Рельсы жизни моей. Книга 1. Предуралье и Урал, 1932-1969

Глава 91. АХ, ЛЕТО!

Как только весной чуть потеплело, мы сняли шинели, изрядно надоевшие за зиму, и переоделись в плащи. Как-то мы с Володей Коковиным в общежитии одновременно надели свои плащи. Оказалось, что его плащ ему узок (он сам парень-то крупный). Мой же, наоборот, был мне широк и поэтому неудобен. Да ещё пуговицы были с левой стороны, как на женской одежде. Я носил его очень редко (историю с его потерей недалеко от станции Поклевская я описывал ранее). Мой плащ был тёмно-синий, а у Володи – светло-зелёный, но заметно выгоревший.

– Давай поменяемся, – предложил Володя.

– Прежде померяем.

Мы надели плащи, каждый с чужого плеча. Обоим пришлись впору. Тут же поменялись «баш на баш» и, не снимая вновь приобретённую верхнюю одежду, пошли каждый по своим делам.

Когда подсохла земля, Токаев – наш спортивный руководитель – принёс волейбольный мяч и пригласил несколько человек из нашего курса поиграть в волейбол во дворе общежития. Мы встали в кружок и начали перекидывать друг другу мяч. Сам заводила участвовал в игре вместе со всеми и играл лучше нас – пятерых новичков. В круге Токаев стоял напротив меня, сначала отбрасывал мне мячи не сильно, но потом стал бить мощней. Тем не менее я практически все его мячи отбивал. Когда мы закончили нашу первую тренировку, он мне сказал:

– У тебя хорошая реакция. Оставь мяч себе, играйте с ребятами, когда захотите.

Я, конечно, отказываться не стал. Мяч был не новый, но для непрофессиональной игры вполне годился. Вначале мы играли в своём дворе, но места там было маловато, а с одной стороны проходила проезжая дорога. Между тем количество желающих играть увеличивалось, и скоро нам стало во дворе тесно. Мы вчетвером решили обследовать окрестности и, пройдя через дворы двух домов, обнаружили оборудованную волейбольную площадку. Между двумя деревянными столбами даже была натянута сетка. Рядом никого не было, спросить разрешения не у кого. Мы решили занять это место «явочным порядком» и позвали остальных ребят, которые ждали результатов нашей разведки. Мы решили, что если хозяевам площадки не понравится наше появление, то уйдём отсюда безо всяких возражений и обид.

Мы начали играть, а минут через десять к нам подошёл незнакомый молодой мужчина в спортивном костюме и попросил разрешения поиграть с нами. У нас как раз была неполная команда, и мы ему великодушно разрешили. Заходя на площадку, он сказал:

– Будем знакомы, ребята, меня зовут Андрей. Сетка эта, кстати, моя, ну и площадка тоже. Но вы не стесняйтесь, приходите, играйте. Когда я буду свободен, тоже буду с вами играть.

После некоторого замешательства мы хором ответили:

– Договорились.

Андрей оказался мастеровитее всех нас, и команда, за которую он играл, обычно выигрывала. Из нашей комнаты в волейбол играли только я и Юра Лебедев. Обычно мы с ним брали мяч, и он, проходя по коридору, своим зычным голосом зазывал желающих составить нам компанию. Скоро игроков стало набираться уже более двух команд.

На волейбольной площадке я сдружился с Николаем Черемных. Он жил не в общежитии, а в своей квартире, но после занятий ходил с нами играть в волейбол. Был он высок ростом и хорошо играл в нападении – я ему пасовал, а он сильным ударом переправлял мяч на сторону соперников. После игры он уезжал к себе домой.

Мы играли почти каждый вечер. У нас набралось несколько команд, и играли навылет – проигравшая команда уступала новой. Играли без перерывов. Когда с работы приходил Андрей, он обычно становился играть в нашу команду, и кому-то приходилось уступать ему место в составе. Мы редко проигрывали, особенно с Андреем. Волейбол нам очень помогал быть в форме после шести часов «отсидки» за учебными столами.

