Русские пришли

Не будем обобщать!

В русских газетах довоенного Парижа регулярно появлялось объявление: «Геральдика. Справки по русским и иностранным родам. Отыскание и художественное выполнение гербов и родословных таблиц. Отыскание прав на титулы» и т. д.

— Чудачье! — ухмыльнется новый эмигрант. Снисходительно улыбнется и человек Запада. — Известное дело, довоенная эмиграция вся состояла из великих князей! Смешные люди, обломки минувшей эпохи!

…После выезда из СССР я получил в I Израиле письмо: «…Теперь об X., которого мы знаем еще по Москве, со времен 10-й I или 11-й Хроники…» Речь, как понятно, шла о «Хронике текущих событий», которую мой корреспондент якобы собирал и выпускал. На самом деле он к ней не имел ни малейшего отношения. Как и тот, о ком он просил в своем письме. Это подтвердили два многолетних редактора «Хроники» — основательница издания Наталья Горбаневская и ныне покойный Анатолий Якобсон.

В другом случае, при поступлении на работу, тот же человек, отвечая в анкете на вопрос, кто может его рекомендовать, сослался на человека с ним не знакомого, но зато известного в диссидентских кругах.

Корысть? Разумеется. Но еще и желание быть хорошим. Быть инакомыслящим.

«Как радостно было увидеть в Шереметьево Андрея Дмитриевича Сахарова, — сказал, прибыв на Запад, один московский публицист. — Тем более приятно, — добавил он, — что Андрей Дмитриевич — это всем известно — приезжает провожать только тех, кого любит».

Публицист сказал святую правду. Только в этот день Сахаров провожал другого человека…

О, неодолимое желание приобщиться к современному дворянству, внести свое имя в Бархатную книгу инакомыслия!

У каждой эмиграции — свои критерии нравственной полноценности. Поместите сегодня объявление: «Прошлые судимости в СССР подтверждаем документально. А также личное знакомство с Сахаровым, Орловым, Щаранским… Справки об отбывании срока с Гинзбургом, Буковским, Кузнецовым высылаем по первому требованию. Плата по таксе».

Заработаете большие деньги!

В покойном тель-авивском журнале «Клуб» я натолкнулся на такие душераздирающие строки:»… что это была за жизнь! Каждый из нас не спал ночами и ждал стука в дверь. За тобой ОБХСС!»

В одной эмигрантской газете прочитал недавно: «Кем бы мы ни были в нашей прежней, советской жизни, чем бы ни занимались там, с момента подачи документов мы как бы перешли в иное человеческое качество. Не будем скромничать: в советских условиях заявить о своем желании покинуть страну требует исключительного мужества».

Как славно ощущать себя героем…

Люблю красивые, мощные автомашины. Не без удовольствия провожаю взглядом проплывающий у меня под окном лимузин. И не без зависти, конечно. У меня такой машины никогда не будет. Не стану называть марку, а то владелец поймет это как намек, подаст в суд и засудит меня к чертовой матери.

Недавно, когда два известных западногерманских журналиста вели по телевидению большую передачу об организованной преступности в ФРГ, они предупреждали: нам известны имена главарей, полиция их тоже знает, но пока нет возможности представить в суд доказательства, а главное, пока нет свидетелей, готовых дать показания под присягой (а нет, потому что люди боятся за свою жизнь), мы даже не смеем сказать вам, какого цвета глаза у главного торговца наркотиками в Гамбурге. Он выиграет процесс…

Эти журналисты сказали четко: из двух главарей организованной преступности в ФРГ один — недавний советский эмигрант. И показали на манекене его костюм. Шик!

Как в лучших гангстерских фильмах 30-х годов! Кстати, знакомый костюмчик…

Бесшумно скользит лимузин. За рулем — длинноволосая русская красавица. Недавно выехала из СССР. Муж — немец.

Он искренний друг Советского Союза. То есть — довольно крупный делец, что-то туда поставляющий. Для этих поставок он основал в ФРГ специальную фирму. Не в ней, однако, дело. Дело в другом. И он, и его сохранившая — разумеется! — советский паспорт жена постоянно ездят в Москву, откуда тайно вывозят в промышленных количествах необработанные якутские алмазы.

Известно, что СССР — крупный их производитель.

Но чтобы завоевать бриллиантовый рынок, чтобы иметь возможность на него влиять, необходимо уметь эти камни резать и шлифовать на уровне мировых стандартов. В СССР, после того как в шестидесятые годы расстреляли почти всех работников Московского алмазного завода, это делают плохо. В Антверпене и Тель-Авиве — хорошо.

Доставленные в Мюнхен алмазы уже другие люди перевозят дальше. Из шестерых случайно известных мне участников этой артели — четверо эмигранты третьей волны.

Насколько все это противозаконно, не знаю. Может быть, так положено, и вся штука заключается лишь в том, чтобы надуть южно-африканских производителей алмазов, с которыми у Советов по слухам (просочившимся в западную печать) имеется соглашение, по которому Москва обязана все свои алмазы продавать на внешний рынок определенной фирме в определенном количестве, чтобы искусственно поддерживать спрос на камни.