и разбил мне до крови губу. Я сказал, что он нарушил уговор, и на этом бой был прекращён. Но на следующий день мы продолжили «тренировки», а потом ещё и ещё – дней этак десять. Так я утверждался в новом коллективе.

Питались мы в столовой техникума, которая располагалась на первом этаже общего здания школы и техникума. Как-то я оказался за одним столом с маленькой чёрненькой девушкой. Мы с ней познакомились и разговорились. Обычно так легко сходятся попутчики в поездах дальнего следования. Звали её Лина (необычное имя), она тоже была первокурсницей, только в техникуме.

Теперь, когда я приходил в столовую, всегда глазами искал Лину. Если она была в столовой, то я подсаживался к ней, и мы общались, словно старые знакомые. Однажды мы встретились с Линой прямо в дверях. Она шла с подругой в столовую, а я уже пообедал. Её подруга-блондинка, увидев меня впервые и чуть не столкнувшись со мной, ахнула. Может, её удивил мой костюм – я был одет в военную форму, но без погон. Позже Лина охарактеризовала свою подругу, как «девушку свободных взглядов на жизнь». Вероятно, имелись в виду отношения с противоположным полом.