Однажды в Свердловск приезжала московская женская волейбольная команда «Локомотив», чтобы сыграть с местным «Локомотивом». Матч проходил в спортзале Дворца культуры. Мы с Вершининым ходили на эту встречу, чтобы посмотреть игру мастеров из Москвы и поболеть за наших девушек. Свердловчанки играли хорошо, но всё-таки проиграли более сильной команде. «Локомотив» (Москва) в те годы в чемпионате СССР ниже второго места не опускался, а, как правило, становился чемпионом. Игра понравилась, мы остались довольны.

После окончания учебного года нас опросили, куда выписывать бесплатный проездной билет. Я попросил до Ленинграда. Хотелось побывать в этом легендарном, всеми расхваливаемом городе. Билет я получил, он был действителен в оба конца в течение этого года. Но не успел я отойти от секретаря, как меня подозвал профсоюзный деятель и предложил бесплатную путёвку в дом отдыха с красивым названием «Самоцвет». Как тут можно отказаться? Заезд – с завтрашнего дня. Домой мне, честно говоря, не хотелось, я взял путёвку и в этот же вечер, 16 июля, уехал под Алапаевск, где в густом сосновом бору, рядом с крутым берегом реки Реж располагался дом отдыха «Самоцвет».

Тут действительно было красиво. Небольшая, но глубокая река с чистой водой и спокойным течением. Можно было купаться и кататься на лодках, которые свободно стояли на привязи. На берегу был ровный участок, где удобно загорать. Дальше, за пляжем местами была гористая местность, даже что-то похожее на скалы, окружённые деревьями.

По приезде меня определили в одноэтажный корпус и указали номер стола. Измерили рост, вес. Тут же я случайно узнал, что со мной здесь будет отдыхать мой однокашник и сосед по комнате Веня Никонов. А позднее я увидел и нашу преподавательницу истории Руфину Андреевну (которая, если помните, меня в начале учебного года выгоняла с урока).

Первый день прошёл в знакомстве с местностью. Пару раз искупался, так как было жарко, всё-таки июль месяц. Немного остыв в воде, шёл играть в волейбол. Вечером после ужина – прогулки и танцы. На танцах пригласил девушку, которая, как мне показалось, не прочь со мной и погулять. Но когда танцы закончились, она незаметно куда-то испарилась. Спать мне не хотелось, решил просто прогуляться. Вокруг дома отдыха хвойный лес, в лесу отдыхающими протоптаны тропинки. На одной из них мне встретился молодой высокий мужчина, который заговорил со мной и предложил пройтись вместе. Он говорил всё больше о политике. Я делал вид, что слушаю (хотя и думал о своём), но в нужных местах поддакивал. Так мы вернулись в спальный корпус.

На второй день после завтрака ребята устроили на речке соревнования по прыжкам в воду. Нас было пятеро. Там был сооружён специальный помост, на который была уложена толстая длинная прочная доска. Она была выдвинута далеко над водой и немного прогибалась под весом человека. Если же на ней раскачаться, то она могла и подкинуть вверх. Первым пошёл высокий спортивного вида парень. Он раскачался на доске, подпрыгнул, сделал сальто в воздухе и плавно вошёл в воду. Все четверо его прыжок оценили пятёркой. Веня прыгнул на четыре балла. Я поднялся на помост, покачался на доске и прыгнул вниз головой. Мой прыжок оценили тройкой, но я сильно не расстраивался. Оставались двое молоденьких парнишек, которые, раскачавшись, прыгали солдатиком. Им «судьи» поставили по двойке. Снова в речку, купаться. Потом волейбол. В общем, с первого дня отдыхал очень активно.

Вечером я прогуливался и увидел девушку, одиноко сидящую на скамейке. Она была одета в платье в крупную чёрно-белую клетку – этим и привлекла моё внимание. Я попросил разрешения присесть рядом. Она была не против.

– На танцах вчера я вас не видел, – начал я.

– Я приехала только сегодня. Отцу предложили бесплатную «горящую» путёвку. А он решил премировать меня за успешное окончание школы. Вот я и здесь, с опозданием на день.

– Прекрасно. Давайте познакомимся? Я из Свердловска, зовут меня Витя. Как вас звать?

– Меня звать Августа, – ответила девушка. – По-простому – Гутя. Я из Нижнего Тагила.

– Интересное и красивое имя, – сделал я попытку подольститься. – На танцы пойдёте сегодня?

– Конечно, пойду.

– Тогда первый танец со мной?

– Да и второй тоже, – легко согласилась она. Мы пошли в столовую. В вестибюле стояли два дивана, и я предложил:

– Давай, кто первым выйдет из столовой, подождёт на этом диванчике.

Она согласилась. Так что, по сути мы уже мысленно решили подружиться. Гутя была среднего роста, стройная, круглолицая, кареглазая, с правильными чертами лица. Мы вышли из столовой почти одновременно. Она сказала, что ей надо зайти в свою комнату на пять минут (Гутя жила в этом же корпусе на втором этаже). Я согласился подождать.

На вечере отдыха мы появились вовремя. На невысокий подиум вышел ведущий, очень энергичный человек. Кажется, он выполнял функции массовика. Он был высоким брюнетом, худощавым и притом обаятельным мужчиной. Вначале он представил почтенной публике свою партнёршу, красивую блондинку. Они выступали с шуточными миниатюрами, мы с удовольствием и от души аплодировали. Через полчаса ведущие предложили разучить новый танец, который они назвали «краковичок». Они показали движения танца, а затем включилась музыка, и зрители, разбившись на пары, начали танцевать. Этот предложенный массовиком танец в России уже танцевали, наверное, лет триста, и знали его под названием краковяк. Я его немного танцевал и раньше, ещё в деревенскую бытность, поэтому легко втянулся.

Почти всё время я танцевал с Гутей. Но когда объявили белый танец («дамы приглашают кавалеров»), ко мне буквально подскочила моя вчерашняя партнёрша по танцам и увела меня в круг танцующих. Эту девушку звали Нина. Она сказала, что завидует моей подруге, но мешать нам не собирается, поскольку, во-первых, она замужем, а, во-вторых, здесь много знакомых её и её мужа. Нина жила в городе Ирбит, и была там довольно известна – чемпионка по настольному теннису. Я видел её играющей в теннис, но хорошо играла она и в волейбол. Так за один танец я узнал её биографию.

До окончания вечера я был с Гутей. Затем мы пошли погулять. На прогулке встретили красивую молодую пару. Мы все остановились, не уступая друг другу дорогу, а потом засмеялись и стали знакомиться. Девушку звали Таней, а юношу Володей. Дальше мы гуляли вместе, а расходясь по своим комнатам, договорились завтра пойти на пляж все вместе – купаться и загорать.

Наутро, после завтрака наша четвёрка, прихватив со своих постелей пару покрывал, отправилась на берег реки. Мы расстелили на травке принесённые покрывала и, раздевшись до купальников, пошли нырять в реку Реж. Искупавшись, залегли загорать. А я повнимательнее присмотрелся к нашим новым друзьям. Они выглядели антиподами: Таня была блондинкой с пышными вьющимися волосами и улыбчивым лицом; Вова же был жгучим брюнетом, серьёзным не по возрасту (а было ему лет восемнадцать). Таня вечно выдумывала что-нибудь смешное, таких называют «душой компании». Она не давала нам скучать, зажигала своей энергией, но делала это ненавязчиво.

Вечерами, после танцев мы по взаимному согласию решили разделяться, чтобы гулять парочками, а не ходить гурьбой. Однажды мы с Гутей слишком увлеклись прогулкой, совсем забыв о времени (счастливые часов не наблюдают). А в одиннадцать вечера закрывали двери в главный корпус, где жила Гутя, и нам, кажется, не оставалось выбора, как искать, какой кустик нас ночевать пустит. Но всё-таки ей хотелось провести ночь в тепле и комфорте, поэтому мы пошли вокруг здания в надежде, что где-нибудь может оказаться другой вход. Корпус был трёхэтажным (Гутя жила на втором), мы его обошли и заметили пожарную лесенку и открытое окно второго этажа рядом с ней. Окно было более узким, чем окна в жилых комнатах, поэтому я решил, что вряд ли окажусь ненароком у кого-то в гостях. Но в любом случае нужно было узнать, можно ли из этого помещения попасть в жилую часть этажа.

Я забрался вверх по лесенке и проник внутрь. Там тускло горела лампа, и я понял, что оказался в туалете. Приоткрыв дверь, увидел длинный коридор с комнатными дверями вдоль него. Было тихо. Я осторожно спустился вниз и доложил своей подруге результаты разведки. Она решила последовать моему примеру и стала подниматься вверх. Я двигался за ней, чтобы подстраховать и помочь ей влезть в окно. Но моя помощь не потребовалась, Гутя оказалась довольно ловкой и хорошо скоординированной, довольно быстро влезла внутрь.

Я спустился вниз. Она помахала мне рукой и пожелала шёпотом спокойной ночи. Я ей так же ответил. Наш одноэтажный домик не был закрыт, и я спокойно лёг в постель.

Погода была хорошая, и мы вчетвером проводили время на речке: купались, загорали, катались на лодках. Девчата после обеда отдыхали, а мы с Вовой играли в волейбол до полдника.

Однажды теннисистка Нина пригласила меня сыграть партию в настольный теннис.

– Да я в руках никогда ракетки не держал, – признался я.

– Да попробуй, это не так уж и сложно.

– Ну, хорошо, пойдём, – я дал себя убедить. Мне показалось, что она просто хотела со мной поговорить. И оказался прав. Когда мы подошли к столу для настольного тенниса, Нина сказала:

– Мне очень нравится ваша дружная компания. Вы все красивые и весёлые, я вам завидую. При таком большом количестве народа я здесь одна-одинёшенька, хоть плачь. Мне молодые ребята предлагали дружбу, но приходилось отказываться.

– Наверное, у тебя ревнивый муж? – предположил я.

– Да, не без этого. А вот ты бы стал ревновать свою жену?

На секунду задумавшись, я ответил уклончиво:

– Ревность – естественное чувство, но каждый по-своему реагирует на ситуацию. Мне кажется, Нина, что ты не любишь своего мужа, а боишься его.

– Тут ты прав. Не зря же за мной постоянно следят.

Я подал очередную подачу, умудрившись в этот раз попасть шариком на её сторону стола. Правда, после того, как она отбила мою подачу, я по шарику уже не попал.

– Мой муж большой начальник по масштабам нашего города, – сообщила Нина. – У меня такое чувство, что он приставил ко мне человека с миниатюрным фотоаппаратом, чтобы тот снимал меня, когда я танцую или общаюсь с мужчинами.

Внезапно она сменила интонацию, заговорила громче и обратилась ко мне на «Вы»:

– Вы ещё плохо играете, я посоветую вам потренироваться у стенки.

Я догадался, что к нам кто-то приближается, но оглядываться не стал, поблагодарил её за ознакомление с азами тенниса. Тут к нам подошёл мужчина и о чём-то заговорил с Ниной, а я пошёл на полдник. Вот так я услышал про ещё одну человеческую драму. А может, и увидел.

После более чем недельного пребывания в доме отдыха для отдыхающих был устроен сеанс фотографирования. Нас запечатлели на общем фото у скалы, где протекал рукав реки Реж. Мы с Гутей встали рядышком справа, а наши друзья оказались в общей куче, в середине.

Когда записывались на приобретение общей фотографии, мы попросили фотографа снять нас четверых на каком-нибудь красивом месте. Он здесь, конечно, всё знал и привёл нас почти на вершину скалы. Внизу росли сосны, и мы оказались почти на уровне вершин деревьев. На этой скале удобно, как на мягких сиденьях, устроились наши девушки. Вова уместился рядом с ними, а я встал сзади всех (за свою службу в армии я уже насиделся на камнях, наверное, на всю жизнь вперёд).

Когда нам принесли фотографии, они нам очень понравились, особенно тот снимок, где мы были на скале. Получилась чудесная фотография на красивом фоне. Особенно эффектно выглядела Гутя в своём ромбическом платье. На обеих фотографиях логотип «д/о «Самоцветы». ЦК ЖД транспорта».

Так подошёл к концу наш прекрасный отдых, где я встретил прекрасную девушку. К слову, мы немного не дождались её семнадцатилетия. День рождения у Гути был ровно через три дня, в самом начале августа (потому-то её и назвали Августой). С Володей мы обменялись адресами и переписывались в течение целого года. А перед службой в армии он прислал мне своё фото: одет в цивильный костюм, при галстуке, серьёзный, возмужавший.

По приезде в дом отдыха нас всех взвешивали, перед отъездом тоже. Таким образом определяли, на сколько поправился каждый отдохнувший. Может, как бы это смешно ни звучало, у администрации был план привеса каждого заезда. Так или иначе, руководство было удовлетворено, если отдыхающие поправлялись. Я же внёс в их статистику отрицательный результат, похудев больше чем на килограмм и став весить меньше 60 кило (а при первом взвешивании был 61 кг). В общем, они были недовольны, интересовались, не болел ли я. Но я-то знал причину – жаркая погода и активный отдых: купание, волейбол, танцы, пешие прогулки. Ни разу я не использовал послеобеденный отдых («мёртвый час», как его называли), предпочитая ему спортивные развлечения.

Дом отдыха «Самоцветы» находился под Алапаевском, откуда до Нижнего Тагила по прямой всего 100 километров, по железной дороге через Нижнюю Салду – 120. Но Гутя поехала через Свердловск вместе со мной, а это вдвое дольше. Может, она не знала более короткий путь, а может, хотела побыть со мной лишний денёк (правда ведь, вы не заметили, как я набиваю себе цену?).

Мы довольно долго тряслись в пригородном поезде и приехали в Свердловск ранним утром, было ещё темно. До поезда на Нижний Тагил было ещё пять-шесть часов. Не сидеть же это время на вокзале! Я предложил ей пойти со мной в наше общежитие, благо, туда было всего пять минут пешего хода. Она была не против.

В общежитии постоянно дежурили вахтёры. Я постучал, и нам открыли дверь, поскольку меня знали в лицо. Я лишь сказал, что мы отдохнём с дороги в нашей комнате.

Моих соседей не было. Наверное, все разъехались по домам. Так что мы с Гутей оказались вдвоём в комнате, а, возможно, и на этаже. Я уступил ей свою койку, сам же лёг на койку Володи. Мы проспали часа четыре, потом поднялись, умылись и пошли вниз в столовую, которая в период каникул работала за плату.

После завтрака пошли на вокзал, взяли Гуте билет до Нижнего Тагила. А вот куда мне направиться – хоть гадай, как в детстве, по слюне. Бывало, плюнешь побольше в ладонь и бьёшь указательным пальцем другой руки по слюне. Куда она полетит, туда и нужно идти. В принципе, у меня был билет до Ленинграда, но денег карманных уже почти не осталось, а без них какое же знакомство с великим городом Петра? Ехать в Горбуново не хотелось, тем более что просить денег меня претило. Стыдно в таком возрасте брать деньги у матери (хотя я и предполагал, что они есть – от продажи нашего дома, зерна и тому подобного). Но даже если бы мне предложили, я бы не взял.